– Даже согласись я, это просто неосуществимо: мне понадобится больше времени, чтобы сделать все необходимые распоряжения в агентстве и приготовиться к продолжительному пребыванию в вашем доме. Я вынуждена отказаться, но, поверьте, у меня есть женщина, вполне способная справиться с поставленной задачей. Герцог посмотрел ей в глаза. – Скажите прямо: виной моя репутация? – Нет, – просто ответила Эсмеральда, – хотя, если честно, не могу понять почему: задуматься бы следовало. Особенно потому, что его присутствие насторожило все женские инстинкты, а по телу побежали мурашки. – Вы говорите это серьезно? – медленно скользя взглядом по ее лицу, уточнил Бенедикт. – Совершенно, – призналась Эсмеральда, вовсе не ощущая страха в его присутствии. – Не сомневайтесь: я смогу позаботиться о себе, если почувствую, что вы переступаете границы приличия и забываете о том, что джентльмен. Губы герцога изогнулись в улыбке, и Эсмеральда услышала тихий смешок. Как же он красив и в то же время дьявольски высокомерен! Невозможно отрицать, что ее неудержимо влечет к нему, и это притом, что она терпеть не может аристократов. И вот это уже удивительно. Конечно, она вполне может защититься от его притязаний, но сначала этого нужно захотеть. А для этого необходимо почаще напоминать себе, что именно из-за титулованного джентльмена жизнь ее матери изменилась столь драматично. У Эсмеральды не было никакого желания возвращаться в свет. – Можете быть спокойны на этот счет, мисс Свифт, но желание мое неизменно. Как же он упрям! – Я ценю, что вы, герцог… – Да, а потому не привык, чтобы мне возражали, – перебил Гриффин, закончив за нее фразу. – Вот именно, – прошептала Эсмеральда с горечью. Исподтишка наблюдая за ним, она лихорадочно пыталась найти ответ, который его бы удовлетворил. Его взгляд, близость тела, запах приводили в смятение ее чувства. Она ощущала, как слабеет ее решимость. Спорить с ним было выше ее сил, поэтому она громко фыркнула: – Вы ужасно упрямы, ваша светлость. Какая дерзость! Судя по виду, герцог не верил собственным ушам, и, откровенно говоря, она и сама не верила. Так говорить с герцогом! Пытаясь сгладить впечатление от непочтительной реплики, она добавила: – Ведь вы же сами сказали, что можно говорить что думаешь. – Да-да, это так: уважаю тех, у кого хватает смелости высказывать свое мнение независимо от того, соглашаюсь я с ним или нет, – но, по-моему, упрямитесь вы. Он буквально распространял атмосферу властности, справедливую и устрашающую одновременно. Она с трудом сглотнула: – Я считаю иначе. – Если это битва характеров, мисс Свифт, предупреждаю, что не люблю проигрывать. Глава 3 Найдите способ быть рассудительной, и в конце концов это оценят. Мисс Фортескью Прошло довольно много времени, но Эсмеральда наконец осознала, что противник ей под стать. По ее мнению, герцог не тот, кого легко смутить и тем более переубедить. – Не знаю ни одного человека, который любил бы проигрывать. Герцог кивнул. – Да, не в моей натуре смиряться с поражением. – Очевидно, и не в моей. – Прекрасно! Уважаю достойного противника. Вот в этом-то и проблема: таков был и ее девиз. Несмотря на очевидную нужду в деньгах и весьма сильное влечение к герцогу, ей не нравился его безапелляционный тон и нежелание принять отказ. Почему он не хочет пойти на компромисс и согласиться взять в компаньонки для сестер другую женщину? Она непроизвольно пожала плечами, подчеркивая свою решимость, на что он заметил: – Что-то мне подсказывает, мисс Свифт, что вы прекрасный игрок: не раскрываете карты и торгуетесь до последнего. Я готов удвоить вам оплату. Эсмеральда возмущенно ахнула. Он посчитал, что она старается выманить побольше денег, но ведь это не так: если бы могла, с радостью согласилась