Его слова внезапно навели меня на интересную мысль. Кажется, Алекс вчера размышлял на эту тему, но маги его оборвали, заявив, что это невозможно. Но, с учетом всего услышанного, пожалуй, ничего невозможного в мире попросту не существует! -- Значит, все прошлые убийства происходили сто тридцать лет назад. Вы остановили того мага и спрятали его книгу заклинаний, и она уже более века считается уничтоженной, однако нашего нынешнего убийцу это нисколько не смущает. Кто из магов, кто находился рядом с вами в конце девятнадцатого века, сейчас снова находится в Лондоне? Вряд ли их слишком много. -- Нам понятна ваша мысль, но мы вас разочаруем -- их много. Около тридцати человек, -- сухо сообщил Майкл. -- Не только же мы с Роуз продлеваем себе жизнь. За прошедшие сто тридцать лет умерло не так много магов из нашего ковена, включая нашего главу Уильяма Майклсона. Их всех вы точно можете исключить из списка подозреваемых, хотя толку от этого немного. А тот колдун, который убил около двадцати человек, давно мертв. Это точно. Названное имя внезапно показалось мне знакомым. -- Майклсон? А это не тот миллионер, о смерти которого недавно говорили в новостях? -- с подозрением уточнила я. -- Ну разумеется, -- отозвалась Розмари. -- Он стал главой ковена как раз в 1885-м, сразу после смерти предыдущего главы, Артура Рассела. Кстати, Уильям очень не любил "Искателей". Считал, что они слишком активно лезут не в свое дело. Я вспомнила, что об этом как-то упоминал Джек, и не стала задавать вопросов. -- А почему он умер? Раз вы можете продлевать себе жизнь?.. -- Он прожил более шестисот лет, -- просто ответил Майкл. -- От этого может устать кто угодно. Проблема в том, что нового главу назначает его предшественник, однако Уильям скончался раньше, чем успел его выбрать. Теперь маги действуют разрозненно, и мы не можем объединиться, чтобы вычислить и остановить этого колдуна. Как вы видите, ничто человеческое магам не чуждо. Я тихо хмыкнула. Кстати, если этому Майклсону и впрямь было столько лет, неудивительно, что он был миллионером. За шесть столетий и не столько миллионов скопишь... -- Ну допустим, -- наконец сказала я, возвращаясь к своей прошлой мысли. -- Тот, кто всё это затеял сто лет назад, мертв. Кстати, а он точно погиб? Ведь про книгу заклинаний тоже все думают, что она сгорела... -- Точно! -- уязвленно отозвалась Розмари. -- Мы сами видели его смерть. Тут ничего нельзя было предпринять. -- Выходит, тот колдун вот уже сто лет как мертв, а его книга пролежала весь этот срок вне чьей-либо досягаемости, -- задумчиво продолжила я, продолжая гнуть свою линию. -- Однако нельзя отрицать, что спустя целый век появился кто-то, кто слишком хорошо осведомлен, как проходили эти ритуалы в девятнадцатом веке. Вы к этому непричастны, -- Майкл иронично вздернул одну бровь, но я проигнорировала это движение. -- Значит, остался кто-то еще, кто был в курсе происходящего в 1885-м году. Кто-то, кто предпочел на эти годы затаиться, а сейчас решил продолжить дело того колдуна. Они переглянулись. -- Это невозможно, -- наконец категорично заявила Розмари. -- Никто из наших не пошел бы на это. Среди них, конечно, всякие отморозки попадаются, но на хладнокровное убийство такого количество людей маги не пойдут. Это противоречит нашей природе. -- Я и не пытаюсь обвинить никого из магов, -- пожала плечами я. -- Но неужели сто лет назад в этом был замешан всего один темный колдун? Неужели не было больше ни одного темного, который был в курсе происходящего, знал о ритуалах и смог бы повторить их в наше время? По тому, как окаменели лица обоих, я поняла, что попала в точку. Вот только почему-то ни Майкл, ни Розмари не были похожи на людей, которым пришла на ум неожиданная догадка. Вместо этого они оба будто помертвели, словно я озвучила мысль, которую они всеми силами до этого гнали от себя прочь. -- Он не мог, -- наконец глухо произнесла Розмари. -- Его сейчас даже в Англии нет. -- Он никогда бы не пошел на такое! -- резко возразил ей Майкл. -- Роуз, прекрати! Даже если бы он прямо сейчас находился в Лондоне, я никогда бы не подумал, что он на такое способен! -- Прошло столько лет, -- тихо сказала Розмари и подняла на него замученные глаза, похожие на глаза больной собаки, и обессиленно села на стул. -- Откуда мы можем знать, на что Джеймс теперь способен, а на что нет? Тебе же известно, кем он стал! Имя "Джеймс" я уже слышала, причем от них же самих. Пожалуй, пора кое-что выяснить. -- А Джеймс -- это кто? -- поинтересовалась я, стараясь говорить осторожно. Кто их знает, этих магов, как они сейчас отреагируют на расспросы. Но ничего такого не произошло, и Розмари бесцветно отозвалась: -- Мой брат. Сто лет назад он помогал нам остановить убийцу. А потом отказался от наших принципов, покинул ковен и стал темным. -- А так можно? -- искренне удивилась