Родомир и Алексей с усмешкой наблюдали за разыгрывающейся сценкой. Наконец Кузьма, справившись с волнением и скорчив вопросительную физиономию, спросил: – А можно ли мне будет использовать ваш образ в своих фильмах? Родомир не выдержал и рассмеялся: – Ну все, Ник! Он теперь от тебя ни за что не отстанет! Лучше согласиться сразу, а то Кузя и его поклонники просто замучают тебя бесконечными предложениями не прятать талант в землю, а дать людям возможность полюбоваться им! – Что, так серьезно? – удивился Ник. – Ага, – ответил Алексей, присаживаясь на скамейку, сделанную из половинки ствола дерева. – Он настырный, меня уговорил, отца. Мы теперь тоже своего рода актеры. Вернее, наши образы. – Хм… – проговорил Ник, пауза затянулась. Повисла томительная тишина. Кузя просяще смотрел Нику в лицо, и в его глазах надежду постепенно смывало волнами отчаяния. – Хм… – снова повторил Ник. – Я бы хотел посмотреть сначала, где ты использовать это будешь. – О! Сейчас покажу! – воскликнул Кузя и, выдернув из нагрудного кармана нечто вроде серого ластика, взмахнул им в воздухе. Серебристые точки, сыпавшиеся из высокотехнологичного гаджета, сформировали большой экран, на котором появились кадры нового ВЭ-фильма Кузьмы. Посередине тренировочной площадки в воздухе висел экран, и трое мужчин с интересом слушали четвертого, который громко говорил и возбужденно взмахивал руками, указывая то на одну, то на другую сценку. – Сюжет у меня не проходит: эмоций маловато, да и не совсем то. Вот смотрите: у меня главный герой нашел космический кристалл, получил от него силу и спасает с ее помощью друзей и подружку из лап триады англов и инопланетян, а те постоянно атакуют его, применяя то роботов, то инопланетян. Вот когда идет битва с роботами – есть у меня эмоции, а с инопланетянами – нет, да и когда он рубит роботов, там не хватает чего-то, вот думаю собаку ему в напарники добавить, чтобы роботов могла убивать. Наделю силой, только эмоций нет. Или лучше не собаку, а зверя страшного инопланетного или сказочного, но чтобы реального, без пафоса и смеха! – Брови Ника, слушающего вдохновенный монолог Кузьмы, удивленно приподнялись. – Наверное, дракона! Ник Хорошо, что я догадался поискать информацию о Кузьме в астрале. Там творилось нечто странное. Странное не со мной, а с Кузьмой. Астрал откликался на слова Кузи странной рябью и подергиванием. Как будто кто-то кидал в воду камень или баламутил лужу палочкой. Попытался перехватить образы, идущие к Кузьме, и был удивлен довольно связной информацией, льющейся потоком. Потоком, в котором основными были события, связанные со мной! «Да это прямо видящий довольно большой силы, только необученный, – проносилось в голове, пока я осматривал Кузьму во всех проекциях. – Да к тому же читающий события напрямую с астрала, без всяких глифов и иных магических конструктов! Похоже, просто продавливая его своей волей, пребывая в восторженно-творческом настроении». Его способности многократно усиливаются и вступают в резонанс с астралом, напрямую черпая интересующую его информацию. Это похоже на ситуацию, когда человек ляпнет что-нибудь, а оно и случится. Просто некоторые, используя интуицию, могут тыкать пальцем в небо и попадать в событие, которое уже случилось, но о котором еще широко не известно. Так и тут: Кузьма – довольно слабый одаренный, но в момент вдохновения сила его настолько возрастает, что способна творить вот такое маленькое чудо. И что мне с ним делать? Можно, конечно, поступить как с китайцами, да неправильно это. Те враги заслужили свою участь. А он разве враг? Держаться от него подальше? В астрале расстояний нет, на одной планете живем, он и так все узнает и еще покажет всем в своих фильмах. Лучше я сам покажу ему и задам направление его творчеству, чтобы быть в курсе. Точно! Начну с Лунгрии, пусть человек делом займется! Ник В ауре сестры четко чувствовалось предвкушение, но определил я его неправильно. Да и не старался особо, но было неожиданно обломаться в своих мысленных построениях на основе пассивного наблюдения за аурами и ментальным фоном. Лезть в головы людям, которые мне доверяют, не было никакого желания. Зато так интересней. Нет, накал чувств у Ленки немного сбился, вернее, поменял свой вектор, но не пропал совсем. Чуть позже я понял почему. Переход в Африку прошел буднично. Девушки немного пошатнулись – все-таки температурный градиент, небольшой перепад давления, да и влажность воздуха другая, все это одно на другое наложилось. Но быстро прошло – и организмы крепкие у современных женщин, и медицинская аппаратура крутая. А народу-то в моем оазисе! Отметил это, но сначала проверил, как работает вся моя накрученная машинерия. По мелочи кое-что скорректировал, но так, несерьезно. Оно бы и само со временем выстроилось, но если я сразу вижу, зачем ждать? Внутри оазиса ошивалось несколько десятков явно военных, несколько гражданских, которых, видимо, военные и охраняли. Не только их, как я понял, но и саму территорию. Однако «моих» бедуинов не обижали – некоторые из них огородили себе место и спокойно занимались своими делами. На вершине стены, окружающей оазис, по периметру расположилось множество БРОКОМов. Серьезно у них тут. Военные были как российские, так и здешние. Думаю, египетские. Как только мы появились, к нам тут же бросилось несколько БРОКОМов, и за ними последовал десяток военных. Продвинутый у них обвес – очень энергонасыщенный. Немного похож на обмундирование китайцев, встретивших меня на Земле, но явно другой. Странно, но буквально через пяток секунд все успокоилось и к нам потеряли интерес. Подошел только один человек. Короче, оперативно определили, кто пожаловал. Да и УНИКи девчат, как и мой, выдали в эфир информацию в ответ на запрос, пришедший от военных. – Капитан Иванец, – представился он и отдал честь. – Группа быстрого реагирования Вооруженных сил России. Находимся здесь по просьбе властей Египта и Судана. Ваш доступ позволяет вам находиться здесь неограниченное время. – А что, капитан, – спросил я, – закрыли место-то? – Никак нет! – Не знаю, за кого он меня принял, но отвечал вежливо, хотя и по-военному. – Доступ жителям Судана, Египта и России не ограничен, но контролируется. Военным прочих стран доступ запрещен. Гражданские этих стран имеют доступ через дополнительное согласование. – А зачем столько БРОКОМов? – Защита от инструментального шпионажа и возможного нападения. Любопытных больно много, – улыбнулся капитан. Снова отдал честь и отправился восвояси. – Ну и дела-а-а, – почесал я затылок. Тем временем сестра бросила на землю спортивную сумку, которую прихватила с собой. Достала оттуда два пояса безопасности – один надела сама, другой протянула Ксении. Достала два летка – на вид обычные доски с тут же выдвинувшимися рукоятками. Девушки встали на них и отправились вперед-вверх, оставив меня одного. Во старуха дает! И молодую с пути истинного сбивает! Натуральные ведьмы! Закончив чесать в затылке, я отправился к одиноко стоящему мужчине. Он, сцепив руки за спиной, пристально рассматривал одну из пирамид, на которой сохранились кое-какие рисунки и надписи. – Здравствуйте! – поздоровался я. Мужчина с любопытством посмотрел на меня и неожиданно протянул руку: – И вам не хворать, молодой человек! Кораблев. Андрей Иванович Кораблев, – представился он. – Можете называть меня Ником. – Я пожал его ладонь. – С удовольствием. Насколько я понимаю, все это, – мужчина махнул рукой, – ваша работа? – Вроде того, – не стал я отнекиваться. – А вы какими судьбами тут? Эксперт какой-нибудь? – Вроде того. – Кораблев с усмешкой отзеркалил мой ответ. – Эксперт со стороны одаренных. – Забавно… – Я посмотрел на мужчину повнимательней. – Так-так… А вот аура ваша вполне заурядная, хотя и показывает отменное здоровье. Магических способностей не вижу. Легкий привкус чародейства разве что… Зато ментальная защита впечатляет: на первый взгляд не видна, но и не пускает внутрь. – Как интересно… – Кораблев потеребил подбородок. – Здоровье – да, в первую очередь озаботился им. Ну и в мысли чтобы никто не лез… Значит, так это со стороны выглядит? – А вы ауры не видите, что ли? – немного удивился я, уже предполагая, кто передо мной. – К сожалению, видение биополевых структур, в просторечье называемых аурами, мне недоступно, хотя иногда что-то такое мелькает. Полагаю, что мне в силу моих возможностей это просто не нужно. Могу ли я предположить из ваших слов, что вы – видите? – Ну да, – не стал я скрывать. – Правда, вряд ли это имеет отношение к обычному зрению, так как могу видеть радиоволны, например. Вот у вас сейчас идет активный радиообмен вашего УНИКа с ближайшим ретранслятором. Вероятно, могу видеть радиоактивность: по крайней мере, в космосе она выглядит довольно красиво, особенно когда траектории заряженных частиц искажаются в магнитном поле Земли. Возможно, способен видеть еще что-то, но что именно – в отсутствие точных знаний могу только предполагать. – Это… очень интересно, – задумался Кораблев. Я меж тем поднял из-под ноги гранитный обломок и стал его мять, вылепливая что придет в голову. Кораблев отвлекся от своих мыслей и посмотрел на меня. Потом протянул руку: – Вы разрешите? Я ему отдал почти готового жирафа. И вот тут это произошло. Аура Кораблева уже знакомо вывернулась наизнанку, а грубо слепленный мною жираф превратился в натуральное произведение искусства. Полностью выверенные размеры, четкость линий и… прозрачность кварца. Немного подрожав, аура одаренного снова вывернулась и вернула свой изначальный вид. – Впечатляет, – сказал я, действительно впечатленный произошедшим. При всей своей мощи я вот такое без подготовки сделать не смогу. Изменить информструктуру, воспользоваться преобразованием материи – это да, но обязательно подготовившись. Кораблев же, насколько я понял, фактически просто пожелал и получил то, что хотел. Это круче того, что делаю я. Даже завидно стало. С другой стороны, уверен, что в его «магичиньи» тоже есть ограничения. Но главное – по напряжению полей ауры я, кажется, сумел понять, как она меняется. Вернее, как ее поменять, чтобы она стала такой… Надо подумать… – Зато вот такое я не потяну. – Кораблев снова рукой обозначил окружающее пространство. – По ощущениям, не хватает объема памяти вот тут. – Он постучал пальцем по лбу. – Может быть, – кивнул я. – Это не моя епархия. Хотя вроде бы не должно быть у вас таких ограничений. Мне известен случай, когда одаренные вроде вас сковырнули планетарную ось. – Хм… Надеюсь услышать от вас подробный рассказ об этом. А какая ваша епархия, позвольте полюбопытствовать? – Магия. Обычная и инфомагия. Чародейство. Астральная магия. Биопрограммирование. Ну и всякое-разное на стыке. – Надо же. А можно поподробней? Я пожал плечами и минут десять рассказывал об особенностях всех этих направлений. Опасности я не видел, но и совсем острые выводы не озвучивал, дабы не испугать. Хотя цель моя как раз в том, чтобы они не боялись неизвестного, а четко понимали, что я могу и почему не следует дергать меня за усы. Сложный это баланс. Немного передавишь – испугаешь, и будет казаться, что проще убрать. Недодавишь – посчитают, что проще запереть в клетке и доить. Но все же я нащупал некий баланс, которым и старался пользоваться. Мой собеседник задумался. Немного помолчав, я спросил: – А можете сделать розу? Обычную, живую розу. Дело в том, что я этого человека, местного академика (в сети уже нашел о нем инфу), подключил не только к своим органам чувств, но и к медицинскому инфосерверу. Короче, опутал разными аналитическими системами. В том числе работающими на основе местных алгоритмов, но на моем железе, что давало просто убийственный эффект анализа. Кораблев кивнул и вытянул руку ладонью вверх. – Да, конечно, – немного рассеянно произнес он.