Глен! Елина подскочила на кровати и зазвонила в колокольчик — ну где же Люта? Что она так медлит? Собралась она в рекордные сроки. Завтрак протекал как обычно. Немного хвастались успехами мальчики — Чук и Гек учили команду — "взять". Занудным голосом поправлял Гантея лер Торос. Его замечания были как всегда — скучны, но справедливы. Все же отличный он гувернер. Этим шалопаям такой педант и нужен. Стоит добавить леру зарплату. Барон с аппетитом ел, выпил утреннюю кафу. Всё как всегда. Может, был чуть бледнее, чем обычно. А моежет и показалось. Никаких явных следов болезни Елина не видела. — Глен, у меня накопились вопросы по хозяйству, мы сможем поговорить? — Конечно, дорогая. Приходи в кабинет после завтрака, мы решим все эти мелочи — барон улыбнулся Елине и у неё немного отлегло от сердца. — Глен, я приказала принести чай. — Я с удовольствием выпью с тобой чаю, дорогая. Подождали, пока Люта накроет столик. К этому времени в кабинете барона появилось очень удобное место для бесед. Недалеко от печки, два мягких кресла набитых конским волосом. Елина вспомнила о таком виде набивки и решила попробовать. Глен обожал своё. Мягкая спинка, мягкое, но упругое сидение, даже подлокотники — мягкие и широкие. Очень уютно. И совершенно потрясающий чайный столик. Черный как смоль, лаково блестящий. Очень дорого смотрится. Елина добавила в обычный лак сажу, а когда добилась нужного цвета — приказала покрыть столик еще двумя слоями простого лака — что бы не пачкал. Получилось и в самом деле красиво. Белый фарфоровый сервиз из империи смотрелся потрясающе роскошно на черном фоне. — Глен, что это было? — Болезнь, Елина. Я не собирался тебя пугать, прости. Нужно было поговорить раньше. — Почему Отто не пустил меня в комнату? — Потому, что ты ни чем не сможешь помочь, но будешь мучатся глядя на чужую боль. Ты, хоть и кажешься рассудительной и строгой, на самом деле очень сострадательный и мягкий человек. Ты будешь чувствовать эту боль, как свою. Кроме того, во время приступа я принимаю обезбаливающее. Оно немного помогает, но сильно мутит сознание. Его действие около десяти-двенадцати часов, в это время я не совсем в себе. Зачем тебе видеть это? Отто прекрасно справляется и я запрещаю тебе заходить, когда я болен. — Я ни чем не могу помочь? Совсем? — Нет, дорогая. — Ты обещал познакомить меня с врачом, забыла, как его зовут. — Вир Сайрус. Если тебе интересно, я приглашу его завтра к обеду. — Лучше к ужину. — Почему? — С утра придет портниха её величества, я буду занята с ней весь день. — Хорошо, дорогая. Скажи мне, Еля, ты хочешь остаться здесь, бывать при дворе или у тебя другие планы? — Глен, мы же собирались посетить твое поместье и жить там! Что-то изменилось? — Я подумал, что если бы ты захотела — то мы могли бы остаться и здесь. Ты имела успех при дворе, ты сможешь посещать дворец и вращаться в свете. Грай прислал мне вчера записку, я прочитал её сегодня утром. Королева в восторге от тебя. Если ты захочешь — мы легко получим приглашение на маленькие ужины и прочие развлечения семьи. Даже его высочество отзывался о тебе уважительно, а это, поверь мне, большая редкость. Юноша не по возрасту циничен. Подума, ты можешь блистать в любых нарядах и завести модных молодых и интересных подруг и поклонников. Для женщин всё это так важно. — Нет уж, благодарю, господин барон за столь лестное предложение, но позвольте скромной баронессе удалится в своё поместье. — Елина засмеялась. — Глен, ну неужели ты думаешь, что стать частью такого змеинного клубка и делать гадости графине Люви, заметь — взаимные гадости! — это такое уж большое счастье? Я думаю, нам стоит закончить дела в столице и побыстрее уехать. Бал раз в год — это даже забавно, но каждый день — упаси, Единый! — Я смотрю на тебя и жалею, что Люцилла так и не родила мне дочь. Глава 63 Следующие дни прошли в сплошной суматохе. С утра прибыла фру Вёрн, маленькая, элегантная, сухопарая дама в возрасте. Пожалуй, ей уже было за сто, хотя больше тридцати по земным меркам и не дать. Но взгляд — внимательный. Фру сопровождали две помощницы, расторопные, услужливые, молодые. Держалась фру Вёрн несколько надменно, ей явно было сложно представить, что есть что-то, что она не знает о моде. Нет, безусловно, она внимательно выслушала все охи и причитания фрейлин королевы о "потрясающем, чудесном и необыкновенном" платье какой-то там провинциальной баронессы. Но она шила королеве уже больше сорока лет и прекрасно знала, как придворные могут раздуть какую-нибудь модную глупость. — Могу я попросить вас, госпожа баронесса, одеть платье? Мне хотелось бы понять, что вызвало интерес её величества. — Присядьте, фру Вёрн, пока я переодеваюсь вы успеете выпить чаю или кафы. — Благодарю. Цира суетилась, накрывая на стол. Ну-ка, сама портниха самой королевы, любопытно-то как — страсть просто! Лута, вторая горничная, тоже старалась помочь — притащила с кухни столько вкусняшек к чаю, что спокойно хватило бы не для трех хрупких женщин, а на половину футбольной команды. Елина улыбалась и не возражала. Пускай! Не так много у горничных развлечений, для них такие визиты — почти как сериал для пенсионерки — маленькое приключение. Наконец фру с помощницами была уютно устроена и Елина пошла переодеваться. Подарок