— Нет. Рита не врала. Она сама не поняла как, но в данный момент она абсолютно ничего не чувствовала. Ни нервов, ни страха. Все происходила так, будто мир пролетал мимо, а она смотрела на него из-за стекла: не задеваемая никакими его молекулами. — А я нервничаю,- признался Слава. — Не надо. Рита придвинулась к нему чуть ближе и слегка прикоснулась своими пальцами к пальцам его руки. Отчего-то ей показалось, что так она сможет передать Славе свое спокойствие. Слава тоже слегка дотронулся пальцами до Риты. Так они и простояли: двое за невидимой стеной, пока в коридоре не объявили следующую пару на выход — Смаковский! Верещагина. Слава встрепенулся. Оглядел Риту с ног до головы. — Прекрасно выглядишь,- похвалил он,- Ты готова? Рита кивнула. Слава лучезарно улыбнулся в ответ и дал последние наставления. — Главное помни: ты меня любишь. — Я тебя ненавижу,- спокойно ответила Рита. Слава засмеялся и, подмигнув Рите, сказал: — Тоже отличная эмоция. Главное правильно вылей ее в танце. Пойдем?- протянул он Рите руку. Девушка приняла ее, и вместе они вошли в экзаменационную аудиторию. Глава 16 Когда Рита вошла в палату, Слава лежал под капельницей, параллельно читая какую-то книгу. — А, доктор Куликина!- поприветствовал он,- Зачем пожаловали? У меня не болит голова. Меня не тошнит, и резей в животе тоже нет. Рита с трудом подавила вздох. Почему Смаковский все и всегда превращал в театральное представление? Сев на стул возле кровати, Рита внимательно посмотрела на бывшего партнера. Он выглядел усталым. Конечно Рита не знала наверняка, но была уверенна, что Смаковский сильно сбросил в весе. И почему он не заметила этого сразу? Хреновый она врач… — Спасибо, что не спрашиваешь про мое здоровье,- хмыкнул Слава. Рита все еще молчала. — Нет, правда спасибо. Последнее время все откровенно достали меня с этими вопросами. Слава закрыл свою книгу. Положил ее на тумбу возле кровати. Сам чуть откинулся на подушках. — Выкладывай, зачем ты здесь.- спокойно спросил он,- Думаю точно не подать мне стакан воды. Рита не стала спорить, а просто вынула из сумки бумажку с телефоном, которую дала ей Екатерина Леонидовна. — Слава, сегодня я видела Екатерину Леонидовну, и она очень просила передать тебе… — Ого!- присвистнул Смаковский, обрывая Риту на полуслове,- Эта Бастинда и тебя обратила в одну из своих летучих обезьян! Невероятно! Я еще мог понять Ленку. Она всегда была весьма слабохарактерна, но ты-Верещагина(!)-я разочарован! — Просто позвони отцу,- ровным голосом сказала Рита,- Вот, держи. И она положила бумажку на тумбу. Слава бросил на номер телефона косой взгляд, но сразу отвел глаза. — Рита,- голос Славы из язвительного вновь стал очень усталым,- Я очень прошу тебя: не лезь в то, чего не знаешь. — Это так сложно?- наконец не выдержала Рита,- Хоть раз подумать о других, а не о себе⁉ — Я же сказал: не лезь,- голос Славы вдруг стал угрожающим,- Ты не знаешь о чем говоришь. — Знаю или нет, но поверь: я понимаю одно. Ты лежишь здесь совсем один. Вокруг никого нет! Ни твоих поклонников, ни агентов, ни подружек-моделей. Никому из них ты просто не нужен! А ты отвергаешь тех единственных, кому ты дорог. И отчего⁈ Какая бы драма не произошла между тобой и отцом, сейчас самое время примириться! И ты понимаешь это. Слава посмотрел на Риту так, будто готов был наброситься и растерзать. — Все сказала? Рита промолчала в ответ. — Тогда выметайся. Ведь я могу и заявить на тебя за неподобающее врачебное поведение. — Да пошел ты, Слава,- Рита развернулась на каблуках и вышла из палаты. Удивительно, сколько всего можно передать в танце. Гнев, боль, ненависть. Радость, счастье, любовь. А порой и сложные хитросплетения всех этих чувств. Перед комиссией Слава с Ритой показывали