я. -- Ну конечно, -- отрезала Розмари, и я поняла, что этот разговор давался ей с огромным трудом. -- Темным магом нельзя родиться, им можно только стать. -- Вы уверены, что ваш брат в этом не замешан? -- осторожно уточнила я. -- Я ни в чем не могу быть сейчас уверена, -- она вскочила на ноги и бросила на меня такой злобный взгляд, что я невольно сделала шаг назад, опасаясь, что меня превратят в жабу. -- Хватит! Майк, идем. У нас еще полно дел. Майкл быстро взглянул на нее и предпочел не спорить. Коротко кивнув мне и подхватив со стола бумаги, он скрылся следом за Розмари в коридоре. До меня донесся щелчок захлопнувшейся входной двери. Глава 15 После их ухода я еще некоторое время сидела на кухне, уставившись в одну точку и пытаясь справиться с очередным внезапно свалившимся на меня знанием. Долголетие... Вечная молодость, которая может длиться сколько угодно... Такое любого может вывести из равновесия. Наверное, именно поэтому магов так немного -- раз большинство предпочитает жить по несколько столетий, и дети у них рождаются редко. Умерший миллионер, которого показывали в новостях, оказался шестисотлетним главой магического сообщества -- ладно. А вот то, что с прошлых убийств прошло почти полтора века... Это уже сложнее. Официальные источники теперь точно ничем не помогут, да и в разговорах с окружающими стоит быть поосторожнее -- в этот момент я бросила взгляд на телефон, где на дисплее высветился еще один пропущенный вызов от Ричарда и нервно дернула уголком рта. Но в то же время... Что бы Розмари и Майкл ни говорили, а наш неизвестный противник слишком хорошо осведомлен, как происходили ритуалы в 1885-м. И этих двух магов он знает -- иначе не попытался бы убить их на следующий же день после того, как они обнаружили руны. Кстати, откуда он вообще узнал, что они были в Оствике и что отправятся на вечер встречи исторических обществ? Следил, получается? Тогда, может, он продолжает за ними следить и давно в курсе, что маги взяли себе в помощь меня и ребят?! От этой мысли я внезапно взмокла, а в животе что-то противно екнуло. Страх нахлынул так неожиданно, что руки затряслись мелкой дрожью, а затем я почувствовала, как по виску сползает крупная капля пота. Он уже убил одного человека. Через несколько дней убьет еще десятерых. Чего ему стоит убить и меня за компанию? Сделать меня еще одной жертвой на алтаре? Я же даже противопоставить ничего не смогу! Мало того, что я не маг, так еще и карате, айкидо и джиу-джитсу, в отличие от Алекса, я никогда не занималась! Если меня и впрямь захотят убить, я даже сопротивляться толком не смогу! Умирать мне не хотелось. С силой опершись о стол, я поднялась и на негнущихся ногах нетвердым шагом дошла до ванной. Там я решительно открыла кран с холодной водой и сунула под него голову. Волосы потом будут полдня сохнуть, ну и черт с ними. Ледяные струи, перетекшие с волос на шею, подействовали отрезвляюще, и ко мне вернулась способность соображать. Соберись, истеричка. Еще ничего страшного не произошло. Никто, кроме Розмари и Майкла не знает, какую помощь ты им оказываешь на самом деле. Даже Алексу и Шарлотте ты ничего не говорила, а уж маги и подавно не стали бы об этом распространяться. Паниковать пока рано. Ну хорошо. Тогда как можно вычислить убийцу? Майкл и Розмари с пеной у рта доказывают, что никто из магов этого бы не совершил. Я вспомнила проникающий под одежду холод у Кранли, черную книгу заклинаний, от которой буквально разило темной магией, и медленно кивнула. Пожалуй, в это поверить можно. Значит, у нас остаются колдуны -- черные маги -- и загадочные Путешественники, которые являются слишком странными фигурами, чтобы делать в их отношении какие-то выводы. А вот колдуны... Получается, любой маг может отказаться от неких принципов, на которых строится их система, и стать "плохим". Прямо "Звездные войны" с их переходом на Темную сторону... И, по всей видимости, есть кандидат на роль нашего таинственного колдуна. Брат Розмари... Сто тридцать лет назад темный маг погиб, и, по словам Майкла, этот Джеймс помог им остановить его. Выходит, об этих ритуалах он был осведомлен точно так же, как и Майкл с Розмари, правильно? А потом он по какой-то причине стал темным. Что ему мешало явиться в Лондон в двадцать первом веке и самому устроить локальный апокалипсис? Кстати, вот еще одна странность. Почему прошел такой большой промежуток времени? Впрочем, кто их знает, этих полубессмертных магов, может, для них столетие -- это как для обычного человека год, но всё равно... Долго. Очень долго. Зачем нужно было столько времени ждать? Или эти ритуалы нужно проводить в строгих условиях -- например, во время парада планет или еще какого-нибудь события космических масштабов, что случается раз в тысячу лет? Очередной звонок мобильного телефона вывел меня из задумчивости. Я ожидала