Интерьер гарема создавался из больших пушистых ковров из шкур животных, раскрашенных в теплые и нежные цвета, кроватей и диванов с полупрозрачными пологами, а так же большого количества подушек самых различных форм и размеров, разбросанных, кажется, вообще везде. Наложницы же практически раздеты, одежды ровно столько, чтобы прикрывать самые интимные участки тела, но при этом же все прикованные длинными и тонкими металлическими цепочками к кольцам, вделанным в пол. Девушка могла передвигаться по залу, но только на определенное расстояние. Сейчас несчастные наложницы лежали на кроватях, почти не шевелясь, видно, что многие в кровь расцарапывали руки и ноги, пытаясь освободиться от оков, но все безуспешно, кто-то уже сполз на пол, и единственное, на что их хватало, просто следить глазами за неожиданными гостями. У некоторых даже еще хватало сил, чтобы протягивать руки в слабой попытке зацепиться за детали брони гвардейцев. – Видимо, их уже давно не кормили, – сообщил один медиков, вызванных сюда, – они сильно истощены, многие обгрызали себе пальцы и ладони, часть уже в состоянии, близком к смерти. Какие будут приказы? – он посмотрел на барона, с удивлением рассматривавшего пленниц. Респир превзошел даже сам себя, оставив больше десятка человек на голодную смерть в собственном дворце. – Оказать медицинскую помощь, накормить и отправить всех на транспорт, – сказал Эдвард после минутного раздумья, – проследите, чтобы с ними обращались соответственно. Если Респир был здесь частым гостем, то явно много болтал. Быть может, что-нибудь и получится узнать от них полезного, – дернув ногой, сорвав с наколенника пальцы девушки, когда она сумела все же схватиться за него, он посмотрел на гвардейца, приведшего его сюда, – как только смогут нормально говорить, допросить. Приказ понятен? – Так точно, барон, – кивнул тот, – медицинский транспорт подойдет сюда через пятнадцать минут, медики осмотрят пленных и подготовят их. Следующей находкой Эдварда стал личный кабинет Респира, большое двухуровневое помещение с несколькими голографическими проекторами, голограммными столами и дополнительно установленным здесь командным пультом. Тут тоже все явно оставлено в спешке, и сейчас пара связистов в сопровождении интенданта занимались поиском и сбором всей возможной документации и электронной информации, что могла остаться после отбытия владельца. Множество папок, инфопланшетов и листков исписанной и исчерченной бумаги были просто разбросаны по кабинету, связистам приходилось тратить много времени даже для того, чтобы банально разобраться, что и к чему относится, снова сложить в папки и отложить для последующего изучения. Из любопытства Эдвард взял несколько листков, где оказались разведывательные данные о Карийском баронате, общие сведения о численности войск и кораблей, вооружении, использующемся сейчас, характеристика и состав боевых частей. Обобщенные сведения, которые пусть и являлись секретными, но при желании могли быть получены без особого труда. Все же шпионаж за соседями был на Рейнсвальде таким же обычным явлением, как и локальные конфликты в колониях с мутантами и дикарями. У самого Эдварда в личной библиотеке было отведено несколько полок для материалов по Гористарскому баронату. – Каковы результаты? – поинтересовался он у интенданта, как раз скачивающего данные из блока памяти голограммного стола, – что-нибудь полезное есть? – Можете посмотреть сами, господин, – пожал тот плечами и активировал изображение. На столе сейчас же проявилось изображение скопления Оорта, находившегося на окраине сектора, и представляющее собой большую группу островов, очень тесно прилегающих друг к другу. Некоторые были даже соединены природными мостами из разросшихся гигантских лишайников, растущих на протяжении всей своей жизни и порой достигавших действительно огромных размеров. На поверхности Эдвард несколько раз видел такие лишайники, чьи стволы достигали в обхвате нескольких десятков метров, а их самих вполне можно было использовать как мосты, по каким двигалась даже легкая бронетехника. Скопление Оорта просто кишело жизнью и различными автономными анклавами, но не сильно ушедшими в развитии, поскольку острова почти лишены полезных ископаемых, только бедные залежи металлов и несколько мелких и очень соленых морей, где местные добывали нефть из