– О, привет. – Мелроуз возникает в дверях моей спальни, когда я лихорадочно распечатываю курсовую за своим рабочим столом в углу комнаты. – Я уже начала гадать, живешь ли ты еще здесь. Такое ощущение, что я не видела тебя уже много недель. – Знаю. – Я закрываю ноутбук и поворачиваюсь к ней. – Я просто ужасно занята работой и учебой. – И Блейком, – добавляет она, скрывая усмешку, и присаживается на мою кровать. – Так что у вас с ним сейчас? Вы уже в отношениях? Я качаю головой. – Мы все еще просто гуляем. – Но вы гуляете очень много. Может быть, несколько раз в неделю за последний месяц. Я вряд ли могу назвать это «очень много». И основную часть времени мы просто учимся вместе или ходим в кино. Я пожимаю плечами. – И что? – Ты ему явно нравишься. И он тоже тебе нравится, иначе бы ты не стала проводить с ним так много времени, – говорит она так, словно изучила все тонкости свиданий через «Тиндер» в современном мире. – Он забавный, – отвечаю я. – Он веселит меня. И он милый. И еще у нас одинаковые вкусы в музыке и фильмах. И в кои-то веки я нашла парня, который верит мне, когда я говорю, что просто хочу развлечься, а не навешивать на себя и него какие-то ярлыки. Так что да, я собираюсь просто гулять с ним. Мел закатывает глаза. – Ты держишь его во френдзоне. Миленько. – Нет. Я держу его в смех-зоне. Есть разница. – Картошка, кар-тош-ка. – В комнату вбегает Мерфи, и Мел подхватывает его на руки. – Как ты думаешь, Мерф, ей нужно на пальму влезть или рыбку съесть? – Она прижимает его складчатую морду к своему уху. – Вот. Он со мной согласен. – Хамка. – Я закатываю глаза, поворачиваюсь к своему компьютеру и уже собираюсь открыть его, когда приходит сообщение от Блейка: он уже у ворот. Сегодня днем он написал мне, приглашая на ужин. Сказал, что нам нужно подкормить мозги, потому что он намерен всю ночь готовиться к завтрашней контрольной по фармакогенетике. – Куда ты собралась? – спрашивает Мел, когда я встаю и взглядом ищу свою сумку. – Поужинать с другом, – отвечаю я, словно это что-то не особо важное. Да так и есть. Это по-прежнему ничего не значит. Он даже поцеловал меня две недели назад, после того, как мы смотрели «Касабланку». Губы у него были мягкими, на языке чувствовался острый вкус мяты, его пальцы перебирали мои волосы, и все же я чувствовала… ничего. Ни единого трепета, ни одна сонная бабочка не выбралась из своего кокона. – Что ты делаешь, Риц? – спрашивает Мел. Я сдвигаю брови. – Иду на ужин, я тебе уже сказала. – Нет, – возражает она, мрачнея. – Я имею в виду: что ты делаешь с этим парнем? Не похоже, чтобы ты даже радовалась тому, что пойдешь куда-то с ним. Я упираю ладонь в бок. – Не понимаю, к чему ты клонишь? – Ты что, ждешь, чтобы он тебе понравился? Потому что, точно тебе говорю, он и наполовину не заставляет тебя светиться так, как это делал твой капрал Дубина. – Ничего себе! Ладно. Раз уж ты заговорила об этом… – Я просто… я не хочу, чтобы ты связывалась с кем-то, с кем не чувствуешь себя на седьмом небе, – говорит она. – Но не хочу и того, чтобы ты запрещала себе испытывать это чувство – запрещала потому, что ты ждешь, пока какой-то подонок из прошлого снова впорхнет в твою дверь. – Поверь мне, я не запрещаю себе быть счастливой ради кого бы то ни было. И даже если Исайя впорхнет в мою дверь как ни в чем не бывало, я без проблем велю ему уматывать прочь. Этот поезд ушел от платформы давным-давно. – Хм-м… – Мелроуз искоса смотрит на меня, давая понять, что она не очень-то мне поверила. Но мне плевать, верит она или нет. Я знаю, что я чувствую, и не собираюсь убеждать ее в этом. Если капрал Исайя Торрес завтра снова войдет в мою жизнь, делая вид, будто ничего не случилось, я без промедления выскажу ему, что именно думаю о нем. И это будет очень неприятное высказывание. Глава 30. Марица – Э-э… Риц. – Рейчел стоит в дверях раздаточной, где я смешиваю три «детские» порции шоколадного молока – с дополнительным сиропом «Hershey’s». Лицо у нее белое, да и в целом выглядит она так, словно только что увидела привидение. – У