для королевы она уже приготовила. Так как серебряные вставки она заказала сразу во все украшения, то быстро собрала полную парюру для её величества. Диадема, фероньерка, парные браслеты, броши — две, разной формы, но в одном стиле, два комплекта сережек — гвоздики и шандельеры, четыре разной формы перстня, два ожерелья и шпильки. Она поговорила с Гленом и собрала три разных комплекта украшений из фарфора. Всё вместе она упаковала в красивую большую шкатулку, за которой Глен лично съездил в магазин и вложила туда записку. "Ваше Королевское Величество! В благодарность за чудесный бал нижайше прошу принять от меня на память эти безделушки. Хочу предупредить, что украшения из фарфора такого же качества, как и те, что вам понравились. Партия таких была распродана быстро, но, раз их не было на ваших подданных на балу, то следующую партию я пришлю в город не раньше, чем через три-четыре месяца. Надеюсь, за это время, они успеют доставить вам удовольствие. С безграничным почтением, преданная Вам баронесса Каргер". Прилила записку сургучем и в первый раз оттиснула свою личную печать. Ну вот, если даже кто-то рискнет сунуть нос в записку, он ничего не поймет. А вот королева будет осведомлена о том, что "фарфор" — не драгоценность, а бижутерия. И уж ей самой решать, носить такое или нет. А если она будет носить, в чем Елина и не сомневалась, то на следующую партию она прилично взвинтит цены. Реклама — двигатель торговли. Шкатулку она собиралась передать с помощью портнихи. Фру Вёрн крутила Елину как куклу. — Госпожа баронесса, как вы рассчитывали залом складки? Уууупс… Вот как можно объяснить, что такое число "пи" и почему на него нужно умножать объем талии? — Фру Вёрн, если вы не против, я прикажу принести отрез простой ткани и объясню вам на практике. Когда я только пробовала сшить платье первый раз, я испортила несколько больших отрезов — я ошибалась в размерах. Но потом, опытным путём, я нашла идеальную формулу. Ткань принесли, Елина поставила на табурет одну из помощниц фру и на ней начала показывать, что стоит измерять, как складывать ткань при раскрое, почему объем талии нужно умножить именно на три целых, четырнадцать сотых. Нужно отдать фру Вёрн должное. Она быстро схватывала и в её голосе так же быстро появилось почтение к баронессе. Елина подарила ей небольшой фарфоровый гарнитур, выслушала уважительную благодарность и они расстались довольные друг другом. К ужину пришел вир Сайрус. По имени почему-то Елина представляла себе высокого и крупного господина, но вир Сайрус был мал ростом, худ и очень стар. Если барон был сухощав, но крепок телом, то вир Сайрус был ужасно тощ и его руки заметно дрожали. При ходьбе он опирался на трость. С ним пришел крепкий молодой парень, вир представил его как своего праправнука, вира Дино. — Один из всей семьи и есть умничка. Остальным-то только глупости да развлечения подавай. — Дед, прекрати. — Ну вот, зачем быть стариком, если даже поворчать всласть нельзя? Смотреть на них было приятно — видно, с какой любовью и заботой внук относится к прапрадеду. — Вы, баронессочка, мне налейте молока и будет, это вон пусть Дино ест, у него, как у всех молодых аппетит завидный. А мне ужинать слишком тяжело уже. И не хочется ничего. Вир Дино и правда отличался прекрасным аппетитом, на него приятно было смотреть — ел с мальчишками на перегонки. Они почувствовали конкурента, переглядывались, хихикали и дружно молотили всё, что стоит на столе. После ужина барон сманил вира Сайруса на стопочку вишневого ликёра. — Вот помнишь, паршивец, мои слабости! — вир расплылся в беззубой улыбке. — Ну, пойдем, пойдем, тряхнем стариной! Я, может, разгуляюсь так и две осилю! А вы, баронессочка, не обращайте внимания на мою непочтительность — я этого паршивца самолично на свет принял с помощью Единого. И все его болячки детские лечил, и синяки, и царапины… А вы вон Дино заберите, и что там хотели спросить — он вам все и расскажет. Поддерживаемый бароном вир Сайрус ушел к нему в кабинет. Молодой человек стал серьезен и, даже, слегка насупился. Елина выставила вон мальчишек и, предложив виру Дино чай и сладости, приступила с вопросами. Разговор мало её утешил. Очевидно, для медицины этого уровня вир Дино был светилом, но никакой панацеи от болезни он не знал. Порекомендовал сбор для припарок — они, якобы, замедляют рост опухоли. И все тот же наркотик, фури, который уже принимал барон. Всё. Убедило её прислушаться к мнению вира то, что он посоветовал барону вести самую обычную жизнь, на сколько хватит сил. — Если посадить больного в кресло на колёсиках, и не позволять нагружать ногу, то, возможно! возможно, госпожа баронесса, развитие опухоли замедлится. Но опыт подсказывает, что тогда ослабнут другие органы, понизятся жизненные силы в организме, и смерть может наступить гораздо быстрее. На деятельных натур такое принуждение к неподвижности действует губительно. Очень не рекомендую. Это было горько. Всё же, где то в глубине души, Елина надеялась на чудо. Ну, может есть какая то старая забытая магия или дорогое и недоступное супер-лекарство? Она бы смогла заработать сколько угодно. Но — нет. Придётся жить с тем, что есть. Прощаясь, виры оба приглашали обращаться в случае нужды без стеснения. Глава 64