А если Глухой никакой не гений? Что, если он всего-навсего умнее всех тех полицейских, с которыми ему доводилось иметь дело? Если это допущение верно, то напрашивается другой пугающий вопрос. Если Глухой превосходит их интеллектом, могут ли они в принципе разгадать, что за дьявольский план этот негодяй пытается воплотить в жизнь? «Да будет тебе, – возразил сам себе Карелла. – Скажешь тоже! Дьявольский план! Что в нем дьявольского?» Ну как что? А как иначе назвать требование заплатить пять тысяч долларов и последующее убийство распорядителя садово-паркового хозяйства?! Но на этом Глухой не остановился – он заявил, что ему нужны пятьдесят тысяч, после чего подорвал машину с заместителем мэра. Разве это не дьявольщина? Страшно представить, сколько он попросит в следующий раз и кого изберет на роль своей жертвы. Нет никаких сомнений, что он будет вымогать деньги и дальше, а значит, будут и новые трупы. Впрочем, откуда такая уверенность? Как перехитрить гения преступного мира? Никак. Гений, он гений и есть. Нет, нет, нельзя опускать руки. Глухой в первую очередь человек и рассчитывает на определенные шаблонные действия с нашей стороны, диктуемые нашей человеческой природой. Он работает по модели: сперва требование – затем возмездие за наше нежелание идти у него на поводу. Он рассчитывал, что мы всякий раз будем пытаться его поймать, причем пытаться безуспешно, после чего из-за нашей несговорчивости он будет «вынужден» убивать жертву. Это означает, что первые две попытки вымогательства были просто подготовкой к тому, чтобы сорвать большой куш. Поскольку во второй раз он десятикратно повысил сумму выкупа и выбрал себе цель статусом повыше, можно смело биться об заклад – в следующий раз он потребует полмиллиона долларов и ставкой станет жизнь самого мэра – Джеймса Мартина Вэйла. Что и говорить, сумма немалая. Неужели мне удалось разгадать его план? А мне, вообще, такое под силу? Вдруг он и вправду готовится совершить по-настоящему громкое убийство? А если у него на уме совсем другой дьявольский план? Ну вот, опять у него план дьявольский! И тут в палату вошла Тедди Карелла. Как только Стивен ее увидел, у него остался лишь один вопрос: кто кого первый поцелует – она его или наоборот. Поскольку у Кареллы был залеплен нос, он решил предоставить инициативу жене. Она не замедлила ею воспользоваться, да так, что у Стивена в голове родился свой собственный, дьявольский в своей дикости план, причем не один. Если бы Карелла воплотил их в жизнь, его бы больше никогда не взяли на лечение в больницу Буэна-Виста. Даже в отдельную палату. * * * Патрульный Ричард Дженеро тем воскресным утром лежал в той же больнице, вот только голова его была занята не эротическими фантазиями, а мечтами о карьере. Несмотря на то что все официальные лица из соображений безопасности не давали никаких комментариев по поводу убийств, один журналист-проныра утром в воскресенье уже успел тиснуть статейку, в которой рассуждал о возможной связи между ранением Дженеро и убийством заместителя мэра Скэнлона. Пока представителям полиции и городским чиновникам еще удавалось скрывать от журналистов информацию о Глухом, его звонках в участок и записках с требованиями денег. Несмотря на это, репортер на страницах одной из крупнейших городских газет высказывал предположение о том, что «детективы одного из участков рядом с парком», возможно, знали о готовящемся покушении на жизнь заместителя мэра и пытались устроить в субботу засаду, «в ходе которой мужественный патрульный получил пулевое ранение в ногу, пытаясь задержать подозреваемого в убийстве». Где журналист откопал все эти сведения, оставалось загадкой. Впрочем, репортер в статье так и не упомянул, что Дженеро сам себя подстрелил из-за того, что, с одной стороны, боялся преступников и собак, а с другой – из-за того, что не имел навыков ведения огня по убегающим подозреваемым. Отец Дженеро и сам был государственным служащим. Он проработал в Санитарном управлении почти двадцать лет и не знал, что его сын случайно выстрелил сам себе в ногу. Ему было ведомо лишь одно – его сын герой. Чтобы должным образом воздать сыну почести, отец притащил в больницу целую коробку ватрушек с творогом. Теперь они всей семьей (отец, мать и сын) сидели в палате на четвертом этаже, поглощали ватрушки и обсуждали грядущее произведение Дженеро в детективы третьего разряда. Родители не сомневались, что новое звание буквально в кармане. Мысль о повышении как-то не приходила до этого в голову Дженеро, однако, услышав, как отец поет дифирамбы ему, отважному стражу закона, проявившему накануне в парке подлинный героизм, патрульный крепко задумался. Ведь по большому счету Перри задержали именно благодаря ему. Если бы он, Ричард, не выстрелил себе в ногу, скорее всего, Перри ни за что не остановился бы. Да, потом оказалось, что от Алана нет никакого толку, но этот факт нисколько Дженеро не смущал. Сейчас-то легко рассуждать, что Перри не представлял никакой опасности. Но где, спрашивается, были все эти умники-детективы, когда Перри несся прямо на него, Дженеро, сжимая в руках жестянку, внутри которой было бог знает что? Где они были, а? Кто в тот момент, когда Дженеро отважно схватился за револьвер, мог предугадать, что Перри никакой не преступник, а обычный простофиля? Нет, господа, в тот момент этого не знал никто! – Ты настоящий герой, – промолвил отец Дженеро и слизнул крошки творога с губ. – Ты ведь пытался его остановить. – Да, это так, – согласился Дженеро, поскольку это было святой правдой. – Ты рисковал своей жизнью. – Ага, – согласился Дженеро. Отец и тут оказался прав. – Они просто обязаны тебя повысить. – Обязаны, – эхом откликнулся Дженеро. – Я позвоню твоему начальнику, – решительно произнесла мать. – Нет, мам, лучше не надо. – Perchè no?