глубоких скважин. Действительно, подходящая цель дня начала новой империи, но только почему он сразу не направился туда? По тем данным, что уже были получены от разведчиков, прежде чем они потеряли след его эскадры, Респир направился в противоположную сторону. Зачем тогда ему скопление Оорта? Эдвард взмахом руки велел продолжить сбор данных, а сам вскоре вышел на улицу, раздумывая, что же следует делать дальше. Главная проблема охоты на сумасшедшего в том, что даже не можешь представить, что происходит у него в голове, предугадать его действия и, значит, не можешь опережать его, вынужденный идти только по следам, то приближаясь, то снова отступая, но уж точно не способный обогнать. Раньше, когда Респира еще держал поводок старого барона, его действия поддавались хоть какому-то логическому объяснению, но сейчас он был свободен, действуя лишь так, как хотело его безумное сознание, подчиняясь сиюминутным желаниям и не оглядываясь на долгосрочную перспективу. – Господин барон! У нас срочное сообщение! – включилась внутренне связь, и Эдвард, включил двусторонний канал, настраиваясь на полученный сигнал, разочарованно вздохнув. – Слушаю. Что случилось? – поинтересовался он, кивнув в ответ на приветствие проходившей мимо группы медиков, несущих на носилках несколько тел. – Барон, у нас сообщение из Тристанского замка от сира Де Адрила. Докладывает о прибытии графа Фларского в столицу, теперь ожидающего вас для координации действий. Сейчас почти все вассалы собираются в столицу для общего собрания. Сир Де Адрил просит и вас поторопиться, чтоб не быть последним. – Понял вас, – сказал Эдвард и сразу же решил отдать несколько распоряжений, – передайте на флагман, чтобы начинали отзыв войск, мы уходим с Росса. Пусть немедленно сворачиваются и возвращаются на транспорты, здесь больше делать нечего, – с этими словами развернулся и вернулся в замок, где еще работали оперативники и связисты. Их будут забирать прямо оттуда, дав как можно больше времени для сборов информации. Примерно через тридцать пять часов, после того, как начался воздушный бой над Россом, эскадра Тристанского бароната покинула его ближнюю орбиту, забрав свои войска и все, что было необходимо, оставив истерзанный анклав догорать в еще не потушенных пожарах. По общепринятым правилам ведения локальных войн убежища для гражданских лиц не были затронуты или взломаны, так что большая часть населения уцелела и теперь выбиралась наружу, в развалины собственного города, занимаясь в первую очередь спасением того, что еще можно было спасти. Росс был серьезно поврежден, многочисленные разрушения портовой зоны и жилых кварталов сильно ударят по его экономике, но при поддержке Гористарского бароната он, скорее всего, быстро восстановиться. Целью нападавших не было разрушение и разорение анклава, а лишь дворец Респира, откуда было вывезено несколько терабайт различной информации, какой уже занимались дешифровщики. Глава 12. Игра в открытую Эдвард вернулся в столицу на том же корабле, что являлся флагманом при нападении на Росское герцогство. Пока дредноут еще ожидал места для стыковки, вылетел пряко ко дворцу на одном из корабельных шаттлов, не теряя времени, какого и так было очень мало. Во время перелета барон успел только переодеться и привести себя в более подобающий вид для такого визита, так что во дворец явился одетый в парадный камзол цветов Тристанского бароната в сопровождении небольшой свиты из нескольких вассалов и пары адъютантов. По прибытии оставил их на нижних уровнях, сам отправившись на верхние, где должны собираться феодалы для открытия первого собрания Совета и выбора нового короля. Королевский Дворец снова встречал Эдварда помпезными залами с высокими арочными потолками с затейливой резьбой, отображающей важнейшие моменты в истории королевства. Парадные залы, где сейчас собирались феодалы со всего Рейнсвальда, дополняли огромные статуи королей в боевых доспехах в нишах между колоннами, а над ними поднимались красочные витражи, специальным образом подсвеченные и кажущиеся, будто светяться изнутри. Сейчас здесь было многолюдно, феодалы со своими свитами и семьями собирались со всего Рейнсвальда почтить память старого короля и принять участие в выборе нового. Множество пышных и красочных камзолов и платьев казались морем всевозможных цветов, переливающимся и