— Ты о чем? — Ну, какие у нас с тобой отношения? — А, об этом! — сказала она с легким разочарованием. — Тут все просто. Ты, как истинный джентльмен, должен на мне жениться! — Идея интересная, — сказал я, поддерживая слегка саркастическую интонацию Кэт и соответствующий тон беседы, — но требует дальнейшего обсуждения! — И что же тебя в этом вопросе интересует? — серьезно спросила она. — Ну, — начал тянуть я время, не до конца понимая, насколько серьезно она говорит и куда конкретно клонит, — надо выяснить, насколько мы подходим друг для друга в жизни до конца дней наших! — Неплохо, — удовлетворенно кивнула она, — молодец! В таком случае из сложившейся ситуации только два выхода: либо заняться этим исследованием, либо прервать контакты. — Есть еще один неплохой вариант, — заявил я, сощурив глаза и давая тем самым понять, что я все еще в игре. — Какой же? — Мы можем остаться любовниками! — А я тебя недооценивала! — восхищенно сказал она. — Но в таком случае ты должен знать, что любовницы — дорогое удовольствие! Подарки, рестораны, цветы. — В таком случае у нас остается только одно, — разочарованно вздохнул я, — начать исследование на предмет нашей совместимости… — Да, но для этого кое-чего не хватает, — заявила она. — И чего же? — Моего согласия! Она кокетливо допила чай. Поставила чашку на стол. Посмотрела на меня ничего не выражающим взглядом. Выдержала паузу, от которой мне стало немного неловко, а потом будничным голосом заявила: — Я согласна, но только при одном условии! — И каком же? — Я сегодня же переезжаю сюда! Теперь настала моя очередь держать паузу. Я большим и слегка затянувшимся глотком допил остатки своего чая. Поставил чашку на стол и посмотрел на Кэт. Она смотрела на меня очень внимательно. Брови ее были сдвинуты. А я размышлял о том, как все быстро закручивается. У меня ведь никогда не было серьезных отношений с девушками. Я не ангел и не святой. Не мажор. И уж точно не красавчик. Никто не хотел со мной встречаться. Так, иногда для секса. И в основном по пьяни. Наверное, во всем виновата моя уродливая морда. Я к этому даже привык и как-то смирился. Половина моих одноклассников уже жената и имеет детей. Я один жил бобылем. А тут — на тебе. Сразу сожительница. Одним днем. Красивая, умная, интересная. Я, безусловно, ощущал к ней симпатию. А сейчас во мне разрастались по отношению к ней какие-то теплые, незнакомые чувства. Может быть, она использует меня. Ухватилась на фоне пьющего отчима. Бесплатное жилье и все такое. Люди совершают безумные поступки, когда ранены. Но я уверен, что должно быть что-то ещё! Может быть это взаимность? А с другой стороны, что я теряю? Ничего. Эти отношения ведь фактически ни к чему не обязывают. В любой момент их можно прервать. Собственником дома она не станет. Взять с меня особо нечего. Почему бы и нет. В конце концов, жизнь не такая, как в наших мечтах… — А давай! — кивнул я, ощущая восторг от серьезности принятого решения. — Фуф! А я уже думала, ты сломался, — воскликнула она, — не думал в театральный поступать? Вообще-то я шутила! — Как шутила? — не понял я. — Ну, неужели ты думаешь, что я могу вот так взять и переехать жить к незнакомому мне человеку? — Вообще-то я уже не такой незнакомый. — Вчера на меня что-то накатило. Не могу объяснить. Можно, конечно, сказать, что я не такая, но это звучит как-то пошло. Хотя так оно и есть. Но проверку ты прошел! Поэтому мы с тобой можем просто встречаться! Ты мне нравишься! — Чего-то я ничего не понимаю, — сказал я немного растерянно. — Слушай, Том, всё хорошо! — она чмокнула меня в щеку. — Мне надо идти, увидимся вечером! Не забудь помыть посуду! С этими словами она вскочила со стула и потопала в коридор. И тут только я обратил внимание, что она в своей одежде. Вот лиса, все с самого начала продумала и выставила меня дураком! А я-то, поверил. Совсем от девчонки голову потерял! Невнимательным стал! Я внутренне улыбался, но внешне старался сохранить невозмутимость. — Ты чего светишься, как майская параша? — строго спросила она, выходя во двор. — Радуешься, что так легко отделался? — Нет, просто свет яркий в глаза светит! — ответил я, улыбнувшись. — Ну, ты и жук! С этими словами она еще раз поцеловала меня. На этот раз в губы. И деловой походкой ушла. Во дворе никого не было. Я вспомнил, что сегодня обещал все покосить, и пошел домой собираться. Но сначала надо бы помыть посуду и убрать кровать. Я заглянул в спальню и с удивлением обнаружил, что кровать аккуратно застелена. Надо же. Когда Кэт только все успела? Осталась только посуда. Не успел я закончить мыть чашки, как в дверь позвонили. Я уже начал к этому привыкать. Спустившись вниз, я не стал спрашивать, кто там, а просто открыл дверь. Там стояла Кэт. Со свежим синяком на скуле и с рюкзаком. Она не плакала, а выглядела очень серьезно. — Твое предложение еще в силе? — спросила она. — Ну, да, — ответил растерянно я, — а что случилось? — Да так, — ответила она, заходя в дом. Отчим-мудак! Это уже край! Видел меня вчера в окно. Здесь. Может, ревнует, не знаю. В общем, я ушла! Кое-какие вещи еще остались, но я потом заберу, когда