— Я… Начну, пожалуй, с того, что моя настоящая фамилия не Грачёв, — последовала короткая пауза, вынуждающая Кристину напрячься. — Это фамилия моей бабушки. Я сменил свою на эту… . Бардо. Моя настоящая фамилия Бардо, — её брови взлетела вверх, одним лишь взглядом задавая вопрос. — Да, Дмитрий Бардо — мой отец. — Серьёзно? Тот, что самый богатый человек на Земле, который владеет всем, чем только можно? — Да, тот самый… Рома не гордился быть сыном человека, для которого бизнес превыше всего. Для которого люди ниже по статусу — не люди. Который привык брать своё измором и угрозами, идя по головам, и хорошо, если не по трупам. — Постой, — что-то всплыло в её памяти, и Кристина перевела взгляд на мать. — У тебя были какие-то дела с Бардо. С этим Бардо? — С этим, с этим, — Регина, наконец, отмерла, встрепенулась, словно заколдованная ранее статуя, оторвалась от дверного косяка и, выдвинув стул, присела за стол. — У меня были планы на твоё будущее. Ты должна была выйти замуж за Романа. Мы с Дмитрием Бардо обо всём договорились… Я провожу нелегальные сделки и отдаю ему в собственность почти весь бизнес в нашем городке, а он заставляет сына жениться на тебе. Рома — наследник многомиллиардной компании. Я такое будущее преподнесла тебе на блюдечке с голубой каёмочкой. Каталась бы, как сыр в масле. Но нет же! У неё любовь! И куда привела тебя твоя любовь? — Судя по всему, к тому, за кого ты собиралась выпихать меня замуж, — перевела взгляд на мужчину. — Ты был согласен жениться на той, которую совсем не знал? — У меня не было выбора. — Выбор есть всегда. Есть нежелание искать пути подхода к нему, — прожгла строгим взглядом. — Я приехал в тот день, когда ты сбежала с Денисом, — начал пояснять мужчина. — Отец никогда не был заботливым родителем, ровно как и твоя мать. Без обид, Регина. Он… Его бизнес не совсем честен, где-то даже нелегален. Он давно топит то, что моя мать создавала годами. Он процветает, но его методы… Если бы мама была жива, она бы никогда не позволила ему творить то, что он творит. Отец сказал, что отдаст всё под моё руководство, если я женюсь на тебе. Думаешь, у меня были сомнения? Мама вложила душу в эту компанию, а он по сей день всё коверкает, как может! Я согласился на его предложение, не раздумывая. Конечно, я не знал, что он отгребает весь бизнес в вашем городе под себя, снова оставляя десятки людей ни с чем. — Вы разминулись буквально в пару часов, — подала голос Регина. — Дмитрий с сыном приехали, а ты, дорогуша, уже улизнула, разрушая и свою жизнь, и его. — Вот только не надо винить меня в чьей-то разрушенной жизни, мама! Я его, — указала на Рому, — даже знать не знала! Повисло молчание. Роман с сочувствующим взглядом всматривался в потерянные карие глаза, чувствуя себя виноватым во всём том, что сейчас творилось в её мыслях, душе и сердце. — Ладно… Что сын миллиардера делает в рекламном агентстве? — На самом деле я работаю у отца. Я обычный штатный сотрудник. У меня нет доступа ко всем счетам, и все те средства, что принадлежат мне по праву, — заморожены. Ждут моей свадьбы. Отец ждёт моей свадьбы. Считает, мне нужно остепениться для начала и только потом браться за управление такой масштабной компанией, — Рома заглянул в карие глаза. — Как насчёт главного вопроса на повестке дня? — лёгкий, едва уловимый человеческим взглядом, страх промелькнул на её лице. — Ты следил за мной. Почему? Перед глазами снова предстала та картина из комнаты в его квартире. Стена, заполненная фотографиями. Её фотографиями. Её с сыном. На площадке, в парке, в кафе, в магазине. Значимые события, такие, как день рождения и Рождество, были размещены отдельно, остальные, повседневные, навешаны почти друг на друга. — Я… — Рома с тяжёлым вздохом ладонью провёл по лицу, чувствуя себя, как на допросе. — Я не какой-то там маньяк. Я не