В горле встал горький ком. Сделала глоток сока, не сводя взгляда с играющих бликов от горения древесины в камине. Огонь меня немного успокаивал. Хотелось в него отправить все свои страхи и переживания. Беспощадно сжечь их. Любой огонь — жизнь. Недаром ведь говорят: из искры возгорится пламя. — Леша рано женился на Марго. Отцу нужно было передать одному из нас бизнес. Я отказался, а брат с радостью согласился на все условия. И одно из условий было породниться с Черкасовыми, семьей Марго. Марина воспитывалась бабкой, которая умерла, едва ей восемнадцать лет стукнуло. Она училась в колледже и подрабатывала официанткой в каком-то баре. Там их и свела судьба. Леша влюбился как одержимый. Пропадал у нее неделями. Сильная любовь была. Взаимная. Он не мог развестись с Марго, там такой брачный контракт был… В общем, Марина забеременела. Леша был вне себя от счастья и решил пожертвовать всем ради нее. — Вижу, как он счастлив был, — горько прокомментировала я. — Не знаю, что именно было потом. — Оставив без внимания мой комментарий, дядя продолжил свой рассказ. — Я был в то время в Берлине. Леша попал в жуткую аварию. Долго лежал в больнице. Марину не пускали. Марго сильно промыла ему мозги за те два месяца. Из больницы он вернулся совсем другим человеком. Еще через несколько месяцев я узнал, что Марина очень неудачно упала зимой, а дальше экстренные роды… — Я поняла, — перебила дядю и стерла ладонью с щеки пару слезинок. — Все в прошлом. Спасибо, что хоть ты у меня есть. Я протянула руку мужчине, и он, поймав ее, сжал. В таком положении мы молча сидели и думали каждый о своем. Больно осознавать, что у меня могла быть полноценная семья. Где есть мама и папа. Есть мир и любовь. Слезы жгли глаза от осознания, что моего ребенка ждет участь не лучше. «А вдруг я не справлюсь с ролью матери-одиночки?» «Смогу ли воспитать одна? Обеспечить достойную жизнь?» Вопросы без ответов сыпались градом. На душе буйствовало беспокойство. Чувство чего-то неправильного не покидало меня. Словно я упустила что-то очень важное… — Останешься? — спросил дядя. Я обернулась и натянула на лицо улыбку. — Нет. Поеду к себе. И, наверное, уже пора собираться. — Подожди меня, — попросил он и исчез из гостиной на пару минут. Пока дядя отлучился, я действительно начала собираться домой. Мне стоило побыть одной после долгожданной встречи с отцом. Накинув на себя пальто и достав из сумочки зонт, села дожидаться дядю. Он не заставил себя долго ждать и вернулся ко мне с белым конвертом в руке. — Здесь хватит на ближайшие пару месяцев аренды. Я знаю, что твой идиот не торопится возвращать деньги. Возьми, — он протянул конверт мне. Я постеснялась вновь брать деньги у дяди. Хотя, чего греха таить, мне они сейчас были нужны. — Не нужно, я сама вывожу, — покачала головой. — Бери, пока дают, — скупо ответил дядя и сунул конверт в карман пальто. — Если он не вернет тебе деньги в этом месяце, я с ним поговорю по-мужски. Думаю, уже давно пора было это сделать. Спорить не стала и, тепло обняв мужчину, вышла из квартиры… На улице стемнело. Осень уже полноправно правила погодой: начался частый дождь, дул холодный ветер. Желтые листья ложились ковром под ноги, хаотично вертелись и обгоняли друг друга. Такая непогода сегодня стала для меня настоящим испытанием. Зонтик под напором ветра жалостливо поскрипывал и гнул свои спицы. Я уже десятки раз пожалела, что не осталась на ночь у дяди. Могла вызвать такси и доехать до дома с теплым комфортом, но, учитывая мое финансовое положение, сразу отмела эту идею. Собрав всю волю в кулак и не обращая внимания на колючий холод, я упрямо двинулась в сторону автобусной остановки. Неожиданно сзади послышались торопливые шаги. Испуг быстро взял в свои сети мой разум. Слыша стук собственного сердца в ушах, я приготовилась отбиваться сумкой и зонтом! Ускорив шаг, я закрыла зонт, развернулась и приготовилась атаковать, но знакомый голос меня затормозил: — Потеряшка, ты как тут оказалась? — Мой локоть взяли в плен мужские сильные пальцы. Я увидела перед собой лицо Стаса, все с той же ухмылкой на губах, прической чуть короче, чем у брата, и пустыми синими глазами. Хотя на долю секунды мне показалось, что они загорелись лукавством. Но это только показалось… Они по-прежнему были пустыми и бездушными, неимоверно меня пугая. — Вы преследуете меня? — пискнула я, вырывая свой локоть. — Кто? Я? — удивился мужчина. — Я приехал только что от Кирюхи, припарковал машину и случайно заметил знакомое пальтишко. — Как вы смогли разглядеть меня в темноте? И пальто таких по городу десятки будет. — В моем голосе отчетливо читалась настороженность. — У меня отличное зрение, милашка, — лениво произнес Стас. — Ты хотела оприходовать меня зонтом? Думала, что я тот маньяк? — А что я могла подумать, услышав быстрые шаги позади себя? — Ладно-ладно. — Он