дома никого не будет! Неожиданный поворот. Меня удивило, что Кэт выглядела очень спокойной. Разве что немного злой. — Слушай, с тобой все в порядке? — спросил я на всякий случай. — Все прекрасно. За исключением фингала. Ощущение свободы! У тебя какие планы? — Ну, не знаю, — ответил я, — надо траву во дворе покосить. Обещал вчера местному управдому. — Отлично, а я тогда, если ты не против, в спальне разберусь. А то там все бабушкой пахнет. А на улицу с такой красотой идти не хочется, — она указала на свою распухшую скулу. — Да, пожалуйста, — кивнул я. Для того, чтобы завести триммер, мне пришлось изрядно попотеть. Бачок был полон на две трети. Я подкачал топливо, открыл воздушную заслонку и раз двадцать дергал ручку стартера. Все безрезультатно. Я решил проверить свечу зажигания. Для этого нужен был ключ. Я пошел к столу, где у тетки хранился всякий инструмент, нашел накидной ключ подходящего диаметра, но подлезть им не смог. Выругался. Решил попробовать еще раз. После третьей попытки триммер завелся, но сразу же заглох. «Пошло дело»! — обрадовался я. Если схватился, значит можно завести. И действительно, пару раз дернув ручку стартера, я завел косу. Раньше я никогда сам не косил. Только видел, как это другие делают. Большого ума тут не надо. Во дворе у нас я обычной косой управлялся. Да там и травы-то было немного — только перед домом, да в небольшом саду. А так, в основном, грядки и пашня. Расправившись с общественным поручением, я подвел некоторые итоги. Во-первых, вся работа заняла у меня не десять минут, как говорила Вера Михайловна, а сорок. Минут двадцать я косил. И минут двадцать еще греб траву и относил ее на компост. Во-вторых, для этого дела нужно одеваться похуже. Все мои берцы и джинсы до колена вмиг покрылись мелкими травинками, травяным соком и всякой зеленой дрянью. В-третьих, покошенный двор выглядел куда более уютным. Ну и, в-четвертых, Катя, я хочу, чтобы ты осталась! Воодушевленный этой садовой победой и тем, что разобрался со своими чувствами, я решил прополоть грядки. Ну, чтобы дать Кэт немного освоиться. Да и самому немного успокоиться. Так сказать, свыкнуться с новой реальностью. Грядки были небольшими, но, приступив к их прополке, я сразу вспомнил, почему я это не мог терпеть в детстве. Очень нудная работа. Еще земля была влажной. После дождей. В общем, худо-бедно справившись с прополкой, я гордо оглядел плоды своего труда. Урожай не погиб, но выглядел немного утомленно. Ничего, выправится! Теперь главное, поливать и полоть вовремя. Сполоснув руки в бочке, я сорвал несколько стрелок лука, а также целую охапку разных салатов и травки. — Смотри, — сказал я Кэт, — мой первый урожай! Можно салатик сделать. — Круто, — обрадовалась Кэт. А у меня тут вон чего. Она показала мне спальню, где все было вверх дном. У входа стояли какие-то пакеты, полные вещей. На кровать были выложены книги, какие-то тряпки и одежда. Посередине комнаты стояло ведро с водой. — Мне еще полчасика надо! Может, пока обед приготовишь? Что там у нас? — Ну, — развел я руками, — есть суп рыбный. Вот салат сделаю. Могу макарон сварить. Или гречку, например. Там, вроде, колбаса еще осталась. Можно с тушенкой развести! — Супер. Давай гречку с тушенкой! Удивительно, но она успела. Когда я начал накрывать на стол, она принялась мыть пол. Итогом ее работы стала идеально чистая спальня. Не сказать, чтобы она была грязной. Но теперь в ней не было ничего лишнего. Кроме мебели Кэт оставила в ней книги, занавески, которые, по ее словам, терпимы, совершенно новый комплект постельного белья, который, как она сказала, хотя и выглядит бабушкиным, но, по крайней мере, новый. Еще штук семь полотенец, вчерашний набор одежды, шкатулку с теткиными украшениями и мою заначку. Заначку я сразу же убрал на прежнее место, с удовлетворением отметив, что Кэт все-таки не какая-то там подосланная воровка. В шкатулке лежали разные украшения из золота и серебра: серьги, кольца, подвески. А еще несколько золотых коронок. В общем, все как обычно. За исключением трех золотых червонцев с сеятелем! Вот это подарок! С такими деньжищами можно нам вдвоем целый год жить — не тужить! — Молодец я? — спросила Кэт. — Еще какая! Целый клад нашла!!! — Да я не про это, а про уборку. — Ну, и в этом тоже молодец! — Лицемер! — театрально воскликнула она и пошла на кухню. Я, сжимая в руках шкатулку, последовал за ней. И как это я раньше не догадался осмотреть спальню. А шкатулка, оказывается, стояла в тумбочке. На самом видном месте. Я решил все украшения отдать матушке и сестре. А золотые коронки и червонцы оставить себе. Мне они нужнее. Нужно же бизнес развивать. За обедом я рассказал Кэт о доме и о своих планах, устроить здесь хостел. — Ничего себе, у тебя есть подвал и свой собственный чердак! — восхитилась она. — Это же здорово! Если я сойду с ума, посели меня на чердаке. Я буду как Берта, скрипеть половицами и хохотать по ночам! — Какая еще Берта? — Эх ты, колхоз! — заявила она. — Классиков надо читать. В том числе и зарубежных. А еще тебе бы не мешало гардероб обновить. А то к такому хозяину ни один жилец не пойдет.