– Зачем? Иди домой. Оставь ключи от опорного пункта, завтра утром у меня в управлении заберешь. – А если?.. – Капитан многозначительно кивнул на девушку. – Если мы с Мариной не найдем взаимопонимания, то я вызову наряд из райотдела и отправлю ее в ИВС, блох кормить. Капитан выложил на стол ключи и ушел. – Марина, ознакомься с заключением эксперта. – Ефремов перешел на «ты». – Не буду, – тихо, но уверенно сказала Федосеева. – Это не мои наркотики, и я ничего не хочу о них знать. – На нет и суда нет! – охотно согласился с этими ее словами Игорь Павлович. – Скажите, что вам от меня надо? – неприязненно спросила девушка. – Ого, я вижу, ты ожила! Претензии начались. А зря! Я ведь могу и по-другому с тобой поговорить. После этих слов, произнесенных с нескрываемой угрозой, Марина почувствовала, как по спине у нее пополз неприятный холодок. «Зря я дерзить начала, – подумала девушка. – Если он разозлится, то отправит меня в камеру, и буду я до утра в клетке куковать». – Марина, а ты сама не догадываешься, что мне от тебя надо? – спросил Ефремов. – Ты же умная девушка. Вспомни нашу первую встречу. В тот день мы пришли к тебе на работу не кофе пить, а совсем по другому делу. – Вы подкинули мне наркотики, чтобы получить сведения о Сергее Владимировиче, да? – осведомилась Федосеева. – Что за глупости, Марина? Никто тебе наркотики не подкидывал. Ты и сама прекрасно об этом знаешь. Девушка неожиданно обозлилась и резко проговорила: – Я ничего не буду вам рассказывать. Можете засунуть меня за решетку, но это вам очень дорого обойдется. Как только в СГТС узнают, что я арестована по сфальсифицированному обвинению, так они тут же наймут мне самого лучшего адвоката, и тогда вы за все ответите. Вас с работы выгонят или посадят! – Ну что же. – Ефремов пожал плечами. – Выходит, что разговор у нас не получился. Марина, ты посиди тут, а я из соседнего кабинета наряд вызову. – Подождите, – опомнилась девушка. – Не надо никого вызывать. «Я настоящая идиотка, сама на неприятности напрашиваюсь, – подумала Федосеева. – Зачем я про адвоката сказала? На ментов одно упоминание об этом персонаже действует как красная тряпка на быка. Тут надо поступать по-другому». – Давайте поговорим, – предложила девушка. – Вы скажете, что хотите узнать о Сергее Владимировиче, а я постараюсь вам ответить. – Ого, ты делаешь мне одолжение! – Ефремов хмыкнул и добавил: – Какая честь, однако. – Он вернулся за стол, небрежно бросил папку с бумагами перед собой, достал сигареты и спросил: – Марина, а что ты можешь мне рассказать? По какому графику вы с хозяином спите? Поверь, мне это неинтересно. Зажравшийся барчук держит у себя в приемной трех проституток, о которых ноги вытирает. Марина, ты добровольно участвуешь в этой мерзости. Я твоим хозяином был унижен один раз, а ты каждый день перед ним на коленях ползаешь. Меня, представителя власти, он продержал на проходной целых три часа. Цену себе набивал, занятость свою показывал. Потом мариновал нас в приемной, ждал, пока мы до кондиции дойдем. Вспомни тот день, Марина. Ты, кажется, была недовольна нашим приходом? Мы нарушили твой привычный распорядок дня? А какой он у тебя? По первому щелчку в кровать прыгать? Девушка не стала отвечать. Она понурила голову и начала рассматривать рассохшиеся доски на полу. – Потом твой хозяин соизволил принять нас, – продолжил Игорь. – Он был в невменяемом состоянии, брызгал слюной, выкрикивал бессвязные фразы, угрожал нам. Неужто этому животному ты служишь верой и правдой? Никогда не поверю. – Ефремов посмотрел на Федосееву и решил, что пора усилить натиск. – Скажи мне, Марина, каково это, каждое мгновение ожидать вызова в комнату отдыха? Хочешь не хочешь, а одежку скидывай и ложись на диванчик. Или у Сергея Владимировича другие вкусы? – Игорь чиркнул спичкой, посмотрел, как она горит, скрючивается, превращается в обугленный стебелек. Марина молчала. Она не знала, что ей ответить и