Стоял легкий морозец, даже тепло укутанную Елину в конце пути стало познабливать. Что же чувствовали солдаты? Село выглядело отвратительно. На той половине, где был пожар ютились какие-то мелкие кособокие хижины. Остальные дома были покрепче, но над некоторыми даже не вился дымок. То ли не жилые, то ли дров нет. Подъехали к самому большому и крепкому дому. Это ожидаемо оказался дом старосты. На крыльцо выкатился плотненький улыбчивый мужичок, средних лет, чистенький и аккуратный. Кланялся, улыбался, зазывал в дом. — Да радость-то какая, пресветлая госпожа! Почет-то какой! Дай вам Единый счастья и долгой жизни, что нас не забываете. Рейв Барн подал руку и помог Елине выбраться из коляски. — Как вас зовут, почтенный фром? — Дак Телеп меня кличут, пресветлая госпожа. Надо же, совсем как у неё дома. Елина улыбнулась. — Фром Телеп, пожалуйста, прикажите согреть солдатам чаю и подскажите, в каких домах им можно согреться. Мы не на долго. Только отдадим продукты и всё. — Да дай вам Единый, за вашу доброту всех благ и ещё сверху, пресветлая госпожа. Сейчас все наилучшим манером обустроим. Продукты можно и туточки сгрузить, во дворе у меня, я уж сам потом раздам, кому нужно, а солдатикам сей же момент чайку взбодрим, а погрется им — дак сейчас прикажу… — Мирко, эй, Мирко, ты где прячешься то?! Сюда беги! Вышел тощий подросток в серых нечистых лохмотьях. — Отведи солдатиков к Палину, к зятю, ну, ты знаешь… Да смотри мне! Мальчишка вытер нос рукавом и глянул на солдат. Двое и рейв Барн остались с Елиной, четверо пошли с мальчиком. — Фром Телеп, неужели у мальчика нет одежды? По морозу в одной рубахе? — Дак он сирота, кормлю из милости, пресветлая госпожа, откуда у него одежа? Елину передернуло. И сытая морда Телепа перестала казаться умилительной и милость его показалась противной. Чай она пить не рискнула, может и перестраховалась, но уж лучше так. Да и никто не стал. Отогревшись немного в горнице, Елина, не смотря на уговоры фром Телепа решительно двинулась по деревне. От дома к дому. Точнее — от развалин к развалинам. Телеп плелся сзади и уговаривал вернутся в тепло, и сам он самолично сбегает и всех приведет поговорить, зачем же пресветлой госпоже морозиться-то? Елина шла не обращая внимания на бубнеж. Стучалась, заходила в кривобокие домишки, расспрашивала. — Спаси, Единый, но половина деревни точно не доживет до весны. Ах жеж ты скотина такая! Обратно ехали с двумя пустыми возами. На третьем, связанный, как колбаса лежал и периодически завывал староста. Тот самый, что приходил к мэру Луну и благодарил за помощь. Завтра придется ехать снова. В его дом она пока переселила четыре семьи, у которых даже не было печей. Ничего, в тесноте, зато в тепле. Еду оставила под командование одной из хозяек, фру Церы, и в помощь ей — двух солдат. Будет готовить и кормить всех, кому требуетсяч. Помощниц сама наберет. Село было выдоено под чистую. Мужика, который поругался еще два года назад с Телепом нашли повешенным у себя дома. Самоубийство — приговорил Блюве, которому дали знать. Сам он приезжал всегда в сопровождении четырёх-пяти вояк. Вели себя как скоты, насиловали девок, брали, что хотели, а он им и не запрещал, только смеялся. Трех особо упрямых запороли нагайками у дома старосты, на глазах у всей деревни. В город торговать разрешали ездить только тем, кому Телеп позволял. Раньше-то староста дельный был мужик, но пропал без вести, не стало, да и все. Так вместе с сыном и пропал. Телеп по пьяни проговорился, что утопили их. Но никто ж не видел, где да что. И Бюве Телепа-то сам назначил. У остальных, кому Телеп ездить не разрешал, скупали все на месте, за такие медяшки, что и на еду не хватит. Сами лавки, говорят в городе открыли и тама продавали, чо с деревни отняли. Налог подняли аж в два раза, за каждый чих платить нужно. Раньше-то бароны не такие были, всегда помогали, ежели чего случалось. Ну, а теперь вот так. Барон, услышав новости взвился. Запретив Елине выходить пока в город и заперев всех, кого подозревал в причастности к делам Бюве, в подземелье, забрал половину отряда солдат и выехал с проверкой по другим деревням. Елина еле уговорила взять домик — кто знает, что там делается, а людям нужно где то отдыхать. Глава 72 Вернулся барон через седьмицу, мрачный и измученный. В других деревнях было получше, но не сильно. Ну, хоть пожара не было. Из оставшихся пяти деревень только одна может без особых проблем прожить зиму. Староста там, дай ему Единый здоровья, тот еще умник оказался. Сразу подольстился к Бюве, ни в чем не перечил, сам вдовушку веселую приставил к охране. Как приедут, кланялся, поил-кормил до сыта, и жаловался на жизнь, мол и того нет, и сего не вырасло. Сам додумался схроны в лесу с едой делать. Молодец, мужик. У него и народ целый почти весь. Ну, еще ему свезло, что деревенька самая дальняя да неудобная оказалась. Барон оставил ему денег — докупить продуктов и золотой — лично ему, за смекалку. Еще одного старосту просто заменил, ну, не виноват мужик, приказали и пошел. Своим не пакостил, где мог — заступался, у самого дочку снасильничали. А что в горд не пускал, так Бюве ему лично запретил, сказал все село вырежет. Остальных старост повесил прямо на местах. Рейв Барн говорил — люди в ноги падали и руки целовать пытались. Глен выбрал новых, обещал продуктов подвезти, но сказал, что если по дурному поделят — с ними так же, как с покойниками будет. Ближайшие недели рейв Барн был очень занят. Ездил по соседям, торговался, кто что продать может. Собирал обозы в деревни. Капитан выделил солдат потолковее, кто в крестьянстве понимает. К ним приставил мальчишек городских, кто грамоту разумеет. Мэр Таш прислал. Велели им всё выспрашивать и записывать. Сколько семей, сколько в семье народу, какая скотина есть, сколько продуктов. И так на каждую семью. Ну, некоторые пытались, конечно утаить что-то. Что-то, может, и утаили. Боялись люди, это и так понятно. Но в целом из записей стало видно, куда, чего и сколько нужно отправить. Не мало выходило. Разрушить крепкое хозяйство и за пол года можно, а вот восстановить — и дольше и дороже. Ладно. К середине зимы управились. Елина тоже не теряла зря времени. Набивали погреба продуктами, ломали и ставили новые печи. В первую очередь — на кухне и в казарме. Работа по охране замка — не самая простая. Постой-ка ночью в мороз. Должны быть люди согреты и накормлены. Мэр Таш подсказал, у кого можно купить коров, что бы с молочком быть и прочим добром. Народу-то в замке не десяток и не два. Конюшню утепляли, рабочих пригласили из города, своих рук не хватало. Благо, зимой многие охотно пошли подрабатывать. Вырывая по вечерам куски от сна, сидела, делала первые партии обоев. Потом приспособила новую горожаночку. Белки от желтка отделить — дело не хитрое, а девушке, Рине, работа нравилась. Дело у неё спорилось, можно было уже везти товар в столицу. Нужно было организовывать службу доставки. Елине не слишком нравилось, как готовит новая повариха, но пока терпимо. Потом посвободнее будет — лично займется обучением. А пока — чисто, сытно, вкусно, но, как обычно — мясо с мясом. Тетушку Фай оставили зимовать при кухне. Не в халупу же к сыну идти. Вот по весне начнут строится — тогда и вернется с деньгами за все три года. И коровку купят и овечек. А пока она сидела днями у печи и иногда ворчала, что не так она делала и не так барон любит. Но в силу её незлобивости серьезных конфликтов не было. Барон по приезде недрогнувшей рукой повесил и Бюве и одну из его девок. Ту, через которую яд доставали. Вторую просто велел выпороть и выгнал. Из тех, кто с ним разбойничал — повесили только двоих. Ещё четверо сбежали аккурат за два дня до возвращения барона из столицы. Чуяли, чем пахнет и рисковать не стали. Стоило ожидать появления в лесах банды. Радости мало, но лучше быть готовыми заранее. Немного подумав барон переговорил с капитаном и отправил на зимовку в каждую из деревень по три человека солдат. Пусть хоть какая защита у крестьян будет. Но всю зиму по дорогам между деревнями будет курсировать разъезд. Из одной в другую. Так надежнее. Пяток солдат и разжалованный пройдоха-капрал. За карточные грехи выгнали из королевской службы. Ну, здесь ему карты негде взять будет, да и капитан пообещал лично к Зуру отправить, ежели чего… В свободное время барон возился с часовым мастером в закрытой комнате. Заходить туда не разрешалось. — Там, Елина, детальки крошечные совсем, не дай Единый — потеряются. Народу в замке поубавилось — больше половины отряда — кто жил в деревне, кто вокруг катался. Из деревень в замок велено было свозить подростков, кто хочет работу получить. Не брать силком, а кто сам хочет, и что бы родители не возражали. Ну и сирот. Здесь им дело найдут, кто на кухню, кто в конюшню, а кто и в ученики к Гантею и Санчо. Скучать Елине было некогда от слова "совсем". Но она завела железное правило — каждый день занятия шику — хотя бы час, час-полтора верховой езды с мальчишками под присмотром рейва Барна, и обязательные посиделки вечером с Гленом. Он сильно сдал за зиму. Резче обозначились морщины, выпал еще один зуб, стали, примерно раз в полтора месяца, почти привычными приступы болезни. А в целом все было не так и плохо. Мальчики и она учились, в деревнях было все спокойно, ни одного нападения. Отправили первый обоз в столицу. Добавились образцы в альбомах. Нельзя