преследовал тебя, не подумай. Просто… Когда мы с отцом приехали, а тебя там не оказалось, он очень разозлился. Он не любит, когда его планы летят к чертям. По возвращении домой мы сильно поругались, как, впрочем, всякий раз, когда он не в духе. А дальше… Бар, алкоголь без меры, девушка на ночь, незащищённый секс… — Мне вот сейчас абсолютно не интересно… — Да подожди ты… -…о твоих похождениях слушать… — Егор — мой сын. — И если… Что? — она издала нервный смешок, насмехаясь над словами. — Егор — мой сын, — повторил Рома, глядя на ошеломлённую женщину. Примерно с минуту Кристина молчала, внимательно всматриваясь в голубые глаза, не дыша и не моргая. Смысл сказанного в режиме черепахи доносился до разума. — Как… Что за бред ты несёшь? — Это не бред, Кристина, — подала голос Регина, а Крис продолжала в упор смотреть на Грачёва, — Роман — биологический отец Егора. Кристина сглотнула, и в повисшем молчании было слышно её тяжёлое дыхание. Она, как сгоревшая комета, падала вниз. Стремительно и сгорая дотла. Кристина подскочила со стула и, повернувшись спиной к матери и мужчине, прикрыла глаза, запуская пальцы одной руки в свои волосы, а вторую приложила к груди, в которой билось готовое выпрыгнуть сердце. Она налила воды в стакан и осушила его до дна, жадно глотая прохладную жидкость, словно пытаясь потушить разгоревшийся внутри себя пожар. — Это шутка такая? — повернувшись, она просверлила карие и голубые глаза взглядом. — Какого хрена? Как это возможно? Чёрт! Почему именно ты? Рома… Почему ты? — слёзы выступили на глазах. — Ты ведь… Ты обещал никогда не делать мне больно! Почему всё так? — Кристина… — Рома поднялся со стула, желая утешить возлюьленную, а Регина по-тихому покинула кухню, почувствовав себя здесь третьей лишней, и вскоре хлопнула входная дверь. — Не подходи, не надо, — выставила ладонь вперёд в предупреждающем жесте. — Я не нуждаюсь в твоём сочувствии и в твоей жалости! — Представь моё удивление, Кристина. Я был в не меньшем шоке, когда узнал, кто воспитывает моего сына. Я ведь думал, у меня родилась мёртвая дочь… Тебе за это спасибо, кстати. Девушка сказала, что беременна, просила денег на аборт. Я настоял, чтобы она рожала. Обещал забрать ребёнка и никогда не говорить ему об его матери. Представляешь, что я чувствовал, когда она позвонила и сказала, что моя дочь умерла… — Я… Рома… — дыхание спёрло, и она осеклась на полуслове. — Я не знала… Я думала… — слеза побежала по щеке. — Она собиралась отказаться от ребёнка… Мне так сказали. Я не знала, что у малыша есть папа, ждущий его дома… — И ты просто взяла и забрала моего сына. — Ты собирался забрать его? У меня… — Да. Я хотел доказать, что это мой сын. Хотел настоять на тесте днк и забрать его. — Почему не стал? — Ему было шесть, когда я впервые вас увидел, — он присел обратно на стул. — Вы гуляли в парке, кормили уток, — Кристина медленно подошла к стулу и вновь села напротив Романа. — Первое чувство, которое охватило меня, — злость. На тебя. За то, что это не я кормлю уток со своим сыном. За то, что не я покупаю ему мороженое и воздушный шарик на выходе из парка. Я возненавидел тебя за то, что так много потерял… Так много пропустил… Первый зуб, первые шаги, первое слово. Я долго наблюдал за вами. Бывал там, где вы. Словно стал вашей тенью. В конечном итоге я передумал забирать Егора, потому что увидел, насколько он счастлив с тобой. Я увидел, как сильно ты любишь его, и как он любит тебя. И забери я его… Он бы просто возненавидел меня за то, что я отобрал его у тебя и лишил мамы. Мамы, в которой он души не чает. Я просто не хотел делать ему больно. Не хотел, чтобы он страдал из-за разлуки с тобой, поэтому просто продолжил наблюдать за вами. А потом… Позвонила Регина. Она договорилась, меня взяли на работу в агенство и выслали тебе приглашение на собеседование. — О