Она кивнула, словно ожидая моего ответа. -Хорошо. Ну, я надеюсь, что так и будет. Знаешь, Райкер всегда скучает по своему дяде Микки, когда тот уезжает, - когда я ничего не ответил, Райли продолжила, оглядываясь вокруг меня на Романа. -Я собираюсь быстро принять душ, хорошо? Даже не глядя на него, я мог сказать, что его глаза потемнели, вероятно, он хотел присоединиться к ней. Я мог бы предложить немного посидеть с Райкером, но меньше всего мне хотелось нянчиться с племянником, для того, чтобы его родители могли по-быстрому перепихнуться. Я едва не скривился от этой мысли, когда Роман ответил: -Хорошо, детка. Я присмотрю за Райкером. Она одарила его озорной улыбкой, на мой взгляд, более укрощенной, и ушла. Прошло уже более трех лет с тех пор, как Роман был освобожден из тюрьмы, отбыв два года из двадцатилетнего срока заключения - из-за Райли. Прошло три года с тех пор, как мой брат впервые увидел девушку и был одержим ею. Они по-прежнему смотрели друг на друга, полные любви. У нас с Романом были не совсем образцовые родители, не было никого, кто бы показал нам, как выглядит любовь, но я был рад за него, несмотря на мои первоначальные опасения, что она может стать его погибелью и что я не смогу защитить его от этого. Я погладил Райкера по затылку и повернулся к Роману, который пристально наблюдал за нами. -Ты уверен, что с тобой все в порядке? Я приподнял одну бровь. -А почему нет? -Обычно ты бываешь здесь только рано утром, когда случается что-то плохое. Я моргнул, но выражение моего лица не изменилось. Роман всегда был гораздо проницательнее, чем ему казалось. Это было ценное качество в нашей работе, но я надеялся, что он не был таким, когда это касалось меня -Я в порядке. Просто хотел навестить своего самого любимого человека на свете. Райкер шлепнул меня по груди, чтобы привлечь мое внимание, и что-то пробормотал, слюна стекала по его подбородку. Я понимал только половину того, что он говорил. Я посмотрел на его серые глаза - глаза его мамы, маленький нос и густые каштановые волосы. Ребенок выглядел так же, как Роман в этом возрасте. Ни у кого не было сомнений, что этот ребенок принадлежит Роману, вплоть до его буйного характера, который, как я был уверен, впоследствии обернется неприятностями для его мамы. Я не скучал по прошлому, но, глядя на Райкера, я вспоминал все те времена, когда мы были с Романом маленькими. В то время я был для него всем миром. И, возможно, именно поэтому я чувствовал себя таким оторванным от всего. Мне не хватало, чтобы я был нужен кому-то. Я погладил пухлую щеку Райкера тыльной стороной пальца, наблюдая за тем, как загорелись его невинные глаза, наблюдая за мной. Для него я не был психом, которым меня все называли. Я был просто его дядей Микки. Тот, кто, как он знал, всегда будет нежен с ним. В голове промелькнула мысль о другом мальчике, у которого будут большие зеленые глаза и темно-каштановые волосы. Я отогнал этот образ и снова сосредоточился на Райкере, вглядываясь в его тело. -Кажется, он растет на пару сантиметров каждый раз, когда я его вижу, - прокомментировал я. Роман улыбнулся мне. -Дети так делают, знаешь ли. Я покачал головой и снова посмотрел на своего племянника. Близнецы Доминика были всего на восемь месяцев младше Райкера, и, возможно, это объяснялось тем, что им пришлось жить в одном утробе, но они были совсем не такими большим, как Райкер. Они все равно были драгоценны, хотя я бы никогда этого не сказал вслух. Люди обычно странно смотрели на меня, когда я произносил подобные вещи. Круг людей, ради которых я готов убить... умереть... рос против моей воли, и я ничего не мог с этим поделать. От того, что в этом мире разгуливает столько моих слабостей, у меня мурашки по коже. Долгое время Роман был моей единственной и неповторимой заботой. Потом этот придурок пошел и влюбился. И я знал, что в мире есть мало вещей, которых я бы не сделал для него и его семьи. Нет такой черты, которую я бы не переступил, чтобы обеспечить их безопасность и счастье... Но это не значит, что это должно мне нравиться. Затем случился Доминик и его семья. Я готов отдать свою жизнь за своего президента и за дело клуба. Будучи силовиком, я рисковал своей жизнью больше, чем все остальные братья в клубе, на что мне было глубоко наплевать. Но если меня не будет рядом, чтобы защитить их, то кто, черт возьми, сможет это сделать? Я притянул Райкера ближе к себе, и он прижался головой к моей груди, посасывая большой палец и заставляя мое сердце чувствовать себя одновременно легким и тяжелым. Я глубоко вздохнул, думая о крошечной девочке, которая украла мое внимание - и, черт возьми, рассудок - на протяжении последних трех лет. Еще одна моя слабость, только о ней никто не знал. Мне должно стать легче от этого. Ее нельзя было использовать против меня, но в том, что я не предъявлял на нее никаких прав, было что-то такое, что вызывало у меня желание врезать кулаком в лицо любому ублюдку, который хоть раз не так на меня посмотрел. Райкер издал небольшой раздраженный звук, когда я сжал его слишком сильно, и я ослабил хватку, наклонившись и поцеловав его в макушку в знак извинения. Роман с любопытством наблюдал за всем происходящим. -Ты уверен, что чувствуешь себя хорошо? - спросил Роман. -Ага, - сказал я, не глядя на него. -Знаешь, Доминик упоминал что-то о девушке... два года назад... Он замолчал, когда я посмотрел на него. Райкер извивался в моих объятиях и жестикулировал руками, указывая на своего отца. Вздохнув, Роман выхватил у меня Райкера. Я мгновенно почувствовал его потерю и чуть не забрал его обратно, хотя знал, что не имею на это права. -Не бери в голову. Ты все равно ничего не расскажешь. -Ты хорошо меня знаешь, - сухо прокомментировал я, когда малыш одарил меня зубастой улыбкой. Роман сел обратно и положил сына на свои колени, нежно щекоча мальчика и вызывая его хихиканье. Я ничего не сказал, глядя на это зрелище. Этого должно быть достаточно, чтобы сохранить мою человеческую сторону еще на некоторое время. Я повернулся и направился к двери. -Подожди. Куда ты идешь? - воскликнул Роман. Я помахал ему рукой, не оглядываясь, а после плотно закрыл за собой дверь и направился к своему байку, запрыгивая на него. Сегодня нужно было сделать чертову уйму дел, но я хотел сделать только одно.