[12] – Perchè… Мама, я же просил не говорить со мной по-итальянски. Ты же знаешь, что я его плохо понимаю. – Vergogna[13], – покачала головой женщина, – итальянец не понимает родного языка. Я позвоню твоему начальнику. – Нет, мам, так дела не делаются. – А как они делаются? – спросил отец. – Надо намекнуть. – Намекнуть? Кому? – Ну… – Дженеро замялся. – Другим людям. – Каким еще людям? – недоуменно произнес отец. – Например, Карелле. Он лежит в этой же больнице где-то наверху, может… – Ma chi è questa Carella? – вмешалась мать. – Мам, сколько можно повторять! – Кто такой этот Карелла? – повторила женщина вопрос на понятном сыну языке. – Детектив из нашего следственного отдела. – Это там, где ты работаешь? Sì? – Да, si, – тяжело вздохнул Дженеро. – Мама, я же тебя просил, говори по-английски. – Этот Карелла твой начальник? – деловым тоном продолжила женщина. – Нет, он просто работает наверху. – Его тоже подстрелили? – Нет, – покачал головой Дженеро, – его избили. – Кто его избил? Тот же человек, что ранил тебя? – Нет, другой, – ответил Дженеро, сказав истинную правду. – Так какое отношение он имеет к твоему повышению? – Ну-у, – протянул Ричард, – у него влияние. – На твоего начальника? – Не совсем. Понимаешь, мы все подчиняемся капитану Фрику, поскольку начальник участка именно он. Лейтенант Бернс – начальник следственного отдела, а Карелла – детектив второго разряда. Они с лейтенантом на короткой ноге. Короче, если я поговорю с Кареллой и расскажу, как вчера помог задержать того парня, то, может быть, Карелла замолвит за меня словечко. – Пусть лучше мама позвонит твоему начальству, – подумав, изрек отец. – Нет, лучше поступить так, как я сейчас сказал, – возразил Дженеро. – А сколько получают детективы? – спросила мать. – Целое состояние, – ответил Дженеро. * * * Любые технические приспособления завораживали лейтенанта Сэма Гроссмана, даже когда речь шла о взрывных устройствах. Точнее сказать, особенно когда речь шла о них. Не вызывало никаких сомнений, что в автомобиль заместителя мэра было заложено именно взрывное устройство. Да и какие могут быть сомнения, если взрыв разметал автомобиль и пятерых ехавших в нем человек? Более того, случившееся свидетельствовало о том, что преступник заложил бомбу с часовым механизмом, а не запитал взрыватель от проводки системы зажигания. Эта деталь Гроссмана радовала особенно сильно. Бомбы с взрывателями, запитанными от системы зажигания, Сэм считал механизмами грубыми и скучными – такие может установить на автомобиль любая макака. А тут дело другое – бомба с часовым механизмом! Значит, есть над чем поломать голову, есть пища для мозгов. Впрочем, в данном случае бомба оказалась совсем необычной. Она не была подключена к автомобильным часам. Откуда Гроссман это узнал? Во-первых, лаборатория судебной экспертизы работает двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Ей и воскресенье не указ. Ну а во-вторых, техники обнаружили среди обломков автомобиля два циферблата. Один был от часов, некогда встроенных в приборную панель кадиллака. Второй – от дешевого электрического будильника, такой купишь в любом магазине по всей стране. Также среди обломков удалось обнаружить важную улику – кусочек передней панели инвертора – преобразователя переменного тока, причем на металле частично сохранилось название фирмы-изготовителя. Перед Гроссманом на столе в лаборатории лежали три предмета – три ключа к разгадке головоломки. От него требовалось только одно – правильно сложить их вместе, и ответ придет сам собой. Тем воскресным утром Сэм находился в особо приподнятом расположении духа. Два дня назад его сын-старшеклассник получил пять за полугодовой экзамен по химии. Когда сын радовал успехами, Гроссман чувствовал себя на седьмом небе от счастья. «Ну что ж, давайте рассуждать, – Сэм азартно потер руки. – Итак, передо мной три детали бомбы, вернее, две – часы из машины можно смело отложить в сторону, они у нас вроде опорного ориентира. Преступник, заложивший бомбу, явно решил не доверять своим собственным часам. Оно и понятно: одна минута туда-сюда, и все – заместитель мэра уже вышел из машины и пошел в синагогу. Значит, преступник должен был выставить время на будильнике по часам на приборной панели автомобиля. А почему он выбрал именно электрические часы? Ну, это просто. Механические часы тикают, а значит, могут привлечь внимание. Особенно если это тиканье раздается из-под капота урчащего кадиллака. Ладно, посмотрим, что мы имеем. А имеем мы электрический будильник, а также инвертор. Значит, преступнику потребовалось преобразовывать постоянный ток в переменный. Аккумулятор в кадиллаке дает двенадцать вольт постоянного тока, а будильник, само собой, работает от переменного тока. Таким образом, мы можем предположить, что преступник решил запитать будильник от аккумулятора, и для этого ему понадобился инвертор. Значит, плюсовой провод он кинул на аккумулятор, минусовой – просто прикрепил куда-нибудь к машине и так его заземлил. Теперь у часов есть источник питания, и часы работают. Остальное – дело техники. Преступник, естественно, воспользовался электродетонатором, мощности хватит, большинство таких взрывателей срабатывает, когда пропускаешь через мостик электровоспламенителя ток силой ноль целых три десятых – ноль целых четыре десятых ампера. Источником тока у нас служит аккумулятор… …оттуда ток поступает в инвертор… …и приводит в действие электрический будильник…