– Извини... Прежде чем я закончила предложение, он быстро наклонился ко мне, прижав свои губы к моим. Его язык разомкнул мои губы и скользнул в мой рот. На вкус он был как слабый Калуа (мексиканский кофейный ликер). Двухдневная щетина была грубой, дразнящий, я давно не испытывала таких ощущений на своей коже. Макс пах дорогим одеколоном, и это заставило меня спрятать лицо в его шее и вдохнуть аромат. Я знала, что не должна этого делать, но я позволила ему продолжать целовать меня. И я позволяю ему ступить в комнату. Дверь закрылась позади него, он вел меня дальше, а его язык исследовал мой рот. Мои ноги коснулись кровати, и я начала падать на спину. Он быстро обвил меня своей рукой, поймал меня и мягко опустил на кровать. Мои ноги раздвинулись и платье поползло вверх, выставляя на показ большую часть моих бедер, чем я планировала сегодня вечером. Рука Макса сжали заднюю часть моего бедра, и расположился у меня между ног. Через мои трусики, и ткань его слаксов, я ощущала, как его член прижался ко мне. – Подожди, – сказала я, отодвинув его рот от себя. – Мы не можем этого сделать. – Не можем целоваться, лежа на кровати? – спросил он, и снова жадно меня поцеловал. Я положила свои руки на его, чтобы оттолкнуть. Но как только я почувствовала упругий бицепс, я просто сжала его. Он простонал: – Они тебе нравятся? Нравились, но я ни за что не произнесу этого вслух. – Макс, я серьезно. Он прекратил целовать и тереться об меня, но остался на месте. – Я тоже. Я хочу тебя, Оливия. Прямо здесь и сейчас. Он опустил голову и его язык проник в мой рот, играя с моим. Я закрыл глаза, и запустила руки ему в волосы. Я могла слышать свое сердцебиение в ушах, поскольку горячий воздух от тяжелого дыхания Макса сделал наш поцелуй еще более страстным. Его рука властно гладила мое бедро, его пальцы провели по краю моих трусиков. Он прекратил поцелуй и посмотрел вниз, когда поднял кромку моего платья выше, выставив мои голые ноги и шелковые трусики на показ, которые к настоящему времени стали влажными. – Боже, Оливия. Ты так сексуальна. – Его голос был настолько низким, что отдавался вибрацией в том месте, где наши тела находились близко друг к другу. Будто я поглощала звуки, которые он издавал. Ситуация была горячей до головокружения. Он прижался ко мне, позволив ощутить его член. Я приподняла бедра, двигаясь ему навстречу. Я посмотрела в его глава и увидела животный голод. Мое воображение попало в фантазию, где я была объектом его желания. Макс поднес свой палец к бретели на моем платье, спуская ее вниз. Он собирался раздеть меня. После этого мы бы не смогли остановиться. Не только, потому что он не захотел бы останавливаться, но и потому что я не захочу этого. Это было плохо, очень плохо. Это означало что нашим деловым отношениям конец. Это могло разрушить все. Это могло разрушить меня, профессионально и эмоционально. Вдобавок ко всему, был огромный риск, что его голливудский образ жизни частенько приводил к подобным ситуациям. Стоило в моем мозгу зародиться крохе сомнения и страха, я больше не могла от него избавиться. Я не хотела быть очередной галочкой в его списке достижений. Я должна была остановить его, прежде чем это зайдет дальше... Когда я услышала открывающуюся дверь, то начала искать глазами глаза Макса. Он прорычал: – Черт. – и отодвинулся от меня, садясь на кровать. Кристал зашла в комнату, прежде чем я смогла подготовиться. Я встала, а мое платье все еще было поднято до бедер. Я залилась краской, но это была маленькая цена за мой поступок. Кристал замерла. – Ой. Извините. Я уже ухожу. Макс ничего не