Это было похоже на вызов. В его живых глазах плясали чертики. Мальчишеское озорство сквозило во всем его облике. Я не знаю, что произошло в этот момент, но какая-то часть меня невыносимо захотела прыгнуть в эту шикарную машину и умчаться с сумасшедшим водителем. Слушать его музыку и… В этот момент подъехало такси. Мне посигналили. Я обернулась. Не успела отреагировать, как парнишка выскочил из «мерса» подошел к таксисту, протянул пару купюр и прямо у меня на глазах отпустил его. — Вы что? От его наглости у меня перехватило дыхание. Он совсем охренел? Что он себе позволяет? — Вы… вы зачем это сделали? Скоро дождь опять пойдет! Вы ненормальный? — Бешеный, — усмехнулся он и, подойдя ко мне, снова открыл дверцу своего автомобиля. — Прошу. Я отвернулась и судорожно глотнула воздух. — Я никуда с вами не поеду. — Да ладно вам. У меня «мерс», у него «жигули». Мое такси комфортнее, я вас уверяю. Или останетесь под дождем. Я посмотрела ему в лицо, но вместо злости мне захотелось рассмеяться. Руслан облизал губы, и я проследила за движением его языка. Послышался гром, и я посмотрела на небо. Тучи снова сгустились, мне на щеку упала первая капля. — Поехали, — сказала я и села в машину. Что я творю? Совсем у меня с мозгами плохо. Парень ловко перепрыгнул через капот и юркнул на сиденье. Стекла поднялись, снова заиграла музыка. В салоне пахло его духами, сигаретами. Машина сорвалась с места. — Куда едем? Вопрос показался мне довольно наглым и нелепым. — Домой, конечно. — Адрес скажите. Я продиктовала адрес и вдруг увидела, что он бросил взгляд на мои колени. Невольно одернула юбку и сложила руки как школьница. Руслан вдруг затормозил и потянулся ко мне. Я вздрогнула, отшатнулась. Парень самоуверенно усмехнулся и с неким бахвальством сказал: — Не пристегнулись, а я люблю быструю езду. Я почувствовала себя дурой. Наверное, он про себя насмехается надо мной. Немолодая идиотка решила, что он к ней собрался приставать. Парень протянул руку за ремнем. Случайно коснулся моей щеки. Я дернулась назад, избегая прикосновения, увидела его шею перед глазами. Смуглая гладкая кожа, в ухе сережка. На щеке все еще мой пластырь. Почувствовала запах его тела и прикрыла глаза. Совершенно потрясающий парфюм. Нет, не парфюм. Его кожа. Его запах. Этот аромат проникал мне в поры и заставлял сердце замирать и биться все быстрее. Наконец-то мы снова поехали. Парень все еще жевал резинку. Включил музыку, обогрев. Я смотрела на его сильные челюсти, подбородок и чувствовала некое оцепенение, словно смотрю на красивую скульптуру или юного зверя. Резкого, опасного и непредсказуемого молодого хищника. Он сбросил куртку и швырнул на заднее сидение. Увидев его татуировку, я даже поперхнулась слюной. На смуглой коже красиво выделялся черный тигр, оскаливший пасть. Его шерсть стояла дыбом, он был готов к прыжку. Сильные мышцы перекатывались под гладкой кожей парня. Он явно занимался спортом или «качался». Рельефное тело, очень крепкое, хоть и худощавое. На запястье браслет и еще одна татуировка. Я присмотрелась и вдруг услышала его голос. — Я сделал ее в военной академии три года назад. Всегда мечтал именно о такой татуировке. Мы удрали в самоволку, и я напился до чертей. Утром проснулся уже с тигром. Нравится? Вопрос застал меня врасплох. Я отвела взгляд и отвернулась к окну. — Симпатичный. — Кто? Он издевается. Нет, однозначно, этот мальчишка просто наглец и самоуверенный придурок. Таких, как он, в темном переулке стороной обходят или достают газовый баллончик. — Тигр конечно, — огрызнулась я. Руслан засмеялся, закурил. Потом протянул мне сигареты. — Курите? — Бросила и вам советую. — Так что? Договор подпишите? — Не знаю. С мужем надо посоветоваться. Подумать. Руслан выплюнул жвачку и сделал музыку громче. В колонках орал незнакомый мне певец. Никогда не слушала подобный бред. Это не песни — это просто жуткое орево. — Слова прикольные. Сделать громче? Ну, уж нет. Желательно тише или совсем выключить. — Не нравится, да? А вы послушайте внимательно. Там скрытый подтекст, заставляет задуматься. — Я другую музыку слушаю. — Попсу? Руслан резко