Глаза Капитана округлились. — Я не занимаюсь работорговлей, — ответил он. — Я перевожу грузы. — Но ваш груз — разумные существа, — бесстрастно возразила девушка. — Значит, по определению... — По определению, — перебил Мэти, передразнивая вежливый тон девушки. — Слушай, я не знаю всех этих заумных слов. Не надо вот этого пафоса. Теперь ты по уши в этой грязи вместе с нами. Джин опустила взгляд на свои ладони: — И правда. Под конец ужина, состоявшего из довольно жидкого рагу, Джин вызвалась помыть посуду. Остальные принялись подшучивать, что вот и настало прекрасное время, когда нашлась женщина, которая о них позаботится. Джин же просто хотела удостовериться, что в следующий раз будет есть из чистой тарелки. — А как же рабы? — спросила девушка, вытирая руки. Экипаж тем временем сел играть в сабакк. — Груз, — поправил Капитан. Джин взглянула на него вполоборота, но не стала говорить, что они все равно остаются разумными существами, как ты их ни называй. — А что с ними? — вызывающе поинтересовался Мэти. Он был словно бешеный гаморреанец, вечно ищущий драки. — Их накормили? Может, рагу и не особо вкусное, но его было много. Джин повторила про себя имена: «Грейджин, Кэтлин, Дорсет, Харви». — Они в порядке, — ответил Капитан. — Не сомневаюсь, но я могу отнести вниз немного еды. — Джин взяла несколько мисок. — Они. В полном. Порядке, — повторил Капитан, пресекая любые дальнейшие возражения. «Лороуз, Оулен, Блейн, Эффорд». — Слыхала Капитана?! — заорал Мэти, видя, что Джин застыла на месте. — Отвали от них! У них есть вода. Недельку как-нибудь протянут. Девушка позволила всей жестокости этих слов отпечататься в своей душе. Она оставила кастрюлю на плите, вернулась в свою каюту и снова заперла дверь. *** Спустя какое-то время в дверь тихо постучали. Джин удивилась, обнаружив за ней Капитана. — Можно войти? — вежливо спросил он. Девушка сделала шаг назад. — Уже приступила к работе? — Капитан кивнул на разложенные на кровати идентификационные карточки. — Задача непростая, — ответила Джин. — На ее решение уйдет почти весь полет. — Но ты же справишься? Джин кивнула, но не поняла, ободрил ее ответ Капитана или, наоборот, разочаровал. — Я не всегда был работорговцем, — наконец проговорил он, не отрывая взгляда от идентификационных карточек. — Дело в том, что я сам был рабом. Джин промолчала. Она хорошо усвоила урок на «Пяти портах». — Аллехандер Псо был моим последним хозяином. Купил меня у Киретима, а тому меня продал мой отчим, грязный ублюдок. Джин кое-что знала об отцах-ублюдках... — Рабство... — Капитан наконец взглянул на Джин, — угнетает. Я ненавидел его. Киретим заставил меня носить ошейник. Постоянное напоминание о том, что я — вещь. Не личность. Не могу делать, что хочу. Не могу даже мечтать — не с этой штукой, сжимавшей горло. — Он поднес руку к обнаженной шее. — Аллехандер снял с меня ошейник. Его интересовало не мое положение, а то, на что я способен. Он понял, что я могу пригодиться. — В качестве работорговца, — не удержалась Джин. По лицу Капитана промелькнула тень. — В качестве пилота. — А это?.. — Джин обвела рукой корабль. — Грузы разные бывают. Не все они плохие. Мгновение они молчали. — И стоит оно того? — наконец спросила девушка. — Стоит ли помогать порабощать других ради собственной свободы? Она взглянула ему прямо в глаза, искренне заинтересованная в ответе. — Да, — твердо заявил Капитан. — А теперь скажи-ка мне, от тебя будут проблемы? Ничего страшного, если тебе не нравится твоя работа, но хочешь не хочешь, а тебе придется ее сделать. — Мне заплатили. Остальное меня не волнует, — солгала Джин. Капитан кивнул, удовлетворившись ответом. — Не позволяй парням шпынять тебя, — посоветовал он. — Они не привыкли, что им напоминают, кто они на самом деле такие. Если будут доставать, дай мне знать. Джин поблагодарила его, но, когда Капитан ушел, снова заперла дверь, убедившись, что гость слышал металлический щелчок. Затем она наконец-то решила достать свои вещи. Высыпала свои кредиты — от коммандера Соланж и от Аллехандера Псо — и положила рядом двадцать идентификационных карточек. Девушка изо всех сил постаралась не думать о написанных на них именах. Она знала, что должна сделать, и знала, что сделает. Глава сорок вторая Путешествие по системе Пяти портов выдалось скучным — череда мелких прыжков, чтобы избежать встречи с космическим мусором. То, что должно было бы быть коротким перелетом, растянулось в мучительно медленное продвижение. Лишь спустя три дня Мэти и его ребята пустили Джин в грузовой трюм. Команда осталась у лестницы, а Мэти повел девушку вниз. В трюме оказалось семь клеток, и в каждой из этих камер размером в половину каюты Джин содержалось по два-три пленника. У их дверей стояли ведра с водой и висящими сбоку ковшиками. Джин прикрыла рот. — Ага, запах — это самое отвратное, — согласился Мэти. За последние дни он несколько потеплел к девушке. — Будем драить полы халлиоловой кислотой, чтобы смыть вонь. Рабы пытались хоть как-то сохранять чистоту, но в клетках не было ничего, кроме ведра, в которое они, естественно, не могли справлять свою нужду. — Почему бы просто не позволить им ходить в туалет? — спросила Джин. Мэти фыркнул. — А потому, что нет у нас времени водить их туда-сюда, — ехидно ответил он. — Вызовешься добровольцем? От зловония у Джин заслезились глаза, но она покачала головой. «Не показывай своих эмоций», — приказала она себе. Джин изучила все идентификационные карты, поэтому знала, что почти все рабы были детьми в возрасте от семи до одиннадцати лет. Однако одно дело прочитать имена и цифры, и совсем другое — увидеть их лица воочию. Все пятеро взрослых невольников были женщинами, и по тому, как они тянулись к детям сквозь решетки, Джин стала подозревать, что это их матери. На карточках не было одинаковых фамилий, однако Джин прекрасно понимала, что имена здесь ничего не значили. Мэти взялся за короткий жезл, висевший в специальной стенной нише, и Джин заметила, что стоило ему лишь коснуться предмета, как обитатели ближайших клеток тут же отпрянули от решеток. Девушка повнимательнее рассмотрела палку. — Оглушающий разрядник, — пояснил Мэти, похлопывая жезлом по ладони. — Не убивает, но хорошенько встряхивает. Протянув последнее слово, он безумно выпучил глаза и бросился к клетке с тремя детьми. Маленькая девочка, с криком метнувшись к дальней стене, поскользнулась на грязном полу. Мэти расхохотался. Он хотел лишь напугать ее, и ему это удалось. — Оставь ее в покое! — зарычала одна из женщин, силясь дотянуться до мучителя сквозь прутья клетки, и, побагровев от ярости, прохрипела: — Я убью тебя! Мэти развернулся с пылающими от ненависти глазами. Джин сделала шаг вперед. Она встала прямо напротив женщины, но достаточно далеко, чтобы та не могла схватить ее. — Тот, кто меня вырастил, научил меня драться, — произнесла девушка. — Он был самым сильным из всех, кого я знаю, и он никому не позволял причинять мне боль. Знаешь, каким был мой самый главный урок?