Глава 28 Рис Япытался сопротивляться. Правда. И возможно, справился бы, если бы Бриджит была просто красивой женщиной. Сама по себе красота ничего для меня не значила. Моя мать была красивой, а потом утратила красоту – и я не имею в виду физическую красоту. В этом-то и проблема. Бриджит не просто красива. В ней есть все. Теплота, сила, сострадание, юмор. Я видел это в ее смехе, в сочувствии, с которым она слушала о проблемах людей, и в самообладании, когда они критиковали ситуацию в стране. Я знал об этом задолго до нашей поездки, но прошлым вечером во мне что-то сломалось. Вероятно, дело во взгляде – она так смотрела, будто думала, что во мне тоже есть все, хотя на самом деле во мне нет ничего особенного, – или в понимании, что нас в любой момент могут разлучить. Она может обручиться на следующей неделе, и я навсегда потеряю даже надежду. Как бы то ни было, последние запасы самоконтроля во мне подошли к концу. На Коста-Рике он дал трещину, но теперь… Даже следа не осталось. Мы с Бриджит шли через поля к беседке, и под ногами шуршала трава. Мы улизнули, когда все легли спать, и луна светила достаточно ярко, чтобы отыскать путь без фонариков на телефонах. Было ли то, что мы делали – что собирались сделать, – плохой идеей? О да. Наша история обречена на трагический финал, но, когда ты находишься в поезде, который мчит к обрыву, остается лишь крепко держаться и считать каждую секунду. Мы молчали, пока не дошли до беседки. Бриджит вышла на середину и все осмотрела. Не считая облупившейся краски, строение на удивление хорошо выдержало испытание временем. – Сюда никто не приходит? – спросила она. – Ни души. Я все проверил заранее. Население городка было небольшим, но его фермы растянулись на многие километры. Ближайшим жилым зданием была гостиница, и там все спали. Я удостоверился, прежде чем написать Бриджит о встрече в вестибюле. – Хорошо, – ответила она, слегка затаив дыхание. В Южной Эльдорре оказалось гораздо теплее, чем в Атенберге, и мы могли обходиться без курток даже ночью. Я надел свою обычную форму – футболку, армейские штаны и ботинки, а на Бриджит было сиреневое платье, облегающее бедра. Я вглядывался в нее, стараясь не упустить ни единой детали. Пряди вьющихся волос обрамляют лицо, в глазах блестит нервное предвкушение, грудь вздымается и опускается в такт моему неровному дыханию. Какая-то часть меня хотела подойти, задрать юбку и трахнуть ее прямо здесь и сейчас. Другая желала насладиться моментом – последними дикими, трепетными секундами перед тем, как мы сотрем последнее напоминание о разделявших нас границах. Следовать правилам – в моей натуре. Так я прожил большую часть жизни. Но ради Бриджит я бы нарушил все правила на свете. Потребовалось всего шесть недель в разлуке и еще шесть в чертовой агонии, чтобы принять правду, и теперь пути назад уже нет. – Итак, – Бриджит заправила за ухо прядь волос дрожащей рукой, – мы пришли. Какие планы, мистер Ларсен? Я улыбнулся ей медленно и лукаво и заметил, как по телу Бриджит пробежала легкая, едва заметная дрожь. – Планов много, принцесса, но финал у каждого из них один: мои пальцы, язык или член в твоей милой маленькой вагине. Я не собирался тратить время на пустые разговоры. На них ушло два года – с того момента, когда я вышел из машины у ее дома и заглянул в ее большие голубые глаза. Бриджит фон Ашеберг была моей и только моей. Неважно, что она мне не предназначалась. Я все равно заберу ее, и, если бы мог оставить свой след на ее коже, в ее сердце и душе, я бы это сделал. Ее глаза расширились, но прежде, чем она успела ответить, я подошел и схватил ее за подбородок. – Но сперва хочу прояснить одну вещь. С этого момента ты – моя. К тебе не прикоснется ни один мужчина. А если вдруг… – Мои пальцы впились в ее кожу. – Я знаю семьдесят девять способов убить человека и семьдесят из них смогу представить как несчастный случай. Понятно? Она кивнула. Ее грудь вздымалась и опускалась все быстрее. – Я серьезно, принцесса. – Я понимаю. – Хорошо. – Я провел большим пальцем по ее нижней губе. – Я хочу услышать это из твоих уст. Кому ты принадлежишь? – Тебе, – прошептала она. Я уже чувствовал запах ее возбуждения, сладкий и пьянящий, и не мог больше сдерживаться. – Верно, – прорычал я. – Мне. Я схватил ее за шею, притянул к себе, и наши губы встретились. Она обняла меня, прижалась теплым и гибким телом, пока я впивался в ее рот. На вкус она была как