свернул на перекрестке, и меня накренило в его сторону. — Осторожней ведите, пожалуйста. Он усмехнулся, но скорость сбавил. — Будь я на месте вашего мужа, не отпустил бы на два месяца. Это было неожиданно. — Почему? — не удержалась я. — Красивых жен нужно беречь, а то, вдруг, уведут? Наши взгляды встретились, и мне стало трудно дышать. Какие же жгучие у него глаза. Черные, блестящие и слишком откровенные. Он и не скрывает, какие мысли вертятся у него в голове. Черт. Я старше, хоть бы уважение проявил. Я не его сверстница, не легкодоступная дурочка из тех, что считают его крутым и заглядывают в рот. Не выдержав, я первая отвела взгляд. — Вот здесь налево. Руслан свернул. — Остановите. Не знаю почему, но я попросила его затормозить за три дома не доезжая до моего собственного. Чтобы соседи не видели, на какой шикарной машине я приехала с работы. Парень вежливо отворил дверь с моей стороны и подал мне руку. Когда я прикоснулась к его коже, меня пронизало током. Сердце дернулось и замерло. Вспомнилась его рука на моей талии. Там, в метро. — Спасибо. — Еще увидимся, — он усмехнулся, отправил в рот еще одну жевательную резинку. Я подождала пока «мерседес» скроется из виду и пошла к дому. Нет, договор подписывать нельзя. Я не хочу больше видеть этого наглого типа. Мне не нужно больше с ним общаться, это неправильно. И то, что я чувствую сейчас — отвратительно и аморально. Я замужем, люблю Сережку. У нас чудесный сын. Господи, зачем я сейчас все это себе говорю? Можно подумать, я считаю иначе. Неужели я себя уговариваю? Руслан медленно проехал следом за женщиной до самого подъезда и проводил ее взглядом. Фигурка в сером пальто скрылась за дверью, а он все еще оставался внизу. Огонек сигареты светился в темном салоне, очень тихо играла музыка. Обманула — не захотела, чтобы видел, где живет. Смешно. Если Бешеный захочет, то он не только узнает, где живет, а уже завтра будет знать о ней абсолютно все. Включая самые грязные и интимные подробности ее жизни, всю подноготную. Только, почему-то, именно в ее жизнь так глубоко лезть не хотелось. Словно табу. Будто загорелась в голове красная лампочка: «Ее не тронь, она не такая, как другие». Руслан раньше не общался с подобными женщинами. Оксана не из того круга, не его интересов и вообще НЕ ЕГО. У него совершенно другой вкус. Так он думал до сегодняшнего дня, пока не увидел ее в метро. А что такое предпочтение? На чем оно основывается? На однотипности тех телок, которых Царев-младший трахает? Или на чем именно? Ведь другие так не цепляли. Нет, определенно, у него вставал на любую с симпатичной мордашкой, длинными ногами и большой грудью. Как и у всех молодых парней его возраста. Когда вам всего двадцать пять, то по жизни хочется много секса, очень много разнообразного секса. Отцу не сказал в свое время, что из академии его отчислили, но тот и сам узнал, пришел в ярость. Да разве ему до учебы? Если надо было перетрахать всех смазливых однокурсниц, которые и сами не прочь были на него залезть. Пацан русский, с бабками, одевается круто, шмотки все эксклюзивные. Да еще и авторитетный, любого заткнуть может. Если не словом, так кулаком промеж глаз. Когда учиться, если по утрам спать охота после очередной самоволки, выпивки и бессонной ночи? Царь рассвирепел и из дому погнал. Нет, не прямо сказал: «Убирайся», а просто попрекнул куском хлеба. Руслан ушел. А что, он и сам с мозгами. Доказать может, что и без папиных денежек чего-то стоит, и доказал. Не сразу, конечно. Время прошло, но получилось показать себя. Сучка одна мозги ему вправила. Раньше, как на бога смотрела, в рот могла взять в каком-нибудь обгаженном подъезде. А тут вся такая крутая: «Ты, Русланчик, раньше другим был, думала, выйдет из тебя такой же авторитет, как Царь…». Все это в постели ляпнула. Натрахалась, коза, и выдала. Руслан попросил, чтобы еще на час осталась — один раз трахнул всего, а любил раз пять за ночь. Молодой, кровь горячая. Но у нее, типа, любовник скоро из-за границы вернется, дела срочные. Тут она и брякнула эту хрень — типа, был бы на папочку своего похож, то все бы она к таким-то