— Это не всё, — зачем-то добавила я. Разозлилась или просто решила прищемить хвост этому павлину? Не знаю, но молчать дальше было невозможно. — Сколько вам лет? На вид около тридцати, а нам — шестнадцать. Почему взрослый мужчина подошёл к несовершеннолетним девушкам? Неужели не было никого вашего возраста и уровня для ответов на вопросы? — Резонно. Отвечу откровенностью на откровенность, — он понизил голос и прищурился. — Я подошёл именно к вам из-за вас, Ярина Войтова. Я буквально почувствовал родную душу и потянулся к ней. — Похоже на оправдания престарелого ловеласа, — фыркнула я нервно. Вот уж чего не хватало, чтобы он во мне родную душу почувствовал! — Возможно, но я запомнил вас, — проникновенно и с особым ударением сказал граф, а у меня табун мурашек по спине проскакал. — Когда я верну свои земли и статус, я вернусь, и разговор наш будет совсем другим, Ярина. — Вы пугаете ребёнка, не стыдно? — спросила я, глянув на Кира исподлобья. — Ни капельки, — он резко встал и поклонился. — Прошу прощения, что отнял ваше время, леди. Всего хорошего. — Яра! — воскликнула Аня, как только мужчина покинул кафе. — Но это же правда! — я снова пожала плечами и надула губы. — Надо было промолчать! — так же эмоционально укорила меня Аня, а затем передёрнула плечами. — Он страшный человек. У меня прямо мурашки от его ауры. — Да, страшный… и, боюсь, теперь он станет ещё одной проблемой, — мурашки у неё. Можно подумать, у меня их нет. Да я едва сдерживаю дрожь! Вон, зуб на зуб уже не попадает. — Теперь и ты пугаешь, — тихо сказала Света. — Я была права, ваша энергия схожа. — Да, я тоже чувствую. И в ней… в ней… тьма и Хаос, — шёпотом сказала Аня и тут же прикрыла рот ладонями. — Помолчи ты! — Света чуть не ударила подругу, нервно оглянулась и сжала виски пальцами. — Такое нельзя говорить вслух. Разговор затих сам собой. Теперь уже не охранники, а мы мерились взглядами, оценивая и выискивая слабые места. Кир-Ахшар нарушил что-то, вбил клин между нами. Крепкая дружба, основанная на абсолютном доверии, дала трещину. И эта трещина расползалась с каждой минутой тишины. Расстались мы на невесёлой ноте, не оглянувшись и не обняв друг друга как обычно. И только жадный взгляд в спину обозначил присутствие Кир-Ахшара. Он стоял в тени навеса на другой стороне улицы. Девочки его не заметили бы при всём желании, да и я бы не увидела. Если бы не этот взгляд, что сверлил лопатки, ввинчивался под кожу и пытался проникнуть в самую душу. Глава 12 Всего лишь девчонка! Глупая, необученная девчонка! Кир-Ахшар рассмеялся. Он рассчитывал на встречу с истинным адептом Хаоса, а ему подвернулась совсем зелёная девчонка. Да она даже не знает, что такое контроль! Как она злилась оттого, что испытывает тягу к взрослому мужчине. Наверняка эта Ярина ещё не вкусила чужих губ. Не вжималась в крепкое сильное тело, не испытывала желания. Конечно, для юной девы такие эмоции внове. Кир-Ахшар вспомнил, как девочка сжимала кулаки и кусала губы от бессилия. А глаза! Какие у неё глаза! Зелёные, будто молодая трава. А искорки силы в глубине? Словно звёзды сияют там, а не отклик магического дара. Мужчина резко перестал смеяться. Если Ярина будет развивать магию, она не сумеет овладеть Хаосом в полной мере. В этом мире почему-то Великие Силы оказались урезанными. Стоял какой-то блок. Может, боги постарались, а, может, сам мир так влиял. Ясно было одно: Кир-Ахшар должен вмешаться до того, как девочка начнёт усиленно применять магию. Но пока он не может предъявить на неё права. Да и силой забрать не получится — она не готова. Не пойдёт она за ним. Кир-Ахшар потянулся к телефону, вбил в поисковик адрес поместья Войтовых. Что там рядом? Ага, Варданова гряда. Снова горы. Всегда всё начинается с них. Первые разломы, первые твари, и первые армии проклятых. Слишком близко к Ярине, слишком опасно. Но медлить нельзя. Девочка не должна практиковать магию, иначе ещё один мир будет уничтожен. * * * В дом я буквально вбежала, чуть не снесла по пути служанку, пронеслась по коридору и ввалилась в спальню, тяжело дыша. Ахашши делал вид, что дремал в уголке. Один из четырёх глаз хамелеона приоткрылся, моргнул и снова закрылся. — Я на тренировку, — бросила отрывисто и принялась стягивать школьную форму. Брюки я просто стряхнула с ног и отшвырнула в сторону. Пуговицы на блузке жалобно затрещали, но мне было плевать. Нужно срочно выплеснуть энергию. Ещё чуть-чуть, и Хаос проявится. А всё этот Кир-Ахшар! Я тебя запомнил, я ещё вернусь! Вот было бы здорово, если бы гвардии Макаровых или Чебуковых прибили