С улицы послышались звуки полицейской сирены. — Вы просто идеально ведете дело! — воскликнул Беркович, и сержант Горелик даже смутился от неожиданного комплимента. Похвала, похоже, так его растрогала, что он сказал добродушно: — Да что там… Хотите, я вам оставлю этого типа? Допросите сами. В конце концов, дело-то вести до суда все равно вам, а не мне. Нужно было знать сержанта Горелика, чтобы оценить широту этого жеста. Беркович оценил. — Благодарю, — сказал он. — Вы мне поможете, если что?.. — Всегда готов, — кивнул Горелик. Распахнулась дверь, и в салон ворвался Моше Ядив, патрульный, он просто не способен был ни ходить, ни говорить тихо. — Доставили Фурмана, — сообщил он. — Живого? — осведомился Беркович. — Вы не забыли объяснить ему, что он вовсе не подозревается в убийстве, а вызван в качестве свидетеля? — Сказал все, что надо и даже больше! Он послал за адкокатом, но ехать со мной не отказался. — Ну так давай его сюда, — нетерпеливо сказал сержант Горелик. Фурман вошел с опаской, он, должно быть, ожидал увидеть мертвое тело Варзагера. Обежав глазами салон, Фурман немного успокоился и заметил, наконец, Горелика с Берковичем. — Черт! — воскликнул он. — До сих пор не могу поверить! Какого черта! Я всегда терпеть не мог этого выскочку, но такая смерть — это слишком! — Мы тоже так думаем, — согласился Беркович. — Садитесь и скажите для начала, когда вы видели Варзагера последний раз? — Позавчера, — немедленно ответил Фурман. Он, конечно, предвидел вопрос, и ответ был готов заранее. — Я в который уже раз обратился к нему с просьбой продать «Доместик», а этот сквалыга в который раз отказал. Но я не теряю надежды, нет! Теперь, когда Варзагера нет, его наследник наверняка сможет… — Не сможет, — прервал Фурмана Беркович. — Бриллиант похитили. — Что? — вскричал Фурман, и лицо его стало красным. — Кто? Как? Где бриллиант? — Кто? Я надеюсь узнать это, — вздохнул Беркович. — Как? Об этом расскажет похититель. А где бриллиант… Полагаю, что недалеко — не дальше, чем летит стрела. — Ну так ищите! — Фурман не мог успокоиться. — Пошлите людей. Господи, тут всего-то… Давайте, я сам с вами… Чего вы стоите? Вперед! Только учтите: когда найдем бриллиант, я его куплю, кто бы ни предъявил на него права. — Вы слышали, сержант? — обратился Беркович к Горелику. Тот кивнул, не спуская глаз с нетерпеливо подпрыгивавшего на месте Фурмана. — Вы тоже слышали? — спросил Беркович у Ядива, стоявшего у двери. Получив положительный ответ, Беркович обратился к Фурману: — А теперь, в присутствии двух свидетелей, расскажите о том, как вы нынче ночью проникли на виллу и столкнули Варзагера с лестницы. — Вы… — начал Фурман, но Беркович не дал ему договорить. — Два свидетеля, — сказал он, — слышали, как вы предложили приступить к поискам бриллианта, хотя не могли знать, что означают мои слова о стреле. Разве только вы были ночью на вилле и поняли, как именно Варзагер избавился от бриллианта. Но было темно, искать стрелу в саду вы не могли… Фурман повернулся и пошел к двери. — Говорить будем только в присутствии моего адвоката, — бросил он через плечо. — Конечно, — согласился Беркович, — только ждать адвоката вам придется в полиции… Два часа спустя сержант жаловался инспектору Хутиэли: — Крепкий тип. Прижали его со всех сторон. Во время обыска нашли отмычки, которые он использовал. И мотив налицо. И главное, сам же он проговорился! И все равно отрицает… — Ну и ладно, — философски заметил Хутиэли. — Главное, ты его прижал. А дальше — пусть судья Гринберг разбирается. Иди-ка лучше, принеси по чашке кофе…