– Отец. Анжело Ди-Филиппи. – Род занятий? – Каменотес. – Редкая профессия в наши дни, – покачал головой Мейер. – Ага, – кивнул Ди-Филиппи. – Слушай, Дом, – прищурился Уиллис, – а что тебя связывает с Тони Ла-Бреской? – Он мой друг. – С какой целью вы сегодня встречались? – Да так… – пожал плечами Доминик, – повидаться по-дружески. – Однако ваша встреча была недолгой, – заметил Уиллис. – Пожалуй, да. – И часто ты мотаешься из такой дали в центр города, чтобы поболтать минут пять? – Не очень, но ради друга можно и съездить, – ответил Ди-Филиппи. – И о чем вы разговаривали? – О музыке. – Доминик размышлял над ответом лишь секунду. – А поконкретнее? – Тут дело такое… – Ди-Филиппи чуть наморщил лоб. – Тони хотел узнать про нашу группу… У него двоюродный брат скоро женится, ищет музыкантов на свадьбу. – И что ты ему сказал? – Сказал, что сыграем без проблем. – А когда будет свадьба? – Где-то в июне. – Какого числа? – Уиллис внимательно посмотрел на задержанного. – Забыл. – Как же ты согласился за всю группу, если не помнишь даты? – удивился Мейер. – У нас на июнь вообще заказов нет, так что можем и выступить. – Ты администратор группы? – быстро спросил Уиллис. – Нет. – А почему тогда Ла-Бреска обратился к тебе? – Так мы же друзья, – пояснил Ди-Филиппи. – Кроме того, о группе он узнал от меня. – Так вот, значит, о чем вы говорили, – протянул Мейер, – о выступлении на свадьбе двоюродного брата Ла-Брески. – Ага. – И сколько ты запросил за работу? – Я запросил… – Ди-Филиппи запнулся. – Семьдесят долларов. – Сколько человек в группе? – Пятеро. – Это ж сколько денег каждому на нос? – задумался Мейер. – Ну… семьдесят поделить на пять… – промямлил Доминик. – И сколько это будет? – Это будет… семь делим на пять, один пишем, два в уме, добавляем нолик, двадцать поделить на пять… это… четыре. Получается четырнадцать долларов на нос. – Это ты сейчас посчитал. То есть ты не знал, сколько получит каждый, когда запросил семьдесят долларов? – развел руками Уиллис. – Как же не знал? Знал, конечно. – А чего сейчас начал вслух делить? – Проверял. Вдруг ошибся? – нашелся Доминик. – Значит, ты сказал Ла-Бреске, что группа готова выступать и вы возьмете за работу семьдесят долларов, – подытожил Мейер. – Что было дальше? – Тони обещал передать условия двоюродному брату, а потом вышел из машины. – То есть больше вы ни о чем не говорили? – Больше ни о чем, – кивнул Доминик. – А по телефону обо всем этом нельзя было поговорить? – удивился Уиллис. – Почему нельзя? Можно, конечно. – Зачем же ты потащился на машине через полгорода? – С Тони хотел повидаться. Он же мой друг. – И ты ради него поехал в центр, – понимающе кивнул Мейер. – Точно. – Сколько ты проиграл на чемпионате по боксу? – Немного. – И все же, сколько? – Баксов десять. А откуда вы об этом знаете? – насторожился Доминик. – А может быть, все-таки пятьдесят? – Ну, может, и пятьдесят – не помню. Откуда вы знаете о чемпионате? – Ди-Филиппи повернулся к Бауму. – Откуда им это известно? – Откуда вам это известно? – строго спросил Мейера Баум. – Простите, господин адвокат, – вздохнул детектив, – давайте договоримся так: вопросы задаем мы, а вы, если сочтете нужным, выдвигайте против возражения. Согласны? – Пока я не вижу оснований для выдвижения возражений, – ответил Баум, – но мне бы хотелось узнать, к чему вы клоните. – Думаю, скоро это станет ясно. – Знаете, детектив Мейер, такой ответ меня не устраивает, – твердо произнес Баум. – Либо вы говорите начистоту, что здесь происходит, либо я скажу клиенту, чтобы он воспользовался правом хранить молчание. Мейер тяжело вздохнул. Уиллис развел руками, мол, ну что тут поделаешь. – Мы полагаем, что ваш клиент располагает сведениями о готовящемся преступлении, – промолвил Мейер. – О каком преступлении идет речь? – Если вы позволите нам допросить его… – Сперва ответьте на мой вопрос! – потребовал адвокат. – Мистер Баум, – устало произнес Мейер, – мы можем предъявить вашему клиенту обвинение по статье пятьсот семьдесят УК – сговор с лицом, намеревающимся совершить противоправные действия, можем…