танец Ромео и Джульетты из одноименного балета Прокофьева. Медленная, нежная музыка обволакивала их. Рита всегда любила это произведение. Прекрасный классический балет… Но со Славой все было по-другому. И даже не от хореографии, которую он частично поставил, но большей частью подсмотрел у современных балетный метров. Слава, со всеми его минусами в личном плане, был тем самым партнером, которому Рита доверяла, и которого Рита чувствовала. Именно поэтому их движения в тот день были столь синхронны и лаконичны. Чувства, стремления, и еще что-то важное, но пока нераскрытое в молодых танцорах, отражалось друг в друге словно в зеркале. Одним движением Слава мог и приманить Риту к себе и отвергнуть. Рита же взлетала в его руках в небеса и падала будто в бездну. Поддержки, па, пируэты — все отошло на второй план. Слава и Рита танцевали друг с другом и друг для друга. Пять минут танца были теми самыми минутами их жизни, когда они по-настоящему любили друг друга. Слава лежал на больничной койке, лениво пролистывая новостную сводку в своем айфоне. Обычно, живя в более чем стремительном графике- репетиции, выступления, тусовки, съёмки для журналов, — у Славы не было времени на такие вещи. Но сейчас, как ни иронично это звучит, Слава наконец получил долгожданную «минуту для себя». Перед тем как лечь в больницу, он даже купил себе «Идиот» Достоевского. Слава всегда хотел прочесть эту книгу. Теперь вот появилось время, но сводки желтой прессы про знаменитостей оказались куда более интересными. Кому сказать — жуткий стыд, — ухмыльнулся про себя Слава, и пошел дальше по новостной ленте. Читать было вдвойне забавно, так как добрую половину «звезд» он знал лично. С кем-то даже спал. И от того их фотки с засвеченными перед журналистами трусиками Славу крайне веселили. Но такое время провождение хорошо на час. Может два. А Славу ждало еще несколько мучительных дней, в течение которых он должен был подготовиться к операции. Операция…Одна мысль о ней выворачивала славу наизнанку. А потом — ожидание результатов. Терапия… В памяти Славы всплыли усталые, измученные глаза, глядящие на него с исхудалого лица. Быстро отогнав эти воспоминания, Смаковский снова углубился в телефон. Весело уже не было. Тогда Слава отложил айфон, сложил руки за голову и уставился в потолок. Не самое лучшее времяпровождение, но ему не спалось. Обычно такого не было. Организм Славы привык к нагрузкам, а здесь… Словно зверь в клетке, — фыркнул Смаковский, проклиная и медицину и себя за то, что приперся в эту чертову больницу. И зачем? Сам себе Слава давал сразу несколько вариантов ответа на этот вопрос. Во-первых, здесь работает Варфоломей Иванович. Он отличный специалист. Старая школа. Слава доверял ему. Во-вторых, здесь всем на него плевать. И это хорошо. Будь он, конечно, певцом или кем-то еще с голубого огонька — все могло быть иначе. Но он — танцор балета. Более знаменит за границей, чем на родине. Поэтому никто не спешит бежать в газеты с сенсационным известием о его последних анализах. Несомненный плюс. В-третьих… Слава не хотел признаваться даже себе, но основа полагающим было то, что абсолютно случайно, на общей фотографии врачей больницы он увидел девушку, которую думал не увидеть больше никогда. Возможно, это хороший знак, — решил тогда про себя Слава. Или птица все же к смерти? Слава закрыл глаза, постарался отключить мрачные мысли. Невольно, мозг его снова зацепился за образ Риты. Верещагина…Все такая же красивая, тоненькая, будто птичка… Как же он думал, что любил ее когда-то. И что осталось от этой любви? «Ты лежишь здесь совсем один. Вокруг никого нет!» — всплыли последние слова Риты. Слава искренне хотел не думать о них, но увы — не мог. «Ты никому не нужен…»