сказал. – Нет, нет, все нормально, – сказала я, опуская платье вниз. Макс посмотрел на меня. – Разве? Я кивнула головой и посмотрела на Кристал. – Макс уже уходит. – Он встал. И я пробубнила: – Я провожу тебя. Кристал ступила в ванную. – Ребята, серьезно, если вы хотите, чтобы я ушла… – Все в порядке, - сказал я. Когда мы вышли в коридор, Макс придвинул меня к стене и поцеловал, его язык соединился с моим. – Это было очень опасно, – сказал он. – Да. Хорошо, что она вошла. – Нет, не хорошо. Я не откажусь от этого. Я не откажусь от тебя, Оливия. Я скрестила руки на груди. Вероятно, больше для обороны, чем для защиты. – На твоем месте, я бы забыла обо всем. Макс наклонился и его лицо оказалось в двух дюймах от моего. – Я похож на парня, который не получает то, чего он хочет? – Он целовал меня снова в течение минуты, затем сделал шаг назад, осмотрел меня снизу вверх и сказал: – Ты прекрасна. Тогда он развернулся и ушел не оглядываясь. Я стояла тихо, ошеломлённая тем, что произошло со мной за последние несколько часов. Когда Макс повернул за угол, я отступила от стены и прошептала. – Как и ты. Глава 4 Оставшуюся часть выходных Кристалл ругала меня за случившееся. В субботу мы прогулялись по Лас-Вегасу, кушая убийственный обед с дешевого шведского стола. Терпимый, не очень полезный, и это было именно то, что я хотела после этой безумной ночи. Я больше не встречала Макса, до утра воскресенья. Мы с Кристалл выезжали из отеля, стоя на рецепции. Наши выходные оплачивала она, и была занята этим, а я стояла, осматривая холл. Макс стоял у входа в ресторан гостиницы, одетый в повседневную одежду. На нем были Ray Bans (прим. перев. – Американский бренд солнцезащитных очков и оправ для оптики), и я не могла увидеть его глаза. У меня промелькнула мысль, что у него может быть похмелье, и очки защищают его от света. Рядом с ним стояла статная блондинка в красном платье. Она стояла спиной ко мне, так что, я не могла разглядеть ее лицо. Ее ноги были скрещены так, что лодыжки казались замкнутыми. На ней были пятидюймовые шпильки, которые демонстрировали ее икроножные мышцы. И казалось, из них двоих говорила только она. И в один момент она положила свою руку на плечо Макса. Я ненавидела тот факт, что видя этот жест, мой желудок сделал кульбит. Казалось, что у меня нет оснований для ревности. После всего того, как я отвергла его и закончила нашу встречу. Я возмущалась тому факту, что я должна была закончить это. Я знала, что поступила правильно, но все равно я ненавидела этот факт. Макс сказал мне, что не сдастся, что он не из тех парней, кто легко отказывается он намеченной цели. У меня не было никаких оснований думать, что это не так, но увидев его с этой блондинкой, мне как будто дали пощечину. Конечно, он ушел и нашел новую жертву. И получил от нее все, что хотел. И он, вероятно, и дальше хочет меня. Просто я была не единственной. Именно это я и предположила, когда он накрывал мое тело, лежа на кровати в моем номере. Мне действительно стоило его отпустить… Воскресенье было тем днем, когда я, обычно, общалась со своими родителями, поэтому я позвонила им, когда мы вернулись в Лос-Анджелес. Они разговаривали со мной на отдельных телефонах у себя дома, и когда я сказала, что вырвалась на уик-энд, был момент тишины перед тем, как мама сказала: – Гарольд, ты слышал, что она сказала? – Да. – Ну, ты не собираешься сказать еще что-нибудь? – Я думал, ты уже все сказала. Это была обычная реакция моих родителей. Они оба очень консервативны, чего всегда требовали от меня и Грейс, но, как правило, всегда нас отчитывала мама. Она сказала: