«Я должна вернуться». — Хвала творцу, ты здесь! — раздался взволнованный голос Руби. — Мы думали, что потеряли тебя. Йаргленн сказал, что ты так долго тянула с первым шагом за Грань, что на мгновение ослабил контроль. Как ты смогла выбраться оттуда одна? — Кажется, я была не одна. — Что ты имеешь в виду? — Потом. Сколько вы меня ждёте? И где элливейро? — Минут десять, наверное. Он сказал, что самостоятельно покинуть Грань невозможно, тем более что она почти распалась, и отправился на разведку. Я осталась. Я не могла поверить, что тебя больше нет. — Я должна вернуться туда, — заявила Хель. — Как только ты вышла из портала, врата разрушились. Но зачем тебе это? — Это прозвучит как полный бред. Когда я осталась одна, мне кто-то помог. Мне кажется, что там была моя мать. Даже не спрашивай, как такое могло случиться. Вся эта магия... Чем больше я во всё это вникаю, тем сильнее её ненавижу. Возможно, Вуаль права в своём стремлении освободить наш мир от влияния октоэнергии. Найт пожала плечами, выражая свою неуверенность в желании расстаться с недавно приобретёнными силами. Хель на это было плевать. Чем меньше всяческих тайн, охраняемых секретов и прочей ерунды, тем проще жить обычным людям. — Невероятно, — удивлённо протянул Йаргленн, появившийся из-за угла наполовину разрушенного здания. — В тебе полно сюрпризов, нар-Вейгу. — Как мы сможем вернуться? — вместо приветствия спросила Хель. — Пока не знаю. Я же говорил, что не самый сильный маг. Моих сил хватило только на то, чтобы провести нас всех сюда, и то не без затруднений. Теперь оба якоря пусты, они для нас бесполезны. Я надеюсь, мастер Фрэн Кирих что-нибудь придумает. Его мудрость и могущество достойно легенд. Один из сильнейших среди живущих. Лидер Йахадуор дал мне несколько ампул с заряжённым свободными октонами эликсиром. Это должно помочь хранителю знаний восстановиться. Ну что, мы ещё чего-то ждём или идём к общине? — Насколько Йараллион хорошо разбирается в этой вашей Грани искажения? — ороконеру не собиралась сходить с темы. — Скажем так, я учился использовать порталы по его учебникам, — улыбнулся элливейро. — Хотя и не был самым прилежным учеником. — Значит, нам будет о чём поговорить, — кивнула Хель. — Идём. Руби двинулась первой. Ведомая заметно нервничала, приближаясь к площади Первопроходцев, одной из границ квартала, занятого Рассветом. Нар-Вейгу искренне сочувствовала ей. Со скандалом сбежать от родителей на поиск приключений, а затем вернуться, потому что проголодался и вспомнил, что дома на обед котлеты. Если бы Мордред выжил, всё было бы намного проще, но Арнаманд явно видел ситуацию совсем иначе. И это усложняло задачу. «Как бы мы все втроём не оказались заперты в клетке в том подвальчике». Разглядывая покрытое розовыми пупырышками здание краеведческого музея, Хель задумалась об ироничной истории своих взаимоотношений с первым хранителем знаний Йараллионом. Сначала она хотела убить его за то, что он был причастен к уничтожению клана нар-Вейгу, теперь же собирается просить помощи, чтобы спасти застрявшую в искажённом пространстве мать. И при этом надеяться, что элливейро на самом деле выжил. Слишком многое сейчас зависело именно от него, включая масштабные планы Вуали и освобождение Дамиана из плена Ордена Вечности. Идущая впереди Руби внезапно махнула рукой, и в окно на втором этаже заброшенного дома ударила светло-салатовая молния, разбивая стекло на мельчайшие осколки. Хель догнала девушку и взяла её за руку. Та сперва дёрнулась от неожиданности, но тут же благодарно кивнула. — Всё будет хорошо. Мы справимся, — прошептала ороконеру. — Я знаю. Просто мне становится так тяжело справляться с эмоциями! Я подумала, а что, если в общине теперь считают меня преступницей? Всего лишь за то, что я хочу спасти человека, без которого Рассвет бы никогда не выстоял? Это ужасно разозлило меня. — Я представляю. — Нет! То