снова увидеть номер Ричарда и уже была готова сбросить вызов, но обнаружила, что звонил Алекс. -- Видела сегодняшние новости? -- поинтересовался он без приветствия. -- Как впечатления? -- Ты о трупе Картера? -- чуть замешкавшись, уточнила я. После всего услышанного от Розмари и Майкла и собственных сложных размышлений у меня в голове царила настоящая каша. -- А есть что-то ещё? -- сразу насторожился он. -- Я теперь во что угодно готов поверить и в любой момент жду от этой парочки новых подлянок. -- Ну... есть, но это не критично, -- осторожно произнесла я, не испытывая никакого желания пересказывать всё услышанное по телефону одному Алексу, чтобы потом еще раз изложить всё то же самое еще и Шарлотте. -- Потом обсудим. А что с трупом? -- Тебя не смутило, что труп был черт знает откуда, да еще пропал четыре года назад? Мужик в смысле, а не труп, -- поправился он. -- Какой смысл нашему убийце убивать чувака, который давным-давно пропал без вести? -- Случайно это было или неслучайно? -- продолжила я вслух, ухватив его мысль и неосознанно сев прямее. -- Ты об этом? -- Именно. Если случайно -- это не дает никаких зацепок, но зато в целом понятно. Схватили первого попавшегося, а им случайно оказался тип, который сто лет назад бросил семью и ушел из дома. Если же неслучайно... -- Если неслучайно, то убили специально именно этого человека, и это ни черта не понятно, -- закончила я за него. -- Тут я могу уже представить любое развитие событий, вплоть до масштабного заговора. -- А что эти двое? -- помолчав, спросил Алекс. -- Они не узнали чего-нибудь об этом Картере? -- Э... Не знаю, -- растерянно призналась я, чувствуя себя круглой дурой. -- Мы встречались сегодня, но я узнала кое-что новое о магах, и это выбило меня из колеи. Я даже не подумала спросить. -- Ладно, -- с некоторым разочарованием в голосе решил Алекс. -- Успеем. Кстати, завтра Мартина из больницы выписывают. -- Моя помощь нужна? -- В целом, нет. Я собираюсь завтра отвезти его домой. Можешь присоединиться. Шарлотты не будет, она на завтра перенесла ту съемку, которую пропустила вчера. Я подумала о том, что курсы немецкого будут только вечером, и мне предстоит еще один целый день провести в компании лишь черной книги, с которой я все больше рискую заработать обморожение пальцев, и собственных тревожных мыслей и, пожалуй, даже с излишним энтузиазмом согласилась: -- Конечно, приеду! Во сколько надо быть в больнице? Мы договорились о времени, а потом мне внезапно позвонил Джек, о котором я за последние дни уже успела как-то забыть. Осведомившись строгим голосом, что я надумала по поводу рун, он велел завтра обязательно заехать в офис "Искателей". Прикинув, сколько времени уйдет на встречу Мартина, я пообещала приехать сразу после того, как мы привезем его домой. Услышав, что мы завтра забираем раненого товарища, Джек сразу подобрел и даже не стал спорить, когда услышал, что я буду на Пэлл-Мэлл только днем. *** Меня изначально удивило, что Мартина собрались выписывать так скоро, но, по сравнению с тем, каким мы его видели три дня назад, он и впрямь выглядел намного лучше. Довольный врач сообщил нам, что раны пациента заживают удивительно быстро, и потому его уже вполне можно отпустить, и еще несколько дней он сможет отлежаться и дома. Мы приехали за ним на "Пежо" Алекса -- перед тем, как отправиться в больницу, друг заехал за мной, а потом мы вместе отправились в ближайший супермаркет за продуктами, поскольку у Мартина после почти недельного отсутствия в холодильнике точно не осталось ничего съедобного. Поговорив с врачом, мы выслушали последние предписания для больного, поблагодарили и наконец-то тронулись в путь. Мартин всё еще был бледен, ходил медленно, но на ногах держался уверенно, в обморок не падал и вообще казался несравнимо более живым. Эта мысль подтвердилась, когда в машине он сразу же начал расспрашивать о том, что он пропустил. -- Слышали об убийстве на юго-западе от Лондона? -- поинтересовался он, когда первые новости были рассказаны. -- Тебе-то откуда о нем уже известно? -- удивился Алекс. -- В палате работал телевизор. Я видел новости. Что Джек думает по этому поводу? Алекс бросил на меня мгновенный взгляд в зеркало заднего вида. Поймав его, я настороженно посмотрела на Мартина. -- Джек?.. -- Да бросьте, неужели он до сих пор не отправил вас в Кранли проверять? Пентаграммы, жертвоприношение... Это же наша тема! Или он думает, что это были религиозные фанатики? Лицо Мартина заострилось, очки съехали на кончик носа, и он странным, неловким движением поправил их, чуть не смахнув их с носа окончательно, как никогда не делал раньше. По непонятной причине случившееся сильно взволновало его, и меня это удивило. -- Нет, -- задумчиво сказал Алекс, рассматривая Мартина в зеркало. Похоже, не одна я обратила внимание на его поведение. -- Не отправил.