мята с клубникой, и я хотел еще. Отчаянно нуждался. Сердце билось в груди, словно барабан, в такт пульсации члена. Чувства обострились до почти болезненной четкости – я чувствовал на языке ее вкус, осязал пальцами ее кожу, ощущал запах ее духов и слышал ее тихие стоны, а она цеплялась за меня, будто мы тонули и я был ее спасательным кругом. Я прислонил Бриджит к одной из деревянных балок, задрал ее платье и раздвинул коленом бедра. Просунул руку ей между ног и одобрительно хмыкнул, обнаружив ее влагу и наготу. – Без нижнего белья. Хорошая девочка, – промурлыкал я. – Ведь если бы ты ослушалась меня… – я прикусил ее нижнюю губу, вонзил палец в тугое, влажное тепло и улыбнулся, услышав ее вздох, – пришлось бы тебя наказать. Ее бедра вздрогнули, когда я ввел еще один палец. Я засовывал их внутрь и вынимал, сначала медленно, затем ускоряясь, пока они не оказались глубоко внутри нее и эти грязные звуки смешались с ее стонами. Глаза Бриджит были прикрыты, рот – приоткрыт. Она откинула голову на балку, демонстрируя стройную длинную шею, и задрожала всем телом, приближаясь к оргазму. В последнюю минуту я замедлил темп, заработав разочарованный стон. – Прошу. – Ее ногти крошечными полумесяцами впились в мою руку. – О чем? – Я снова вонзил в нее пальцы так сильно, что она изогнулась и тихо взвизгнула. – О чем? – повторил я. На моей коже выступил пот, а член в штанах затвердел так сильно, что им можно было забивать гвозди. Я буквально умирал, отчаянно желая в нее проникнуть, но был готов наблюдать так за ней всю ночь. Никаких фальшивых улыбок, никаких запретов – лишь удовольствие и безумная отрешенность, когда ее вагина сжималась вокруг моих пальцев, покрывая их соками. Чертовски красивая. Чертовски моя. – Трахни меня, – выдохнула она. Ее ногти сильнее впились в мои бицепсы, и на коже выступила крошечная капля крови. – Умоляю, трахни меня. – Какие грязные слова для принцессы. – Я вытащил член из штанов и надел свободной рукой презерватив, затем вынул пальцы, приподнял Бриджит и обвил ее ноги вокруг своей талии. – Ты же знаешь, после этого пути назад нет. – Знаю. – Глаза Бриджит были широко раскрыты, доверчивы и полны вожделения. Мое сердце сжалось. Я ее не заслуживал, но, черт возьми, мне было плевать. Никто никогда и не говорил, что я хороший человек. Я направил головку члена к входу и на мгновение замер, прежде чем вонзиться в нее одним мощным толчком. Она была такой влажной, что я проскользнул внутрь почти без трения, но все равно почувствовал, как ее вагина растягивается, пытаясь приспособиться к моему размеру. Бриджит вскрикнула, ее стенки сжали меня, словно тиски, и я выругался. Горячая. Влажная. Узкая. Такая узкая. – Ты меня прикончишь, – простонал я. Прижался лбом к ее лбу и закрыл глаза, представляя самые несексуальные вещи, какие только мог вспомнить – брокколи, зубные протезы, – пока не набрался сил продолжить. Я высунул член, оставив внутри только головку, а потом снова рванул вперед. И еще. И еще. Я взял быстрый, глубокий, жесткий ритм, заставляя ее поглощать каждый сантиметр – мои яйца бились о ее кожу, а ее стоны превратились в крики. – Тссс! Ты разбудишь людей, принцесса. Я стянул вниз платье. Ее груди подпрыгивали при каждом толчке, соски набухли от возбуждения, и это зрелище чуть не лишило меня самоконтроля. Я стиснул зубы. Еще рано. Я опустил голову, принялся лизать и посасывать ее соски, продолжая жестко трахать тугую, упругую киску. На тот момент я был скорее животным, чем человеком, – мною двигала лишь первобытная потребность погрузиться в нее как можно глубже и завладеть полностью, чтобы мы навсегда остались единым целым. Вдали загрохотал гром, заглушив мои стоны и крики Бриджит. Я смутно понял, что вот-вот пойдет дождь и нам нечем будет укрыться, когда мы выйдем из беседки, но решил позаботиться об этом позже. Сейчас единственное, что имело значение – мы. – Рис! О боже… – всхлипнула Бриджит. – Я не могу… мне нужно… – Что тебе нужно? – Я провел зубами по ее соску. – Кончить? М-м-м?.. – Д-да, – наполовину мольба, наполовину стон. Она была вне себя. Растрепанные волосы, лицо в слезах, скользкая от пота и горячая от возбуждения кожа. Я поднял голову, провел губами по ее шее, достиг уха и прошептал: – Кончай, принцесса. Я ущипнул ее за сосок, вошел самым сильным толчком, и она взорвалась: рот раскрылся в беззвучном крике, а вагина сдавила мой член. Снова прогремел гром, на этот раз ближе.