— Местный бармен сказал мне… — Дон Моранья? — пролепетала Вика. — Моранья… — Он посмотрел на нее внимательно, затем усмехнулся и кивнул. — …что одна русская особа интересовалась насчет инструктора по серфингу. — А вы инструктор по серфингу? — выдохнула Вика, почувствовав, что ей от этого становится немного легче. Действительно, а что здесь такого? Наш парень, инструктор по серфингу, выглядит как плейбой, потому что торчит с утра до вечера на пляже в обществе полуголых бронзовых девочек, а с вечера до утра пляшет с ними на местных дискотеках, а потом… Впрочем, какое ей дело, чем он занимается с ними потом? Английский знает хорошо, потому что общается здесь со всеми… Но черт его побери, у него даже не было русского акцента! Обычно наших видно за версту, а этот… И, почувствовав себя уже спокойнее, она сказала: — Инструктор… Значит, вы сможете поучить меня? — Нет, я не инструктор, — возразил он, — у нас здесь большая компания на досках… — На чем? — На серфингах. Принято говорить «на досках». Я в этой компании единственный русский. Так что теперь нас будет двое. — Но я через несколько дней уезжаю, — произнесла Вика, снова сетуя на язык и понимая, что следовало сказать что-то совсем другое. Он посмотрел на нее с интересом и снова усмехнулся. Это была не улыбка, как в начале разговора о креветках, а именно усмешка. Очаровательная, но усмешка. — В воскресенье? — спросил он. — Моранья… — догадалась Вика. — Он вам сказал? — Моранья. — Тот согласно кивнул. — Вы здесь знаменитость, единственная русская. — А вы? — Они знают только, что я из Восточной Европы. Наверное, серб. Или словак. — Понятно. — Вика уже полностью взяла себя в руки и теперь контролировала ситуацию. — Значит, вы готовы обучить меня серфингу. — Готов, все же веселее… — И сколько мне это будет стоить? И вот теперь он улыбнулся. А потом, пожав плечами, мягко произнес: — Договоримся. — Но учтите, — сказала Вика, — я плачу за вещи ровно столько, сколько они стоят. — Тогда, возможно, вы переплачиваете. — После обеда «хорошо задует», будет ветер. — Я немного стою на доске. Совсем немного. — Очень хорошо. Тогда вам нечего ковыряться в штиль, приходите после обеда. — А у вас маленькие доски или большие? — Вика решила проявить свою осведомленность в вопросе. — Разные. Есть и маленькие. Вас, наверное, интересует класс «фанатик», если я правильно понял? — Наверное. — Вот и отлично. Спросите Алексиса. Меня, кстати, Лехой звать. Местные говорят Алексис. — Лехой? Алексис… — Да. А… — Вика. Виктория. — Значит, «победа». — Лучше просто Вика. — Хорошо. Вон там. На пляже. В три. Кстати, у моего дедушки была «Победа». Машина. — Потом он посмотрел на нее внимательнее. — Вам можно в три. Вы уже загорелая. — До вас мне далеко. — Это верно. — А вы здесь давно? Он снова быстро взглянул на нее: — Достаточно давно… Он ушел, а Вика осталась за столиком и смотрела на свои креветки. Это была самая сумасшедшая компания, какую Вика встречала в своей жизни. Эти серферы говорили на каком-то своем языке и о каких-то совершенно своих вещах. Они были милы и открыты, но в то же время представляли собой людей отдельной породы. Они узнавали друг друга, как Вике показалось, по каким-то тайным знакам. Никто никого ни о чем не спрашивал, но она поняла, что многие из них путешествуют по миру в поисках ветра и волн и что единственное место в Европе, где можно неплохо покататься на доске без паруса, — это Бискайский залив. она с удивлением узнала, что, например, симпатичная пара рыжих молодоженов работает в одной из крупнейших фирм в Силиконовой долине, но это было сказано совсем по другому поводу, и Вика решила, что говорить о бизнесе здесь совсем неуместно. Им было очень весело вместе. Отношения людей, которых связывает только поклонение природным стихиям. Потом, когда начало вечереть, они пили пиво и смеялись, а у Вики с непривычки болели мышцы спины. А потом все разошлись по своим делам. Многие — по двое. Почти все разошлись парами. Так будет точнее. Вика ушла одна. — Сеньорита, а вы разве не ужинаете сладкими блинчиками? Вика рассмеялась. Алексис, Леха, — он был все в той же одежде, хотя уже наступил поздний вечер. Уже было по-южному темно. — Ты всегда пристаешь к женщинам, которые едят? — И еще — которые поют. По-моему, так это называлось? На ты они перешли уже днем, когда Алексей учил ее ловить ветер и посоветовал «не отклячивать задницу». — Я вот подумал, что ты скоро уедешь… — Необработанный материал? — Вика рассмеялась и неожиданно покраснела. С моря дул бриз. — В смысле? — Я слышала, как ты на пляже, указывая приятелю на двух здоровенных девиц, назвал их необработанным материалом. — А, помню. Ты наблюдательна. Голландские девушки — всегда необработанный материал. — Правда, что тебе тридцать семь? — Правда. — Я думала, ты пошутил. Выглядишь намного моложе. — Беззаботная жизнь. Море, пиво, музыка… Вот сейчас к тебе пристаю. С чего стареть-то? — А чем ты занимаешься? — Ты же видела — катаюсь на доске. — А еще? — Еще на мотоцикле. — А еще? — Иногда сплю со своими клиентками. И… — Кстати. — Вика оборвала его. — Насчет клиенток. Мы не договорились насчет оплаты. — По-моему, мы сейчас это делаем. — Слушай, перестань паясничать, хотя учти — я умею вести бизнес. — Как скажешь. — Ты меня действительно заинтриговал. Все это очень необычно. — Что именно? — Как ты живешь здесь… — Почему? В Испании много русских. Не в этом городе, но в Аликанте полно. Целые поселки. Народ понакупил себе вилл.