Глава двадцать первая, в которой герои зализывают раны В милицейском 'бобике' я все-таки отключился. Обнял Веру, чисто из медицинских соображений, другую руку приложил к горящим ребрам. Закрыл глаза и отъехал. Привычно мелькнуло черное одеяло, утягивая за собой в пустоту. Очнулся дома, на диване. Привстав на задние лапы, Алиса удивленно обнюхивала окровавленные костяшки на моем кулаке. Она фыркнула, запрыгнула на грудь, лизнула в нос. - Привет, - сказал я. - Как ты тут? Поднялся, чтобы раздеться, и остановился в растерянности. Пузырька с валокордином не было со мной в парке! Он же на скамейке, возле раскладушке в саду валяется. Так-так... Значит, посещение Алены случайностью не было, для перехода пузырек точно не нужен. Это меняет дело. А что нужно? Хороший вопрос. Второе, не менее важное: я переместился не в больницу, а домой. Видимо, сюда и хотел. И, если захотеть, отсюда могу я попасть в больницу напрямую, без посредника в виде автомобиля? Полно вопросов, но сначала надо смыть кровь. В зеркале ванной отражался слегка побитый седой мужчина возрастом под пятьдесят. Слабый синяк у глаза, слегка опухшая скула. Антон сейчас выглядит значительно хуже, уж ребра переломаны точно. А у меня терпимая боль, и сравнительно ровная кожа. Ешкин кот, да эти ссадины ерунда - важно, что дряблость на животе пропала, и кубики видны! Хм, бицепсы проявились. Так, а загар-то я сразу не приметил. Не легкий, что удивил доктора в больнице, а приличный, ровный загар по всему телу! И нос шелушится. Аптечка, готовая ко всем мыслимым проблемам, отыскалась на своем месте. Пошуршав немного, я принялся за самолечение. Троксевазина почти не осталось, зато бадяги полный тюбик. Еще есть тромбоцит, а в морозилке залежался пакет пельменей. К морде лица приложить - то что надо. Потом дело дошло до опухшего колена. Тут тоже ничего нового - компресс и шерстяной шарф сверху. Тросточка у меня в прихожей стоит, и костыль с опорой под локоть тоже здесь, всегда наготове. В животе бурчало, а на полках холодильника обнаружилось полно еды. И она манила, вся без исключения. А почему бы после драки не покушать черной икры? Козий сыр усталому человеку тоже неплохо будет. Насвистывая итальянский шлягер 'Цыган' из Сан-Ремо полувековой давности, я поставил чайник на плиту. Желтая пачка индийского чая 'со слоном' ждала меня посреди стола. В кармане задрожал телефон. - Кому понадобился старый больной пенсионер? - пробормотал я. Экран мобильника увильнул от ответа - 'номер не определен'. Конспираторы, блин. Что ж, послушаем. - Недавно мы кушали курочку, - сообщил смутно знакомый голос. - И не закончили разговор. - Да? - осторожно удивился я. - Через час к тебе подъедет мой водитель. Потом привезет обратно. Не возражаешь? Очень уж хочется допить тот коньяк... - Закуску брать? - допивать мне не хотелось, но придется - на ловца сам зверь бежал. - В широком ассортименте диетические продукты, может быть, даже диабетические. - Было бы неплохо, - ровным тоном согласился собеседник. - Ну, до встречи. Поездка на стареньком таксомоторе 'Рено' проходила в шпионском стиле, при полной тишине. Всю дорогу водитель изображал глухонемого, радио тоже молчало. По пути заехали на подземную парковку магазина 'Ашан', где меня перегрузили в белую 'Приору'. Слава богу, ни парик, ни лысину приклеивать мне не стали. Конечным пунктом маршрута оказался загородный дачный поселок. Очень солидный, судя по монументальным 'хатенкам' и вооруженной охране перед шлагбаумом. Наш автомобиль почему-то пропустили без досмотра, хотя я ожидал криков вроде 'руки на капот' и 'ноги шире'. Бросив машину у безымянного недостроенного дома, мы огородами прошли на соседний участок, чистенький и ухоженный. И вот здесь, в симпатичной беседке, увитой виноградом, гостей ждал Коля Уваров, собственной персоной. При нашем появлении он залез в большой коричневый портфель и щелкнул там тумблером. Из портфеля тихонько загудело. - Вроде не зима, а ты опять на костыле, - усмехнулся Коля принимая пакет. В декабре я поскользнулся неудачно, и целый месяц ходил с палкой, веселя приятелей в бильярдной. - Нога разболелась, - в подробности вдаваться мне было не с руки. - Свободен, - вальяжно бросил Уваров моему сопровождающему, такому же глухонемому, как и водитель такси. - Иди обедать, потом позвоню. Сохраняя каменное выражение лица, глухонемой шофер молча удалился. - А синяк на скуле - об косяк двери ударился? - одну за другой Коля достал из пакета бутылки, улыбка вдруг погасла. - Недопитую помню, а это что, вправду 'Ахтамар'?! Не верю собственным