бы на обычное жалованье. – Половину всей суммы получите в день приезда, остальное – в конце сезона. Я даю вам неделю на подготовку. Она опять отступила, так что уперлась ногами в стул, но очередная попытка отойти подальше ни к чему не привела: он тут же шагнул вперед и нагнул голову еще ниже. Дальше бежать было некуда. Опершись рукой о столешницу, чтобы не упасть, она заметила: – Но это же очень много… Искушение было столь велико, что очень хотелось согласиться, но это невозможно: ей очень нужны эти деньги. Она сможет расплатиться с долгами, и еще немного останется, чтобы купить уголь к будущей зиме. – Вполне нормальная сумма, – пожал плечами Гриффин. – В конце концов, у меня две сестры и их благополучие для меня очень важно. Такие услуги бесценны. – Прекрасно вас понимаю, ваша светлость: возможно, лучше остальных, – поэтому умоляю побеседовать с опытными в этом деле женщинами. Но сама я не смогу. Ее разгоряченную щеку овеяло его прохладным дыханием: – Обещаю вам превосходный бонус. Бонус? Волчок ее сердца завертелся так отчаянно, что подкосились ноги. Она задыхалась так, что не могла говорить и только пыталась прочесть в его глазах причины такой настойчивости. Может, он просто не хочет, чтобы она в этой ситуации взяла верх? – Вы ведете нечестную игру, ваша светлость. – В этом нет нужды, потому что я не веду никакой игры. Просто сражаюсь за то, что хочу получить, и делаю все возможное, чтобы добиться своего. Это помимо того факта, что я не люблю проигрывать независимо от того, спор это, пари или партия в карты. Я вполне серьезно. Если одна из сестер обручится к концу сезона, вы получите бонус, а если обе – бонус будет удвоен. – Вы невероятно щедры, ваша светлость, тем более что эти деньги заработать вовсе не сложно: уверена, что претенденты на руку будут в очередь становиться, чтобы поймать хотя бы один ее взгляд. – Ох, не спешите с выводами! Боюсь, задача будет не столь легкой, как вам может показаться. Вы еще не видели моих сестер. Наверное, существовал только один способ уладить дело: придется заставить его отступить. – Хорошо, – пошла на попятную Эсмеральда, прежде чем успела отговорить себя от неожиданно пришедшего в голову плана. – Ваше предложение очень привлекательно, но, к сожалению, меня удерживают от согласия не только обязанности в агентстве, но и домашние: ими я тоже не могу пренебречь. Брови герцога сошлись на переносице, и он с подозрением буркнул: – Что вы имеете в виду? – Я про Джозефину. – А кто это? – Моя сестра. Я ее опекунша и не могу оставить бедняжку одну. Переехать к вам и стать компаньонкой ваших сестер я смогу только вместе с ней. Герцог, прищурившись, всмотрелся в нее так пристально, что ей захотелось взять свои слова обратно. – Это по меньшей мере необычно. – Знаю, но тут уж ничего не поделаешь, – вздохнула Эсмеральда в надежде, что теперь он согласится на другую кандидатуру, а не отправится искать компаньонку к конкурентам. – Неужели больше некому присмотреть за сестрой? Кузен, теперь виконт Мейфорт, мог бы ей помочь, но с тех пор, как его отец несколько лет назад лишил наследства и выгнал из дому ее мать, Эсмеральда и не подумала бы обратиться к нему, ясно вспоминая бурную ссору между матерью и ее братом, тогда виконтом. Он заявил матери, что, если она пойдет против его желаний и соединит свою судьбу с поэтом-ирландцем, больше не переступит порога родного дома. Насколько было известно Эсмеральде, с тех пор мать никогда больше не общалась с семьей, как и она сама. У нее не было причин считать, что нынешний виконт пойдет против воли отца. Если они не желают видеть мать, наверняка отвергнут и ее дочь от ирландца. В любом случае Эсмеральда не собиралась проверять, так ли это: о сестре позаботится она сама.