— Только мне? — уточнил Богдан. — Женщин будут допрашивать в других помещениях. — Нас в чем-то обвиняют? — Нинель Николаевна возмущенно смерила взглядом полицейского. — Не верю своим ушам! Вам следует навести порядок на своих территориях! Вчера во время экскурсии нас едва не убили! — Прошу пройти в соседнюю комнату, мэм, — сказал полицейский, после чего осведомился: — Девочка ваша? — Она моя внучка! — Возьмите ее с собой. Элину завели в третью комнату и оставили там ждать. Она хорошо понимала, что происходит: сначала с них снимут показания, потом их сравнят и, если факты совпадут, скорее всего, отпустят. Затем по факту убийств и нападения возбудят уголовное дело, но чем все закончится, они узнают не скоро. — А может, и вообще не узнаем… — проговорила Элина и обернулась на звук открывшейся двери. В допросную вошел долговязый человек в форме. — Здравствуйте, — он заговорил на английском. — Я — следователь Гераклидис. Давайте поговорим. Для начала офицер выспросил у Элины личные данные и, заполнив обязательные графы протокола, задал вопрос по существу: — Расскажите, что случилось после того, как вы прибыли на остров Эзр и поднялись на скалу. — Если в общих словах — на нас напали бандиты. — А если не в общих? — уточнил полицейский. — Сначала мы увидели вертолет. Он приземлился у крепостной стены, оттуда выскочил человек и напал на Богдана Апостолова. — Вам знаком этот человек? Чуть помедлив, Элина проронила: — Пожалуй… — Назовите его имя. — Серхат. Он был нашим экскурсоводом в Херсеке. — Вот как? — офицер удивленно хмыкнул. — Выходит, теперь он сменил профессию? — Мы этому тоже удивились. — Как дальше развивались события? — Со стороны лестницы появились еще двое… — Сообщники Серхата? — спросил офицер. — Скорее наоборот… — невесело усмехнулась Элина. — Пожалуйста, поясните. — Они расстреляли Серхата из автомата. — Та-а-ак… — полицейский записал в протокол несколько фраз. — Что было дальше? — Эти же двое расстреляли вертолет, и он вместе с пилотом рухнул с обрыва. После этого Серхат перестрелял их из пистолета. — Его разве не убили? — Ранили. Но он тоже умер. — Четыре трупа… Серьезное дело. — Еще один раненый. — Кто? — не сообразил полицейский. — Богдан Стоянов. Его ударили пистолетом по голове. Он потерял много крови и какое-то время был без сознания. Так что не слишком рассчитывайте на его показания. — Приму к сведению. Надеюсь, пожилая дама сознания не теряла? — Нет, но они с внучкой прятались за крепостной стеной. — Было бы хорошо, если бы она подтвердила ваши показания, — сказал офицер. — Подтвердит. Я в этом уверена, — проговорила Элина. — Вам необходимо направить на Эзр оперативную группу. — Она уже там. Мы направили туда полицейский катер. — Он развернул протокол и протянул ручку: — Прочтите и распишитесь. — Да, конечно. — Элина пробежала глазами текст и расписалась. — Теперь я могу идти? — Пока оставайтесь здесь. Должен предупредить: вам придется дать показания в процессе расследования, а потом в суде. — Я это знаю. Попрощавшись, офицер скрылся за дверью. Примерно через час Элину вывели из допросной и усадили в тот же фургон, где уже сидели Богдан, Нинель Николаевна и Лидия. Профессорша прижимала к себе внучку и обеспокоенно восклицала: — Лидочке нужно к врачу! Везите нас на «Олимпик»! После того как четверо путешественников ступили на палубу лайнера, «Олимпик» отдал швартовы и лег на курс. Следующим пунктом прибытия значился Тель-Авив. Нинель Николаевна с Лидией сразу направились в лазарет. Элину и Богдана еще на трапе перехватил следователь Айзак Таскиран. Оказавшись в комнате для совещаний оперативной группы, Элина выплеснула на него свое возмущение: — Мы оба вторые сутки на ногах! Нам нужен отдых! Богдану требуется перевязка! — Она переводила взгляд с Таскирана на его помощника Ядигара и обратно. — Вы не смеете нас задерживать! — Успокойтесь, Элина Коган! Вы закаленный человек, вам хватит выдержки. Всего полчаса, не больше. — С какой целью нас задержали? — спросил Богдан. Он был измучен и бледен, повязка его голове пропиталась кровью, на лице появился багровый кровоподтек. — Вам придется рассказать, что случилось на острове, — произнеся эти слова, Таскиран перевел взгляд и в упор посмотрел на Богдана: — А вам — объяснить, почему сошли на берег без сопровождающего. — Я лично вам ничего не должен, — вспыхнул болгарин. — Сами прозевали, сами и объясняйте. И вот что я вам скажу: хватит меня сопровождать. Если бы я захотел сбежать, я бы на корабль не вернулся. — Предположим, что это так, — Таскиран неожиданно улыбнулся. — Неплохо вас разукрасили! — Небось, жалеете, что не вы? — Не говорите банальностей, — нахмурился следователь. — Невелико удовольствие. — Прошу вас, давайте быстрее! — взмолилась Элина. — Мне нужно в душ! В конце концов, я очень хочу есть! — Сами себя задерживаете, — Ядигар пригласил их жестом присесть. — Кто из вас будет рассказывать? — Я! — вызвалась Элина. Богдан жестом велел ей утихомириться. — Рассказывать буду я. — Ты был без сознания, — возразила она. — Не до такой степени. Я многое слышал, а если что-нибудь пропущу, ты дополнишь. Богдан рассказал обо всем куда лучше, чем смогла бы Элина. Он подметил такие детали, о которых она забыла, или даже те, что она упустила из виду. Например, упомянул, что Серхат назвал Элину еврейской сучкой. Не придав этому значения тогда, теперь она удивилась: — Как он узнал? — Вероятно, у него есть информаторы, — предположил Таскиран. — Где? — не сразу понял Богдан.