тебя еще один столик. – Хорошо. Через пару секунд. – Я добавляю в последнюю кружку молока дополнительную порцию шоколада. Рейчел так и стоит в дверях, глядя на меня, и это странно, потому что она всегда в движении, а у нас разгар утреннего «часа пик», и весь остальной персонал снует туда-сюда без остановки. – Ты в порядке? – спрашиваю я, сгружая кружки на пластиковый сервировочный поднос. – Риц… Я смотрю на нее и понимаю, что она таращится в сторону десятого столика, за которым спиной к нам сидит темноволосый мужчина. На секунду он поворачивается, пусть лишь слегка, но мне этого достаточно, чтобы узнать этот чеканный абрис челюсти, который я так хорошо помню. Пол качается у меня под ногами, я произношу какое-то ругательство и глубоко втягиваю воздух. Рейч хватает меня за запястье. Мое зрение на одну ужасную секунду затуманивается. У меня никогда не было подобной физической реакции на что бы то ни было – за всю мою жизнь. – Не делай глупостей, – говорит она. – Я знаю, что ты хочешь, чтобы он получил свое, – и он этого заслуживает. Но я не хочу, чтобы тебя уволили. Ты мне нужна здесь. Я не смогу работать здесь без тебя. Она криво улыбается, давая мне понять, что это наполовину шутка, а наполовину – серьезно. – Я не стану устраивать сцен, – отвечаю я, хотя и не могу сказать точно, кого я пытаюсь убедить – ее или себя. Откашлявшись и изо всех сил стараясь не обращать внимания на оглушительное биение пульса в ушах, я с улыбкой отношу шоколадное молоко клиентам и направляюсь к столику номер десять. Достав из кармана фартука блокнот и щелкнув ручкой, я склоняю голову. – Доброе утро. Исайя кладет меню на столик, делает глубокий вдох и смотрит на часы. – Кофе и яичницу, пожалуйста. Это все. Ручка, касающаяся страницы блокнота, слегка дрожит. – Серьезно? – спрашиваю я. Он поднимает на меня взгляд, выражение лица у него холодное и отстраненное. – Я немного спешу. Я в полной растерянности, я лишаюсь дара речи – он обращается со мной так, словно мы совершенно не знакомы. Рука с блокнотом опускается сама собой. Я приоткрываю рот, пытаясь что-то сказать, но идеально подобранные слова так и остаются у меня в голове, где все перевернулось вверх дном. Миллионы мыслей крутятся в моем мозгу, сейчас я, вероятно, могла бы сказать ему очень и очень многое, но я обещала Рейчел не делать глупостей, и, в конечном итоге, я не хочу жертвовать своей работой ради этого мерзавца. Но пусть уповает на бога, если я когда-нибудь встречу его вне этих стен… – Блинчик не желаете? – спрашиваю я, выдавив улыбку. Если он хочет притвориться, будто мы не знакомы, в эту игру можно играть и вдвоем. Он качает головой. – Только кофе и яичницу из двух яиц. – Точно? Вы уверены, что не хотите два блинчика? – Я недоверчиво усмехаюсь, на долю секунды задумавшись о том, почему я так отчаянно пытаюсь ткнуть его носом в эти воспоминания. Он не забыл меня. Не мог забыть. Исайя указывает на табличку над кассой. – Я слышал, что вы строго придерживаетесь правила насчет одного блинчика. Думаю, сегодня я обойдусь чем-нибудь попроще. Океаны и континенты, некогда разделившие нас, ничто по сравнению с его отстраненным взглядом, направленным на меня. Сжав губы и пытаясь удержать жгучие слезы, наворачивающиеся на глаза, я забираю его меню. – Сейчас я передам ваш заказ поварам. Исайя отворачивается от меня, глядя сквозь окно на тротуар. Волосы у него немного длиннее, чем были прежде, и это наводит меня на мысль, что он вернулся из командировки уже некоторое время назад. Он одет в темно-синий костюм с белой рубашкой, ничуть не напоминающий облегающие рваные джинсы и футболки с треугольным вырезом, которые он носил раньше. По крайней мере, ни в чем другом я его не видела. – С тобой все в порядке? – спрашивает Рейчел, налетев на меня возле кухонного окошка. Я ставлю его заказ в очередь и поворачиваюсь к ней, крепко зажмурив глаза, ожидая, пока утихнет жжение под веками. – Он смотрел прямо сквозь меня, Рейч. Как будто не узнал меня. Зачем он пришел сюда и делает вид, будто мы не знакомы? Что он творит?