— Со льдом? — Просто принесите бутылку целиком, — он похлопал по барной стойке. — Паршивый день? — она сочувственно улыбнулась, поставив перед ним бутылку. — Один из худших, — ответил он. Первым был день, когда от него ушла Вайолет. Он взял стакан, который ему налила бармен, залпом осушил его и стал ждать, пока она наполнит его снова. Обычно он не напивался до беспамятства. Ему не нравилось терять контроль над собой. Но сегодня? Сегодня он хотел забыться. Она была беременна. Он почесал лоб. Он должен был догадаться о ребенке. Он, мать его, должен был догадаться о ее беременности. Теперь все стало понятно. Почему упертая, осторожная, независимая Вайолет, наслаждавшаяся летними каникулами, настаивала, чтобы он бросил колледж, и они начали жить вместе. Каким же он был глупцом. Как сильно был увлечен работой с профессором ДеВиттом, что не понял причину расстройства Вайолет и ее скоропостижного возвращения в Штаты. Она была беременна. Она хотела этого ребенка и … хотела его. А он бросил ее. Блядь, даже не помчался за ней и не сказал, как сильно хотел быть с ней. Он думал, она была замужем и больше ему не принадлежала. Но это была ложь, ложь, придуманная ее отцом. Сегодня он лишился всего. Он всегда считал профессора своим наставникам, своего рода отцом. Он всегда знал, что тот был хитрым ублюдком, но всегда восхищался, как он добивался желаемого. Джонатан доверял ему, считал его одним из своих близких друзей, считал, что между ними есть взаимное уважение. Оказалось, это все брехня. ДеВитт без зазрения совести соврал ему о Вайолет, чтобы Джонатан остался с ним и продолжал спонсировать его проекты. В то время, как Джонатан бросил любимую женщину в тот момент, когда она была беременна и напугана. И она потеряла ребенка, и винила во всем его. Он опрокинул еще один стакан скотча, затем забрал у бармена бутылку и начал пить прямо из горла. Вайолет презирала его. Он был чертовски рад узнать, что она не замужем и никогда не была, а, значит, каким-то образом он мог еще вернуть ее. Но теперь этого никогда не случится. Он не сможет ничего исправить. Он не сможет снова влюбить ее в себя, ведь между ними всегда будут воспоминания о выкидыше, о выкидыше, случившемся по его вине. Он потерял ее навсегда. Он не сможет ничего изменить. Джонатан вновь отпил из бутылки. Вкус был отвратительным, но какая теперь разница? Ему было плевать. Жизнь потеряла для него всякий смысл. На следующий день. Вайолет убавила звук телевизора в своем гостиничном номере и посмотрела на телефон. После минуты размышления, она позвонила на стойку администратора. — Добрый день. Я ищу мистера Лаенса. Не могли бы вы соединить меня с его номером. Ее звонок перевели на его номер, но, как и прошлым вечером, она слышала только гудки. Джонатан не отвечал. Она начала волноваться. Не то, чтобы Джонатан игнорировал ее, хотя ей было все равно, он совершенно не отвечал на ее звонки. После вчерашнего признания она ощущала себя потерянной. Чувствуя себе потерянной, она больше не испытывала ненависти, просто уставшей. Очень уставшей. И больше всего на свете ей хотелось закончить их дело и вернуться к своей тихой, спокойной жизни. Разве они не должны сейчас заниматься этим дурацким поиском? Ей казалось большой тратой времени простое отсиживание в номере отеля в Нью—Мехико. Если она сейчас соберется и уедет обратно в Детройт, он откажется платить обещанные школе деньги за то, что она нарушила их договоренность. Что будет со школой без этих денег? Они явно не будут рады, особенно когда придет время для следующего урезания бюджета. А если серьезно, сколько ей еще сидеть в своем номере и смотреть очередную серию «Охотников за домами», в ожидании пока Джонатан объявится? Она совсем выключила телевизор и поднялась с кровати. Ладно. Если он не хотел отвечать на ее звонки, может быть, он поговорит с ней, когда она постучится в его дверь, и объяснит, что происходит. Вайолет натянула кроссовки, надела свитер поверх футболки и вышла в лобби. Подойдя к стойке администратора, она вежливо улыбнулась. — Вы не могли бы мне сказать, в каком номере остановился мистер Лаенс? Я работаю вместе с ним над одним проектом и никак не могу связаться с ним по телефону. Девушка за стойкой закусила губу. — Что? — спросила Вайолет. — Я могу сказать, в каком он номере, — тихо ответила девушка, — вот только его там нет. Вайолет насторожилась. — Тогда где же он? — В баре. В баре? На него это не похоже. Джонатан не пил, за исключением крайней необходимости. Это была одна из причин, почему она в него влюбилась, он был глотком свежего воздуха после жизни с матерью-алкоголичкой. Вайолет взглянула на часы на стене. Сейчас было 10 утра. Какого черта? — Вы в этом уверены? Девушка кивнула. — Он был уже там, когда я заступила вчера на смену. Всю ночь? Вайолет поблагодарила девушку и направилась прямиком в