блестящим при свете плазменных огней огромных люстр под потолком. Открытой оставалась только выложенная красными коврами дорожка, вдоль которой стояли наизготовку королевские гвардейцы, и свободная площадка перед пустующим королевским троном, над которым в знак траура приспущены все флаги. Поднимаясь по парадной лестнице, с почетным караулом из королевской гвардейцев, стоящих через каждые пять ступенек, Эдвард чувствовал, что начинает нервничать, и чувство это связано не столько с тем, что должно произойти, сколько с осознанием того, что впервые идет на собрание феодалов в качестве барона, а не его наследника или сопровождающего. При его жизни собрание феодалов проводилось всего лишь трижды, но сам он помнил только два из них. Второе, еще отложившееся в его памяти, было посвящено объявлению войны с Саальтом, которой, к счастью, удалось избежать, а вот первое, более раннее, в памяти сохранилось только какими-то отдельными обрывками, порой проскальзывающими в воспоминаниях отдельными образами или фразами, посвящено же было избранию Иинана Третьего. Или же это была лишь его коронация? Он помнил лишь большое количество феодалов и их дам в пышных парадных одеяниях, значительность и торжественность момента, равно как и свой страх и восхищение, что испытывал, присутствуя там вместе с отцом. Волнение пробуждало в памяти те образы, что казались уже окончательно забытыми и потерянными, но сейчас нахлынувшими на него с новой силой, так что молодой барон шел, практически не обращая внимания на окружающих людей и только ответно приветствуя других феодалов, собравшихся в залах королевского дворца и уже оживленно что-то обсуждавших. Конечно, сейчас у всех была только одна тема – смерть короля, равно как и то, кто займет его место. Претенденты, не смотря на все те изменения, что произошли в последнее время, все еще были очень сильны и вполне могли померяться силами, если дела пойдут совсем плохо и никто не решится на уступки. – Эдвард! Очень рад вас видеть! – в Зале Героев, среди множества прочих собравшихся, его встретил граф Фларский. Дэлай стоял в парадных одеяниях, в сопровождении герцога Камского и барона Филорейского, одного из своих старых союзников, чей феод находился на противоположной от Тристана части острова, да и прежде с ним Эдвард никогда не напрямую не пересекался. Граф, немного нервничая, как, уверенный в своих картах и ждущий момента, когда партия начнется, крепко пожал молодому барону руку, – наконец-то вы появились. Сразу после вашего сообщения я забросил все дела и чуть ли не бегом помчался сюда. Первый раз в своей жизни мне казалось, что корабли двигаются очень медленно в режиме прыжка, – он нервно рассмеялся своей собственной шутке, – вы где были? Я думал, что уже увижу вас тут, а получилось, что именно Тристанского барона и пришлось дожидаться. – У меня были неотложные дела, какие необходимо было решать, – скромно ответил Эдвард, – пришлось, правда, действовать в спешке, но что-то говорить о результатах пока еще рано, – оглянувшись по сторонам, поинтересовался. – Пятьсот часов уже давно подходят к концу, и мне интересно, что собираются делать остальные претенденты? Они уже прибыли во дворец? – И давно, – кивнул граф Фларский, – и с каждым из них я уже успел переговорить, – по тому, какое кислое выражение приняло его лицо при этих словах, разговоры вряд ли были очень приятными, – ни один из них не собирается отступать от своих позиций. Наоборот, все вполне готовы применить и силу, если их претензии не будут признаны… Мы действительно стоим на пороге войны, и мне очень хочется быть уверенным в каждом из тех, кого сейчас называю союзником… – Во мне можете быть уверены, – кивнул Эдвард, вспоминая о Праве королевского выбора, лежащем сейчас в сейфе Тристанского замка, – однако нам необходимо действовать уже сейчас, если вы, граф, не хотите начинать свое правление с попыток подавить сразу два восстания на территории королевства. Чем быстрее это будет, тем лучше, – барон посмотрел прямо на своего собеседника, претендента на королевский престол, – вы же хотите быть королем? Или уже нет такой твердой уверенности? – Что вы имеете в виду? – удивился граф, но его смущение быстро превратилось в череду метких вопросов, – может быть, поделитесь с нами своими планами? Вы же не собираетесь действовать в одиночку? – Не