чём она попросила тебя? — осторожно поинтересовалась Кристина, где-то в глубине души боясь услышать ответ. — Я должен был заинтересовать тебя, понравиться тебе. Комплименты, ухаживания, свидания. Целью было увести тебя из семьи, встать между тобой и Денисом. Регина предполагала, что ты ей позвонишь. — Что ж, Регина права… Ты блестяще справился с задачей, — она смахнула слезу тыльной стороной ладони. — Кристина, я… Я не понимал, что… Мне было плевать на твои чувства, признаю. Я не знал, насколько ты счастлива или нет в браке, и действительно намеренно согласился разрушить твою семью. Регина сказала, это шанс познакомиться с Егором, и мне просто башню снесло… — Она знала… Всё с самого начала знала, да? Про мою дочь, про Егора? — Знала. — Какие цели преследовала Регина? — Она думала, что я брошу тебя, и ты вернёшься с ней. Она хотела передать тебе свой пост мэра. Не хотела, чтобы её место занял какой-нибудь олух. — Всё ради дурацкого поста мэра? — короткий смешок с нотками нервозности слетел с её губ. — Дурацкого? Она вложила душу в этот город, как моя мать в свою компанию. Для неё это важно. — Мне ли не знать. Работа для неё всегда была важнее семьи, дочери… — Кристина… Я не должен этого говорить. Но сама она никогда не скажет правду. Я считаю, ты должна знать… — Забавно сейчас слышать от тебя подобную фразу. — Она умирает. У Регины рак, Кристина. Она хочет передать тебе дело всей своей жизни. — Умирает? Регина? Да эта ведьма всех нас переживёт! Кристина умолкла, вникая в суть. Двоякое чувство заиграло в ней, она совершенно не знала, как реагировать на возможно скорый уход матери из жизни. — Неужели нельзя было всё решить по-человечески? Зачем нужно было всё вот это вот… Мама такая мама… — защемило где-то в груди, и взгляд забегал, ища точку опоры. — Почему тебе она сказала, а мне нет? — обида послышалась в голосе. — Ты — её дочь. Ты бы смогла сказать Егору, что умираешь? Вот и она не смогла. — Рома… Я хоть что-то значу для тебя, или это всё было лишь игрой? — мокрые ресницы лениво взлетели вверх, и уставший взгляд уставился в голубые глаза, ставшие такими родными. — Значишь! Конечно, значишь, ты… Ты потрясающая. Даже не представляешь, насколько ты потрясающая, — он улыбнулся ей уголками губ. — Я бы толкнул красивую речь… Озвучил бы, что увидел в тебе и почему хочу быть с тобой. Господи, да до знакомства с тобой я даже не думал, что можно настолько сильно хотеть быть рядом с кем-то. Я люблю тебя. Я так сильно люблю тебя, Кристина, что не представляю, как дышать без тебя. Мне не нужна эта жизнь, если в ней не будет тебя. Но ты мне не веришь… Да? — Я не знаю… Я хочу верить тебе, Ром… Но… Как там говорят? Никогда не доверяй тому, кто тебе солгал? — слёзы бежали по щекам, которые уже не в её силах было сдержать. Рома, наплевав на её просьбы не приближаться и пропуская мимо ушей просьбы уйти, обнял женщину, крепко прижимая к себе сопротивляющееся тело. Она старалась вырваться из тёплых объятий крепких рук. Из объятий, которых, вопреки разуму, она желала. Несмотря ни на что, ей всё ещё было хорошо и уютно в его руках. Кристина сдалась на четвёртой попытке прогнать мужчину прочь, вжалась в его грудь, уткнувшись носом в шею. — Ненавижу тебя! — сквозь всхлипы, шмыгая носом, прокричала она. — Знаю, — прошептал он, ладонью поглаживая по волосам. — Надеюсь, ты когда-нибудь сможешь простить меня. — Егор не должен знать… — Кристина… — Что я ему скажу? — оторвалась от мужской груди, заглядывая в голубые сказала. — Что я не его мать? Что я даже не усыновила его, а просто украла? Или что Денис ему не отец? Что папа, которого он оплакивал три дня назад, ему вовсе не папа? Как ты себе это представляешь, Рома? Как… Егор… — сердце упало в пятки, едва Кристина завидела мальчика в дверях кухни. — Мать твою, Грачёв! Егорка, стой! Глава 15