бар. Свет в баре был приглушен, и, как и положено в ранние часы, пуст. Стулья перевернуты и поставлены на столы, и кто—то пылесосил ковер. Вайолет осмотрела зал и замерла, заметив стол в дальнем углу зала, заставленный полупустыми бутылками. На краю стола лежала гора грязной одежды. Когда эта гора шевельнулась, Вайолет поняла, что это был мужчина. Джонатан. Сжав губы, она направилась к нему. Она сосчитала пустые бутылки из-под водки, множество разнообразных стаканов с остатками коктейлей на дне и цветными трубочками. Она также заметила бутылку виски Crown Royal и несколько других напитков, которые она не знала. Джонатан спал среди моря этих бутылок, положив голову на стол. Его куртка натянута на голову, укрывая его от солнечного света. Вайолет смотрела на него с отвращением. У нее был богатый опыт общения с пьяницами. Она провела детство, оправдываясь за пьяные выходки матери. Ей было противно видеть такого образованного и воспитанного человека пьяным. Это вызывало у нее ярость. Она пропустила руку между бутылками и сорвала с него куртку. — Джонатан? Он застонал, резко поднялся, смотря на нее. Его глаза были красными, лицо покрыто темной щетиной, и волосы торчали в разные стороны. Одежда помятая и подозрительно напоминала ту, в которой он был вчера. Он сфокусировал свой взгляд на ней. — Ох, блядь, Вайолет. — Да что с тобой не так? — прошипела она, бросая в него курткой. Его рот немного скривился. — Лучше спросить, все ли со мной так? Она проигнорировала его вопрос. — Ты всю ночь пил? — Без понятия, — он пожал плечами и потянулся к одной из недопитых бутылок. — Да и мне все равно. — А мне нет. Он ехидно улыбнулся. — Вайолет, мы оба знаем, что это не так. Она начал кусать ногти, обдумывая ответ — Разве мы не должны продолжить бессмысленные поиски и готовиться к поездке в Египет? — Ты же сама говоришь, они бессмысленные, — он поднял стакан и осушил его. Она стояла, постукивая пальцами. Это так на него не похоже. Потерять интерес к приключениям? Кто был этот безразличный пьяница перед ней? Уж кто-кто, а Джонатан Лаенс всегда с головой уходил в работу, и в то, что любил. Но так было не всегда, — подумала она. Разве он не бросил ее... хотя говорил, что любил? Это явно не был поступок мужчины, который сильно ее любил. Если только все его слова не были... ложью. В любом случае, сейчас они работали вместе, до тех пор пока не найдут украденный предмет. — Джонатан, прошу тебя. Нам нужно продолжить поиски. И не потому, что мне нравится придуманная игра моего отца, а потому что меня ждут ученики, и я не могу уехать, пока мы не закончим. Ты же меня не отпускаешь. — Как бы мне хотелось не отпускать тебя, — сказал он, и в его тоне было столько боли, что Вайолет задохнулась. — Очень смешно, Джонатан, — ответила она, расстраиваясь, как сильно дрогнул ее голос. — Ты же понимаешь, что я имела в виду. — Я с тобой до тех пор, пока мы не решим загадки. Так что давай вернемся к работе. Но он не сдвинулся с места. Он лишь водил пальцем по краю грязного стакана, а затем поднял на нее покрасневшие глаза. — Нет, Вайолет, думаю, ты больше никогда не будешь со мной. — Если ты и дальше продолжишь, то я уйду к себе в номер, — пригрозила она. Он пожал плечами, налил в грязный стакан выписки и поднял его. — До дна. Вайолет пулей вылетела из зала, разгневанная и расстроенная. Почему он так себя вел? Известие о ребенке не было новостью … если только? Даже если она спросит у него, где гарантия, что он скажет правду? Внезапно она уже ни в чем не была уверена. *** Вечером, она снова позвонила на ресепшен. — Он до сих пор в баре? — Да, — ответила администратор. — Мы не можем заставить его уйти. Бармены уже переживают и наливают ему простую воду, чтобы у него не было алкогольного опьянения. — Я спущусь через минуту, — успокоила ее Вайолет. С этим пора заканчивать. Если он не остановится, то допьется до повреждения почек. Она повесила трубку, спустилась вниз и направилась прямиком в бар. Джонатан сидел на том же месте в окружении пустых бутылок. На этот раз он пил текилу. Он едва сидел прямо, держа в руках стопку. Перед его футболки был заляпан алкоголем. Он не поднял голову на ее появление, просто продолжил гипнотизировать взглядом бутылку. — Джонатан, — позвала его Вайолет, подходя ближе к столу, недовольно скрестив руки на груди. Это была ее устрашающая поза «грозной учительницы», всегда помогавшая ей добиться внимания от учеников. — Это должно прекратиться. — Когда он не отреагировал, она взяла его за подбородок и силой заставила посмотреть на нее. — Джонатан! Джонатан смотрел на нее с такой болью в глазах, что у нее кольнуло сердце. — Вайолет. — Я не шучу, ты должен остановиться. Его губы растянулись в слабой улыбке. — Почему? — Во-первых, ты начинаешь вонять алкоголем. А во-вторых, это вредно для твоего здоровья. — Разве это теперь важно?