Эльф с медальоном на груди мелодично рассмеялся и, сказав что-то на текучем наречии, лениво толкнул ногой от себя плачущего гоблина, остальные пленники начали извиваться в путах. Мальцев вдруг понял, что плачущий пленник – это женщина, что-то не позволяло ему назвать разумного представителя иного типа существ самкой. Несмотря на свое, не слишком удачное первое знакомство с этой расой, парень почувствовал, как из глубины души начинает подниматься тревожащая волна гнева. Разом забыв обо всех недомоганиях, накопившихся за эти несколько дней, он стал подбираться к группе эльфов. Те всё так же неосмотрительно себя вели, не глядя по сторонам и, кажется, совсем не озаботившись мерами безопасности. Эльф с синей вышивкой на плаще наклонился над одним из гоблинов и что-то с ним делал, отчего последний сучил ногами и непрерывно мычал сквозь кляп. Женщина, закрыв руками лицо, сжалась в комок и тонко скулила, уже не пытаясь уговаривать. Наконец мучитель поднялся, показав что-то на вытянутой руке своим друзьям, отчего те разразились подбадривающими репликами и смехом. Мальцев с остановившимся сердцем понял, что это уши. Этот выкидыш аниме отрезал беспомощному пленнику уши!! Как-то резко расхотелось знакомиться со сказочными эльфами и иметь с ними какие-то дела, а иметь с ними дела как раз стояло в планах, поскольку в связи со своей продолжительностью жизни среди них, как правило, и находились наиболее умелые маги мира, сохранившие знания и силы. Сжимая во вспотевшей ладони меч Стража, Мальцев выжидал удобного момента. Надо было что-то предпринять, но что? Он не сомневался, что как только эльфы закончат с гоблинами, может прийти и его черед, ведь наследил он изрядно, а светлые альвы славятся своими следопытами. Лихорадочный бег мыслей прервал крик самки; эльф с медальоном потащил к кустам одного из связанных мужчин и, приподняв его над зеленым камнем, перерезал глотку. У Мальцева в животе словно что-то опустилось, расширившимися глазами он наблюдал, как подтащили второго и, отрубив ему голову, снова окропили камень кровью. Только визг самки заставил его действовать. Словно в помешательстве, он бездумно кинулся на эльфов. Мгновенно преодолев пространство, отделявшее его от сцены смерти, он обеими руками ткнул мечом в спину так и не обернувшегося эльфа, отчего остроухого палача откинуло аж на метр вперед. Меч почему-то не пробил тело, звякнув о плащ; кольчуга, догадался парень. Рубанув по другому эльфу, он уже ни в кого не попал, провалившись в воздух. Эльфы мгновенно рассредоточились, грамотно взяв его в круг. С земли, недобро ухмыляясь, поднимался обиженный им эльф. Раздался шорох хрустящей гальки: из-за развалин домов на дальней улице показался пятый эльф, который уже натягивал тетиву на лук. Понимая, что шансы с каждым мгновением уменьшаются, Мальцев кинул меч в ближайшего альва и бросился в сторону входа в зал испытаний. Он почти добежал до лестницы, когда что-то толкнуло его в спину, швырнув вниз. * * * Хранитель был вне себя от бешенства, что с ним случалось достаточно редко, особенно ввиду нежизни: в тщательно лелеемый план вмешались какие-то остроухие дуботолки – подстрелили его ученика, небывалый, в общем-то, в практике ранее случай. Спустя мгновения размышлений он, оскалившись, принял решение. Каждому по делам его! Энергии достаточно на передачу информации и заживление ран, а что более важно, останется даже на одно маленькое, но очень приятное развлечение. Если бы эльфы видели сейчас выражение лица хранителя, то, несомненно, убежали с криками ужаса. Рассвет еще не успел начаться, когда Воин, осторожно наступая на каждую ступеньку, привыкая к в общем-то плохонькой координации, выбрался наружу. Вдохнул полную грудь свежего после дождя воздуха, пахнущего прелой листвой, и не смог избежать возгласа удовольствия. Как давно он не был жив. Пожалуй, слишком давно. Светящимися от остатков энергии глазами он обозрел скорбные развалины и, горестно вздохнув, направился на огонь костра. Кожу приятно холодил ветер, еле слышно шумели деревья, свиристели птички и упоительно пахли травы. Однако сперва дело! Войдя в боевой транс, он ощутил ток энергии в защитных амулетах беспечных детей леса. Привычным напряжением воли