отпустил меня и поднял руки вверх в знак капитуляции. — Убедила. Перегнул. Тебя, может, подвезти домой? Погода сегодня шепчет. — Спасибо за предложение, но нет. — Почему? Тебе нравится гулять по холоду в дождь? — Да, — кивнула я. — Серьезно? — Он скептически приподнял одну бровь. — Вы меня пугаете! — ляпнула первое, что пришло в голову, и отступила. — Какая ты пугливая, потеряшка, — хмыкнул недовольно мужчина. — Точно не желаешь поехать со мной? Я отрицательно покачала головой. Уж лучше под дождем, чем с братом Федосеева. Не нужно иметь особых талантов, чтобы понять открытый интерес Стаса ко мне. А я никаких отношений с этой семьей иметь не желаю! — Я, конечно, не маньяк, но оставить женщину одну таким поздним вечером не смогу. — Его голос, слова и интонация, с которой он это произнес, заставило еще больше насторожиться и отступить на пару шагов назад. Этот мужчина меня пугал, и я была готова идти пешком до дома десять километров, только бы он отстал. — Идем. А дальше мужчина удивил еще больше… Он подхватил меня на руки и невозмутимо понес к уже знакомой машине. Я опешила и завозилась в его руках, на что получила очень выразительное рычание: — Ты чего такая странная? Я просто хочу помочь! — возмутился он, поставив меня на твердый асфальт. — Садись! — скомандовал, открыв дверь. — Только до дома довезете! Никаких ужинов и обедов тоже! — Обозначила границы и залезла в теплый салон автомобиля. В машине было очень тепло. Только сейчас поняла, насколько сильно замерла за несколько жалких минут, проведенных на улице. Со Стасом мы ехали молча. Он в одночасье потерял ко мне интерес. Стал до возмутимости холодным и отстраненным. Я смогла выдохнуть и расслабиться. Дорога домой прошла без приключений и лишних разговоров. Я спокойно смогла понежиться в горячей ванне, перекусить остатками еды из почти пустого холодильника и улечься, наконец, спать. Завтра мне предстояло встретиться с матерью Федосеевых и обсудить вопрос поиска ворожившей. Усталость быстро взяла верх над телом, и я быстро погрузилась в крепкий сон. Не знаю, сколько он длился. Час или два… Но поспать без сновидений в эту ночь мне было не дано. Жуткая темнота. Холод. Непонятный шепот. Это начало тихо сводить сознание с ума. Я кричала, пыталась проснуться, но все было тщетно. Меня словно в тягучую пучину засасывало и засасывало, вытягивая при этом жизненные силы. Проснулась я очень болезненно и слишком резко. Свесила ноги на мягкий ковер и сильно потерла глаза. Сон как рукой сняло. Злость и усталость разрывали душу. Я встала с кровати и прошла к компьютеру. Стоило поискать хоть какую-нибудь информацию в интернете. Я не из того числа людей, кто считает его большой помойкой. Иногда в сети можно отыскать вполне полезную информацию. И я эту информацию нашла, притом очень интересную! Больше всего меня заинтересовала статья про словесные проклятия. Оказывается, что словесное проклятие имело большую силу тогда, когда высказано на мощных эмоциях. И сказано не ради красного словца, а с явным намерением его наслать. У такого человека, посылающего проклятие, должна быть очень мощная энергетика, которая превышает энергетику получающего проклятие. Но насылать его не рекомендуется, потому что ты одновременно посылаешь проклятие и самому себе. Обычно оно сразу не действует. Можешь хоть ежедневно проклинать того, кого ненавидишь. Но когда пройдет достаточно большое количество времени, то проклятье отразится в такой сильной форме, что даже темные ритуалы рядом не стояли. Но больше всего меня заинтересовал пункт, в котором говорилось, что проклясть могли одного определенного человека, а проклятье отразится только на его потомках. «А что, если Марго проклинала мою мать за связь с отцом, и теперь это отразилось на мне?» Глава 8. Тайный враг Ксюша Следующий день начался с ужасно вонючей маршрутки. Я вновь не смогла доехать до нужной остановки и выскочила за километр до квартиры матери Федосеева. Токсикоз мучил ужасно. Весь утренний завтрак уходил прямехонько в унитаз, поэтому все чаще мне приходится не завтракать. Но и это не помогало. Вонь, что обычно стоит в общественных транспортах, свербела в носу и вызывала новые приступы тошноты. На часах было девять часов утра. Елена Вячеславовна оказалось на удивление сварливой особой и другого времени мне предложить не смогла. Кто бы знал, как сложно было встать в выходной день в такую рань! Заметив, наконец, знакомую сталинку, я быстро преодолела лестничные пролеты и, уже нажав на звонок возле входной двери, дожидалась, когда ее откроют. Дверь мне открыла знакомая женщина и, поприветствовав меня, сразу проводила в кабинет Елены. Стоило ее увидеть, как моя челюсть чуть не упала на пол. Рыжеволосая женщина, закинув ноги на стол, потягивала дорогую сигару. Увидев меня, она кивнула на свободный стул и произнесла: — Пришла все-таки.