— Это незаконно, хотя, думаю, вам наплевать. Катран поворачивается к девушке, но та вытягивает руки. — Нет, вы не должны. Нет. — Она защитным жестом прикрывает живот. — Нельзя. Ребенок. Беременна? Я смотрю на врача. — Это убьет ребенка, — говорит он. Ее «Лево» снова вибрирует. — 3.2, — говорю я. Врач пожимает плечами. — Она все равно умирает. Так какая разница. Тори сильно бьет его по лицу. — Ну же, Катран! — кричит она. — Мы не можем ее заставить. — Катран присаживается на корточки рядом с девушкой, берет за руку. — Что ты хочешь, чтобы мы сделали? Глаза у нее широко открыты, в них плещется паника. Она похожа на оленя, который хочет убежать в лес, но попал ногой в капкан. — Нет. Никаких наркотиков, — говорит она четко. Катран отдает шприц Тори. — Она сказала «нет». Дальше происходит то, что неизбежно должно было произойти. Ее уровень падает еще ниже. Тело конвульсивно выгибается. Она вскрикивает, корчится от боли. — Дай ей «эликсир счастья»! Ребенок все равно умрет, если она умрет, — кричит Тори. — Уже слишком поздно, и у нас тут нет ничего более сильного, — говорит врач. — Так намного мучительнее, чем это делаем мы. — Он протягивает руку к шкафу, выдвигает другой ящик и достает еще один шприц. — Введите ей полную дозу вот этого, и все закончится быстро. — Она сказала — никаких наркотиков, — говорит Катран, с трудом контролируя свой голос. Я держу ее. Девушка уже ничего не соображает, но лицо ее искажено мучительной болью. Тело выгибается еще последний раз, застывает, потом обмякает. Умерла. Тори смотрит на врача, потом на нож в своей руке. — Позволь мне? — спрашивает она у Катрана. — Медленно. Катран качает головой и забирает у доктора второй шприц. — Нет. Дадим ему то, что он использовал на других. — Катран отдает шприц Тори. Он держит врача, который, когда до него доходит, начинает вырываться. — Вы не можете! Это убийство! — А как насчет того, что вы здесь делаете? Как ты это называешь? — рычит Тори. — Законы придуманы не просто так. Эта... если она беременна, что тогда? Либо умирает от болей во время схваток, либо мы даем наркотики, чтобы остановить боли, и умирает ребенок. Забеременев, она нарушила свой контракт. Нарушители контрактов старше шестнадцати лишаются, согласно закону, данного им второго шанса. Это есть в контракте, который они подписывают! — Как будто у нас есть выбор, подписывать или нет, — зло выпаливаю я и поднимаю руку. Глаза его расширяются, когда он видит мой «Лево». — С нее могли снять «Лево», чтобы ребенок остался жив. Чтобы оба остались живы! Доктор качает головой. — И что потом? Все Зачищенные девушки в стране будут беременеть намеренно, чтобы избавиться от наказания. Тори улыбается, держа шприц в руке. — Итак, ты сказал, что полная доза этого зелья — быстрая смерть. А как насчет половины дозы? Ужас, отражающийся на лице доктора, вполне ясно отвечает на этот вопрос. Тори направляется к нему, но я не могу оставаться, не могу смотреть. Головокружение возвращается, все делается серым. Пошатываясь, выхожу из здания. Иду мимо тел, стараясь не смотреть на них, но боковым зрением все равно невольно замечаю. Кровь. Смерть. Доковыляв до деревьев, я обхватываю рукой ствол, и меня рвет. Из здания у меня за спиной доносятся крики. Силюсь прояснить мозг, осмыслить то, что узнала. «Лево» убьет Зачищенную во время схваток. Не потому ли Эми и Джаззу не разрешается оставаться наедине? Не потому ли и мне нельзя было оставаться наедине с Беном? Я не знала. А та девушка? Лордеры стерли ей память, и теперь она умерла. И мы не смогли бы ей помочь, даже если бы попытались. Она выглядит старше Эми. Много ли ей оставалось до двадцати одного и до свободы? Я раскрываю ладонь. В руке у меня серебряное колечко, которое я сняла с ее пальца в конце. Внутри выгравировано: «Эмили и Дэвид навсегда вместе». Был ли это тот парень, которого привезли с ней? Теперь они навсегда вместе. Крепко сжимаю пальцы вокруг кольца. Эмили. Я не забуду ее. Не забуду этот момент. Из наших погибли трое, включая Холли, из Зачищенных — двое, парень с девушкой. Потери лордеров — пятеро плюс один врач. Уничтожен Центр терминации — Катран поджег его перед нашим уходом. Мы растворяемся в лесу парами, чтобы добежать до точек высадки; Катран и я вместе. — Ты идиотка, — шипит он, пока мы бежим. — О чем ты думала, когда выскочила на того лордера с ножом в руке? Я же сказал тебе спрятаться. — Ты сказал оставаться на месте! Я и оставалась. Он выбежал прямо на меня. Катран раздраженно качает головой: — Если бы я не нянчился с тобой по приказу Нико, может, мы и не потеряли бы трех человек. — Что? Ты нянчился со мной? — Ты слышала. Во что ты играешь? Послушай, я знаю, что ты хочешь помочь, но ты бесполезна. Тебя опасно брать на дело. — А как же Холли? — А что Холли? — Она не должна была идти туда одна. — Она сама вызвалась. Выманить их из дома было лучшей стратегией. — Он явно испытывает неловкость. Она должна была доказать Нико свою преданность после того, как нарушила правила, и она ее доказала. Навеки. Оставшуюся часть пути мы не разговариваем. Что произошло? Я хотела убить того лордера. У меня в руке был нож, была возможность. Но одна лишь мысль — воспользоваться им, воткнуть лезвие в живую плоть, разрывая кожу, вены, мышцы, — ия оцепенела. Я не могла этого сделать. Если бы Катран не подоспел вовремя, меня уже не было бы в живых. Кулаки непроизвольно сжимаются. Для чего были все те тренировки с Нико и Совами? Я знаю так много способов оборвать жизнь. Мысленно рисую лицо Эмили. Она отказалась от эликсира счастья, который мог спасти ее, — ради чего? Теперь и она, и ребенок — оба мертвы. И Холли тоже мертва: ей сломали шею. И еще двое других из ее ячейки, имен которых я даже не знала. И это сделали лордеры. В следующий раз, когда в моей руке будет оружие, а передо мной лорд ер, я не спасую. ГЛАВА 31 — Ты сделала бы то, что сделала та девчонка? — спрашивает Тори. Она осматривает свой нож, когда мы уже подходим к дому. У нее явно не было проблем с его использованием. — Это было бессмысленно. Она не спасла своего ребенка. — Но, может, она не хотела жить, зная, что именно своим решением убила его. Вот я, если бы была рядом с Беном, когда он умирал, и не сделала все, чтобы спасти его, я бы не смогла с этим жить. Я осторожно поглядываю на нее краем глаза. Знает ли она что-то о Бене? Нет. Просто соотносит с собой то, что случилось с той девушкой, с тем, что сделала бы все, чтобы спасти. Я вздыхаю. Тори обнимает меня за плечи. — По крайней мере, там еще долго никого не будут убивать. Отличная работа, правда? — Из того, что я видела, да. — И этого более чем достаточно. Тори бросает взгляд вперед. Катрана, идущего сейчас впереди, почти не видно. Она понижает голос: — Это несправедливо. Поговори с Катраном, убеди его, что должна быть задействована в следующей вылазке. Но ты все равно участвовала, и мы кое-что сделали. — Она вновь повышает голос: — Мы им показали, да? — Остальные отзываются нестройными восклицаниями. Возле дома нас встречает Нико. День близится к вечеру, и он уже вернулся из школы. Где и я должна была быть. Нико оглядывает группу, видит, кого нет. — Они умерли славной смертью? — спрашивает Катрана.