глазам... Банки с творогом, сметаной и маслом, появившиеся следом, доконали его окончательно. Сильнее, чем литр красной икры. Запеченную курочку Уваров разворачивал из хрустящей фольги с каменным лицом. - Мне надо посидеть, - несколько наигранно, но все-таки с чувством сообщил Коля, вооружившись чайной ложечкой. - Умеешь ты выбить из колеи. - А меня вот зигзаги доставки сюда удивили, - деловито выкладывая на тарелку заранее нарезанный язык, я на Уварова не смотрел. - К чему такая секретность? Большой Брат не дремлет? - Он никогда не спит, - Коля сопел, изучая пробку и донышко 'Ахтамара'. - И чего ты боишься? - невольно оглянулся на гудящий портфель. - Я свое уже отбоялся, - вздохнул Коля. - Засветился с этим расследованием по самые помидоры. А вот тебя надо поберечь. Ну, если хочешь до конца разобраться. - Хочу, - оперевшись на костыль, я вышел из беседки. - И у меня есть вопросы. Ухоженные фруктовые деревья радовали близким урожаем, а солидная делянка краснела клубникой. - Красота, - заметил я. - Клубнику пора собирать. - Дача не моя, и меня здесь как бы нет, - улыбнулся Уваров. - Но раз пора собирать - вечером внуков пригоню, будет им праздник живота. Со сметаной деревенской! Она жидкая совсем. Недавно сбили? - Свежак, - подтвердил я. - Экологически чистый. Больничка лысого доктора потребляла молочную продукцию в неимоверных количествах, причем большую часть расхватывал персонал во главе с заведующим, Кареном Осиповым. Черная икра уходила хуже, чего я совсем не ожидал - ведь цену назначил вдвое ниже рыночной! Или, следуя парадоксальным законам рынка, надо было гнуть вдвое дороже? - Насколько я помню, ты бирюком живешь, с родней не общаешься, - теперь Уваров пробовал творог. - Это она со мной не общается, - хмыкнул я. - Если помнишь, несколько лет назад рухнула фирма, где я трудился директором. - Помню... - Дочка позвонила, посочувствовала моей беде... и попросила денег. Ей подвернулась горящая путевка на Мальдивы, в таких случаях я всегда помогал. Говорю ей: очнись, у меня проблема, не знаю, как дальше жить. Какие, нафиг, Мальдивы? - Не услышала? - Она порхает в своем мире. Ты понял? Бросила трубку, обиделась. Бабе сорок лет, а все на подсосе. Э, что об этом говорить, - развел я руками. - Сам приучил, сам виноват. А в прошлом году жена к ней уехала, как бы проведать, да так там и прижилась. Так что теперь кукую один, не тужу. Время чирикать прошло, холостякую. - Тихий развод без раздела имущества? И тебя мучают воспоминания. А скажи, товарищ бирюк, с какой стати ты интересуешься девушкой, которую не знал практически? - Приснилась она мне, Коля, - честно сообщил я истинную правду. - Вот это да, - он даже привстал, чтобы посмотреть мне в глаза. - И ты ее видел? - А как иначе? Видел, конечно, - подтвердил я. - Вот как тебя сейчас. - А мне ни разу не удалось... - прошептал Уваров. - Как ни старался. Ни разу, представляешь? Силуэт часто вижу, фигуру. Знаю, что это Вера, а лицо размыто. Черт! - Так часто бывает во сне, - примирительно заметил я. - Тут уж ничего не поделаешь. - Сон помнишь? - Коля спрашивал с жадным интересом. - Можешь рассказать, если это не очень личное? - Ничего такого особенного. Светило солнышко, но жарко не было. Мы кушали мороженое под ситро и итальянские песни... Я травил анекдоты, Вера смеялась. А потом мы подрались с 'центровыми'. - Во как! - прищурился Коля. - Интересные у тебя сны. Вера тоже дралась? - Не поверишь, но махалась, как Жан Клод Вандам. - Почему не поверю? Верю, - Коля не удивился. - Нина Ивановна, мама Веры, с весны ее учила рукопашному бою. Они вечерами занимались во дворе, по темноте, чтобы никто не видел. Я видел... - Как это? - Я тогда частенько слонялся у ее дома - в надежде, что девчонка выйдет погулять. Иногда везло, не прогоняла. Знаешь, как я жалел, что меня рядом не было, когда Гоша на нее глаз положил, и у калитки подловил? - Коля равномерно черпал икру ложечкой. - Скажешь тоже, - усмехнулся я. - Без обид, но что может сделать очкарик против Гоши и его банды? - Ничего. Погибнуть героем на ее глазах мне как раз и не хватало. Может, заметила бы. Ладно, вернемся к твоим снам. Запомнил, с кем на 'Палубе' дрался? - Да, двое подкатили и представились. Некто Федот и Кот. - Хм... Знаю такие персонажи, парни из восьмидесятой школы. Вера после выпускного с ними танцевала на набережной, и даже целовалась. Я тогда чуть с ума не сошел. Господи, вот у него память, восхитился я. Серьезно закопался Коля в этом расследовании... - Да? И кто же они по жизни? - мне в самом деле было интересно.