Отец подал мне узкий кинжал, я полоснула по ладоням и положила их на тёплый камень. Алтарь завибрировал, нагрелся сильнее, обжигая и впитывая кровь. «Ты пришла. Предки приветствуют дочь рода», — прошелестело в голове. Очень похоже на ментальную связь с Ахашши. — Дочь рода приветствует предков, — сказала я вслух. «Отныне ты станешь зваться Яриной Войтовой, Яара́ну Войту́ра. Примешь дар за двоих. Твои кровные тоже здесь». — Мама? — вздрогнула я, увидев сначала одну, затем другую проекцию. Они обе улыбались, смотрели на меня ласково. — Мама… «Доченька моя», — сказали они синхронно и растаяли в воздухе. Поместье тряхнуло, потом ещё раз и ещё. Я посмотрела на алтарь, на отца, замершего в одной позе. Его взгляд застыл на алтаре, который менял цвет. Как жаль, что я мало знаю об алтарях и ритуале принятия в род — не пришлось бы сейчас гадать, что происходит. «Яра, на нас напали», — голос Ахашши едва пробивался сквозь толщу камня. Видимо, алтарь блокировал любые проникновения — физические и ментальные. — Отец, — обратилась я к Андрею Войтову, но он не слышал меня. — Отец! Поместье трясёт, так и должно быть? Мне пришлось оторвать ладони от алтаря и встряхнуть отца за плечи. Он недоумённо моргнул, перевёл взгляд на меня и нахмурился. А затем поместье тряхнуло ещё раз. — Горы, — ответил он на мой вопросительный взгляд, — Горы трясёт, обвал и… разломные твари. Это спонтанный разлом, Яра. Уходим, быстро. Отец взмахнул ладонью, открывая небольшой хран справа от алтаря, вынул оттуда кольцо и схватил меня за левую руку. Он так стремительно надел на мой средний палец печатку рода, что чуть не содрал кожу. Окутанная родовыми цветами печатка мигнула, несколько раз сменила цвет, подстроилась под размер пальца, проявилась на миг и погасла. Если я захочу кому-то показать кольцо, мне нужно будет вливать в него немного силы. Посторонние не узнают о моём принятии в род, пока я сама не захочу этого. Обычно печатка видна всем, но бывают вот такие исключения. Я улыбнулась и мысленно поблагодарила предков за этот подарок. Мы рванули обратно, преодолев ступени за считаные минуты. Наверху уже все бегали туда-сюда. Напуганные слуги жались к стенам, гвардия отца осматривала каждую комнату. Матвей, карауливший у выхода из подземелья, тут же принялся докладывать. — Горы заговорили, обвал, твари. Разлом не обнаружен. Возможен подрыв. Он говорил быстро и чётко, как и положено начальнику охраны. Но его задачей было обеспечение безопасности поместья, а не ведение боевых действий. Я повернулась к отцу и успела заметить, как он резко мотнул головой на невысказанный вопрос. — Остаёшься дома за главную, мы с Николаем выдвигаемся к Вардановой гряде. Матвей будет связным. Всё, дело-дело! Отец нажал на телефоне кнопку экстренного сбора. Я знала, что уже через десять минут гвардия и Николай будут готовы к вылету. Что-что, а с дисциплиной в армии графа Войтова проблем никогда не было. Ну а я… я буду ждать их дома, как и полагается послушной дочери. Сварю энергетик, проверю лечебные зелья и буду ждать. Просто ждать, когда мои родные вернутся домой. Глава 13 Ждать я никогда не любила. Кажется, время тянется особенно медленно, слуги двигаются еле-еле, даже ветер затихает и лениво шевелит штандарт, поднятый на время осады или военных действий. Я вышла на улицу, обошла «песочницу» и задрала голову вверх. Тот же герб, что и на родовой печатке, реял над поместьем. Даже у ворот и над конюшнями развевалось полотнище с таким знакомым узором. На среднем пальце левой руки теперь был тот же герб, с теми же горами и с теми же лепестками по кругу. Рада ли я тому, что теперь официально стала частью рода Войтовых? Не знаю… я до последнего гнала мысли, что алтарь может не принять меня, отвергнуть как самозванку, покусившуюся на родовую силу. И даже не важно, хотела я получить ту самую силу или нет. Пока я не разобралась с тем, как устроены алтари, поэтому ритуал принятия в род меня удивил. Не знаю, что поспособствовало, но точно не амулет и не артефакт Макса. Дело в моих воспоминаниях? Предки поняли, что для меня значит семья? Я потеряла всех, кого любила… кому и доверить защиту рода, как ни мне? Но предки не могли не увидеть, что я не справилась. Не защитила, не спасла. Мысли в отличие от слуг не текли медлительно, они роились, носились с бешеной скоростью. Разом всплывали в памяти все оговорки, все подсмотренные и подслушанные