— Что в этой тошниловке отмечать можно, если не день рождения тещи? — С учетом особенностей места вопрос Рока нельзя было причислить к шутливым. Ну да, на хотя бы относительно нормальное кафе это открытое непогоде заведение, обосновавшееся на оживленном перекрестке, не походило совершенно. Квадратная площадка с четверкой здоровенных, загаженных голубями зонтов, копеечные столы и стулья из грязноватого и местами растрескавшегося пластика, хамоватая тетка, обосновавшаяся в будке с незамысловатым товаром, который выдавала через широченное, как ее целлюлитный зад, окно. Под ногами в изобилии валялись пробки от пивных бутылок, со стороны разросшихся вдоль ограды кустов пованивало смесью блевотины и мочи, пропитавшей землю на три метра вглубь. Если бы не затянувшая его сюда Няша, он бы даже шага в направлении такого гадючника не сделал. А та, с живым интересом листая иллюстрированный рекламный справочник, невозмутимо ответила: — Мы будем отмечать твое крещение. — В жизни бы не догадался. — Ну да, ты же недалекий, куда тебе. — А оно мне надо? — Надо, иначе навсегда придурком останешься, — безапелляционно ответила Няша. — Ладно, уговорила. — Рок, не понимая, о чем вообще идет речь, решил, что возражать не в его интересах. — Зови попов, или кого там в вашем дурдоме полагается звать. — Не нужны никакие попы, я твоя крестная, этого достаточно. — В смысле — крестная мама? Что-то молодо для мамаши выглядишь, какая-то совсем сопливая. Хоть детсад окончить успела? — Считается, что в Континенте нет несовершеннолетних и слабоумием, как ты, я не страдаю, так что должна была успеть и детсад окончить, и школу, и даже дальше пойти. — Вообще-то я тут детей навидался. — Блин, вот сколько уже можно тупить?! Это были цифры, а я говорю об иммунных. — Да ладно тебе, я все понял, просто хотел проверить твою реакцию, она забавная. — Забавная? Буду знать, что тебе нравится, когда тебя в твою же тупость носом тычут. — Няша, тебе никто не говорил, что при такой трогательной внешности ты должна быть милой? — А тебе никто не говорил, что милые здесь дольше часа не живут? Нет? А ведь мог бы и сам догадаться, будь у тебя хоть капля ума. — Что значит — должна была успеть? — У тебя как с памятью, придурок? — Да вроде норма, прекрасно помню тебя грязной и с мешком говна на торчащих из капустного кочана ножках, — ответил Рок, мстя собеседнице за непрерывно используемые неприятные эпитеты. — Я не о той памяти, которая здесь. Ты хоть что-нибудь помнишь до Континента? — Вы эту задницу называете Континентом? — Отвечай на мой вопрос: что помнишь? — Почти ничего. Лифт какой-то, лестница, пиджак на мне был, и я шел непонятно куда. А что? — Все нулевые такие — кто-то помнит чуточку больше, кто-то меньше. Ты, похоже, совсем уж меньше, такие самые заторможенные, вот поэтому и такой придурок. Не повезло тебе, если за ум не возьмешься, так и останешься ограниченным, нужно хотя бы до десятого дойти, чтобы блоки начали слетать. — Так ты не помнишь, что было с твоей учебой? — понял наконец Рок. — Помню, но не все. Я многое вспомнить смогла, но кое-чего не хватает. — Что значит — не все? Она у тебя восстанавливается или как? — Ну как бы да. И не только у меня. Я же говорю — блоки слетают при прокачке. — А конкретнее нельзя? — Там быстро не объяснить, вникать нужно. Нужно расти, брать уровни, что-то делать, а не на месте без толку сидеть, и время от времени будешь получать кусочки старой памяти. Это как бы награда — одна из наград за развитие. Говорят, что невозможно вспомнить только свое имя, а все остальное восстановить получается. Хотя полностью вернуть память никому еще не удавалось. Но это неточно, Континент слишком большой, что угодно может быть. — Значит, детсад тебе вспомнить разрешили? — улыбнулся Рок. — Придурок, какой детсад?! Я вообще-то студентка по возрасту, глаза разуй. То есть была студенткой. Ты хотя бы разницу между университетом и школой понимаешь или слов таких не знаешь? — Куда нам, придуркам… А что там за шутка была насчет крестин? — У нулевых нет индивидуального идентификатора, а