собираюсь, – подтвердил Эдвард кивком, – именно поэтому здесь с вами, а не у себя в замке. Кстати, раз уж я только что прибыл, по праву новичка поинтересуюсь, когда же будет первое собрание? – Как только Стража Трона откроет зал заседаний, – сказал граф, – если верить их представителю, то должны сделать это в течение двух часов. Дэлай упомянул древнюю, но едва себя проявлявшую организацию, по своей структуре похожую на рыцарский орден, набиравшуюся из непризнанных сынов феодалов, но всегда небольшую по численности, в чью прямую задачу входила защита королевского трона и дворца. Точно о ней ничего не известно, за исключением внешнего вида ее членов, всегда появлявшихся на людях в белоснежных доспехах и закрытых шлемах. Рассказывают, что все рыцари Стражи Трона проходят через киборгизацию и многочисленные имплантации, навеки соединяясь воедино со своим доспехом, а от их личности почти ничего не остается, за исключением той части, что поклялась защищать королевский трон и престол от любых посягательств. В бою же их последний раз видели у ворот Белой Башни, где в самый решающий момент, когда штурм почти провалился, двести Стражей возглавили атаку в пробитые, но еще не взятые ворота, контратаковав идущую на вылазку колонну противника и наголову ее разгромив. – Значит, время у нас еще есть, – кивнул Эдвард, – граф, мне нужно, чтобы вы сейчас же подняли весь ваш флот и направили его к Камским верфям. Все корабли, без исключения. Они соединятся с флотом Райсора, – он посмотрел на своего друга с такой уверенностью, что тому ничего не оставалось, кроме как просто кивнуть, – и будут ожидать моих дальнейших указаний… – Эдвард, кто здесь претендент, я или вы? – усмехнулся граф Фларский, удивившись такой активности, – вы так уверенно командуете, что начинаю себя чувствовать неуютно на вашем фоне. Можно поинтересоваться, зачем вам понадобился мой флот? Я и так потерял несколько кораблей из-за того, что на меня напали пираты. – Я сумел как следует разозлить Гористаров, – Эдвард оглянулся на преемника старого барона, стоявшего с довольным видом чуть поодаль и разговаривавшего с графом Розмийским, выглядевшим уже не так довольным жизнью и заметно нервничавшим. Здесь его тоже можно понять, наступал, наверное, важнейший момент в его жизни, во время которого совершенно не хотелось позориться никаким образом, – И после того, что устроил, они будут жаждать мести. – И как же? – спросил граф, сразу напрягшись, – пожалуйста, только не говорите, что втягиваете меня в войну против Гористаров. Это последнее, что мне сейчас нужно. – Война уже на пороге, граф, – прошипел Эдвард сквозь зубы, – вы думаете, что сейчас Гористары просто так возьмут и признают вас королем? Да, у вас сейчас больше всех шансов, но стоит только глашатаю объявить вас королем, как этот поганый род выступит против вас со всеми силами, что имеет, и этого вам уже не изменить никакими уговорами. Если бы старый граф не умер, наши границы уже были бы в огне, – он кивнул в сторону нового графа Гористара, – но его преемник еще колеблется. Только отступать он точно не будет, его положение и так пошатнулось в связи с последними событиями, и теперь ему необходимо срочно укреплять свой собственный трон. А что может подействовать на вассалов лучше, чем победоносная война за королевский трон? Если же трон останется за вами, все Гористарское графство может смело прощаться со своим ведущим положением на острове, – он снова вздохнул, уговаривая графа к активным действиям, – вы для них как кость в горле. – И что же вы все-таки придумали, барон? – спросил граф Фларский, сложив руки на груди. Такой резкой отповеди явно не ожидал, и часть спеси с него моментально слетела, обнажая скопившееся нервное напряжение и волнение перед грядущими событиями, – что конкретно? – Мы атаковали Росс, центральный город и порт серьезно повреждены, эскадра, защищавшая его, уничтожена, – честно признался Эдвард, оглядевшись и убедившись, что сейчас их не подслушивают, – дворец взят штурмом, и мои люди нашли там несколько очень интересных вещей, которые помогут в поисках Респира. – Барон! Вы с ума сошли уже со своим желанием отомстить этому человеку! – граф чуть было не закричал в полный голос, но все же сумел спохватиться и даже закашлялся, прежде чем принялся шипеть сквозь зубы, вцепившись рукой в лацкан камзола