Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 3 из 11 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Не очкуй паря, у нас все будет тип-топ. Лукич один из немногих, кто может со мной по-простому. И не панибратство это, просто он меня совсем зеленым натаскивал на работу здесь, на все подземные особенности и странности. Он, по сути, дал мне больше, чем преподаватели в училище. Те давали знания, да и то, сомнительные во многом, а Лукич понимание и опыт. — Лукич, не нравится мне эта смена, чуть что, вызывай, я мигом примчусь. Что-то левые голоса разошлись… — Левые голоса лают, но не кусают, на них внимания не обращай. Но сегодня что-то странное я и сам чую. Рисковать не буду. Ты других предупреди. Чтоб они людей зря не положили. — Лады. Давай. Я честно прошелся по всем бригадам, всех предупредил, что ночь плохая, странного много. Попросил не рисковать. Тут приказывать не к месту, только просить. Пообщался с технарями, спросил, как они. А они, им было нехорошо. Предложил им принять препарат номер девять, он снижает влияние подземной среды. Правда он затормаживает и спать хочется, но лучше так, чем в мою смену еще и здесь появятся проблемы. Тут снова прошел сигнал на пульте. Команда деда-Азамата. — Слушаю, Азамат-ага! — Егорка, беги к нам, тут совсем плохо, щитами прикрылись, отступаем. Не придешь, совсем плохо будет, жальники здесь, то атакуют, то нет. Но пара мужиков уже начар, задели! Давай-давай, эгет, помощь нужна! Совсем яман, спеши-спеши! Еле держим. Если дед Азамат начинает частить, захлебываясь словами и вставляя татарские слова, совсем плохо! — Вась, сиди здесь! Я к Азамату, никуда не выходи, держи мою связь, если что с другими, сообщай сразу, если не реагирую, в бою, повторяй, пока не отзовусь! Я… быстро. Если получится. Щит за спину, и бегом. По платформе влево, служебная дверь, сто метров бегом и вниз, по лестнице, собранной из железных частей. Пролеты пробегаю, перепрыгивая ступени, сейчас навернуться — совсем плохо будет, костей не соберешь. Выход на третий горизонт, где бригада оставила значок — здесь работаем, иди вправо! Бегом по тоннелю, необорудованному, просто старая выработка камня или вообще непонятно к чему сделанный древними подземный коридор. Минут пять бега по нему и я врываюсь в построение бригады, сдергивая на бегу щит, впереди мечутся тени и существа, атаковавшие бригаду, мужики, услышав мое приближение расступились пропуская меня на острие построение, сами прикрыли щитами бока, в руках посеребренный инструмент, за спиной раненные товарищи, один, стащив с другого телагу, перевязывает ему руку. Ну все, я здесь, начали! — Пошли, мужики! Раз! Раз! Раз! — на каждый мой крик делаем шаг. Дальше кричать не нужно, ритм все приняли. Да и горло сорву. Впереди мечутся жальники, Гуманоидные твари, мелкие, но быстрые. Опасны только неожиданной, атакой, перессал дед, могли и сами отбиться, видно неожиданно атаковали бригаду. Жальники — твари тупые, набрасываются на ближайшего врага, по ближайшему маршруту, сами накалываются на шпагу, только успевай их с нее скидывать и снова — острием к врагу. Иначе бросятся на выставленную вперед ногу или еще чего. Но я ученый, спереди острие шпаги, за ней щит, потом уже я. Один раз шпага застряла в теле твари, пришлось стряхивать его, терять время, но тварь вцепилась в мой щит и кто-то сзади приголубил ее молотом. Минут семь-десять и с тварями кончено. Я остановился, встряхнул шпагу, освобождая лезвие от ошметков мерзкой плоти исчадий. Хорошо, плоть их тлеет, соприкасаясь с серебром, чистить ничего не нужно. Нашел на поясе фиал с химической смесью, дающей очень яркий свет. По привычке встряхнул, ударив кулаком о наруч — смесь засветилась, кинул в глубину штольни. Ничего не видно. Первая стычка. Двое раненных и куча обоссавшихся мужиков. Хочется поржать над незамысловатой хохмой, поделиться с бригадой, но нельзя терять авторитет. — Ну что, Азамат-ага, вовремя меня позвал, отбились от чертей! Что там с твоими рабочими? — Одному, Егор, руку порвали, но слегка. Не до смерти убили, пара швов — совсем живой будет. Второму телагу порвали да царапина на спине. Сейчас бальзамом протрем — бойцом будет! — Как думаешь, может бригада дальше пройти? Я не настаиваю, если что — хоть сейчас сниму. — А скажи, Егор, нам коэфициант за стычку будет? — «Официант» — будет. Железно, мое слово знаешь. Но железы жальников, как всегда, пополам, и мне не деньги нужны в этот раз, а сам продукт, приятель подхватил срамную болячку, по-другому