Сомнения рассеялись час спустя, когда Вильнер вошел в кабинет Берковича и показал результат экспертизы. Пальцевые отпечатки на рукоятке «беретты» принадлежали Ализе Ратнер. — Все это выглядит совершенно необъяснимо, — вздохнул Вильнер. — Почему же? — сказал Беркович. — Мы знаем, например, что это, как ты говоришь, «привидение» находилось в комнате Ализы между кроватью и окном. — В комнате? — Конечно! Почему ты решил, что Ализу напугало то, что она увидела ЗА окном? Почему не ПЕРЕД ним? — Но женщина была дома одна, тому есть два десятка свидетелей! — Конечно, — согласился Беркович. — Когда люди сбежались на выстрел, дверь была заперта, и Ализа находилась в квартире одна. Из этого, однако, не следует, что она была одна в момент выстрела. — А куда делся этот… м-м… призрак? Ведь войти в дом нормальным способом он не мог, дверь была заперта. Выйти не мог тоже — жильцы начали выбегать из квартир, а Ализа живет на последнем этаже. — Пока выбежал первый из них, прошло наверняка не меньше минуты, — неуверенно сказал Беркович. — Люди спали… Но есть еще один момент, который не дает мне покоя. Ты, как эксперт-медик, можешь посоветовать… У женщины слабое сердце, верно? Она видит что-то или кого-то — в комнате или за окном, неважно. Приходит в ужас — такой, что у нее останавливается сердце. И тем не менее, она успевает достать из тумбочки пистолет и выстрелить в это нечто! Тебе не кажется, что так поступил бы хладнокровный мужчина, а не перепуганная до смерти женщина? — Ты прав, — кивнул Вильнер. — Я об этом подумал, но не хотел навязывать тебе своего мнения. — Вот видишь! Что-то здесь не вяжется, но что… Не могу понять. У меня впечатление, что если мы разберемся в этом небольшом нюансе, то поймем, что увидела бедная женщина! — Возможно, ты прав, — вздохнул эксперт. — Мне нужно идти, дежурство заканчилось. Ты остаешься? — Да, — кивнул Беркович. — Хочу подумать. Когда Вильнер вышел, старший сержант позвонил Наташе, которая только что проснулась и ждала мужа с дежурства, и предупредил, что вернется позднее. — Завтра? — спросила Наташа. — Почему? Может, даже сегодня. Не сердись, хорошо? Беркович сидел за столом, рисовал схему дома, перемещения жильцов во время ночной суеты, и его не оставляла мысль, что решение загадки должно быть очень простым и лежащим на поверхности. Только потому все и выглядит таким загадочным. Женский вопль. Выстрел. Соседи выбегают из квартир. Цинкер первым подбегает к двери Ализы — естественно, он живет напротив. И у него ключ. Почему он сразу не открыл дверь, а сделал это лишь после того, как ему напомнили о ключе? Волновался, забыл… А если все-таки… Ну и что? Допустим, Цинкер проник в квартиру соседки, когда та уснула. Но почему она смертельно перепугалась? Она ведь хорошо знала соседа, он неоднократно заходил к ней, помогал… Нет, что-то здесь… А если… Несколько минут спустя Беркович спустился на стоянку и попросил дежурного водителя отвезти его на улицу Шагала. Шел уже десятый час утра, Цинкера дома не оказалось, он работал в какой-то фирме, и Беркович разговорился с Далией Шенбрунн, жившей этажом ниже Ализы. Женщина была очень любопытной и должна была знать о соседях много интересного. Утром Беркович не задал ей того вопроса, который хотел задать сейчас — тогда просто повода не было. — Отношения? — переспросила Инга. — Да Илан Ализу просто ненавидел! Я вам точно говорю. Он всегда делал вид, что заботится о соседке, но достаточно посмотреть ему в глаза… Вы знаете, что он хотел жениться на Саре, дочери Ализы? Он Сару боготворил, но Ализа сказала, что отдаст дочь за Илана только через собственный труп. Сара вышла за Пинхаса и уехала в Штаты… И вот как все обернулось. Не Илан, так сама судьба распорядилась… Интересно, что все-таки ее так напугало? Она вообще-то верила в привидения, и сердце слабое… Но я-то во все это не верю, а вы? — Я тоже, — кивнул Беркович. Пожалуй, он знал теперь, как было совершено убийство. Оставалась только одна деталь, и Беркович получил нужную информацию, вернувшись в управление и наведя справки в отделе регистрации оружия. Потом он отправился к инспектору Хутиэли, изложил свою версию и, получив разрешение, опять поехал на улицу Шагала. Цинкер только что вернулся с работы и удивленно отступил, когда к нему в квартиру вломился старший сержант с двумя патрульными полицейскими. — У вас есть личное оружие, — заявил Беркович, — покажите его. — Но… Послушайте, чего вы хотите? — Вы задержаны по подозрению в убийстве Ализы Ратнер. — Да вы что? — картинно возмутился Цинкер. — Она умерла от страха! Или я, по-вашему, привидение? — Хуже! — отрезал Беркович. — Хотите, я вам расскажу, как было дело? Мне известно, что вы Ализу ненавидели, причина известна тоже. Вы играли роль заботливого соседа, а на самом деле… Впрочем, это психология, мотив. Вы знали, что у Ализы слабое сердце, и составили дьявольский план. У вас был ключ. Вы открыли дверь, когда Ализа спала, вошли в спальню и вытащили из тумбочки пистолет. После этого разбудили женщину. Приставив к виску Ализы свой пистолет, вы сказали, что сейчас убьете ее, потому что она сломала вам жизнь, а когда Ализа закричала, вы выстрелили у нее над ухом из пистолета, который достали из тумбочки. Пуля улетела в окно, а Ализа скончалась — думаю, на ее месте не выдержал бы и более здоровый человек. Вас предупреждают, что убьют, и стреляют над ухом… Потом вы вложили пистолет, из которого был сделан выстрел, в ладонь Ализы, и, выйдя из квартиры, закрыли ее на ключ. Соседи только начали выбегать на лестинцу, и вы присоединились к ним. — Чепуха! — воскликнул Цинкер. — Не докажете! — Ах, — вздохнул Беркович. — Одну ошибку вы все же допустили. На щеке Ализы остался пороховой след. Его не могло быть, если она стреляла сама, так что… Цинкер рванулся к двери, но полицейские скрутили ему руки. — Отвезите его в управление, — сказал Беркович. — Я заеду домой и вернусь, чтобы допросить этого типа. Меня жена с утра ждет…