Наталья выглядела такой несчастной и потерянной, что я даже усомнилась: а действительно ли она устраивала дебоши в подъезде дома на Новоясеневской улице? Потому что энергии в этой женщине не было совсем. – Наталья, скажите, а как вы решились требовать с Афонина половину стоимости квартиры? С чего вдруг? – А за что ему квартира? – вскинулась Горбачёва. В ней неожиданно появилась и энергия, и сила. – Квартира должна была остаться в семье, перейти дочери и внуку! А Афонину за что? За то, что пару раз купил продукты? – Зря вы так, – сказала я. – Соседи утверждают, что он постоянно заботился. Покупал всё самое дорогое, копчёную колбасу, ветчину, красную рыбу. – А зачем глубоко пожилому человеку копчёная колбаса? Она и молодым-то вредна, а уж в восемьдесят один год это вообще яд! Ветчина неизвестно из чего делается. В красной рыбе тяжёлые жиры, она категорически противопоказана при тех заболеваниях, которые были у мамы. Ей нужно было есть кашку на воде. Вы понимаете, что он её каждый день травил! Целенаправленно! – Голос Натальи звенел от возмущения. – А лекарства? – продолжала она. – Вы знаете, каким безумным количеством таблеток он пичкал маму? Там слон бы умер, не то что старушка! – Нет-нет, подождите, – возразила я, – насчёт лекарств всё чисто. Каждый препарат был выписан врачом, ни одни таблетки Светлана Васильевна по собственной инициативе не принимала. – Каким врачом? Да там был десяток врачей! Афонин постоянно таскал её по врачами, окулист не знал, что прописал кардиолог. А кто-нибудь задавался вопросом, как эти лекарства вместе подействуют на организм? Диагноз патологоанатома – «инфаркт на фоне сопутствующих заболеваний». У мамы было много заболеваний: гипертония, сахарный диабет, артрит. Может быть, вся эта куча таблеток и вызвала инфаркт? Знаете такое выражение – «залечить до смерти»? Я считаю, что Афонин убил мою маму. Он травил её вредной едой и лекарствами и смотрел, как она медленно умирает. Я не выдержала. Видит бог, я недолюбливала Валерку Афонина при жизни, но такие несправедливые обвинения в его адрес – это уже слишком. – Наталья, вы меня извините, конечно, но сами бы ухаживали за пожилой матерью. Если бы вы не бросили её на произвол судьбы, так никакой Валерий бы не появился. – Да я не бросила! – воскликнула Наталья. – Я навещала мать! Она не хотела меня видеть, разговаривала сквозь зубы, но я её навещала. А потом появился этот Валерий, и она запретила мне приходить. – Женщина вдруг разрыдалась. – Она всю жизнь меня отвергала! Всю мою жизнь, с самого рождения! Относилась ко мне как к врагу! Я с ужасом смотрела на неё. – Что вы такое говорите! Вы не в себе. Понимаю, вы потеряли мать, полтора года только прошло, это маленький срок, у вас горе, я понимаю… – Да ничего вы не понимаете! – вскричала Горбачёва. – Ничего! Никто меня не может понять! Мне никто не верил. На людях она была нормальной мамой, доброй, заботливой, а когда мы оставались наедине, шпыняла меня, как дворовую собаку… Наталья размазывала слёзы по лицу и говорила без остановки. Наверное, ей надо было выговориться, и незнакомый человек подходил для этого лучше всего. А я внимательно слушала, потому что ничего другого мне не оставалось. Глава 32 Светлане Васильевне было 24 года, когда умер её сынок Валерочка. Её солнышко, смысл всей её жизни не дожил до трёхлетнего возраста несколько дней. Долгие годы женщина пыталась забеременеть вновь, но не получалось. От неё ушёл муж, но она бы этого даже не заметила, если бы не цель – ребёнок. Череда встреч со случайными мужчинами обернулась долгожданной беременностью. Спустя семнадцать лет у Светланы Васильевны появился второй ребёнок. К сожалению, девочка. И, к сожалению, ни внешностью, ни характером она не походила на Валерочку. Дочь стала для Светланы Васильевны огромным разочарованием и только усилила её горе от потери сына. «Сука», «говно», «тварь» – это были самые частые слова, которые Наташа слышала от матери в детстве. Мать её ненавидела и шпыняла по любому поводу, обвиняя даже в смерти Валеры, хотя это было чистейшим безумием. «Лучше бы ты умерла, а не мой сынок!» – твердила Светлана Васильевна дочери чуть ли не каждый день. Однажды восьмилетняя Наташа на прогулке в парке потеряла варежку, мать заметила это, когда они садились в автобус. Она вытолкала дочь со ступенек: – Иди ищи, без варежки не возвращайся. Наташа в слезах пробежала остановку за автобусом, потом сообразила, что приходить домой без варежки нельзя, мать запорет до смерти. Девочка вернулась в парк, бродила там, искала в снегу варежку до самой темноты, пока какая-то добрая женщина не обратила на неё внимание. Наташе