есть... — Найт застонала. — Вот снова. И это тогда, когда нужно сохранять спокойствие! Знаешь, кажется, я хочу выпить. — Если честно, я думаю об этом с тех пор, как мы сели в дизельмобиль, — призналась нар-Вейгу. Глава 8. Не время для дипломатии Щит, поднятый Келли, оказался сильнее, чем Дамиан предполагал, и выдержал первый удар монструозного Эдриана. Однако в магическом заслоне появились бреши, чем чудовище тут же воспользовалось, притянув к себе одного из штурмовиков и оторвав ему голову. Вновь началась стрельба. Это ненадолго остановило исчадие ирреальности, и Пантер успела восстановить плетение. — Я не понимаю, что происходит?! — испуганно вскрикнул Эмиль. Хорс ничего не ответил. Всё это было ужасно неправильно, и никакие слова не смогли бы послужить оправданием. Парень уже чувствовал, как сквозь его тело проходит огромный поток чужой энергии. Рене застонал от боли, его глаза закатились, щёки опали, словно из него вытягивалась не только магическая сила, но и сама жизнь. Дамиан попытался отдёрнуть руку, но не смог. Он поджал губы, только в этот момент до конца осознав, что прямо сейчас убивает человека, пусть и ради того, чтобы спасти других. Не защищается, отстреливаясь от врага, а убивает союзника, без пяти минут друга. Голыми руками. Дамиан зашатался и его вырвало прямо рядом с иссыхающим телом Эмиля, забрызгав воротник рубашки ткача остатками того, что они совсем недавно ели за одним столом. Энергия тем временем уже начала переполнять Хорса, искрясь на кончиках пальцев свободной руки и просясь вырваться наружу не меньше полупереваренного обеда. «Готовься». «К чему?» «К боли». В кисть, которая до сих пор была приложена ко лбу Эмиля, словно ударил электрический разряд, и Дамиана отбросило назад на несколько метров. Парень, повинуясь мыслям, не принадлежащим ему, поднялся на ноги и вытянул вперёд руки, направляя их на бронированного гиганта, успевшего расправиться почти со всем отрядом штурмовиков. Под куполом оставалось только три человека, включая измученную Келли, тратившую последние силы на поддержание хоть какой-то защиты. Эдриан, по всей видимости, почувствовал, что настоящая угроза исходит совсем с другой стороны, и повернулся к Хорсу с перекошенным в нечеловеческой злобе лицом. Впрочем, в этой отвратительной комбинации живого и мёртвого оставалось мало от человека. Ладони Дамиана засияли так ярко, что парню пришлось прищуриться. Гуору такой свет тоже не понравился, и вокруг него тут же появилась дымка из мрака. Монстр двинулся на Хорса. Его слегка прерывистые движения выглядели чужеродно. Словно он и не шагал вовсе, а исчезал из одного места, чтобы тут же появится на небольшом отдалении от предыдущего. Эдриан успел сократить расстояние вполовину, прежде чем из рук Дамиана вырвался изумрудный конус, полностью поглотивший завизжавшее существо. Этот звук даже близко не напоминал голос самого известного на континенте вокалиста. Сам парень почувствовал, будто в каждый квадратный миллиметр его тела вогнали по раскалённой игле. Хотелось упасть на землю и кричать, расцарапывая кожу, но Хорс упорно держался. Прежде чем позволить себе хоть какую-то слабость, он собирался убедиться, что чудовища больше нет. Иначе жертва Эмиля Рене окажется напрасной. Дамиан, стиснув до боли зубы, продолжал стоять. Чудовище же предприняло попытку отступить, но конус ярко-зелёного света не позволил даже этого, приковав тварь к месту. В спину Эдриану ударило несколько стрел нефритового цвета. Келли не собиралась держаться в стороне даже сейчас, несмотря на смертельную усталость. От защиты Гуора начали отделяться небольшие частички темноты, напоминавшие метаморфов из роя. Но не пролетев и метра, они растворялись в воздухе. Следом от брони стали отваливаться остатки тел приспешников и погибших штурмовиков, за ними — кости неизвестных из подвала. Музыкант снова завыл, почти перейдя на ультразвук. Дамиан, теряющий