не вылечишь. — Без ножа режешь, ипташ Егор, но куда деваться. Отдам. — Азамат, как будто я наживаюсь на тебе или не прихожу на помощь, когда нужно? Обидеть хочешь? — Нет, Егор, прости старика, просто ночь плохая. Только начали — жальники, да и неожиданно. Нервы. — Раненых с собой забрать? — Нет, поработают, ничего страшного с ними — царапины. Нам мужикам такое как насморк. — Ну давай, пойду наверх. Ночь длинная, людей много, а я один сегодня — в пару Василька дали. Чую, тяжко придется. — Иди-иди дорогой! Хорошей смены тебе, хотя… сам понимаешь. — И тебе. Бой был скоротечным и прямо скажу, никаким — Азамат мог и сам справится с тварями. Не слишком серьезный противник, просто расслабились, огребли немного и перетрухали. Бывает. Но и я размялся перед встречей с серьезными противниками. Азамата завтра подкалывать по этому поводу будут все кому не лень. Обратный путь составил не несколько минут, а почти четверть часа. В штабе сидел Василек, и упорно сверлил глазами пульт. Вроде, не спал, да и трудно уснуть после такого вызова. — Я понял, пока все ок? Никто не просил поддержки? — Нет. Все спокойно. Можно в туалет? Этот герой мне весь толчок сегодня зассыт. Прошло всего чуть больше часа после полуночи, а у него уже недержание открылось. «Что дальше будет?» — усмехнулся я про себя. Снова сидим, ждем сигнала снизу. Как не странно, идет полчаса, идет час, другой — а ничего не происходит. Бригады рапортуют со пройденных отметках, и ничего. Болтаем, травим байки. Я пугаю его всякими подземными чудесами. Он надземными, паровозными. Я ему про белую даму, он мне как его брат пьяную свадьбу задавил. У них наверху, свои жертвы. Вроде и невинные, но ведь никто не просил на пути паровика разгуливать? Вроде и развлекаем друг друга, но как-то мрачно. И понимаю, что на нас давит эта ночь, но никак остановиться не можем. — У Гната было дело. История так себе, но смешная. Он заходит на Кропу, тетка с красным флажком машет, стой типа. Ну ему что — хоть стой, хоть падай, смена-то идет. Стоит пять минут, десять, двадцать, надоело. Высовывается из окна зовет к себе стража, который рядом стоит, что там случилось, браток? А тот ему рассказывает, в общем, раннее утро, мужик то ли бухал всю ночь, то ли с ранья залил зенки. Стоит, покачивается, спрашивает у одного из подземной стражи, что рядом стоит: «Ну сколько ждать-то, притомился уже, и ехать мне всего-то до Пэка, а стою уже пятнадцать минут»! Ну а тот сдуру ему и говорит, «А ты пешком иди, все быстрее будет». Ну и мужик с пьяных глаз, кивнул ему, спрыгнул на пути и почесал к парку. Страж обалдел поначалу, потом забздел видимо, прыгать — мужик уже в тоннель ушел, в общем побежал к начальству. Те движение перекрыли и наряд, ловить этого мудака, отправили. Так вот, те дошли до Парка и никого в туннеле так и не обнаружили. — Что, сожрали его что ли? Не верится, как-то. — А вот хрен его знает. Потом по сводкам его искали — не один из пропавших без вести в тот день по описанию не подходил. Подумали, может, одинокий, еще месяц искали — не было такого.
— И что, в чем смак-то истории? — В чем, спрашиваешь… А вот два варианта. Либо он тупо дошел до Парка и вылез на платформу, хотя никто этого не видел, народ серьезно шерстили охранители. Либо другой вариант, стражник его одежду хорошо запомнил. Так вот, одет он был странновато, ушанка, шарф красный и пальто старорежимное, такие сейчас не носят. Но выглядело новым. И в 88-м такой мужик действительно погиб на этом перегоне. Только разговор такой-же в точности он вел с бабкой, которая не сразу об этом сообщила, и мужик под состав попал. — А с бабкой что сделали? — А что с ней делать? В чем виновата? Не сразу рассказала о таком идиоте? Могла совсем не говорить. — Но по-человечески, если бы сказала… — А по-человечески в этом мире Василек не считается. Совсем. Только среди своих, по-свойски. Говорили тебе, что мир — говно? Наверняка, и говорили, что при Империи все не так было! Так вот, тогда мир был такой-же жопой. Разница в деталях. — Ну как-же, тогда все было бесплатно! — Ничего не было бесплатно. А тебе и семье твоей помогал дедушка генерал. Поговори с нашими стариками. Все было тоже, риск, смерти, только оплата по тарифной сетке, и дефицит. Те, кто у благ ошивался могли урвать себе побольше. А у нас какие блага? Ну разве что органы тварей, но их сдавали, если подловят на леваке, сам жертвой к монстре пойдешь. Такие вот дела, Василек. Такие дела. — Ну ведь было там хорошее! — Было. Безопасность. Все знали, что