Глава 1 Прентисс практиковал это три дюжины раз. И все равно в его животе порхали бабочки. С живым выступлением всегда так. У тебя есть только один шанс. Вот и она. Хоть ковры еще не постелили, новая комната отдыха для хирургов и раздевалки были почти готовы. Прентисс остановил свой выбор на этом помещении довольно быстро, услышав шум ремонта и осознав, что каждый будний день работа заканчивается в четыре часа дня. После этого помещение практически пустовало. Но некоторые студенты-медики, например, как та симпатичная, которая сейчас приближалась, использовали это место, чтобы срезать до крыла учебного госпиталя. Как и он сам, она была одета в белый лабораторный халат. Но в отличие от него, на ее одежде не было букв M.D[1]. после ее имени. Анджела Карас еще не была доктором. Он видел, как она взглянула на вышитое на его халате имя: Лоуренс Гарнер, M.D., терапия. Она подарила ему вежливую улыбку, когда они прошли друг мимо друга, и Прентисс позволил своему чемоданчику раскрыться и упасть на пол. — О! — воскликнула она, когда коллекция карандашей, ручек и рекламных буклетов посыпалась на пол между ними. — Сейчас, — сказала она, наклоняясь над ними. — Позвольте мне помочь. Игла для подкожных инъекций лежала наготове в кармане его халата. Он посмотрел в обе стороны. Латексные перчатки уже надеты, он практиковался ради этого самого момента. — Спасибо, — сказал он, склоняясь над нею. Он быстро вытащил шприц и высмотрел место на ее шее, где он должен попасть в сонную артерию. Если сделать все правильно, метогекситал подействует за считанные секунды. Если нет, седативному средству могут понадобиться минуты. Он обшарил палаты после ухода медсестер и сумел собрать несколько различных таблеток, уколов и пакетов с жидкостью. Он брал все, не будучи уверенным, что это такое. Но быстрый поиск по интернету сообщил, что он сумел найти только одно седативное, хотя и хорошее. Как он проделывал это дома с апельсином, он быстро ткнул и ввел инъекцию. — Эй! — Анджела вскрикнула, немедленно отстраняясь и пытаясь встать, но наступив на подол своего же халата. Прентисс уронил шприц, схватил ее за волосы и быстро зажал ей рот. Используя весь свой вес, он легко пересилил миниатюрную брюнетку, повалив ее на бок и оседлав. Он быстро посмотрел по сторонам, как раз когда она схватилась за его руку, зажимавшую ее рот, и потянула. Мягкие карие глаза выпучились, и Прентисс невольно задался вопросом, не испоганил ли укол. Но она тянула не очень сильно, и хоть и пыталась пинаться, движения получались неуклюжими. С восторженным восхищением он наблюдал, как она плавно сдается. Сначала прекратилось сопротивление, потом ее руки соскользнули с его ладони. И хоть она пыталась держать глаза открытыми, слегка вытаращив их в последней попытке, веки наконец опустились. Прентисс не тратил времени впустую. Он перекатил ее на живот и сдернул белый халат с рук. Он побежал с ним к ряду шкафчиков в раздевалке позади, бросил на сиденье привезенного сюда инвалидного кресла, подкатил кресло к Анджеле и поставил на тормоз. Он подхватил ее под плечи, поднял на колени и перебрался, встав перед нею. Он опустился на колени и низко нагнулся, упираясь плечом ей в живот, когда девушка обмякла вперед. Прентисс встал, держа ее за талию, и поднял. Это выглядело вовсе не элегантно, но он умудрился приподнять ее бедра достаточно высоко, чтобы с тяжелым стуком опустить в кресло. Перевозное кресло-коляска казалось для нее маловато, но оно сгодится. Он прикатил его сюда по одной-единственной причине — подголовник с ремнями. Ни одна из его вылазок в учебный госпиталь не принесла ему ничего, кроме обычных кресел-колясок, которые использовались для пациентов в сознании. Прентисс быстро поставил ее ноги на подножки и сложил ладони на коленях. Сзади, снова приподнимая ее за плечи, он устроил ее спину более прямо. Наконец он закрепил ремень безопасности, прижал ее голову к подголовнику и тоже привязал ремнем. За секунды он собрал содержимое чемоданчика, повесил его на одну из ручек и снял кресло-коляску с тормоза. Прентисс улучил минутку, чтобы перевести дыхание и посмотреть на часы. Три минуты. Превосходное представление, если коротко. Он широко улыбнулся и ощутил давление фальшивой бородки и носового протеза. Без спешки, он развернул кресло и направился обратно туда, откуда пришел. Глава 2 Несмотря на то, что была уже полночь, Гэвин «Мак» МакМиллан не спал. Он быстро взял телефон и увидел, что звонит Бен. Это не означало ничего хорошего. В Вирджинии уже полночь, но для Бена Оливоса в Лос-Анджелесе рабочий день все равно уже закончился. Даже директор ФБР не работает ночами. Он нажал на кнопку ответа. — Бен? — сказал он. — Мак, — раздался знакомый голос. — Прости, что разбудил. — Нет проблем, — сказал Мак. — Что такое? Мак не потрудился объяснять, что после времени, проведенного в Лос-Анджелесе, он спал не очень хорошо. Вместо этого нормой стало позвонить Изабель, а потом часами лежать в постели, думая о ней. — Произошло еще одно похищение, — сказал Бен. — Еще одна студентка. Мак сел и включил медную лампу, дернув за шнурок. — Где? — спросил Мак. — Из госпиталя Университета Южной Калифорнии, она студент-медик. — Хорошенькая брюнетка, примерно 170 сантиметров роста? — спросил Мак, чувствуя, как напрягаются мышцы плеч. — Угадал, — ответил Бен. Мак знал, что для Бена это должно быть непросто. Всего несколько недель назад его дочь чуть не оказалась жертвой серийного убийцы, которого Мак окрестил Священником. Потребовались усилия Мака как профайлера ФБР и дар Изабель как экстрасенса, чтобы найти и спасти дочь Бена. И хоть Маку было странно думать о способностях Изабель как о чем-то настоящем, он убедился в этом и оказался захвачен. Изящно красивая и невероятно чувственная Изабель де Грей занимала его мысли с того самого времени. Он уже собирался предложить оплатить ей перелет в Вирджинию, но похоже, теперь он сам направляется в Лос-Анджелес. — Ладно, — сказал Мак, отбрасывая одеяло. — Я сделаю пару звонков и отправлюсь в аэропорт. *** — Ты что? — воскликнула Изабель, приходя в восторг от одной мысли о том, что увидит его. — Это не только ради удовольствия, — сказал Мак. — О, — она слегка приутихла. — Но все же… — Мне не терпится тебя увидеть, — сказал он, и его низкий голос звучал почти как рычание. Она снова широко улыбнулась. В последний раз они виделись всего две недели назад, и это все равно ощущалось как целая вечность. — Мне тоже не терпится тебя увидеть, — тихо сказала она. Мак сумел остаться всего на один день после спасения Эсме. Но несмотря на то, что он никогда не бывал в Лос-Анджелесе, он так и не захотел покидать ее квартиру. — Мне не терпится тебя коснуться, — тихо сказал он. Образ его обнаженного тела, поблескивающего от пота, мощных мышц, напрягающихся под ней, ощущение его внутри… — меж ее ног хлынуло тепло. Вот почему она не разрешала себе эти воспоминания. Но теперь-то Мак будет здесь уже завтра. — Мне не терпится быть с тобой, — прошептала она, тщательно избегая слова «коснуться». Они оба знали, что это невозможно. — Я не знаю, когда именно завтра, — сказал Мак. — Мы будем в доме семьи. Изабель моргнула, как будто очнувшись ото сна. — Доме семьи? — спросила она. — Произошло еще одно похищение. Похоже на Священника. По спине Изабель пробежали мурашки. Священник: мужчина, который потребовал, чтобы «экстрасенса» оставили работать над делом; мужчина, который пытал Эсме, дочь Бена и Аниты, чтобы они услышали ее крик; мужчина, который намеревался убить ее, но запаниковал до того, как представилась возможность. И судя по словам Мака, серийный убийца, который пытал и убил предыдущих жертв аналогичным способом. Используя свои способности читать объекты и людей, Изабель видела Священника. — Изабель? — раздался голос Мака. — Да? — тихо ответила она. Веселье внезапно ушло, сменившись чувством ужаса. — Это другое дело, — сказал Мак. — В этот раз у нас более высокие шансы поймать его. Не зацикливайся на этом. — Точно, — прошептала Изабель. — Не зацикливаться. Последовала секундная пауза, в течение которой она делала ровно противоположное. — Ладно, — тихо сказал Мак. — Мне нужно ехать в аэропорт. Увидимся завтра. Изабель кивнула, хоть Мак и не мог ее видеть. — Увидимся завтра. Глава 3 Прентисс толкал ржавую металлическую каталку по широкому, но темному коридору. Фонарь у ног Анджелы освещал путь. Госпиталь Линда Виста не использовался для лечения уже десятки лет. Вместо этого владельцы здания сдавали его для телевидения и проектов фильма. Он даже подрабатывал здесь несколько лет назад. Преимуществом этого места являлась его относительная изолированность, несмотря на близость к центру Лос-Анджелеса, и к тому же здание ночью выглядело так жутко, что мало кто осмеливался сюда вторгнуться.