— Спасибо, — поблагодарила Джин. — Думаю, следующей остановкой станет Вотассей, — продолжила капитан, глотнув кафа из своей термофляжки. — Хорошо, — откликнулась Джин. — Но я не хочу, чтобы со стороны казалось, будто мы идем к Вотассею, — сказала Блю. — Можно ли вместо него в манифесте указать Хирару? — Конечно. — Джин потянулась за репликатором кодов, но застыла в нерешительности. А какая теперь разница? Имперский отслеживающий код уже загружен в главный корабельный компьютер, и адмирал Роквин точно знает, где находится корабль и куда он направляется. Но если Блю отвезет Джин на базу, девушка сможет разобраться со своими проблемами гораздо быстрее. — А что там, на Вотассее? — спросила она. — Работа, — коротко ответила Блю. *** На Вотассее была установлена имперская блокада. — Вот сейчас и выясним, сработают ли твои коды, девочка, — сказала пилот корабля Блю по имени Шоуберн. — Сработают, — твердо ответила Джин. «Отчасти потому, что в них использован настоящий имперский маркер». Во время сканирования на борту корабля повисла напряженная тишина, затем на экране коммуникатора замигало разрешение на посадку. — Отлично справилась, — тихо похвалила Блю, опустив свою большую ладонь на плечо Джин и успокаивающе сжав его. Как оказалось, работа заключалась в выгрузке ящиков из трюма. В них лежали пищевые рационы — не слишком аппетитные, но содержащие все необходимые питательные вещества, — которые можно было легко распределить среди местных жителей. — Благодарю вас, спасибо, — не переставая повторял заказчик со впалыми щеками и изможденным взглядом. Блю постаралась, чтобы ее команда как можно быстрее управилась с работой, передала груз заказчику и помогла раздать его жителям маленького барачного городка. Они взлетели, как только освободились. — Что с ними случилось? — спросила Джин. — Ты о чем? — уточнила Блю. — Жители как будто голодали. Пилот-криш удивленно вытаращилась на девушку. — Они и правда голодали, — пояснила она. — Как ты думаешь, зачем мы привезли им еду? Джин хмуро уставилась в стол. — Империя хочет прибрать к рукам эту часть Вотассея, чтобы самой добывать здесь полезные ископаемые. Вот они и пытаются заморить местных голодом, — сказала Блю. — Они перекрыли поставки продовольствия. За последний месяц мы первые, кто прилетел к ним с едой. По словам Двиндана, они уже вымачивают древесную кору, чтобы хоть чем-то заполнить желудки. Пищевые рационы, которые мы привезли, помогут им продержаться. В сердце Джин будто вонзили, а затем провернули острый нож. Она опустила глаза на репликатор кодов. Но имперская отслеживающая программа уже загружена в бортовой компьютер. Дело сделано. Пути назад нет. «Почему они сами себе не помогут?» — в ярости подумала Джин. Сколько раз уже Империя проделывала подобное — заставляла предприятия уходить из бизнеса, захватывала земли? «Они же могли просто уйти». Им не нужна была Блю. Им просто нужно было уйти. Джин давно усвоила один простой урок: если у тебя на пороге появляются имперцы или повстанцы, лучше всего — бежать. В тот вечер девушка взяла планшет со старыми голодрамами и улеглась на скамье за столом. Сегодняшний день потряс всех до глубины души, и на борту корабля царила тишина. Почувствовав, что Шоуберн смотрит на нее, Джин отлепилась от экрана и спросила: — Что? Пилот задумчиво улыбалась. — Ты напомнила мне о Бардби, — сказала она. Имя показалось Джин смутно знакомым. — Кто это, Бардби? — спросила она. — Один из нашей команды. Его схватили на Укинейо, когда операция провалилась. Вернувшись с задания, он обычно лежал на этой скамейке, прямо как ты сейчас. Ну, не прямо как ты... Он ведь был рейетом — высокий, тонкий, с этими его мембранами... Шоуберн продолжала предаваться воспоминаниям, а у