– Нет. – Правду. Андреас выпрямился с оскорбленным видом. – Я принц. Я не шныряю по гостевым домам… – слово сочилось пренебрежением, – …словно вор. Я поджал губы. Он говорил правду. Но если не он, то кто? Вероятно, это уже не имело значения, ведь я больше там не жил, но тайна не давала покоя. Впрочем, были дела поважнее. Я не доверял Андреасу. Возможно, сегодня он честен и, может, не хочет отнимать корону у Бриджит, но это не значит, что он честен всегда. К сожалению, у меня заканчивались и время, и варианты. Надеюсь, я не пожалею. – Твоя идея, – сказал я. – Слушаю. Глава 43 Бриджит Бута снова назначили моим телохранителем. Я пребывала в ужасном настроении с тех пор, как ушел Рис, и дворцовое начальство предположило, что мне станет легче, если его место займет тот, кого я знаю и люблю. Бут приступил к обязанностям две недели назад, когда Эдуарда выписали из больницы, и, хотя никто не мог заменить Риса, мне было приятно снова увидеть улыбающееся лицо Бута. – Как в старые добрые времена, да, ваше высочество? – сказал он, пока мы ждали Элин и Стефана в моем кабинете. Обычно во дворце охрана не требовалась, но встречи с гостями были исключением. Я выдавила улыбку: – Да. Бут поколебался, а потом добавил: – Многое изменилось за эти годы. Я не мистер Ларсен, но я буду стараться. Острая боль сжала грудь, когда я услышала имя Риса. – Я знаю. Я рада, что ты вернулся. Правда. Но меня по-прежнему преследовали мысли о темных волосах и стальных глазах, шрамах и с трудом завоеванных улыбках. Когда-то я была готова отдать что угодно, лишь бы Бут вернулся. В первые недели после его отъезда я каждый день проклинала его за то, что оставил меня наедине с Рисом. Невыносимый, авторитарный, высокомерный Рис, который запрещал мне ходить по улицам и воспринимал посещение бара как вылазку в зону боевых действий. Который чаще хмурился, чем смеялся, и спорил больше, чем разговаривал. Рис, который устроил для меня внезапную поездку, чтобы я могла выполнить список желаний, хотя это наверняка противоречило всем его защитным инстинктам, и целовал меня так, словно конец света был близок, а я была его последней надеждой на спасение. Боль усилилась, распространившись на горло, глаза, душу. Он был повсюду. В кресле, где мы целовались, на столе, где мы трахались, у картины, над которой мы смеялись, художник нарисовал одну бровь немного выше другой, придав модели удивленный вид. Даже если я выйду из кабинета, он все равно будет меня преследовать. Дверь открылась, и я обхватила рукой колено, чтобы успокоиться, когда вошли Элин и Стефан. – Спасибо, что пришли, – сказала я. Стефан сел напротив. Я впервые встретилась с ним лично с тех пор, как он согласился на помолвку. Он одарил меня улыбкой – почти такой же натянутой, как моя. – Конечно, ваше высочество. В конце концов, мы собираемся обручиться. То, как он это произнес, наводило на мысли – возможно, не только меня заставили заключить соглашение. На первых двух свиданиях он казался весьма заинтересованным, но с тех пор, как вернулся из Преории, стал отстраненным и рассеянным. Я вспомнила, как уловила напряжение между ним и Малин. Повисла неловкая тишина, но потом Элин откашлялась и вытащила ручку и блокнот. – Отлично. Значит, начинаем, ваше высочество? Первый вопрос – время и место. Лорд Гольштейн сделает предложение через три недели в Королевском ботаническом саду. Получится хорошая отсылка к вашему второму свиданию. Мы сообщим прессе, что вы постоянно вели переписку, пока он был в Преории, чтобы не возникло впечатления, будто предложение возникло из ниоткуда… Встреча затянулась. Голос Элин превратился в белый шум, Стефан сидел в кресле с прямой спиной и остекленевшим взглядом. Мне казалось, я присутствую на переговорах о слиянии компаний – как в некотором роде и было. Та самая сказка, о которой мечтают девочки. – …ваш медовый месяц, – сказала Элин. – Есть идеи? Ее выжидательный взгляд выдернул меня из мысленного убежища, куда я сбежала, пока она бубнила про интервью и варианты одежды. Я моргнула: – Прошу прощения? – Нужно выбрать место для медового месяца, – повторила она. – Париж – классика, можно сказать клише. Мальдивы популярны, но становятся слишком модными. Можно выбрать что-нибудь пооригинальнее, может, в Центральной или Южной Америке. Бразилия, Белиз, Коста-Рика… – Нет! Все подскочили от моего внезапного вскрика. Глаза Бута округлились, а Элин неодобрительно нахмурила брови. Только лицо Стефана оставалось безразличным. – Нет, не Коста-Рика, – повторила я уже спокойнее. – Куда угодно, только не туда. Я лучше проведу медовый месяц в Антарктиде в одном бикини. Коста-Рика принадлежала нам с Рисом. И больше никому. Желание номер четыре. Ты когда-нибудь влюблялась? Нет. Но надеюсь, когда-нибудь влюблюсь. Посмотри наверх, принцесса. В глазах запульсировало уже знакомое жжение, и я заставляла себя дышать, пока оно не прошло. – В любом случае говорить о медовом месяце пока рано. – Мой голос звучал издалека, словно у человека, говорящего во сне. – Мы еще официально не помолвлены. – Нужно прояснить детали как можно скорее. Запланировать королевскую свадьбу и коронацию на один год – дело серьезное, – сказала Элин. – Пресса захочет быть в курсе всех деталей. – Давайте сперва разберемся с помолвкой. – Мой тон не терпел возражений. – Пресса подождет. Она вздохнула и поджала губы. – Да, ваше высочество. Через час встреча наконец закончилась, и Элин умчалась на очередную встречу с дедушкой. Эдуард чувствовал себя хорошо, но мы еще не обсуждали Риса и события перед приступом. И это меня вполне устраивало. Я не была готова к таким дискуссиям. Тем временем Стефан остался в кресле. Его пальцы выстукивали ритм на бедрах, а остекленевший взгляд сменился чем-то более мрачным. – Мы можем поговорить, ваше высочество? Наедине? – Он глянул на Бута, и тот посмотрел на меня. Я кивнула, и Бут выскользнул из кабинета. Как только дверь закрылась, я сказала: