– Вот почему во время своего обращения в Металл я первым делом вспомнила запах твоих рук, – я врезалась в Беорегарда широко распахнутым взглядом. К отцовским глазам вдруг подступила влага, я увидела, как сжались его большие кулаки. Теона сразу же оказалась рядом с ним, и я, сама того не понимая, тоже вскочила с дивана. Не знаю, сколько мы втроём простояли не отстраняясь друг от друга, но прекращать столь желанные объятия никому из нас не хотелось, а когда мы всё-таки отлипли от “нас”, за окном уже брезжил рассвет… Глава 14 Недвижимо сидя посреди гостиной на массивном стуле, я прислушиваюсь к тому, как Теона щёлкает ножницами. Каждый щелчок издает звук, похожий на резьбу по металлу: на пол сыплются сантиметры моих волос. После стычки с Ртутью моя прическа сильно пострадала, её необходимо было подровнять и Теона вызвалась заняться этим – теперь длина моих волос укоротится до уровня лопаток. Я улавливала слухом то, с каким трепетом Теона работала над моими посеребрившимися волосами. Её пальцы издавали едва уловимую дрожь, а дыхание замерло… Своим сверхчувствительным слухом я слышала, как начинают тупиться ножницы из-за работы с моими металлическими волосами, но не хотела останавливать процесс. Час назад, с наступлением вечера, я решила снять очки и начать стараться контролировать свои переходные состояния, и до сих пор у меня неплохо получалось: хотя радужки глаз и продолжали отливать серебристым цветом, кожа выглядела по-человечески, а волосы засеребрились только после того, как Теона начала их резать. – Хорошо получается, – хмыкнул Беорегард, стоящий позади нас со скрещенными на груди руками. – Давно хотела подстричься, но Эльфрику не нравилась эта идея, – отозвалась я, параллельно наблюдая за отражением Теоны в зеркале напротив и думая о том, как необычно видеть свою мать такой молодой – Теона выглядит старше меня всего на несколько лет, таким образом внешне я могу считаться почти ровесницей своей матери. – Расскажи-ка нам об этом Эльфрике, – вдруг отозвался Беорегард, при этом погладив свою идеально ровную, густую, но не длинную бороду. В его голосе послышалось напряжение, которое сразу же передалось мне. – Он вам понравится, – начала я, будто почувствовав, что может быть наоборот. Прежде чем я успела сказать ещё что-нибудь, во дворе перед нашим домом послышались шаги – наверное, мне стоит сделать наушники ещё менее чувствительными. Спустя несколько секунд шаги раздались уже в коридоре. Мы втроём одновременно посмотрели вправо. Стоило мне только повернуть голову, как я увидела стоящей на границе гостиной завораживающе красивую девушку, с кожей цвета топленого молока, с длинными, волнистыми и густыми, тёмными локонами, ниспадающими на красивый вырез высокого декольте. Она была одета во всё чёрное – этот цвет идеально сочетался с её тёмными волосами и светлой кожей. – Так-так-так! – провозгласила мелодичным голосом красавица, направившись к нам уверенным шагом, с которого считывался непреложный бойцовский характер в сочетании с временно игривым настроением. – Кто тут у нас? Мелкая Диес наконец вернулась в лоно своей ненормальной семейки? Дикая!.. Не знаю откуда появилось это слово, но оно вдруг молнией мелькнуло в моей голове, пока я смотрела на притягательное лицо и в эти большие глаза необычного цвета, вызывающие у меня приступ дежавю и неподдельной симпатии. Я стояла посреди комнаты и наблюдала за тем, как незнакомка обходит меня по кругу, осматривая меня неприкрыто оценивающим и оттого вызывающим взглядом. – Надо же… – вдруг цокнула она языком. – Не только мордашка, но и задница как у тебя, – с этими словами она перевела взгляд на Теону. – Хорошая генетика! – сказав так, она резко и с такой силой хлопнула меня по плечу, что от неожиданности я пошатнулась. – А вот по стойкости ещё соплежуйка. – Сама ты соплежуйка, – я отпихнула её руку со своего плеча в сторону, думая, что прозвучу с вызовом, но неожиданно разулыбалась. – Что, помнишь тётушку Тринидад? – прищурилась она. – Нет, не помню. – Что, даже процесс обращения не просветил память? – Да не помнит она тебя, – усмехнулся Беорегард. – Смирись. – Естественно она меня не помнит, – довольно усмехнулась в ответ Титанида. – Я ведь ей лично память отбила, – с этими словами она резко плюхнулась на диван и протянула ноги на высокий пуф. – О чём это ты? – с подозрением в тоне решила поинтересоваться Теона. – Помните тот вечер, когда вы вдвоём решили сходить на кинопоказ в библиотеке? Оставили эту малышку на меня. – И?.. – Беорегард слегка наклонил голову вбок, явно предвкушая веселую историю. – Пока вы оттягивались, я ненароком уронила вашу дочурку. – Тринидад! – руки Теоны взметнулись вверх. – Дважды, – хладнокровно повела одной бровью Дикая. – Тринидад! – теперь взметнулись руки и Беорегарда. – Оба раза вот с этого вот самого дивана ваша драгоценность свалилась… Хотя, подождите, вы ведь поменяли диван? Не суть. Ревела она недолго. Конечно, пришлось подтирать ей сопли, но этим неблагодарным делом занимался Тристан. Я была ответственной за полёты вашей бесценности, а он отвечал за её сопли, как за вытекающие последствия. – Да ты издеваешься! – Теона, кажется, не на шутку взволновалась. – Кажется, я всё же припоминаю тебя, – я никак не могла совладать с собой – ухмылка отказывалась сходить с моего лица. – Это ведь твой голос напевал мне песню: “Не вымолвит слово немое дитя, не выпустит стрел голая тетива… Не буду страшиться, забуду печаль. Вы тронули зверя, мне очень вас жаль”? – Тринидад, я ведь говорила тебе о том, что эта песня совсем не тянет на колыбельную для младенца! – теперь Теона всерьёз взвилась. – Ну простите, я не знаю ни одной колыбельной! И потом, вы сами оставляли свою мелочь со мной, хотя могли бы спокойно воспользоваться услугами Кармелиты, более заинтересованной в этом соплежуйстве. А ты чего па́лишь меня, – девушка бросила на меня предостерегающий взгляд и процедила через зубы. – Запомни: тебе лучше бы навсегда застопориться на моей стороне. Родители – скука, тётушка Тринидад – крутость. – Эй, мы тоже крутость! – Теона уже вся полыхала. – Надо же, вы обе даже одинаково руками в бока упираетесь, – в ответ ухмыльнулась Тринидад. Бросив взгляд на Теону и заметив, что мы и вправду одинаково подбоченились, я сразу же опустила свои руки, хотя по взгляду Теоны заметила, что ей явно понравилась схожесть наших телодвижений. – Разве ты мне тётушка? – я перевела свой прищуренный взгляд на нашу “крутость”. – Я пара твоего крутого кузена. И приёмная дочь твоей непьянеющей тётки. Плюс, я была официально утверждена на несостоявшуюся в итоге роль твоей крестной, благодаря чему имела доступ к тебе двадцать четыре часа в сутки, в результате чего неоднократно доводила тебя-кроху до надрывного смеха и безудержного рёва, чем могу себя побаловать и сейчас, так как у тебя сейчас должны быть крепкие эмоциональные качельки от процесса обращения в Металл, о котором я уже немного расслышала по пути сюда. Так что побольше уважения, мелочь ты наша новообретённая. – Она мне нравится! – я бросила на Беорегарда с Теоной такой пылающий взгляд, и с таким восторгом выпалила эти слова, будто следующее, что я планировала сделать – уговорить их купить мне эту невообразимую куклу! – Да она мало кому не нравится, – широко заулыбался Беорегард. – Поправочка: пропорции любви и нелюбви людей по отношению ко мне равно пропорциональны. – Ох ты наша ледяная королева, – Теона вытянула вперед правую руку и игриво зешевелила двумя пальцами, как будто обращалась к младенцу. – Такая неприступна-я-неприступна-я… А мы-то все знаем, что ты у нас добра-я и весёла-я… – Ой, да завались! – с этими словами Тринидад, широко заухмылявшись, вскинула руки над головой. – А вот и ты! – не оборачиваясь, вдруг выпалила она. – Зацени, как сильно твоя кузина похожа на женушку твоего отмороженного на всю башку дяди. Все мы перевели свои взгляды на вход в гостиную. На пороге появился очень крупный и, как все Металлы, необыкновенно красивый парень. – А вот тебя я помню, – машинально заулыбалась я. – Однажды ты при мне уговаривал её, – я ткнула пальцем в сторону Тринидад, – оставить меня в колыбели, чтобы покувыркаться с ней, – я снова указала пальцем в сторону Тринидад, – в кладовой, расположенной в моей спальне. – Да вы издеваетесь! – Теона громко шлепнула себя ладонями по бёдрам. – Запомни, кузина, – улыбнувшись, парень заговорщицки повёл одной бровью, – тебе лучше бы навсегда застопориться на моей стороне. Родители – скука, братец Тристан – крутость. – Да мы тоже крутость!!! – Теона едва не подпрыгнула от негодования. – Не слушай этих двух оторвышей! – Поздно, дорогуша, она нас уже услышала, – продолжая улыбаться, Тристан подошел ко мне и с энтузиазмом пожал мою руку, при этом дополнительно похлопав меня по плечу. – Хочешь научу, как Металлу быстро напиться в хлам? – Эй, свою дочь первым доведу до похмелья я! – засмеялся стоящий где-то позади меня Беорегард. – Вам что, жалко нам ребёнка одолжить? – то ли наигранно, то ли всерьёз возмутилась в ответ Тринидад. – Заведите своего и со своим экспериментируйте. – Мы скорее не оставим ни единого метра в чешских лесах, на котором мы не потрахаемся, чем в ближайшее столетие обзаведёмся собственным потомством, – в ответ криво ухмыльнулась Тринидад. – Тристан! – в дверях гостиной внезапно возникла Кармелита, и моя улыбка сразу же начала сходить на нет: за её спиной стояли Платина с Золотом. – Приходя в Рудник ты первым делом должен идти к матери, а не к своим побочным родственникам! – Ничего себе побочные, – хмыкнул Беорегард, – мы, вообще-то, самые прямые… Кармелита уже заключала в своих объятиях старшего сына и никого не слушала: – Что это за история с чешскими лесами? Вы что, сговорились со Спиро и Клэр? Я вообще стану в ближайшее столетие чьей-нибудь бабушкой или нет?! – Только если тебе прилетит подарок со стороны Спиро и Клэр, – криво ухмыльнулась в ответ Тринидад, пока я изо всех сил старалась не смотреть в сторону Платины и Золота. Золото вдруг совершенно неожиданно приблизился к дивану и положил свою руку на плечо Тринидад. Стоило ей в ответ поднять взгляд и увидеть того, кто осмелился коснуться её плеча, как её глаза мгновенно округлились от удивления: – Яр?! – Тридцать пять лет прошло, Дикая, – широко заулыбался Золото. – Отлично выглядишь. Тринидад сразу же вскочила с дивана, в то время как Тристан резко вцепился рукопожатием в ладонь Платины. Я заметила, что эти двое едва сдерживались от открытых объятий. – Друг мой, – начал Тристан. – Что ты здесь делаешь?