Эдварда, – вы же понимаете, что это война! Герцогство находится под протекторатом Горситаров, и теперь у них полное право выдвинуть вам претензии! И это в те дни, когда решается, кто должен стать королем! – Именно поэтому мне и нужен ваш флот, – сказал Эдвард, – Гористары ударят по Тристану, где их уже ждут мои эскадры, бросив в бой все свои силы без промедления. К тому же, я еще надеюсь на помощь Кариского бароната… – Кстати! – вмешался герцог Камский, до этого момента стоявший рядом с приоткрытым ртом и просто не знающий, что можно сказать в подобной ситуации, – я сейчас же разыщу Рокфора! Он должен быть где-то здесь, совсем скоро вернусь… Думаю, он тоже должен быть в курсе происходящего. – Сейчас они еще не знают о произошедшем. Мы уничтожили все корабли, имевшиеся на Россе, и взорвали все вышки подпространсвенной связи, какие смогли обнаружить, поэтому преимущество еще остается за нами, чтобы подготовиться, – продолжил Эдвард, – пока Гористары будут связаны боями у Тристанского замка, ваши силы атакуют сам МысХаркии. Вряд ли они будут держать там достаточно сил, чтобы быть готовы к такому. Скорее всего, они вряд ли вообще будут рассчитывать, что кто-то рискнет напасть на их родовое гнездо… А если столица падет, союз вокруг графа Розмийского развалиться так же быстро, как и собрался. Гористары являются его сдерживающей силой, граф Розмийский не более чем марионетка в руках этих убийц, – Эдвард повел плечами, вздрогнув от накатившего на него желания прямо сейчас насадить на шпагу молодого барона Гористара. – Вы сильно изменились после того, что произошло на вашей свадьбе, молодой барон, – покачал головой граф Фларский, постепенно переваривая все услышанное. Слова Эдварда, произнесенные вслух, зацепили слабые нотки в его душе, сомневающиеся в возможном мирном исходе выборов. Вся ситуация вокруг возможного нового короля уже почти что дышала войной и порохом, не хватало всего лишь маленького шажка, каким вполне и могло оказаться признание избранного короля, но с каким будут не согласны проигравшие. Нанести упреждающий удар в данном случае выглядело бы вполне логичным решением, все равно историю напишут победители. Граф снова задумался, наверное, решаясь, какой вариант будет наиболее подходящим в этой ситуации. И все-таки согласился с Эдвардом, надеясь на логичность выбранного им пути, – прежде вы казались мне тем, кто слишком сильно заботящимся о своей чести, но сейчас я вижу перед собой человека, который умеет добиваться своих целей. Хорошо, сейчас же отправлю своего адъютанта с сообщением на корабль, чтобы он передал приказ о передислокации. Скажите только, вы уверены, что сможете выдержать удар гористарского флота? Их новый барон молодой и импульсивный, бросит на вас все, что есть под рукой. – Мы выдержим. Главное, вы сделаете свое дело, – кивнул Эдвард, – сейчас же важнее всего начало выборов нового короля. У нас есть, по меньшей мере, сутки, прежде чем до Гористаров дойдет известие о событиях на Россе… – Эдвард, очень рад тебя видеть, – к ним подошел Рокфор в парадном камзоле цветов бароната, но с черной траурной лентой, – прими мои наилучшие поздравления в связи с твоим выздоровлением, – говорил даже без тени настоящей радости в голосе. Барон Карийский сильно сдал за то прошедшее время, что пролетело после момента их последней встречи, прежнюю веселость и позитивный настрой как рукой сняло, оставив только грусть и разочарование, читавшиеся в его глазах, – Райсор сказал, что тебе необходимо меня видеть. Что снова произошло? – Барон, – кивнул Эдвард в знак приветствия, – вы же хотите расквитаться с Гористарами за то, что произошло? – он говорил прямо, поскольку эта тема для него была не менее болезненно, чем для отца, потерявшего из-за них свою дочь. – Я лично готов придушить каждого из них, – твердо сказал Рокфор, посмотрев на тристанского барона с такой яростью в глазах, что еще немного и смог бы прожечь дыру в его теле, – пока хотя бы один из них еще жив, дышать спокойно не могу. Они… Они вырастили Респира и его безумство, и кто-то все-таки должен ответить за то, что произошло… – Тогда поднимайте ваши корабли, – сказал Эдвард, – уже скоро флот Гористаров попробует напасть на Тристан, и мне надо, чтобы ваши эскадры были рядом с моими. Мы им устроим такую же бойню, что и перед воротами Белой Башни, – он посмотрел