Можно ли наслаждаться тишиной? Без слов. Раньше мне казалось это невозможным, неправильным. Вы пара, как вы можете просто молчать? Вам что, поговорить не о чем? И только сейчас я понимаю, как была неправа. Глава 22 Рома. Громко, выдохнув в тишину кабинета, устало потёр глаза. Откинулся на спинку кресла, думая, как же мне предложить Ире жить вместе. Согласится ли она? Для неё это конечно не простое решение. И именно из-за её возможного отказа я молчу. Ремонт в моей новой квартире давно закончен. Я полностью обустроил квартиру, только вещи перевози и живи. Одному ехать туда совсем не хочется. Я уже не представляю свои вечера и ночи без неё. А мне всё мало. В начале мне вообще казалось, что она скажет «Нам пора заканчивать наше общение», и что делать тогда? Я понятия не имел. Прошлые страхи будто окутали меня. С моим графиком работы, и не миллионерской должностью, скажем так, я не мечта романтичных барышень. Да и характер, скажем прямо, не сахарный. А тут ещё этот ушлёпок с его мамашей активизировался. Понятно, что они хотят замять это дело. Этот Манукян то и дело оттягивает процесс. Я уже лично готов заплатить ему и покрыть весь его долг, только бы он забыл дорогу к ней. Но она не поймет, и может не простить подобной вольности. Есть то, что она мне позволяет, но есть и рамки, за которые даже я не могу зайти. В этом мы с ней похожи. У каждого из нас есть эти рамки, личное пространство, нарушать которое мы не имеем никакого морального права, как бы нам иногда этого не хотелось. И то, что ты любишь человека, не дает тебе право решать всё за него. Я, наверное, отношусь к тем людям, которые не будут лезть туда, куда их не просят, и делать то, что считаю правильным я сам. А если ты считаешь иначе, то для меня это неправильный жизненный настрой. В первую очередь мы принадлежим самим себе, потом уже любимому человеку. И вот про первое забывать никак нельзя, иначе включается тирания, абьюз и домашнее насилия, и таких случаев я повидал не мало и вижу до сих пор. Ну как я могу что-то запретить Ире, например: куда — то не пойти или с кем-то не общаться. Для меня это как минимум странно. Опять же, у всего есть исключения, заведи сейчас она дружбу с каким-нибудь мужиком и мне, конечно, это не понравится. Это тонкая грань, где нужно самому понимать, что приемлемо, а что нет. Что мне нравится в ней… За пять месяцев наших отношений мы ни разу не поругались. Вот, чтоб серьёзно, со скандалом. Что было в моей жизни раньше. Я всё подвоха какого-то ждал, думал, ну неужели её всё устраивает? Ну не бывает так, разве это возможно, вот так во всём подходить. Нет этой ревности, подозрений, проверки телефона, звонков по пятьдесят раз на дню, чтобы узнать, где я и с кем, и что это за голоса рядом с тобой. И непременно нужно было сказать: «Я тебя люблю», чтобы сидящие рядом со мной люди точно знали, что я люблю. И не важно, где ты, на совещании или на адресе, говори и всё. Иначе дома будет скандал. Сейчас, вспоминая прошлое, я анализирую себя и свои отношения. Понимаю, во многом виноват сам, сам всё позволил. Не установил рамки. Не обозначил свою позицию. С Ирой мы сразу сошлись в этих вопросах. Она понимает какой пиздец у меня на работе, и звонит только если что-то действительно срочное. В основном мы переписываемся. И тут у неё полный карт бланш. Я уже собрал целую коллекцию её фото. Периодически листаю ленту, невероятная, красивая, моя. Стук в дверь… — Да, войдите. — Вот это да, — восклицает до боли знакомый голос. — А я и не знала, ты оказывается у нас теперь начальник. — Здравствуй, Даша. Какими судьбами? — вот кого я видеть не хотел сегодня, да и вообще в этой жизни так это… её. — Привет, рада видеть тебя, — проходит и бесцеремонно присаживается напротив. Откидываюсь в кресле, приподнимаю бровь. Ну и что мы хотим на этот раз? Мельком пробегаю по ней взглядом, выглядит