на Империю дергаться опасно. Сейчас другое дело. У нас цепеллинов раз в пять меньше, чем Штатов. — А саламандры? Их ведь даже чуть побольше? — Ими одними не защитишься. Устроят нам по границам несколько локальных конфликтов. Куда не вмешаться никак нельзя. Придется воевать армией, что есть. Половина — войска Конфедерации, другая — субъектов. Много не навоюем. Азиатские братья сразу уйдут в отказ, у них и войск мало и денег нет. Да и армии их — дерьмо на палочке. Окраина давно под панами, да и народ странный. Одни герои, другие, и большинство — уродцы. Все, давай тему замнем, нам сегодня и так много нервов сжечь придется. История с тебя. — Так, дай подумать… Что-то ни фига на память не приходит. Как-то не по себе мне. Даже хохмить не хочется. — Вот такая у нас сегодня ночь. Постоянно поглядываешь на часы, скоро закончится смена? — Скоро, почти два. Может еще что расскажешь? — Про черную руку? — Блин, вот каждый вспоминает эту детскую страшилку. — А кто сказал, что детская? На самом деле видели ее, врать не буду, сам не встречал. Ходит кисть, на двух пальцах, остальные подогнув. Ничего не делает просто появляется то тут, то там. Слишком многие об этом говорят, так что можно почти фактом. Но не особо интересным. Есть — и есть, детей не ворует. — А что встречал здесь? — Ну про белую даму я говорил. Тоже безвредное привидение. Или галлюцинация, не знаю. Есть такая фигня, каменщики. Откуда берутся — не знаю, просто вдруг по составу начинают барабанить камни, бросает их кто-то. Что интересно, потом на этом участке ни камней, ни их метателей нет. И что самое противное — за повреждения потом с тебя вычитают. Как будто ты в этом виноват. Тут снова ожил пульт, Савельев позвал меня. Не люблю этого старика, вредный дядька. И вот даже не знаю, почему он меня невзлюбил. Никогда не делал ему ничего плохого, не подшучивал. Просто ни с того не с сего невзлюбил он меня. Ну и я его не люблю. Но помогать нужно. — Слушаю. — Мы столкнулись с гнездом черных. Отступаем. Нужна поддержка. — Вижу вас на пульте. Буду через двадцать минут. — Много, можем не продержаться. — Просто раньше не успею, отмахали далеко. Буду спешить, как смогу. Конец связи. Снова щит за спину, наказ Васильку не отлучаться и бегом по коридорам, тоннелям и штольням. Я могу не любить Савельева, но его мужики не в чем не виноваты, нужно помочь. Добежав до места обороны бригады окончательно сбил дыхалку. Пришлось в задних рядах отдышаться, наблюдая как мужики, сдвинув щиты, посеребренными орудиями труда отгоняют черников. Твари не слишком опасные, но без шпаги их не завалить. Плотная черная кожа, удар молотком или разводным ключом оставляет на ней только ожог. Отдышавшись, вышел на острие клина и начал разбираться с чернотой серьезно. Шпага оружие специфическое. Можно и рубить, и резать, но идеально — колоть. Быстрые уколы, без замахов, не теряя время и не открываясь. Так, постепенно отступая под напором тварей, постепенно уменьшая их количество. Спустя несколько минут враги кончились. Я снова закинул щит за спину и прошел вперед, лавируя между трупами тварей. Вот их «цветник», эти существа отпочковываются от некого растения, наверное, похожего на капусту. И пока не уничтожишь ее они будут рождаться. — Постой, не режь «капусту» вдруг выдал Савельев. Мне нужен капустный цветок, дочка кашляет, врачи говорят, может быть чахотка. Только это поможет. — Ну давай, вырезай его, я не против. Бригадир аккуратно разделал «капусту» и извлек каменный цветок. Надеюсь, дочке его поможет. Хотя он и зараза, но дочь, не виновата. Я мог потребовать себе половину добычи, но не стал. Человек говно, пусть живет как хочет. Я не стану «пессимизировать» его бригаду, но есть немало людей, которые это сделают. И в этом виноват только бригадир. Он настроил против себя людей. А ведь был одним из лучших. Что с ним случилось, не знаю, и не хочу знать. Я в этом не виноват и, если он перенёс свою обиду на меня — его проблемы. К черту его, сегодня слишком тяжелый день. Чтобы думать об этом. Вернувшись в штаб, я откинулся в кресле. Не слишком устал, но тяжесть в суставах. Не знаю, с чего это, читал, что нужно меньше соли есть. — Ну что Вася, как дела? — Спокойно дела, пока никто не беспокоил. — Налей мне кофейку из термоса, там, под столом стоит. Кофе из термоса, конечно, не то, что свежезаваренный. Не бурда, как любят говорить, но и не напиток богов. Можно взять из автомата, но тоже не супер, и стоит дорого.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!