разговоры. Отец, Максимилиан, Кир-Ахшар, Ахашши, Алексей Наумов и Семён Аристов, мои высокостатусные подруги. Я перебирала их имена, оценивала и изучала мысленным взором. Времени у меня сейчас было предостаточно, а занять себя нечем. Мне хотелось помочь хоть чем-нибудь, но меня оставили за главную, и всё, что я могу — ждать. Нарисовала на песке тренировочной площадки ёлочку носком кроссовка и подумала о том, что надо бы переодеться. Нет, не то. Не об этом надо думать, Ярина. Я совершила сразу несколько ошибок. Таких, которые могут стоить жизни. И теперь надо было хотя бы себе признаться в этом, набросать в голове список того, что я не учла. Первое: я не удивилась, когда отец сказал про артефакт переноса. В моём мире такие игрушки были у каждого ребёнка просто для того, чтобы дети всегда могли вернуться домой. Здешние артефакторы до такого ещё не дошли — достать артефакт переноса можно только из разлома. И только после переглядывания Алексея и Семёна в подземелье я поняла, что надо было промолчать… или хотя бы удивиться и спросить у отца, откуда же такое наследство в нашем роду. Второе: в пещерах я оказалась не готова к битве. Привыкла, что дома не нужно было таскать с собой горсти семян, чтобы использовать силу. Дома к моим услугам был весь мир, все леса, болота и даже пустыни. Я всегда знала, что смогу дотянуться до любого дерева, до каждой травинки. Знала, что призову, и мне ответят. Третье: я нацепила брошь, переданную мне в спа-центре. Не спросила, откуда она, кто её сделал и просил передать. Я просто решила, что это обещанный подарок Максимилиана. И сегодня эта брошь срезонировала с очередным артефактом от покровителя отца. Четвёртое: я слишком легкомысленно повела себя с Кир-Ахшаром. Раскрылась и перед ним, и перед девочками. Они заметили наше сходство, сделали выводы, и при необходимости доложат Старшим рода. Намеренно выдавать не станут, в этом я была уверена, но как только возникнут вопросы, и Света, и Аня непременно вспомнят о том, что почувствовали. Пятое: я никак не отреагировала на слова отца. Когда пробудился алтарь и отец заставил меня прийти в себя, он несколько раз повторил «Это не Хаос». А я снова промолчала. Снова приняла всё, как должное, потому что уже знала, что Хаос во мне с каждым днём становится сильнее. И отец наверняка сложил все части головоломки и тоже сделал выводы. Варх! Как не вовремя этот обвал. И где? Опять Варданова гряда, в которой не было ни единой шахты. Этот участок гор был бесполезен для разработок. Род Войтовых рыл шахты, обеспечивал Империю железом для оружия. Наши заводы перерабатывали тонны металла, добывая тот самый редчайший сплав, благодаря которому авиапромышленность перешагнула очередной рубеж. Я вздрогнула и по памяти восстановила карту наших земель. Варданова гряда была на самой границе, дальше начинались земли Свиридовых. Очень богатый по меркам баронства род. И Людмила Свиридова, чёрная вдова, прибравшая к рукам несколько заводов и шахт. Неужели шутка про ронант в наших горах оказалась не шуткой? Или кто-то специально пустил слух, чтобы наш род начали проверять на прочность. Если не можешь защитить свои земли, то кто ты после этого? Или кто-то решил избавиться от нас из-за варховых фульгуритов… В таком свете на ситуацию я не смотрела. Ловушка, направленная на Николая, могла сработать. Его друзья — мальчишки на политической арене, они даже не сообразили, что произошло. Знать бы ещё, чья была идея прогуляться в пещеры Вардановой гряды! На Николая и его друзей напали твари. И можно было сделать только один вполне закономерный вывод: где-то в толще гор открывались и закрывались разломы. И это приводит нас к тому, что там могут быть фульгуриты. Даже не просто могут, они точно там есть. Как только об этом станет известно, горы разберут по камешку, просеют через сито то, что останется, а потом на всякий случай проделают это ещё раз. От нашего рода и от наших земель избавятся так стремительно, что через пару лет никто и не вспомнит о Войтовых. Почему молчал отец понятно — он не мог противиться клятве, данной покровителю. Ему приказали начать разработки и искать фульгуриты, и он начал это делать. Но девочки в спа говорили только о вершинах гор. Никому не придёт в голову искать фульгуриты в толще камня. И отец смог умолчать о том, что почувствовал внизу пустоты и пещеры. Если уж я видела оборудование для добычи фульгурита, Николай не мог о