Имя для сестры тоже, кстати, выбирал Кирилл. Дима с Леной решили, что с таким ответственным делом может справиться только он, и сын их не подвел. А вот теперь он собирался на учебу за две тысячи километров от них, и вряд ли Аришка сумеет безболезненно это перенести. – Пообещаем, что станем его навещать, а он разузнает в другом городе всякие интересные места и покажет их сестричке, – предположил Дима, хотя отлично знал, что это не сработает. Но… – Не лишать же Кирюху возможности получить такое образование, о каком он мечтал, из-за Аришкиных капризов. Он этого не заслуживает. – Нет, конечно, – согласилась Лена, – у меня и в мыслях не было уговаривать его остаться. Кирилл столько сил приложил ради этой своей победы, что я лично запихну его в самолет, даже если Аришу придется отрывать от него силой. Просто… больно расставаться, Дим. Я не думала, что это будет так больно. Он снова привлек ее к себе и прижался губами к ее волосам. Сказать в утешение было нечего. Они оба все понимали и желали обоим своим детям только лучшего. К сожалению, иногда приходилось выбирать, чьи желания в данный момент важнее. – Не грусти, Черемуха, – улыбнулся Дима и нежно ее поцеловал. – Отложим все проблемы на завтра. Сегодня мы с тобой имеем право думать только о себе. Кстати, у меня для тебя сюрприз. Лена мягко улыбнулась, уже привычная к мужниным утешениям. Он никогда не давал ей хандрить. – Опять сюрприз, Дим? – благодарно проговорила она. – А у меня для тебя классический скучный подарок. И то дома: я не рассчитывала на приглашение в парк. Он тоже улыбнулся и обхватил ладонями ее лицо, вынуждая посмотреть на себя. – Обожаю твои скучные классические подарки, Черемуха, – заверил он ее. – Лучше я обычно и сам не могу придумать. – А я обожаю твои сюрпризы! – ответила Лена. – И уже сгораю от любопытства. Кстати, чего мы ждем? Или сюрприз не для меня одной? – Угадала, – подтвердил Дима и посмотрел на верх лестницы, ища взглядом детей. Кирилл обещал забрать Аришку из садика, чтобы Лена не тратила сегодня на это лишнее время, и они уже должны были появиться. Однако по лестнице спускались только незнакомые люди, и даже веселого верещания неугомонной дочери не было слышно. Дима глянул на часы и качнул головой. – Странно, – заметил он: опоздания сыну были несвойственны, – сейчас наберу Кирюху… – Не надо, – неожиданно рассмеялась Лена и потянула его за рукав, показывая в другую сторону. – Вон они, наши потеряшки. Пойдем встречать. И действительно, по аллее на электросамокате ехал Кирилл, а впереди него стояла, держась за руль, восторженная Аришка. Она давно мечтала прокатиться с ветерком на этом чуде техники, но Кирилл запрещал, считая такое развлечение для нее опасным. Очевидно, сегодня произошло нечто из ряда вон выходящее, если он передумал. – Папка! – с совершенно братовой интонацией бросилась Аришка в отцовские объятия, едва самокат притормозил. Дима подхватил ее на руки и подбросил в воздух, выражая и свою радость от встречи. Лена, заглядевшись на них, заулыбалась тепло и растроганно. Дочь у них родилась копией папы: не только внешностью, но и совершенно бесшабашным характером, – но тем сильнее Лена ее любила, всегда с особым удовольствием заглядывая в темные любопытные глазищи и раз за разом ловя в дочкиных повадках Димкины привычки. Аришка росла настоящей Корниловой, и ее любили абсолютно все, кто знал. Но и к Кириллу Лена испытывала ничуть не менее нежные чувства. Шесть лет назад она назвалась его матерью, и ни разу об этом не пожалела. Он был чудесным сыном, и Лена гордилась не столько его успехами, сколько тем, что сумела завоевать его уважение и любовь. И сейчас она перевела взгляд на сына ровно с той же доброй материнской улыбкой, с которой только что смотрела на дочь. – Не успевал за Аришкой, вот и взял, – неопределенно объяснил Кирилл свое появление на электросамокате. – А они гуляли как раз, и она увидела меня на нем… – Надо было позвонить, я бы сама ее забрала, – проговорила Лена. – Мы не знали, что у тебя сегодня дела. Кирилл передернул плечами. Он уже вымахал ростом с отца и, кажется, не собирался на этом останавливаться. Аришка не доставала ему даже до пояса и всегда смешно задирала темноволосую голову, чтобы посмотреть на брата. А Кирилл присаживался на корточки, чтобы во время разговора оказаться с ней на одном уровне. Удивительное у них все-таки было взаимопонимание и взаимообожание. – Я обещал забрать, мам, значит, должен был это сделать, – возразил Кирилл в вечной своей серьезности и ответственности, в которых Лена вопреки всем исследованиям о генах узнавала себя. – К тому же сегодня ваша годовщина: имеете право отдохнуть от нас и заняться только собой. А вот это уже было истинно отцовское, и Лена, рассмеявшись, взъерошила его и без того растрепанные волосы. – Это наш семейный праздник, Кир – напомнила она. – И без тебя сегодня нечего было бы праздновать. Он снова по-отцовски усмехнулся и подошел к Диме поздороваться. Аришка между тем с восторгом рассказывала о своей поездке на электросамокате и требовала от отца подарить ей такой же на день рождения. Дима слушал с улыбкой, а сам явно судорожно придумывал, как отказать неугомонной дочери в столь опасном подарке: на Аришке и так все пять лет не успевали заживать синяки и ссадины. Пацанка! – Только после