на молодого графа Гористара, тоже сверлившего взглядом их небольшую группу. Вполне может быть, если бы не строгие придворные правила, по которым на территории королевского феода настрого запрещается решать любые конфликты между феодалами, то они бы уже объявили друг другу войну. Снова повернувшись к Рокфору, Эдвард спросил, – барон, я ведь могу вам так же доверять… как раньше? – Сынок, – Карийский барон выдавил из себя взволнованным голосом, – после того, что случилось, ты мне все равно как сын. Пусть даже и всего лишь несколько секунд, но вы с Изабеллой были женаты. Чтобы ни случалось, я поддержу тебя, особенно, если это касается возможности смешать с грязью этих безродных выродков Гористаров. Я сейчас же отдам приказ флоту направится к Тристанскому замку… Сколько у нас времени? – Сутки есть точно, – кивнул Эдвард, повторив ту фразу, что пару минут назад уже сказал графу, – Гористары еще не в курсе, что произошло, и им еще потребуется время, чтобы подготовить корабли. К этому моменту наши эскадры уже должны быть готовы встретить врага… – И к этому моменту уже будет окончательно ясен расклад сил за столом переговоров, – добавил граф Фларский, – мои союзники окажут вам всю возможную поддержку, на какую только будут способны, если война затянется и пойдет не так, как предполагалось с первого момента. – Да поможет нам Небо… – только и покачал головой Райсор, искренне надеясь, что они сейчас не совершают чудовищную ошибку, о которой потом всем придется очень сильно пожалеть. * * * Росс действительно был лишен возможности связаться с Гористарским графством после всего произошедшего. Все военные и торговые корабли, находившиеся в портовой зоне, были либо уничтожены в ходе обстрелов, либо серьезно повреждены и не могли подняться в воздух в ближайшие дни. Уничтожены и все установки подпространственной связи, буквально отрезав герцогство от всего остального Рейнсвальда. Остатки сил ополчения и внутренней полиции пытались навести порядок среди гражданского населения, покинувшего убежища и теперь возвращающегося по разрушенным улицам в свои дома в поисках того, что еще можно было спасти. Начались грабежи и мародерство, сил правопорядка не хватало, чтобы все это остановить, к тому же, у них хватало и множества других проблем, начиная от еще продолжавшихся пожаров и разбора завалов, до мутантов, что лезли на огонь сквозь проломы во внешних стенах и разрушениях в куполе. Рано или поздно помощь все равно должна была подойти, в ближайшие города были отправлены гонцы с просьбами о помощи, и много надежд на приходившиеся из Мыса Харкии корабли, регулярно курсирующие между этими городами В том, что это были войска Тристанского бароната, никто даже не сомневался, на поле боя остались части доспехов и разбитая техника с символикой бароната, сохранились и многочисленные видеозаписи и фотофиксации о том, что нападавшие корабли принадлежали к флоту Тристана. И все понимали, что это значит. Такое нападение просто не могло пройти безнаказанным, новый барон, как только узнает о случившемся, тут же отправит все доступные силы на то, чтобы наказать тристанского выскочку за случившееся здесь. Кто-то, конечно, пытался объяснить случившееся тем, что барон Эдвард мстил за события на его свадьбе, когда сам герцог Росский расстрелял его свадьбы и убил молодую жену, но таких мало кто слушал. В конце концов, нельзя сравнивать одну жизнь с тысячами тех, кто погиб на улицах города и портовой зоны под корабельным обстрелом из орудий и торпедных аппаратов. Росс колебался на грани анархии и попыток сдерживать порядок в течение следующих ста сорока часов, медленно, но все же уверенно восстанавливая покой и тишину на улицах. И только после окончания этого времени подошел караван торговых кораблей из Гористарского графства, обнаруживший столь тяжелое положение столицы графства, едва пережившего нападение, и, конечно же, первым же их действием стала отправка сообщения в Мыс Харкии обо всем, что здесь произошло. Война начиналась… * * * – Всеобщее собрание вольных феодалов королевства Рейнсвальда официально объявляется открытым, – объявил Глава Стражей Трона, стоя посреди зала в белоснежном доспехе и с закрытым шлемом, увенчанном еще и высокими белыми крыльями, – почтим честь и память нашего великого монарха и передадим престол самому достойному и лучшему из вас.