силы, рухнул на колени и тоже закричал, но продолжил поддерживать конус света на вытянутых вперёд руках. Плетение, создающее его, было настолько сложным, а нити — микроскопическими, что сам парень без помощи древнего духа никогда не смог бы повторить нечто подобное. Да и не стал бы, если бы для этого вновь потребовалась чья-то жизнь. Хорсу хотелось думать, что не стал бы. Боль начала затихать. Дамиан снова смог встать на ноги и, догадываясь, что скоро иссякнет и поток энергии, попёр прямо на Эдриана, намереваясь если не уничтожить того, то как минимум напоследок нанести побольше урона. Противник Хорса уже полностью лишился как потусторонней защиты, так и брони. За всем этим скрывалось изуродованное тело, обнажённое, раздутое и растянутое. И оно продолжало расширяться. Кожа порвалась в некоторых местах, но под ней были не мышцы и не кровь. Лишь чернота ирреальности, прорвавшейся в этот мир из-за непомерного использования своих способностей диким прядильщиком. — Дамиан! Оно же сейчас рванёт! — донёсся крик Келли. Девушка и два солдата Ордена Вечности бежали навстречу. — Синхронный купол, третий режим упорядочивания, сейчас! Хорс ничего не понял из произнесённых терминов, кроме того, что нужно срочно сплести защиту. Продолжавший увеличиваться шар темноты, на котором всё ещё продолжали висеть лоскутки Эдриана Гуора, действительно выглядел так, будто вот-вот лопнет. Пантер схватила Дамиана за руки. Инстинктивно парень понял, что это связано с плетением, как и тогда в общине, когда был необходим физический контакт с Руби, чтобы перенять от неё управление куполом. Сказать однозначно, получилось ли достаточно синхронно и какой режим упорядочивания был использован, Дамиан не мог, но сплетённая двумя ткачами защита выглядела надёжной. Шар тьмы продолжал набухать, достигнув уже восьмиметрового диаметра. — Как же я ненавижу всё это дерьмо, — глухо прозвучало из-под шлема одного из штурмовиков. По голосу Хорс узнал того самого Джонатана из ангара, который хотел устроить перед вылетом разборки. Сержанта, который тогда остановил негодование подчинённого, уже не было в живых. — Господа, я ни в коем случае не хочу давить, — подрагивающим голосом сказал второй штурмовик, — но было бы неплохо начать отступать. Оказаться в эпицентре взрыва этого, что бы это ни было, так себе затея. Дамиан и, судя по выражению лица, Келли были полностью с этим согласны. Но успели сделать лишь пару шагов, как земля затряслась под их ногами. Сконцентрированная ирреальность начала пульсировать, то сжимаясь в два-три раза, то раздуваясь вновь. Становилось трудно даже просто устоять на ногах, но ткачи продолжали поддерживать защитное плетение. А затем воцарилась абсолютная тишина. Штурмовики переглянулись. Тот, который не был знаком Хорсу, провёл указательным и средним пальцем по груди волнообразным движением. Жест культа хранителей солнца. Во что бы несчастный ни верил — это его не спасло. Очередной подземный толчок вынудил солдата сделать шаг назад, прямо на лежавшую под ногами деревяшку. Оступившись, штурмовик упал на спину, оказавшись верхней половиной тела за пределами защитного плетения. Джонатан бросился к нему, но в этот момент прогрохотал взрыв и всё вокруг скрылось в поднявшейся пыли. Тряска же продолжалась ещё около минуты, сопровождаемая жутким треском и скрежетом. Купол смог вобрать в себя почти всю разрушительную энергию, но в какой-то момент заклинание сдалось, распавшись на исчезающие в воздухе нити. Дамиан и Келли, продолжая держаться за руки, заходились в кашле, штурмовик то и дело проверял крепление шлема, стараясь не опускать взгляд на то, что осталось от его товарища. — Вот дерьмище... — первым не выдержал Джонатан, когда пыль начал оседать и стали видны последствия уничтожения Эдриана и осколков ирреальности в нём. От воронки, оставшейся от взрыва, расходились во все стороны трещины, расколовшие