его ненароком. Жаль, что он им не по зубам. — Я останусь в комнате, — сказал Ахашши, не открывая глаз. — Что-то зачастили к тебе гости. Если что, только позови — и я приду. — Ты был бы идеальным мужчиной, Хаш, — улыбнулась я уголком губ. — Полезный, умный, заботливый. — Да, я такой. Полезный. На морде хамелеона мелькнула ухмылка, которая выглядела жутко. В том смысле, что улыбка разломной твари в принципе неестественна и вызывает такое странное чувство. Как если бы я шла мимо зеркала, а оттуда мне подмигнуло отражение. Комнату я покинула уже не в таком взвинченном состоянии, но всё равно ощущала давление Хаоса. Он будто распирал изнутри. Словно он стал больше. Я прошла через задний двор и свернула к дорожке вдоль ограды. Малый круг очерчивал тренировочный полигон для гвардейцев, а большой тянулся вокруг всего поместья. Именно его я выбрала для пробежки. Когда ещё подумать о жизни, как не во время бега? Дома я была лучшей бегуньей по лесу. После вторжения мне пришлось стать лучшей не только в беге. Но именно в такие моменты, когда ноги мягко касаются гравия, я научилась планировать свои действия. Цели, ловушки, интриги — всё это я раскладывала по полочкам, а потом просто следовала плану. Четыре года я старательно изображала ребёнка. Боялась, что кто-то поймёт, что в теле Ярины совсем другая сущность. Я слишком привыкла прятаться, что это стало естественным. Встреча в кафе сегодня будто пробудила меня от долгого сна. Сначала мне подумалось, что гормоны ударили в голову — тело шестнадцатилетней девочки всё-таки живёт по своим законам. Но в машине я проанализировала гормональный фон, запустила цикл проверки всего организма и поняла, что ошиблась. Это не тело бунтует. Бунтует моя собственная душа, запертая внутри подростка. Ей тесно там. Встреча с Кир-Ахшаром окончательно вытряхнула меня из замершего состояния. Дело не в том, что он красивый мужчина, и даже не в том, что моя женская суть отреагировала на него. Нет. Всё дело в том, что до сих пор мне не встречались в этом мире настолько достойные соперники. Не было здесь никого, кто мог бы тягаться с Киром хоть в чём-то. Как боевой маг я бесполезна: не управляю земляным валом, не двигаю камни и не могу утопить города в лаве. Но не всё решается одной лишь силой. Я почти забыла, каково это — ходить по грани, жить с оглядкой, говорить с опаской. Почти забыла, как играть словами и плести интриги. Местным аристократам и не снились те игры, в которые мы играли в умирающем мире. Местным королям и императорам никогда не представить, какие потери несли многотысячные армии из-за куска земли с плодородными землями. Все они — младенцы, перетягивающие друг у друга верёвку с нанизанными бусинами. Настоящие битвы ещё даже не начинались. А вот Кир-Ахшар знает. Он был там. Он видел, как гибнет мир. Он сам его уничтожил. Так же, как я уничтожила свой… * * * Я дышала как загнанная лошадь… выглядела и чувствовала себя так же. Почти два часа я нарезала круги вокруг поместья. И я побегала бы ещё, если бы отец не приказал срочно явиться к нему. Послав мысленный запрос Ахашши, я убедилась, что всё в порядке. По крайней мере, в мою комнату никто не заходил, тревогу не объявляли, гостей в дом не прибывало. Что же случилось такого, что отец пренебрёг приличиями и приказал явиться немедленно, где бы и в каком виде я ни находилась? — Отец, ты звал, — напомнила я ему про себя. Я стояла перед ним уже несколько минут, а он молчал. Смотрел на меня задумчиво и молчал. И мне очень не нравилось это его молчание. — Сегодня я должен был вручить тебе новый амулет от кошмаров. Он снова замолк, а я выдохнула и расслабилась. Вот она — причина его странного поведения. Покровитель желает, чтобы девочка надела новый поводок, а отец почему-то решил передумать. Или нет? Зачем тогда сообщать мне об этом? — Давай. Раз должен вручить — вручай. Я решила облегчить его мучения. Конечно, я не забыла подслушанный разговор. Помню каждое слово. И то, как отец сказал, что сам сдаст меня дознавателям, и его смех. Пути Всевидящего неисповедимы. — Есть один момент… Он сложил пальцы домиком на столе и потёр родовую печатку. Мне такая не полагалась — незачем давать право слова той, что уйдёт в чужую семью. — Пап, я знаю, — поторопила я его. — Давай этот амулет. — Знаешь⁈ Отец поднял бровь в удивлении — не удержал эмоции при мне. Это что-то новенькое. — Когда я надела первый амулет — он помог. Кошмары почти перестали сниться. Но он треснул, — я помолчала, подбирая слова. — Второй же… эта побрякушка делала всё, чтобы кошмары вернулись.