погасил связи в управляющих контурах, это должно замедлить работу защиты. Энергия городского накопителя хоть и была на исходе, однако благодаря сильным ретрансляторам, позволяющим работать с тонкими плетениями, в городе можно было погасить любой артефакт. Эльф в дивно сработанной синей рубахе с пятью кружевными складками и круглым медальоном на шее, сидящий возле костра, удивленно округлил глаза, поднимаясь. Воин не смог отказать себе в удовольствии и подмигнул ему. Тот, к сожалению, не понял шутки, схватился за лук и что-то гортанно крикнул, привлекая внимание своих товарищей. Да начнётся веселье! Воин посетовал про себя на слабость тела, оно никак не хотело входить в ритм, имело слабые и непослушные связки, подходящие скорее изнеженному аристо, пренебрегавшему саморазвитием. Тяжело придется ученику. Изогнувшись на бегу, он пропустил мимо себя стрелу – эльф все-таки успел выстрелить. В пару стелящихся движений приблизившись, Воин легко и плавно ладонями скользнул на плечо и шею противника и, развернувшись, запустил эльфа в ближнее дерево. Не дожидаясь теплой родственной встречи головы эльфа с препятствием, горизонтальным прыжком увернулся от двух стрел, перемещаясь к следующему противнику. Этот высокий эльф, в кольчуге мелкого плетения, уже успел вытащить небольшой вычурный меч из-за пояса. Воин даже на некоторое мгновение остановился, любуясь переливами лучей ночного светила на клинке, за что чуть не поплатился головой. Эльф умело секанул наискосок, проредив и без того жалкие остатки странной и рваной сверх меры одежки, и не останавливаясь потащил из-за пояса магический жезл. На лице ушастого, к удивлению Воина, застыло отрешенное выражение, должно быть, умелый боец. Непривычно, обычно на него реагировали более эмоционально: страх, ярость, изредка недоумение, но уж никак не равнодушие. Воин даже несколько обиделся. Опережая противника, коротким, танцующим движением он поднырнул под замах и, оказавшись за спиной ушастого, дернул его за ворот, роняя на землю и перехватывая руку с мечом. Быстрее. С других концов рокария к схватке спешили присоединиться остальные эльфы. Не задерживаясь более возле упавшего, уже поворачиваясь, срубил ему руку с жезлом. Ближние два эльфа уловили перспективу и поменяли тактику, расходясь в разные стороны, третий изготовил к стрельбе лук. Как ни хотелось ему напоследок повеселиться, времени было маловато, да и с этим непослушным телом вполне можно было получить несколько лишних дырок, которые затянуть уже сил не останется, думал на ходу Воин, набегая на эльфа слева. Противник умело ушел в сторону, открывая коридор для лучника. Правильное решение, оценил Воин, но несколько запоздалое – хранитель был слишком опытен, чтобы попадаться на такие детские фокусы. Отклонив клинком стрелу, он, наклонившись далеко вперед, молниеносным движением секанул эльфа по внутренней стороне бедра и, резко развернувшись, швырнул меч в сторону лучника. С гудящим звуком клинок ударил не успевшего среагировать противника в грудь, пришпилив к сзади стоящему дереву. Не дожидаясь итога броска, Воин подхватил в подкате жезл и, выбив попутно раненого в ногу эльфа в сторону, сам сдохнет, быстро осмотрелся. Противники как-то быстро кончились; пятый эльф, предпочел убежать, бросив своих товарищей. Воин чувствовал, как тот все дальше и дальше уходит от места схватки, и, поморщившись, решил не тратить на него оставшееся время. Пусть ученичок сам выпутывается из сложившейся ситуации, он и так ему много дал. Откинув ногой лук, он приблизился к оставшимся на поляне телам. Совсем хорошо! Эльф без руки поймал одну из дружеских стрел в шею и сейчас тихо лежал, глядя мертвыми глазами в небо. Раненный в ногу тоже не подавал признаков жизни, кровь еле сочилась. Видимо, не рассчитал силы удара, сморщился Воин. Старею, хихикнул себе под нос. Самый первый «встреченный» им противник завозился у дерева, пытаясь подняться. Счастье или деревянная голова? Если счастье, то весьма спорное. Вздернув эльфа за шиворот как котенка, Воин откинул назад на дерево. Мошонка Баала! Совсем дети. И пятнадцати циклов нет, а туда же, в убийцы. – Наш клан найдет тебя, поганая тварь! Экзекуторы будут резать тебя на куски, пока ты сдохнешь