чертям послала и на час с ним осталась, и на всю ночь, и на всю жизнь. Если бы захотел. И задела, сучка, за живое, мать ее… Он ей в лицо расхохотался: «На хрен мне такая бл…ь на всю жизнь?» Обиделась, тварь, ушла. Дверью так шибанула, что штукатурка осыпалась. Он долго хохотал, а внутри пытался себя убедить, что не задела, плевать ему. Вот тогда они с Серым и замутили. Пробили одного паренька, он тачки ремонтировал в своем автосервисе. Крутое название для зачуханного гаража без оборудования. Работал по мелочи — на баб и на дурь. Они его быстро «убедили», что работать надо по-другому, не то его гадюшник спалят или налоговой сольют со всеми потрохами. Первую тачку угнали у одного иностранца-бизнесмена. Серый машину в гараж загнал. Перекрасили ее, номера перебили и продали, хорошо тогда денег подняли. Прокатило. Появились свои бабки. С тех пор пошло-поехало, как на конвейере. Ментам денег в зубы, гаишникам тоже. Одного Бешеный не учел — что Царю весь этот беспредел, да притом на своей территории, не понравится. Последнюю тачку сперли у его партнера по бизнесу. Короче попался и Бешеный и бригада его. Отец, как понял, кто всем воротил, чуть не прибил. По физиономии съездил. А Руслан стоял в стороне, глаза налились, как у быка на корриде, кулаки сжимались и разжимались, но смолчал. Не давать же отцу родному сдачи? Договорились все-таки, что каждый за себя. И начали воротить каждый свое, друг другу не мешать. Бешеный поднялся быстро. У него методы не такие, как у Царя, долго упрашивать не умеет. Посылал Страшилу, и несговорчивые тут же становились покладистей последней шлюхи. Правда, иногда без зубов оставались или в больничке отлеживались с переломами, но соглашались всегда и на все. Теперь Бешеного уважали. Именно его, как личность, а не как сына Царя. Только казалось иногда Руслану, что проходит мимо него нечто стоящее, дорогое. Не в плане денег, а ценное по-настоящему. Это что-то есть у других, а у него не будет никогда. Как у этой Оксаны. Семья, уютный дом, да и ребенок, наверное, есть. И она счастлива. Ей никогда не узнать, что такое стрелки с братвой, блатные разборки. Она не хоронит друзей с ножевыми ранениями, истекших кровью, не видит всей той грязи, которую Руслан наблюдает каждый день. Оксана чиста, как весенний цветок. Пахнет по-домашнему, смотрит иначе, разговаривает нормально, без блатных словечек, культурно. Как он когда-то, когда еще не знал, кем является его отец, и в каком мире ему придется жить. Оксана ему казалась особенной. Нежной, хрупкой, ранимой. Сколько ей лет? Тридцать максимум. А если приодеть, накрасить, так и за его ровесницу сойдет. Кожа у нее нежная, прозрачная, словно фарфор. Глаза особенные — чистые, открытые. И тело шикарное. Вроде свитер старый, а облепил каждый изгиб, словно вторая кожа. Грудь тяжелая, полная, ноги длинные. Хоть и под юбкой доисторической спрятала, а все равно видно, что лодыжки и колени стройные. Почему-то захотелось эту юбку задрать повыше и посмотреть на ее ноги полностью. В паху заныло, требовательно и неожиданно. Представил себе, как снимает с нее трусики и в горле начало драть, словно от жажды. Распустить бы ее волосы и зарыться в них пятерней, почувствовать запах яблока. Он был уверен, что у нее очень длинные шелковистые волосы. Сотовый затрещал в кармане, и Руслан быстро ответил: — Да, Боров. Что там у тебя? — У нас проблемы. Страшилу менты замели, откупится надо. — У Серого бабки возьми, он у нас бухгалтер… — Серый не отвечает. Его сотовый закрыт. — Подожди, перезвоню. Руслан набрал номер друга, но там сработал автоответчик. Неужели с Элен до сих пор кувыркается? Руслан усмехнулся. Элен хорошая девка, в постели — атас. Как-то и сам пробовал. Заводная, горячая. Такое вытворяет, что у мертвого встанет. Только не любил Руслан наркоманок. Как увидел, что она кокс нюхает, так все желание и пропало вместе с эрекцией. Нарики — ходячие трупы, зомби. Для Руслана она уже мысленно разлагалась, подсознательно чувствовал от нее трупный смрад. Больше он к ней не ходил, только к Лике. Он перезвонил Борову. — Давай через десять минут у набережной.