без него большущие проблемы с опознаванием, не развиваются умения, получаемый опыт часто занижается, и вообще неизвестно, что происходит со скрытыми характеристиками — не проходят оповещения. Там много всего нехорошего, а у тебя и без этого жизнь, как я вижу, печальная. Самый простой способ получить идентификатор — надо найти иммунного, который на крестины согласится. Желательно взять тебя в отряд, вы должны заработать общий опыт, как бы разделить его. В смысле, если вы в группе, в настройках отряда нужно ставить равное распределение получаемого опыта. Равное, конечно, не получится, слишком большая разница уровней, но это не важно. Можно и без отряда сделать, но тогда тебе придется самому нанести какой-то урон по цели. Обычно хватает одного ходячего упокоить, пусть даже самого мелкого, после этого твой напарник может стать крестным. Понял? — А это как — стать крестным? — Он говорит твое прозвище, ну или считай это именем, если соглашаешься, оно к тебе привязывается. В некоторых случаях отказаться от него вообще не получится, ты это поймешь, когда увидишь неудачников с печальными идентификаторами. И как же мне тебя назвать?.. Задачка… — А это имя, оно навсегда? — Крестный может в течение нескольких дней поменять, одна попытка на это дается. Потом поменять тоже можно, уже без крестного, но проблемно. Как ты себя называешь? Хоть что-нибудь у тебя есть, кроме придурка? — А нельзя ли обойтись без придурка? — не выдержал Рок. — Конечно, нельзя, ты ведь и есть придурок. — Вообще-то я Рок, так меня цифра из общаги называл. — Что за цифра? — Он первый, с кем пообщаться получилось. Нормально, привык уже, сойдет. Няша нахмурилась, одновременно сжав губы, что при ее в высшей степени живописной мимике выглядело забавно, и покачала головой: — Получится, что твой крестный — цифра. Такое никуда не годится, нельзя так делать, это очень плохая примета. — А я не суеверный. — Ага, все придурки любят так говорить перед тем, как их переваривать начинают. Даже не сомневайся, ты тоже станешь суеверным, мы здесь все на приметах живем. Рок… Значит… получается, тебе нравится Рок… Блин, непривычно как-то, у меня такое в первый раз. — Что в первый раз? — До этого никогда никого не крестила. — Люблю быть первым, — с намеком произнес Рок, для усиления эффекта добавив: — Во всем, что тебе нравится. Да и вторым не против. Няша намек вообще не оценила, с легкой печалью пояснив: — Был однажды со мной новичок вроде тебя, но до крестин дожить не успел, там цифра не вовремя решил в камикадзе поиграть, а вы, придурки, вообще не живучие. О! А давай ты будешь Рокером? Ну это ведь от Рока. — Я что, сильно похож на патлатого рокера? — Ты на придурка похож, но вообще да, не рокер, слащавый какой-то для рокера, тебе только попсу про несчастную любовь под фанеру стонать. — Да я у тебя и придурок и слащавый. На хрена вообще такого убогого крестить, пускай так корячится… — Вот научишься вести себя не как придурок, буду называть как-нибудь иначе, а пока ты придурок и есть. Слушай, а если Рокки? Тоже похоже, и это даже имя, а не кличка собачья. Сойдет? Эпопея с прозвищами не вдохновляла, и потому, торопясь с ней покончить, не стал перебирать харчами: — Пусть будет Рокки, мне вообще по барабану. Няша уставилась с укоризной, в уже привычной манере склонив голову набок: — Если ты не понял — речь, блин, идет о твоем имени, к таким вещам серьезнее нужно относиться. — Сказал же тебе — Рокки меня устраивает. И что теперь делать? Где там чан со святой водой, в которую окунаться надо? Ответ проявился, как это часто бывает, в виде вспыхнувшей надписи: Няша предлагает вам сменить имя на Рокки. Для утвердительного ответа вслух произнесите «да», для отрицательного «нет». Так и не проникнувшись важностью момента, равнодушно буркнул: — Да. Что еще от меня надо? — Ничего, — с донельзя довольным видом ответила враз повеселевшая Няша. — Все, никогда больше не называй себя Рок, это в прошлом. И выпей водички, отметь, как-никак крестины, некоторые на них до поросячьего визга нажираются, это тоже хорошая примета.