нём не знать. Зачем он потащился в горы, да ещё и с друзьями? Алексей и Семён начали задавать вопросы, и он решил от них избавиться? — На-ка, Яринка, надень, осень не лето, — изрёк очередную мудрость Матвей, накинув мне на плечи куртку. — Набегалась, вспотела, как бы не простыла. Я вздрогнула от неожиданности, нахмурилась и обернулась к наставнику. Кому я могу доверять в этом мире? Матвей служит отцу, он не остановил меня, когда я отправилась в пещеры. И всё же, он — тот, кто вытащил меня из горящей машины, принёс на руках домой и караулил у кровати, пока не прибыл целитель. — Ирида передала, — ответил он на мой вопросительный взгляд, хмыкнул и показал пальцем на Ахашши, который вышагивал рядом с ним. — Она и зверушку твою погулять выпустила. Кивнув, я сунула руки в рукава и застегнула молнию до подбородка. И вправду успела озябнуть. Руки совсем ледяные. Я потёрла ладони, размяла пальцы и закусила губу. Обвал кто-то спровоцировал, зная, что отец и брат ринутся туда с половиной гвардии. — Сколько… — пришлось прокашляться — голос охрип. — Сколько людей осталось в поместье. Гвардия, армия, слуги? — Так слуги все тут, почти два десятка домашних и дюжина дворовых, — ответил Матвей, коверкая слова и причмокивая. — Перестань изображать деревенщину, — приказала я. Если Ириде я могла простить простоту и сельский говор, то наставник явно издевался. Каждый раз, когда я серьёзно спрашивала что-то, он делал вид, будто перед ним неразумное дитя, с которым и разговаривать не о чём. — Отряд в полсотни гвардейцев из личной гвардии Войтовых, две роты солдат и командиры, — чётко сказал Матвей, вытянувшись в струну. Опять переигрывает. — Итого три сотни человек на поместье, — проговорила я, задумчиво погладив морду хамелеона. Ахашши развалился в ногах, тщательно изображая тупую скотинку. Знать бы ещё, чего ждать. Кто на нас нападёт? Я не сомневалась в том, что у наших недоброжелателей есть и связи, и возможности, чтобы согнать сюда орду разломных тварей. Скорее всего, так и будет. Объявлять войну не станут — слишком много волокиты и проволочек. Канцелярия Императора не даст разрешения на открытую войну, Войтовы очень полезны для Империи. — Объявить военное положение. Перестроить гвардию, — мои команды звучали хлёстко, властно — тем самым тоном, который не терпит неповиновения. — Самых слабых — на дозорные вышки, одарённых — на защиту поместья. На каждые две пятёрки по магу. Включить сирену, всех слуг — в дом. — А ведь их сиятельство Андрей Войтов не далее как полчаса назад из поместья выехал, приказы раздал. В том числе и одной мелкой пигалице. И приказ был — ожидать и быть готовыми выдвинуться на помощь, — медленно протянул Матвей, глядя на меня прищуренным взглядом. — Оспаривать приказы будешь в другое время, — разозлилась я. Не хватало ещё, чтобы люди Войтовых перечили своим господам. — Я сказала — ты делаешь. — И кто же на нас нападёт? — тоном для детей и душевнобольных спросил наставник. — Скорее всего — разломные твари, — тихо ответила я, покачав головой. — Отца не просто так выманили из поместья. — Думаешь, ты умнее его? Думаешь, он не подумал об этом, когда рванул к Вардановой гряде с первым наследником? — теперь голос Матвея источал патоку и мёд, ласковый, почти нежный. Будто мне пять лет, и я только что сморозила глупость. — Он уже отдал приказ? — полувопросительно сказала я, понимая, что действительно сглупила. Да, растерялась и решила, что отец мог не учесть вероятность нападения. — Конечно. И тебе нужно просто ждать возвращения Главы. Мы разберёмся, — Матвей сурово сжал губы и указал на дом. Не хватало только пинка под мягкое место, чтобы я точно поняла, где моё место. — Идите в поместье, ваше сиятельство, ванну примите, пообедайте, почешите своей тварюшке пузо. И я пошла. Гордо задрав нос и чеканя шаг, будто на малом приёме. Если бы у нашего разговора были свидетели, мне пришлось бы спорить, показывать Матвею, как он не прав. Но… мы были одни. Слуги уже давно дома, гвардия рассредоточилась по территории. — Хаш, кажется, я дура, — прошептала я едва слышно. Хамелеон услышал бы меня и так, но мне хотелось сказать это вслух. — Пойдём, что ли, в сад заглянем… В саду было спокойно, тихо и так привычно, что я отвлеклась на несколько минут. Сосущее в груди чувство росло. Это не Хаос, не влияние алтаря. Опасность. Я почти слышала удары палочек друг о друга. Мы что-то упустили. И я, и отец.