же всем одинаковые делать. Набиралось почти два десятка подростков из деревень. Переговорив с Гленом Елина устроила маленькую бескровную революцию в одном отдельно взятом замке. Детей отмыли, одели, разделили на мальчиков-девочек. Пришлось срочно ремонтировать четыре спальни и общую комнату. Приставили к ним достаточно строгих дам из городских вдов и начали учить грамоте. Два месяца учили. Учителям математики и родного языка добавили зарплату. А потом Елина лично поговорила с каждым из детей. Отсеялось с уроков более половины. Работа нашлась в конюшне и на кухне. Двух девочек отдали под опеку горничным — пусть учатся, в замке всегда есть, что убирать и мыть. Тех, кто решил учебу продолжать, отдали под руководство Гантея и Санчо. У некоторых лепка фарфора начала получаться почти сразу. У некоторых — нет. Ну, или научатся, или другое дело найдется. Ближе к весне привезли насос. Обычный ручной насос и немного кривые трубы. Установили над колодцем. Две комнаты на первом этаже рядом с кухней Елина определила под прачечную и ванную. Выделила себе отдельный угол в ванной. Там поставили перегородку и отполировали камень воском. Сделали полочки под травяные сборы, полотенца и прочее. Сама ванна была пока деревянная. Ну, не сказать, что здорово, но мыться можно. Ключ был у Люты, за порядком она там строго следила. Для остальных всегда были чистые полотенца, мыльнянка без ограничений и куча тазов. Топили жарко, не баня, конечно, но помыться с удовольствием можно, воды то сколько хочешь. Такие же комнаты организовала в той башне, что была ближе — для мужчин. Выделенная комнатка там была для барона и мальчишек. Главное, с чистой водой не было проблем, а вот сливать все пришлось в ров вокруг замка. Весна будет — нужно будет придумать сток из рва, иначе вонища поднимется. Да и вообще спустить его. Смысл то в нем, если мост уже лет семьдесят не поднимали. Так что зима пролетела просто со скоростью света. Скоро уже и и день пробуждения Единого. Глава 73 День пробуждения Единого отпраздновали в Храме торжественно. И подношения были щедры. Весна начиналась. Еще зимой Елина вызвала к себе мастеров по стеклу. Долго разговаривали, рассказывала, что знает. А что может знать обычная женщина? Что стекло красят окислами. Что можно добавлять металлы, даже золото, и оно даст цвет. Но что и как на самом деле происходит при варке стекла — вообще не представляла. Мастера секретами делится не спешили. Ну, она и не настаивала. Её дело — подсказать. Было их пятеро. Два в годах уже, зеркала давно варят и льют. Вносить новшества желанием не горят. Двое были молодые ребята, ровесники. Но один — просто ученик, хоть и опытный уже, а второй — сын мастера, фром Сорм. Он и поживее и полюбопытнее оказался. Ну и мальчишку с улицы он же подобрал на воспитание. Жена у него что-то все родить не могла, может Единого прогневили. Ну и к делу мальчишку то приставил. Поговорили, Елина сказала, что именно получить хочет. Этот фром Сорм взялся попробовать. Хотя отец, владелец мастерской, не сильно доволен был. Денег она на материал и работу дала. Ну, не слишком много, но и не бесплатно выходило. Зимой она как-то раз заехала, но особо смотреть было не на что. Пробовали, учились. Ну, были сдвиги, но не фонтан. А весной, после дня Пробуждения, фром Сорм пожаловал к ней с первым результатом. А красиво! Если до ума довести — это и доход в баронство лишний, да и так, для души знать, что один на всё королевство такое умеешь! Елина заказ сделала по полной. И заплатила щедро, не жалея золотых. Скоро в город ехать, там точно всё распродаст, и на подарки пригодится, и Сорму реклама и слава. Деньги глупо жалеть, если они постоянно притекают ручейком. И обойный цех приносит ощутимую прибыль, да и с баронства налоги капали. Не солить же их. Потому решилась она на большое мотовство. Замок стоял на небольшом возвышении. Пологий спуск с холма и хорошая такая ложбинка с двумя родничками. Они сливались и получался ручеек. небольшой, перешагнуть легко можно, даже прыгать не нужно. Но вода и камни — всегда красиво. Ложбинка на солнечной стороне от замка, ну вот чего бы сад то не заложить? Прямо в эту ложбинку выходил один из старых ходов. Ломали стену, расширяли выход. Вместо замаскированной норы — красивые кованые ворота на две створки. Она, конечно, не ландшафтный дизайнер, но она и не на заказчика работает. Сделает, как нравится, а уж переделать можно и потом, если что не так. Ездить ей было некогда, посылала коляску, привозили ей садоводов, кого мэр Таш посоветовал. Беседовала уважительно, чаем поила, спрашивала про растения, какое когда цветет, не глушит ли другие, ну и всякое разное. Делала заказы на рассаду.