* * * В квартире никаких признаков Роуэна Клири не было. Но было множество доказательств его проживания. Квартира не сильно отличалась от его машины: немного запущенная и полна мусора. Комнаты располагались в стиле «паровоза»[20] — гостиная вела в столовую, которая вела в кухню, которая вела в спальню и ванную. Стены были отделаны твердой древесиной, арочные дверные проемы, но мебель, которой там было не много, была старой, потертой и довольно поцарапанной. Горизонтальные поверхности были завалены коробками, бумагами и продуктами. Похоже, он попытал удачу в нескольких фирмах прямых продаж, поскольку мы нашли различные груды косметики, чистящих средств и DVD-диски с упражнениями. В холодильнике была кровь, пиво и энергетические напитки, в шкафчиках всего несколько старых банок с фруктами. Стены были голыми, за исключением мотивационного плаката (КАЖДОЕ ДЕЛО С ЧЕГО-ТО НАЧИНАЕТСЯ) и нескольких старомодных рекламных объявлений пива с изображением красоток 1940-х. Если Роуэн Клири надеялся стать игроком, то декор, в его нынешнем виде, говорил, что ему это еще не удалось. — Если он должен денег мафии или кому-нибудь еще, — произнес Катчер, подбоченившись, пока осматривал пожитки мужчины, — то что, черт возьми, он с этим делал? — Закупил себе инвентарь, — предположил Этан, указывая на двухметровые стопки коробок, в которых хранились питательные продукты. — Возможно, так он рассчитывал заработать свой первый миллион. — Или проиграть в азартные игры, — сказала я, подняв изношенный блокнот на спирали. — Думаю, это может быть своего рода бухгалтерией? Со светящимися интересом глазами ко мне подошел Катчер, и я передала ему блокнот. Он молча разглядывал страницы. — Записи ставок, — произнес он. — И, похоже, он предпочитает ставить на спорт. Он вел учет своих побед и поражений, и последних было намного больше, чем первых. — Он поднял голову и улыбнулся моему дедушке. — Пожалуй, полиция нравов сочтет это очень интересным. — Догадываюсь, что так. — Значит, у него проблемы с азартными играми и нет очевидного источника постоянного дохода, — сказал Этан. — Он занял денег у мафии на какую-нибудь новую авантюру или, возможно, должен им непосредственно за проигрыши на ставках. Это может заставить человека жаждать денег. А аморальному человеку плевать, как их получить. — Интересно, найдем ли мы его раньше, чем это сделает мафия, — произнесла я и встретила сердитый взгляд Этана. — Учитывая, что мы, вероятно, будем более великодушными, я не уверена, что у меня есть такое предпочтение. Глава 9 Марго знала, что они хотят найти Роуэна. Они подстерегут его и арестуют — если конечно Этан со своим леденящим гневом не доберется до Роуэна первым. Она вышла на улицу и села на край кирпичного патио на заднем дворе Дома. Стояла великолепная ночь, теплая с легким ветерком, и это заставило Марго подумать об июне в каком-нибудь тропическом порту. Не считая того, что она находилась не в тропическом порту. Она была у себя дома, где ее предыдущие отношения — и весь шедший с ними багаж — только что облетели весь Дом. В месте, которое было ее передышкой от драмы. Ее бывший напал на Мерит. На ее подругу, Стража ее Дома и любимую жену ее Мастера. И она чертовски хорошо знала, что он позвонил ей не для того, чтобы проведать, извиниться или потому что это была их годовщина. Он позвонил после того, как его миссия провалилась, вероятно, потому что надеялся, что Марго поможет ему с каким-нибудь запасным планом. — Ублюдок, — проговорила она, сжимая руки в кулаки. — Я пыталась вычеркнуть тебя, а не быть втянутой в твои бредни. Она знала, что они не станут винить ее, что ни Этан, ни Мерит не подумают, будто она несет какую-то ответственность за то, что он сотворил. Но она не могла перестать копаться в воспоминаниях — возможно, она что-то сказала, поделилась каким-нибудь мнением, из-за чего он пошел этой дорожкой? Решил, что Дом Кадогана станет хорошей мишенью для его жадности? Типичный Роуэн, — с горечью подумала она. — Еще одна схема, как получить быстрые деньги. Но все же это нечто более отчаянное, чем все, что он пытался предпринимать раньше, или, по крайней мере, о чем ей было