как грязное животное, каким и являешься! – начал пугать его эльф, пытаясь подняться, а в глазах страх и осознание. – Что ты можешь знать о смерти? – Усмехнулся Воин и махнул мечом, щадить врагов было не в его привычках. К тому же не факт, что ученику удастся в случае чего справиться с двумя соперниками, и пленник ему такой ни к чему, одна морока. Стащив тела в одно место, Воин собрал и сложил найденные вещи на приглянувшийся ему плащ. Ученик потом сам разберется, что ему пригодится, а что лучше оставить. Поторопится и всё успеет, ну а нет – сам виноват. До ближайшей заставы длинноухих не менее двух дней пути, беглый эльф раньше туда все равно не доберется, так что время есть. На скорую руку перебрав содержимое сумок, он всё-таки порадовался за своего подопечного, несмотря на неудачное первое знакомство с эльфами, финальная встреча все же окупилась. Без тени брезгливости переоделся в легкую и удобную одежду, нашедшуюся в сумках. Для этого пришлось обрезать рукава и штанины – самый маленький из них был выше его на голову, хорошо хоть комплекцией совпали. Обувь пришлось оставить свою; кстати искусной выделки кожа, хорошие мастера тачали, но больно уж хлипкая защита для ноги. Одежку эльфов брать было опасно, но удобство перевесило. Сноса таким вещам не будет, пока встроенные плетения питаются отслаивающейся от ауры владельца энергией, хорошо сохраняет и восстанавливает целостность, а также может самоочищаться. Однако стоит недельку не покормить – настроена только на владельца, ожидаемо дохнет и превращается в простую ткань, проверено. С другой стороны, это все равно лучше, чем имеющиеся у ученика лохмотья. Осмотрев оставшуюся одежду, Воин вырезал и выломал серебряные и золотые вставки из неё и, не касаясь руками, собрал украшения. Эльфы как обычно щеголяли с кучей красивых безделушек, не мужики, а прямо какие-то прилавки ювелирных украшений. Аккуратно, ножом разделив кучку металла на артефакты и остальное, начал разбивать украшения на подвернувшемся булыжнике и выкорчевывать драгоценные камни: нельзя было оставлять всё в прежнем виде, иначе остроухие обязательно опознают свои изделия у скупщиков и по ним разыщут. Так зачем же помогать врагам? У эльфа с медальоном нашлось несколько мешочков с травами: различные лечебные сборы, вещь хоть и не очень дорогая, но от этого не менее полезная. Скинуть в общий мешок. В один из мелких мешочков Воин сложил драгоценные камни, в другой – бесформенные куски металла – остатки украшений. Теперь очередь амулетов. Подцепив кончиком ножа первый артефакт, он подвесил его на воткнутый в стол дерева кинжал перед глазами, так было удобнее исследовать – нет нужды нагибаться. Судя по токам энергии, амулет был предназначен для обогрева путника. Зря говорят, что эльфы способны легко спать на земле, им, как и всем разумным, тепло необходимо, но достигали они результата и без разведения костров. Оставим. Пара артефактов оказалась защитными, они создавали небольшое энергетическое поле, которое мягко отводило в сторону от владельца летящие с большой скоростью предметы. Один оставим. Ученик еще не скоро научится обходиться без таких вещей, если вообще доживет до развития этого навыка. Так, это уже любопытно. Он поднял повыше круглый медальон, сделанный из темного металла, в середине круга, в тонкой ажурной оправе мерцал на свету небольшой синий камешек. Эта вещь явно древней работы. Энергии практически не излучает, но по магической схеме Воин догадался, что это нечто из лечебного плана. Пригодится. О! А вот это уже совсем хорошо – метка хранителя. Как она к ушастым попала вообще? С другой стороны, её наличие объясняет, как они так без проблем и незамеченными пробрались в пределы города. Амулет все так же, несмотря на прошедшие века с момента изготовления, испускает слабую энергетическую пульсацию, которая должна была не дать витарам напасть. Вещь очень полезная, метку Воин сразу надел на шею. Что там у нас далее? Боевые амулеты придется выкинуть, мальчишка просто не сможет ими воспользоваться – слишком сложная система управления, да и эльфами от них прёт, как от гнома пивом. Остались четыре костяных кольца для лука и два золотых перстня с непонятными письменами на зеленых камнях, судя по всему клановые. Воин оставил два костяных кольца, а остальное сгреб в кучу и, широко размахнувшись, выкинул в кусты, гоблины приберут – этим на гнев остроухих плевать с высокой башни. Сняв привязку с оставшейся парочки амулетов, он по одному аккуратно надел их на шею, спрятав за зеленой рубахой и завязав ворот. Артефакты не нужно было подпитывать и контролировать, что было очень неплохо для владельца-неумехи. Срабатывали они от действия, производимого в отношении хозяина полностью самостоятельно. Пришла очередь оружия. Его оказалось много, и все очень неплохого качества – эльфы всегда ценили хорошие вещи, в этой малости Воин был с ними полностью согласен. Первым делом он решил проверить магический жезл. Как оказалось, это был артефакт школы огня, даже странно, что эльфы балуются такими вещами, не иначе многое в мире изменилось со времен его смерти. Артефакт имел накопитель на пять зарядов, срабатывал от нажатия на рисунок светила на рукояти. Чем дольше жмешь – тем более мощным будет выстрел и тем быстрее жезл разрядится. То, что для управления артефактом немагических умений очень кстати. Воин не обладал навыками настройки и зарядки подобных приспособлений, скорее он был мастером по выведению их из строя. Положим в сумку, пацан сам разберется. Теперь клинки. Примеряя по руке балансировку и длину мечей, он был вынужден сделать выводы, что радость от хабара была преждевременной – ни один из клинков не подходил. Для него, впрочем, не составило бы труда и с имеющимися клинками неплохо справляться, однако у подопечного еще не было отработанных навыков и координации, поэтому пришлось остановиться на узких парных кинжалах неудачливого лучника, в полтора локтя длиной с белыми костяными рукоятками. Рукояти, чтобы не бросались в глаза, Воин обмотал кожей под удобный хват, нарезав полоски из клапана сумки – получилось вполне сносно. На лезвиях кинжалов, возле гарды, был вытравлен затейливый рисунок на растительные мотивы. К сожалению, очень запоминающееся изделие, впрочем, многие знатные люди имели подобное оружие, так что с трудом, но объяснимо. Так, а это что? На отсвет поверхность лезвия выглядела неоднородной, словно есть более светлые прожилки в металле, Воин проверил – на обоих клинках. Неужели эльфийское серебро. Да нет, не может быть, лезвия с такой структурой чрезвычайно трудно изготовить, а по цене оно больше подходит членам королевской семьи, чем простым бойцам, пусть и светлым альвам. Ценность подобного оружия в пассивном разрушении магических связей при взаимодействии и, следовательно, крайней опасности для магических существ. После тщательной проверки оказалось, что такие клинки были только у одного эльфа, что наводило на неприятные мысли. Воин нахмурился. Приключение его горе ученику предстояло откровенно опасное, если в четверке неудачников каким-то боком затесался член правящего рода, эльфы будут искать убийцу до последнего. Впрочем, злорадно подумал Воин, им же хуже. Ученик, конечно, вряд ли обрадуется. Но тут выбор простой, из одного варианта. Ведь лучше быть слегка сумасшедшим, чем немножко мертвым. Мастер, довольный своим каламбуром, захохотал. Но довольно о приятном, ближе к делу. Кольчуги придется оставить, продать их без риска не получится, а по размеру ни одна не подходит. Также у эльфов оказалось большое количество метательного оружия, которое пришлось скрепя сердцем выкинуть за исключением четырех неплохих лезвий, которые он положил в перевязь, снятую с эльфа в синей рубахе. Воин аккуратно перебрал стрелы, оставив два колчана с трехгранными и широкими наконечниками. Остальные, среди которых были и на птиц, и на рыбу, связал в одну вязанку и отставил в сторону: на первых порах ученик скорей всего будет терять каждую вторую из выпущенных стрел, поэтому ему пригодятся все. Прислонившись спиной к дереву, Воин окинул взглядом аккуратно разложенные вещи и почувствовал, как песочные часы отсчитывают последние песчинки доступного ему времени. Скоро энергия кристалла окончательно рассеется, но перед этим неплохо бы сжечь старую одежду и подкрепиться, непонятно как там, в загробной жизни, с едой. Эльфы неплохо подготовились перед походом, в сумках были лепешки и сушенное с острыми