надо ли вообще говорить хоть что-то. – Куда Козодоев дел блондинку из приемной? – неожиданно переменил тему Ефремов. – Катю отец Сергея Владимировича уволил, – тихо ответила Федосеева. – А что так? Плохо сына обслуживала? Впрочем, это не важно. Марина, посмотри на меня. Вот сигарета «Мальборо». Я не знаю, чем бумага на ней пропитана, но эта сигарета сама, без участия человека, сгорает до фильтра за пять минут. Одна затяжка, и процесс пошел! Игорь вновь чиркнул спичкой, прикурил сигарету, поставил ее столбиком, на фильтр. – Итак, начнем! У тебя в распоряжении ровно пять минут. Как только сигарета истлеет, я вызову наряд и передам материалы на тебя следователю. Реальный срок за десять граммов марихуаны ты не получишь, но до суда пару месяцев будешь сидеть в тюрьме, жиденькую баланду на обед кушать. Сказочки о том, что наркотики тебе подбросили, оставь для адвоката. Ни следователь, ни суд в них не поверят. На процессе все говорят, что наркотики им подбросили, только в это никто не верит. Итак, Марина, время идет, я слушаю. Федосеева посмотрела, как на столе сама по себе истлевает сигарета. «Моя свобода превращается в дым, – подумала девушка. – Как только пепел упадет на стол, моя жизнь закончится». – Марина, – по-дружески, доверительно обратился к ней Ефремов, – мы здесь вдвоем, и о нашем разговоре никто не узнает. Не в моих интересах подставлять тебя. Если мы найдем общий язык, то я возьму грех на душу и замну этот инцидент с наркотой. Посмотри, на рапорте капитана об изъятии у тебя марихуаны нет штампа о регистрации в дежурной части. Пока эта бумага у меня, ты в безопасности. Как только я передам ее следователю, тут же завертятся винтики и шестеренки, и машину правосудия будет уже не остановить. Марина, я жду! Наплюй ты на этого грязного ублюдка! Он что, друг тебе, что ли? Он об тебя ноги вытирает, а ты покрываешь его. Зачем, Марина? Ты же умная симпатичная девушка, у тебя вся жизнь впереди. Молчишь, а сигарета тлеет. Наступит утро, ты увидишь небо в клеточку, а твой хозяин придет на работу и прикажет доставить к нему новую наложницу взамен тебя. Марина, ты расходный материал. Козодоев на следующий день даже не вспомнит о тебе. Он уже принял вместо блондинки другую девушку? Федосеева вздрогнула, словно очнулась и ответила: – Нет, Сергея Владимировича в тот день в больницу увезли, и он еще на работе толком не был. Ефремов взял сигарету, не сгоревшую до конца, и решительно затушил ее в пепельнице. Пьеса, которую он долго готовил, была сыграна. Теперь осталось дождаться результата. – Запомни, я не считаю тебя ни шлюхой, ни дурочкой, – сказал Ефремов. – Для меня ты хорошая, умная девушка, которая однажды свернула не туда, куда надо. – Вы меня арестуете? – робко спросила Марина. – Зачем? Разве ты не решила мне все рассказать? Марина, неужели я ошибся в тебе? – Разрешите мне позвонить домой, а то родители уже наверняка с ума сходят. – Как только мне понравится твой рассказ, ты тут же получишь доступ к телефону. Марина глубоко, как перед прыжком в холодную воду, вздохнула, посмотрела в глаза человеку, способному мимоходом сломать ее судьбу, и спросила: – Хотите, я расскажу, как его мать завербовала меня и заставила работать на себя? «Отлично! – похвалил себя Ефремов. – Нарыв вскрыт. Теперь девочка выложит мне все наболевшее и пережитое. Главное, не мешать ей выговориться, не перечить по мелочам». – Тема интересная. Рассказывай. – Простите, я забыла, как вас зовут. – Да мы вроде бы не знакомились. Там, в приемной, не до того было. Меня зовут Игорь Павлович. Фамилия Ефремов. – Игорь Павлович, я от вас никуда не убегу и ничего скрывать не буду. Разрешите мне сейчас позвонить, родителей успокоить. – Пошли! – согласился на компромисс Ефремов, проводил девушку в соседнюю комнату, показал на телефон. – Звони. Если надо, скажи маме с папой, что стала свидетельницей драки и тебя забрали в милицию для дачи показаний. – А потом? – с