известно. Она вздохнула и выдохнула, убеждая себя, что они найдут его до того, как он навредит кому-нибудь еще. Будем надеться. И, возможно, от этого боль в ее груди утихнет. * * * На этот раз Джонах не стал скрывать, что хочет проверить Марго. Услышав об ее бывшем парне, увидев страх в ее глазах, Джонах жаждал найти Роуэна Клири первым и поквитаться. Ему бы не помешала хорошая драка, немного рукопашной, чтобы разобраться со своим отчаянием. Марго вышла из кабинета Этана, и он решил не присоединяться к тем, кто поедет в дом Клири. Он им для этого не нужен, а у него есть другие заботы. Ее не было на кухне, поэтому Джонах взял две бутылки крови и вышел в патио во внутреннем дворе Дома. Он увидел фигуру на краю ступенек, и потребовалось всего мгновение — и запах ее сладких духов в воздухе — чтобы убедиться, что это Марго. Его сердце заколотилось в груди, и он задался вопросом, сможет ли когда-нибудь находиться рядом с ней, не чувствуя этого натиска эмоций. — Привет, — произнес он и сел на ту же ступеньку, но предоставляя ей небольшую дистанцию. Он протянул бутылку крови. — Подумал, что тебе может это понадобиться. — Спасибо, — сказала она. Она взяла ее, но не стала пить. Просто начала перекатывать бутылку в руках. — Должно быть, это был настоящий шок. — Это был не один из лучших моментов. — Мне жаль, Марго. Правда. Она просто кивнула. И он понял, что она все еще не смотрит на него. — Ты разбираешься со своими проблемами, связанными с ним — с этими отношениями. На этот раз ее голова повернулась, и она встретила его взгляд. — Да. Джонах кивнул, но ему пришлось подавить желание обнять ее и убрать из ее глаз страдание и стыд. Он к ней не прикоснется. До тех пор, пока она не готова. Но, может быть, помогут слова. Может быть, он сможет сделать это для нее, пусть этого и будет мало. — Ты не ответственна за его плохие поступки, — тихо сказал он. — Я знаю. Но он нацелился на Дом Кадогана. А ведь это я его сюда привела. — Несколько лет назад, — произнес Джонах. — И ему нужно было только посмотреть новости, чтобы узнать об их отношениях. Но так или иначе это едва ли имеет значение. Она впилась в него взглядом. — А что имеет? — А то, что он зрелый, бессмертный. Он сам отвечает за свои действия. — Джонах помолчал. — У мужчины, вампира, должен быть кодекс чести. Даже если бы ты дала ему поминутное расписание ее вечернего распорядка — чего ты безусловно не делала — использовать эту информацию, чтобы навредить ей, чтобы навредить Этану, было его личным решением. Она посмотрела в темноту. — Да, но мне не становиться легче из-за того, что я встречалась с мудаком. — Я беспокоюсь за тебя, Марго. То же самое относится и ко всем, кто был в той комнате. Никто из нас, включая Мерит, не хочет, чтобы ты наказывала себя за то, что когда-то встречалась с козлиной. Он не достоин стыда или вины. И ты этого не заслужила. Он не думал, что достучался до нее. Но знал, что никто не сможет, пока она не соберется с мыслями. — Я больше не хочу об этом говорить. Я бы хотела побыть одна, хорошо? Джонах долго смотрел на нее, все еще разрываясь между тем, чтобы уйти, и тем, чтобы подтолкнуть ее перебороть это так, как по его ощущению, ей это было нужно. Но он не Роуэн Клири; Джонах может уважать ее границы так же, как посоперничать с ними. Он встал и направился к двери. И это была ожесточенная борьба для мужчины, обученного защищать и сражаться. Джонах остановился на пороге. — Ты заслуживаешь большего, чем он. Намного большего. — А потом он зашел в дом. * * * Она хотела позвать его обратно. Ей так хотелось, чтобы он развернулся и помог ей собраться, чтобы обнял ее и прогнал демонов — или демона — преследовавших ее. Но она не могла заставить себя подняться, произнести его имя. Не тогда, когда гнев и сожаление вцепились в нее железной хваткой и не отпускали. Она не могла сказать, чего она заслуживает — или чего заслуживают другие. Она просто знала, что тьма еще не рассеялась. Опасалась, что примет очередное неверное решение, примет то, чего она не должна быть готова принять. Когда-нибудь она будет готова. А до тех пор? Она поставила бутылку, обхватила руками колени и уставилась в темноту.