того, как ты согласишься надеть шлем и защиту на руки и ноги, – наконец заявил он, отлично зная, с каким отвращением дочь относилась к подобным вещам, считая, что они выставляют ее трусихой. – И никак иначе! – добавил он, увидев, как Аришка наморщила носик и свела брови домиком. – Кирюша без шлема ездит! – резонно заметила дочь и осмотрела брата с ног до головы, словно ища подтверждения своим словам. Шлема на Кирилле действительно не было. – И без защиты! Я должна, как он! Слово «должна» означало, что никакие доводы дочь принимать не собирается, и она тут же это продемонстрировала, немедленно отпарировав отцовские слова о том, что Кирилл уже взрослый, что он мальчик, а она девочка и что он очень торопился и именно поэтому не подумал о безопасности. – Это нечестно! – безапелляционно заявила Ариша, и Кирилл с Леной просто покатились от абсолютного Диминого проигрыша. Он бросил на них предупреждающий взгляд, обещающий самую страшную месть, и присел перед дочерью. – А давай Кирюху поколотим за то, что он не соблюдает правила безопасности, да еще и тебя без шлема возит? – предложил он, и Аришка даже подпрыгнула от возмущения. – Папа! Кирюшу нельзя колотить! Дима сделал недоуменное лицо. – Это еще почему? Ответ просто убил. – Потому что он твой сын! Сына колотить нельзя! В отличие от хрюкающих Лены и Кирилла Дима сохранял невозмутимость. – А если он безобразничает? – притворно сурово спросил он. Аришка несколько раз порывалась что-то ответить, даже набирала в грудь воздуха и открывала рот, а потом только опустила голову и сжала кулачки. – Тогда это меня надо поколотить, – насупленно сообщила она. – Кирюша говорил «нельзя», а я его уговорила. Значит, я виновата. Меня и наказывай. Как будто Дима когда-то по-настоящему на нее сердился! – Чудо ты мое! – рассмеялся он и снова подхватил дочь на руки. Звонко поцеловал во вкусную надутую щеку. Потом похлопал Кирилла по плечу. – Никого мы наказывать не будем! Но без защиты я тебя на электросамокат не пущу. Я слишком тебя люблю, чтобы так рисковать! – Ладно, – все еще немного обиженно проговорила Аришка, но все же обняла его за шею и тоже поцеловала куда-то в ухо. – Вредный папка! – заявила она. – Но я тебя тоже люблю! – Вот и отлично! – заключил Дима и, приобняв Лену за талию, повел всю свою семью к старой беседке. Там для них уже был накрыт стол и ждал официант, готовый исполнить любое желание. Однако Дима, поблагодарив его за усердие, попросил оставить их одних. – Отнимаешь у человека хлеб, – усмехнулся Кирилл, но Дима не принял подачу. – Хочу позаботиться о своей семье сам, – без всякого вызова заметил он и спустил Аришку с рук. Она тут же забралась на стул и схватила самое красивое пирожное. Дима между тем отодвинул стул перед Леной, помогая ей сесть. Кирилл все это время стоял чуть в стороне, глядя на бутылку шампанского в ведерке со льдом. – Тогда тебя не будет удивлять, что я перевелся в УрФУ, – наконец сказал он, и тут уже подскочила Лена. – Как в УрФУ? – воскликнула она. – Кир! Ты же так мечтал учиться в Москве! Он покачал головой. Во взгляде у него читалось отцовское упрямство. – Я хотел доказать себе, что могу поступить в лучший вуз страны, – ровно проговорил он. – И я доказал. Но папа прав: семья важнее всего на свете, и я тоже хочу о вас заботиться. – Кир!.. – выдохнула Лена, не зная, как объяснить ему, что однажды у него будет своя семья и ему не стоит жертвовать своим будущим ради родителей и сестры. Но Кирилл все сказал за нее. – Мне это нужно, мам, – негромко, но очень сильно объяснил он. – Куда нужнее, чем диплом МГУ. На несколько секунд в беседке повисла тишина, и только Аришка переводила непонимающий взгляд с отца на мать, потом на брата – и в обратном порядке. Дима прервал молчание первым. – С твоими мозгами, Кирюха, ты и здесь добьешься успеха! – не допускающим сомнений тоном заявил он. – Главное – найти себе дело по душе! – Согласен, пап, – с заметным облегчением ответил Кирилл, но на Лену взглянул все еще с чувствительным беспокойством. Дима знал, насколько важно для него ее мнение, а она слишком большое значение придавала самореализации. Забывая, что для счастья ее порой недостаточно. – Потом прочитаешь ему лекцию о мужском честолюбии, – улыбнулся Дима и протянул Лене руку, отводя ее от стула. Он планировал немного иную последовательность сегодняшнего вечера, но, пожалуй, самое время внести коррективы. – А он ее выслушает и сделает по-своему. Он всегда так делает, Лен, – напомнил он и поднес ее руку к губам. – И у него все всегда получается. Откуда-то из-за деревьев послышалась нежные звуки скрипки, и Лена с удивлением узнала в мелодии тот самый вальс, что они танцевали шесть лет назад в ЗАГСе. С тех пор не проходило ни года, чтобы Дима не пригласил ее в их главный праздник на танец. Словно считал эту традицию важной. Словно видел в ней какой-то особый смысл. – У него перед глазами отличный пример, – растроганно проговорила Лена, принимая приглашение и не замечая человека, играющего для них на скрипке. Как можно было отвлекаться, когда на нее смотрели озорные темные глаза любимого мужа? Самое большое счастье в ее жизни. – Ты даже Аришку сумел переспорить. Неслыханное дело! – Это потому что ты со мной, моя Черемуха, – объяснил Дима и влюбленно ее поцеловал. – Где там твое «раз, два, три»?