было стыдно говорить про варежку, она сказала, что потерялась, но свой адрес помнит. Женщина привела её домой. Мать впустила Наташу в квартиру и ничего не сказала. Всю ночь Наташа не сомкнула глаз, ожидая наказания. На следующее утро мать не вспомнила про варежку, и Наташа вздохнула чуть свободнее – кажется, обошлось! Но вечером мать придралась к помаркам в домашнем задании и выпорола её с особой жестокостью. Порола мать резиновым шлангом от советской стиральной машины, он бил больно, но следов не оставлял. Светлана Васильевна стремилась производить на окружающих хорошее впечатление и слыла, как ни странно, образцовой матерью. Школьная форма у Наташи всегда была отглажена, фартуки накрахмалены, а туго заплетённые косички украшали ослепительно-белые банты. Наташа ходила в музыкальную школу и шахматную секцию. Никому и в голову не могло прийти, что творилось за закрытой дверью их квартиры. Едва Наташе исполнилось восемнадцать, она выскочила замуж. За первого попавшегося мужчину, лишь бы вырваться от матери. Мужу было тридцать девять лет, простой работяга с завода, зато он был добрым человеком, любил Наташу без памяти и всячески баловал. Вскоре родился сын, назвали Александром. Муж настоял, чтобы Наташа училась, она поступила на заочное отделение политехнического института и успела проучиться семестр. Потом скоропостижно от инфаркта скончался муж. Учёбу пришлось бросить, Наташа пошла работать и вернулась к матери, потому что за Сашей некому было смотреть. В угоду Светлане Васильевне она поменяла имя сына на Валерий, но бабушка так и не полюбила внука. Высшего образования Наталья не получила, работала укладчицей на кондитерской фабрике. Сын Валера рос замкнутым, грубым, плохо учился. В старших классах он пристрастился к наркотикам, стал красть деньги и выносить из дома вещи. После того, как у Светланы Васильевны пропала из кошелька пенсия, она выгнала дочь с внуком из квартиры. Наталья попросилась временно пожить к родственникам мужа. Те сначала из жалости пустили, но быстро поняли все «прелести» жизни с наркоманом и тоже указали на дверь. Горбачёва сняла самую дешёвую комнату в многонаселённой коммуналке и все силы пустила на борьбу с зависимостью сына. Он то хотел лечиться, то наркотики брали верх. Нужно было отправить Валеру в специализированную клинику, но на это требовалось много денег, а их не было. Так прошло несколько лет. Наталья регулярно приезжала проведать мать, но та не хотела её видеть. Светлане Васильевне исполнилось восемьдесят лет, и она тронулась рассудком, постороннего мужика по имени Валера принимала за родного сына. Она как будто забыла, что тот умер во младенчестве. Отчаявшись достучаться до матери, Наталья заезжала домой, только чтобы забирать из почтового ящика письма на своё имя. Однажды она обнаружила в ящике досудебное требование от Валерия Афонина о добровольном снятии с регистрационного учёта в квартире. Так Наталья узнала, что Светлана Васильевна умерла, а Валерий стал владельцем квартиры. Этот аферист даже не сообщил ей о смерти родной матери! Афонин свёл её мать в могилу, чтобы завладеть недвижимостью! Горбачёва бросилась в прокуратуру с требованием завести уголовное дело на Афонина. Его надо посадить в тюрьму за убийство! Дело открыли, однако вскоре закрыли, следователь посчитал, что в действиях опекуна не было состава преступления. Наталья не сомневалась: Афонин откупился от правосудия. Но он не может один владеть квартирой матери, не имеет права! Ведь Наталье так нужны деньги на лечение сына! Если бы Валерий поделился с ней, её ребёнок снова был бы здоров. Сын поступил бы учиться, получил профессию, женился, родились бы внуки… – но для всего этого нужны деньги! Без денег у него нет будущего! Наталья узнала, что Валерий продаёт квартиру, и потребовала половину. Мужчина был ошарашен её наглостью и, конечно же, отказал. Тогда Горбачёва решила сорвать ему сделку. Она караулила в подъезде, дожидалась, когда потенциальные покупатели придут смотреть квартиру, и устраивала скандал. Кричала, что подаст в суд, признает сделку купли-продажи ничтожной! Писала на стенах подъезда предостережение, что квартира находится в залоге! Афонин, конечно, объяснял ситуацию покупателям, уверял, что квартира по документам кристально чиста, но те предпочитали не искать проблем на свою голову. И Валерий уступил: он пообещал Наталье половину стоимости квартиры. На самом деле он и не думал ничего ей отдавать. Афонин продал недвижимость, а Горбачёва об этом даже не узнала. Она долбилась в дверь квартиры, когда там уже жили посторонние люди. Наталья искала хоть какую-то информацию о Валерии