Джин скрутило живот. Она знала Бардби. — Но с тех пор, как его схватили, мы о нем ничего не слышали, — добавила Шоуберн. А Джин слышала. Слышала его крики. Бурта, корабельный механик, тоже наблюдала за Джин и Шоуберн, оторвавшись от запасного катализатора, с которым возилась. — Не думай, что ты заняла место Бардби, — прохрипела она. — Я и не думаю, — тихо ответила Джин. — Она и не занимает, — повысив голос, сказала Шоуберн. — Бардби, кстати, не занимался кодами. Мы их покупали. Леана с нами по праву. У Джин внутри все сжалось. Шоуберн защищала ее, а ведь она даже не знала настоящего имени девушки. Бурта закатила глаза и потерла лоб, испачкав черным маслом свою лавандовую кожу. — Все люди так думают, — буркнула она. Шоуберн снова повернулась к Джин. — Не обращай на нее внимания, — проворчала пилот. — Она недолюбливает людей. — Что-то кришей среди имперцев я не заметила, — огрызнулась Бурта. — Или деваронцев, или еще кого-нибудь. — Я не работаю на... Я не имперец, — тихо пробормотала Джин. — Никто тебя в этом и не обвиняет, — успокаивающе ответила Шоуберн, метнув в Бурту сердитый взгляд. — Интересно, — произнесла Бурта, словно не замечая слов девушки, — какой была бы Галактика без людей. Покинули бы криши свою родную планету? — Она кивнула на Шоуберн. — Оказалась бы я на корабле, пронзающем космическое пространство? — Многие расы путешествуют меж звезд, — запротестовала Джин. — Это не прерогатива людей. Люди никогда бы до этого не додумались, если бы не... Бурта оборвала ее: — Я не об этом. Я имею в виду... — Она тяжело вздохнула. — Люди расползлись. — Расползлись? — Они всегда недовольны. Всегда в движении. Расползаются во все стороны. Заселяют новые планеты. Любое «поселение», любая колония, любой форпост во Внешнем Кольце — все основано людьми, не так ли? Это люди расползаются по Галактике, высасывая все соки из народов, животных, растений, целых миров. А теперь появились Империя и повстанцы. Да, в их рядах есть и иные расы, но костяк — люди. — Некоторые сочли бы это полезным навыком, — ответила Джин. — Люди приспосабливаются. Есть горы? Строят горные краулеры. Слишком много воды? Сооружают подводные лодки. Планета покрыта льдом? Возводят отапливаемые шатры. Все приспосабливаются. — Верно, — согласилась Бурта. — Но разве это правильно? Люди либо приспосабливаются сами, либо силой адаптируют планету под себя. Это ненормально. На самом деле Джин никогда особо не размышляла над этим вопросом. Она подумала о своей семье. Отец работал на Империю и добывал на планетах кристаллы, пока они не заканчивались. С другой стороны, ее мать волновала судьба заповедных зон, включая резервацию б’анкоров на Корусанте. Галактика была полна невиданных красот. Джин не отдавала себе в этом отчета, но, если бы не ее родители, она никогда бы не увидела кристаллические пещеры Олпинна. Она никогда бы не оказалась на том острове на Рее и не увидела метеоритный дождь, когда крупицы пояса астероидов падают на планету. Она не попала бы на Скул, не попробовала бы банн и не встретила бы бульбу. И не поцеловала бы Хаддера. — Другие народы тоже расселились по Галактике, — запротестовала Джин. — На одном Корусанте живет тьма-тьмущая разных рас... Бурта махнула рукой: — Исключение, а не правило. Среди любой расы изредка попадаются чудаки, грезящие о приключениях и жаждущие покинуть свою родину. — Например, ты? На мгновение Бурта погрустнела: — Например, я. Глава сорок шестая Блю совершила еще два законных рейса, прежде чем загрузиться продуктами питания на Сейтотее, чтобы снова слетать на Вотассей. Джин уже начала сомневаться, что они вообще полетят на тайную базу, где, по-видимому, отряд Блю контактировал с более крупной сетью, которую Империя и хотела уничтожить.