хорошо, ладная, всё при ней. Только если раньше при виде неё у меня сердце ходуном ходило и хотелось затащить её в постель и отлюбить, то сейчас, хочется, чтобы она встала и ушла. Чувства такая странная и переменчивая штука. Ты убеждаешь себя в том, что любишь, превозносишь кого-то, но однажды этот человек делает то, отчего вдруг, твоё представление о нём рушится. И любовь исчезает. Ты словно прозрел, видишь его таким, каков он есть. Осознаешь, что не любовь всё это было, а словно наваждение, которое вдруг резко спало… — Даш, у меня много работы, ты вообще зачем пришла? — мне вот это всё уже не нужно. — Я приехала документы по одному делу отдать Ксюше. Прохожу мимо кабинета с табличкой Начальника отдела и каково было моё удивление, когда я увидела ниже твою фамилию и инициалы. Я не могла не зайти, — улыбается своей обворожительной улыбкой, кокетливо заправляя прядь за ушко. — Ясно. Посмотрела? — кривится будто лимон съела. — Ромааа, ну чего ты такой, а? Мы столько не виделись, может сходим куда-нибудь поболтаем, а? — голос призывной, обволакивающий. А глаза её горят в предвкушении. Знаем, помним, проходили. — Нет, и, если это всё. То прошу на выход, у меня много работы, — улыбка спадает с её лица, глаза бегают, думаю она не ожидала от меня прямого отказа. — Ну чего ты бузишь? У тебя кто-то есть? — замирает, внимательно смотрит на меня. Прищуриваюсь. — Я думаю это не твоё дело. И тебе действительно пора, — Даша почему-то расслабляется и сияет счастливой улыбкой. Словно я не выйти из кабинета попросил, а замуж позвал. — Ром, я же знаю, что ты меня любишь, всегда любил. Так почему бы нам не сходить куда-нибудь? — прикусывает нижнюю губу, обворожительно улыбается. — Исключено, — обрубаю я. — Хорошо, поняла. А ты будешь на банкете? — морщусь, точно, забыл уже. У нас каждый год проходит банкет ко дню сотрудника полиции. Пропускать его никак нельзя. Если в прошлом году я смог отвертеться, то в этом не получится. — Да, как и всегда. — Тогда до встречи. Я тоже буду. Не прощаюсь с ней, слишком много чести. Даша поднимается, поправляя короткую юбку и, к моей радости, покидает мой кабинет. Нервно барабаню пальцами по столешнице. Блин, это надо было, забыть про банкет, совершенно вылетело из головы. Следом в кабинет врывается Илюха. Ну что ещё, а. Устало тру переносицу. — Кофейку не найдется? — подходит к чайнику, включает его. — Я тут подумал, может тебе кофе машину подарить, а? — Мне всё равно, — буркаю я. — Тебе всё равно, а мне приятно. Решено, с зарплаты ты покупаешь кофе машину, — я в удивлении отрываю голову от документа и смотрю на него, взглядом «А не прихерел ли ты братан». — Ты только что говорил, что подарить хочешь, а сейчас я уже должен её купить? Пошел от сюда, — начинаю злиться. — Ладно, уговорил, скидываемся пополам, — наливает себе кофе и мне тоже, ставит на стол, киваю, благодаря его о такое небольшой заботе. — Говори, что хотел и проваливай. Не до тебя, — ласково выпроваживаю брата. — Знаю, знаааю, — усмехается и плюхается на диван. — Видел Дарья Сучкина заходила к вам, — смотрю в потолок. Ничего не утаишь в нашем братском коллективе, чихнёшь в первом кабинете, а в последнем скажут обосрался. — Было дело. Это всё? Допивай свой кофе и иди работай, — не поднимая глаз от сводки, настоятельно прошу Илью. — Не всё. Там кстати цыган привезли, сидят в клетке, — ого, гости у нас они не частые. Давно их не слышно и не видно. — Что на этот раз? Грабёж? Когда дело касается цыган, очень сложно что-то доказать. — Почти, — уклончиво замечает брат, усмехается. Вижу глаза горят, он не из тех, кто может держать язык за зубами. В детстве от меня за это частенько получал. Сейчас, конечно, поумнел, стал хитрее. Однако я вижу, как ему не просто. — Говори уже. Интриган. — Там с цыганами еще и Юлю с Ланой привезли, подруг твоей красивой, — мои брови летят вверх.