травами мясо, орехи, сухофрукты и сухари; на поясе эльфа, который ранее носил медальон, даже нашлась фляга с неплохим вином. Запивая лепешку, Воин мысленно поблагодарил врага, у того был отменный вкус, хороший урожай, вино в меру терпкое и слегка сладковатое. Очень скоро губы и кончики пальцев начали неметь от легкого опьянения, Воин только жалел, что нет хорошей компании, разделить радость последней трапезы. Ощущение тела начало истаивать, первым исчезло самое ценное – чувство прохладного ветерка, сытости и запах еды. Руки бессильно упали на колени, и голова свесилась на грудь, ускользающим зрением Воин с печалью отметил, как вино заливает новые зеленые штаны. Его время вышло. – Удачи тебе, мальчик, не посрами честь последнего из теней, – произнес он, проваливаясь в молочный туман забвения. Глава 12. Аэтан На этот раз пробуждение было бы даже приятным, если бы только не это отвратительное ощущение сырости. Федор с трудом разлепил глаза и с выражением полного непонимания уставился на свои зеленые штаны с явственным мокрым пятном на самом интересном месте. Переведя взгляд чуть выше, с удивлением обнаружил на себе вместо многострадального свитера, зеленую рубашку и такую же куртку с красивой вышивкой. На ногах все так же были старые кроссовки, зато появилось костяное кольцо на большом пальце правой руки и кожаный наруч на левой. В штаны был заправлен необычно украшенный широкий кожаный ремень. Левая рука цепко сжимала кусок лепешки, правая покоилась на фляжке из дерева, из которой на брюки слабо капала темная жидкость, с приятным винным запахом. Мальцев подскочил, отряхиваясь. Так и есть, и сзади уже все брюки мокрые. От резкого рывка тут же разболелась голова, и его чуть не стошнило. С трудом приведя желудок к повиновению, он непонимающе оглянулся. Судя по расположению камней из развалин, это место находится сбоку от входа в подземелье, Федор был здесь уже, когда собирал валежник для костра. Внезапно накатили воспоминания. Непривычно плавно он поднимается по лестнице, как большой кот, услышавший мышиный шорох. Неподалёку от входа в подземелье горит костер. Там его каким-то образом замечает сидящий у огня «эльф-хохотун», по идее, пламя должно ограничивать дальность видимого. Эльф невероятно быстро выпускает стрелу из лука, нечеловеческая реакция. Резкое приближение картинки, стрелок с отчетливым хрустом врезается в дерево. Тело парня, как гуттаперчевое, прогибается и красивым пируэтом роняет очередного противника на землю, отрубая ему руку отнятым мечом. Затем умирает третий эльф и второй лучник, нанизанный на меч как диковинная бабочка. Мальцева снова замутило. Стараясь не думать о том, как тело под управлением наставника раздевало и обыскивало эльфов, он отгонял от себя воспоминания, как по мертвым лицам детей леса ползали какие-то букашки. Мысленно отворачивался от ран, оставленных мастером. Парню стало заметно легче, когда картинка перешла на сортировку оружия и сжигание одежды. Сам факт избавления от лохмотьев его не возмутил, уделанные в грязи и крови остатки одежды не было жалко, но вот носить чужое было несколько неприятно. В голове стойко держалась чужая мысль, что Федора будут искать, а значит, надо уходить от этого места как можно дальше. Подрагивающими руками парень поднес ко рту флягу и, с сожалением, отметил, что не осталось ни капли. Мастер говорил, что сможет передать только бойцовские навыки, которые ещё предстоит закрепить. Судя по представлению в памяти Федора, навыки более чем впечатляющие, даже несмотря на то, что это только пять лет ученичества. Срок шел с момента обучения техникам копья и меча, щедро разбавленным травничеством и алхимией. Тень должна знать и несиловые способы убийств разумных. Мальцев надеялся только, что мастер выбрал это время не случайно, очень уж знания были специфическими. Странное дело, эти воспоминания он не воспринимал как чужие, словно давно забытый кусок его собственной памяти всплыл в ярких деталях и занял свое заслуженное место. Со здоровьем мастер также не обманул. От удара стрелы остался лишь белый неровный шрам на груди и на ощупь такой же на спине. Федор еще раз порадовался своему везению, сантиметром левее и всё, не помогла бы никакая магия.