надеждой спросила Федосеева. – Марина, все в твоих руках! – заявил Ефремов. – Если разговор будет интересным, то сегодня мы обозначим ключевые моменты, и ты пойдешь домой. Я для отчета перед родителями выпишу тебе повестку. Материалы об изъятии наркотиков будут храниться у меня. Если мы с тобой придем к взаимопониманию, то я при тебе уничтожу все бумаги. Марина, ты пойми, мне крови твоей не надо. Ты мне ничего плохого не сделала, а вот твой хозяин!.. Федосеева позвонила домой, успокоила родителей, пообещала вернуться в течение часа. – Теперь начнем? – спросил Ефремов. Марина согласно кивнула. Она многим была обязана Сергею Козодоеву, но вполне понимала, что настала пора подумать о себе. 26 Марина рассказывала о Козодоеве больше часа и так увлеклась, что забыла об обещании быть дома до полуночи. – В этом году, в самом начале июня, в субботу, мне позвонила мать Сергея Владимировича и предложила встретиться в кафе, поговорить кое о чем. Я, заинтригованная, пришла в назначенное время, мы сели за столик, Римма Витальевна заказала кофе. Пока нас обслуживали, мы болтали о всякой ерунде, а когда подали кофе, она выложила на стол лист бумаги. Вверху написано: «Марина Федосеева. Жду вас в любое время дня и ночи! Низкие цены. Удовлетворю любые пожелания клиента». Потом идет моя фотография, которую я представляла в отдел кадров СГТС, а ниже указаны номер моего домашнего телефона и адрес. Я была в шоке, чего угодно ожидала, только не этого. Пока я приходила в себя, Римма Витальевна молчала, а потом сказала: «Если ты не сделаешь все, что я скажу, то завтра такими листовками будет оклеен весь город. Что твоя мама скажет, когда это объявление на подъезде прочитает?» – Круто работает тетенька! – заявил Ефремов. – Мастерски бьет, безжалостно. – Потом она говорит: «Как ты с моим сыном развлекаешься, мне нисколько неинтересно. Я отлично знаю, с какой целью он тебя на работу принял. Из всех его секретарш ты самая смышленая, и тебе будет ответственное поручение – информировать меня обо всех административно-хозяйственных запросах сына, выходящих за рамки его повседневной деятельности». – Марина, я в бюрократическом словоблудии не силен. Переведи ее требования на русский язык. – Ее интересовал момент, когда Сергей Владимирович начнет выяснять истинное положение дел в СГТС. – А сейчас он что, не в теме? – Практически нет. Сергей Владимирович не имеет отношения к основным видам деятельности фирмы. Он не участвует в тендерах на закупку оборудования, не знает, какие средства и куда идут по счетам. Как бы вам объяснить его роль в СГТС? Представьте, что у вас есть сын. Вы посылаете его в магазин за хлебом, даете деньги на обеды в школе, но это же не значит, что он имеет какое-то отношение к финансовой системе семьи. Так же и с Сергеем Владимировичем. Он получает зарплату за то, что приходит на работу, является сыном директора. – Его мать беспокоится, что сын начнет интересоваться не своей зарплатой, а доходами отца. Я правильно понял? – Примерно так. – Марина, как я знаю, Сергей замещает отца, если тот в отпуске или командировке. – У нас говорят, что он печать охраняет. Когда отца нет, Сергей Владимирович подписывает только готовые документы, которые предварительно одобрил директор. Как-то раз надо было принять срочное решение, не оговоренное с отцом, так он Владимиру Семеновичу весь день в Москву названивал и ничего не подписывал, пока не получил подробные инструкции. – Как твоя слежка? Принесла результаты? – Все лето и начало осени было тихо, Сергей Владимирович вел себя как обычно. Мне его матери нечего было докладывать. В позапрошлую субботу Римма Витальевна позвонила и вызвала меня на встречу. В кафе она сказала: «Будь внимательна. Сергей должен со дня на день затребовать балансовый отчет или выписки по банковским счетам за этот год». – Разве он не может получить эти документы официальным путем? Он ведь все-таки заместитель директора.