землю. Некоторые были настолько глубокими, что о том, чтобы перепрыгнуть их, не было и речи. От всех построек, что были в лагере до визита ткачей, и вовсе ничего не осталось. Ко всему в довершение воздух был настолько тяжёлым, что каждый вдох давался с трудом, а витавший вокруг аромат вызывал рвотные рефлексы. — Надо валить отсюда, — пробормотал Дамиан. — Нужно добраться до вертокрыла, — ответил Джонатан. — Идём, пока тут ещё есть где ходить. Несколько минут троица плутала по растрескавшейся земле. Прямая дорога к точке сбора оказалась перекрыта. Сил на то, чтобы переместиться с помощью плетения, не осталось ни у Хорса, ни у Пантер, поэтому пришлось искать обходы завалов и разломов. Один из таких вывел остатки отряда к берегу реки. Штурмовик взобрался на небольшое возвышение и некоторое время смотрел в бинокль. Дамиан с недоверием взглянул на плотный тёмно-фиолетовый дым, стоявший над водой. Приближаться к нему не было никакого желания, но, судя по выругавшемуся Джонатану, других вариантов не оставалось. — Ну что там? — спросила Келли. — Расселина, что разделяет берег и трассу, по который мы шли сюда, заканчивается приблизительно в восьмистах метрах. Нам придётся пройти здесь, я не вижу иного пути. Если только вы ещё раз не попробуете перенести нас, что было бы очень кстати. — Мы отдали всё, чтобы сохранить нам жизни! — возмутилась Пантер. — Имей уважение! — Если бы мы сразу начали атаку, как и должны были по протоколу, ничего этого бы не было! — рявкнул штурмовик. — И моя команда осталась бы жива! Но нет, вам нужно было попробовать договориться. Как успехи? Сработала дипломатия? Эй, сержант, передай-ка мне трубку мира! Ой, проклятье, ты умер! Как и все остальные. Вот незадача! — Ты не можешь быть уверен, что по вашему плану всё прошло бы без сучка, без задоринки! Что, если это только ещё сильнее разозлило бы дикого, поставив его в позицию защищающегося? — выпалил Хорс. — А этого мы уже не узнаем, — махнул рукой Джонатан, спускаясь вниз. — Надеюсь, вы довольны. У вашего-то отряда доля выживших побольше, аж целых сорок процентов. — Придурок, — прошептала Келли. «Но в чём-то он прав», — подумал Дамиан, ничего не сказав вслух. По мере отдаления от руин последней сцены Эдриана Гуора дышать становилось легче. Странный, неестественный туман никак не проявлял себя, но два ткача и штурмовик старались идти ближе к расселине, ширина которой достигала порядка пяти метров. Заглянув вниз, Дамиан понял, что глубина намного больше. Нечто подобное он видел в Берсте, но тогда ещё не подозревал, что могло послужить причиной таких разрушений. Ирреальность, если это была на самом деле она, просто разрывала землю этого мира на части. «А ведь это был только осколок. Что случится, когда произойдёт полноценный прорыв? Неужели Орден действительно прав, и всё, о чём стоит волноваться — это о том, чтобы не допустить полномасштабной трагедии? Любой ценой, любыми средствами, отбросив в сторону мораль? Йанеллор тоже говорил о повторении Катаклизма. Не это ли он и имел в виду? Выходит, и Орден, и Вуаль хотят одного и того же, но идут к этому разными способами. Жаль, что время для дипломатии, судя по всему, прошло. Если о ней вообще кто-то когда-то думал после проклятой Рассинхронизации». Пантер ушла чуть вперёд, и Джонатан поравнялся с Хорсом. — Я видел, что ты сделал с тем парнем, — негромко сказал он. — Это было... — Необходимо. Не нужно оправдываться. Я всё ещё ненавижу тебя за смерть брата. Он был пилотом вертокрыла, который ты сбил под межевой стеной, если тебе это интересно. Но сегодня ты спас мне жизнь. И, возможно, не только мне. За это я благодарен. — Если бы был другой способ, я бы воспользовался им. — Как ты мог заметить, в последнее время вариантов остаётся всё меньше и меньше. Все мы идём на жертвы ради сохранения шанса восстановить привычный нам мир. Но иногда мне кажется, что это уже невозможно.