Афонине в Сети, и вот спустя полтора года она наткнулась на строчку, что он является гендиректором фирмы. Женщина тут же поехала по юридическому адресу. К счастью для неё, он совпадал с фактическим, правда, пришлось спуститься в подвал. А к несчастью, Афонин опять отказался ей помогать. На этот раз он не деликатничал с Горбачёвой, а прямо, по-мужски, послал её. А после презрительно добавил: – Никогда не дал бы денег наркоману. Наркомания не лечится, это пожизненный диагноз! Может, твой сын продержится без наркоты полгода, год, но потом обязательно сорвётся и сторчится. Чем раньше он подохнет, тем для тебя же лучше. Просто забудь о нём. Наталья вышла от него в рыданиях. Её последняя надежда спасти сына окончательно рухнула. Глава 33 Я безумно сочувствовала Наталье Горбачёвой, но она действительно потеряла связь с реальностью. Ну кто в здравом уме просто так отдаст несколько миллионов посторонней тётке? Ведь Валерий Афонин заработал их усердным трудом. Как можно всерьёз надеяться на такой подарок? А Наталья не просто надеялась – она требовала у случайного, по сути, человека. Я понимаю, несчастная мать хваталась, как утопающий, за соломинку, но не лучше ли рассмотреть более реальные варианты? Последний вопрос я задала вслух. – Более реальные варианты? – враждебно вскинулась Горбачёва. – Какие, например? Я пробовала продать свою почку, но, во-первых, она стоит намного меньше, чем половина московской квартиры, а во-вторых, мне сорок лет, мои органы никому не нужны. Неужели сорок лет? Я быстро подсчитала в уме: ну точно, Светлана Васильевна умерла на восемьдесят первом году, родила дочь в сорок один, так и получается. Но выглядела Наталья на десяток лет больше. Наркотическая зависимость у ребёнка не прибавляет матери молодости. Мне захотелось хоть как-то утешить бедняжку. Охранник Анатолий говорил, что Валерия искала какая-то женщина, я сообразила, что это была Наталья. – Вы когда были у Афонина на фирме? Около двух недель назад? Горбачёва угрюмо кивнула. – Да, тогда я видела Валерия в последний раз. Он посмеялся над болезнью моего сына. – Ирония судьбы состоит в том, что к тому времени у Афонина не было за душой ни гроша. Даже если бы и захотел, он не смог бы вам помочь. Да и себе тоже. – Я не понимаю, – пробормотала Горбачёва, – квартира стоила огромных денег… – Наталья, я сказала вам, что Афонин умер, так это не совсем так. Его убили. Деньги от квартиры Светланы Васильевны не принесли Валере счастья, если разобраться, именно из-за них его и убили. Собеседница смотрела на меня во все глаза. А я продолжала: – Продав квартиру, Афонин занялся бизнесом, но поскольку предпринимательского опыта у него не было, он быстро прогорел. Однако он привык к жизни на широкую ногу и отказываться от неё не собирался. Валера познакомился с одним игроманом, который делал ставки на спорт, и его увлекла идея быстрого выигрыша. На тотализаторе он проигрался окончательно. Но он по-прежнему не хотел возвращаться к работе обычного электрика. В поисках лёгких денег Афонин начал продавать прогнозы на спортивные матчи. Он обманул многих людей, и обман до поры до времени сходил ему с рук. Пока однажды по его прогнозу сын депутата не сделал ставку на очень большую сумму. Ставка не зашла. Депутат потребовал деньги с Афонина, их не было, Валерий попытался скрыться, но не успел. Киллер настиг его на пороге собственной квартиры. Наталья потрясённо молчала. – Афонин жестоко посмеялся над наркотической зависимостью вашего сына, а сам умер от игровой зависимости. Вот такая карма, практически мгновенная. Горбачёва встрепенулась: – Если у Афонина не было ни гроша, то какие деньги он мне оставил? Когда вы звонили, то сказали, что он раскаялся и оставил мне средства! Ох, ложь вышла мне боком! Мне было безумно стыдно, что я обманула женщину, которая так остро нуждается в деньгах. Ну что ж, буду сочинять дальше, ничего другого мне не остаётся. – Да, это правда, Валера раскаялся. Мне его первая жена Алина лично рассказывала! Он хотел вам что-нибудь оставить, но не успел, его убили. Правда-правда! – Что мне с этого «хотел»! – сердито воскликнула Наталья. – Мне деньги нужны, а не обещания! Я видела, что Горбачёва расстроилась, она очень рассчитывала на материальную помощь. Но как я могла ей помочь? Не отдавать же свои деньги, тем более что у меня у самой ни гроша. – Я не верю, что он раскаялся, – зло сказала Наталья. – У него была возможность мне помочь. Он мог бы продать свою квартиру, он живёт в центре, в роскошном доме, элитное место рядом с метро «Белорусская». Мог бы переехать в более скромное жильё! Если бы он действительно раскаялся!