— Никогда бы не подумала! Такой доброжелательный человек — и вдруг мизантроп. — Я скинула обувь и плащ и, положив сумку на чемодан, пошла за хозяином жилища, наплевав на приличия. Он как раз свернул вправо, как оказалось, на кухню. Небольшое, стандартно обставленное помещение поражало минимальным количеством утвари. Все чистенько, практически стерильно. Шкафчики плотно закрыты, на столах ни тарелки, ни вилки, ни даже сахарницы. Только одинокий стакан у раковины, который Боннер и схватил, зло оглядываясь на меня, да рулон бумажных полотенец, висящий на стене. — Я не набивалась к вам в гости, — начала оправдываться, стоило нашим взглядам встретиться. — Вы сами притащили меня сюда, а теперь ведете себя так, словно я навязалась! Еще и билеты на Южный континент заказали без моего согласия… И оплачивать их собираетесь, как я понимаю, кредитами, вырученными за мои драгоценности? — Правильно понимаете. — Он налил себе стакан воды прямо из-под крана и выпил его до дна, с громким стуком вернув на место. После этого посмотрел на кипящую от праведной злости меня и договорил: — Нам нужно как можно скорее оказаться в доме, часть которого принадлежит вам по закону. Находится он на Южном континенте, пешком туда идти долго. Придется лететь. Натурой оплату за перелеты не принимают, а больше, как вы сами говорили, у вас ни черта нет, миссис Поук. — Подонок! — постановила я, наплевав на голос разума, шептавший что-то о сдержанности. — Это одно из моих повседневных имен, но не самое любимое, — кивнул некромант, поднял с пола прихваченный с собой пакет с драгоценностями. Усевшись на табуретку, Боннер скользнул по мне оценивающим взглядом, чуть задержав его на обручальном кольце, все еще надетом на безымянный палец. А в следующий миг влез в пакет, вынул тот самый сломанный браслет и спросил, глядя на меня в упор: — Вам дорога эта безделушка, Кэтрин? Я пожала плечами и высокомерно вздернула бровь, про себя гадая, к чему он ведет. Боннер склонил голову влево, осмотрел браслет, перебрав пару звеньев и остановившись на сломанном, снова поднял взгляд: — К вам вернулись способности слышать вещи, не так ли, миссис Поук? — Не ваше дело! — рявкнула я, нервно поглядывая на украшение в его руках. — Почему я должен вытягивать любую информацию насильно? — задумчиво пробормотал Адам, а после просто кинул мне украшение. Я выставила руки на автомате и поймала браслет, сжав его в кулаке. Тут же пришел призыв о помощи. Сломанные звенья в простом плетении буквально молили их починить, вернуть им прежний вид, подарить новую жизнь. Я оцепенела, прислушиваясь, чувствуя, как пропадаю, растворяюсь в мире магии и собственного дара. Подушечки пальцев начало покалывать от желания приступить к работе немедленно, а в голове уже рисовались пути решения сложившейся проблемы. — Что и требовалось доказать. У вас взгляд маньяка, миссис Поук, вы знаете? — Вы беспринципный манипулятор, — ответила, понимая, что не могу противостоять зову некогда дорогой сердцу вещи. — Достаточно вежливого обращения, и я сама рассказала бы… — Знаю, но так было бы менее интересно. — Он удовлетворенно кивнул и указал на дверь, находящуюся напротив входа в кухню. — Работать можете там. Я как раз отосплюсь, не волнуясь о том, что вы делаете в одиночестве. Молча отвернувшись, я отправилась в прихожую за чемоданом, в котором лежал набор артефактора, полученный мною по окончании университета. Вынув его, еще раз бережно протерла слой пыли одной из прихваченных из дома рубашек, ругая себя за столь небрежное отношение к важным вещам. Затем, поднявшись, направилась в коридор. На кухне что-то упало и, кажется, разбилось. Послышалась ругань. Я остановилась, прислушалась и покачала головой. Этот странный тип не хотел даже близко допустить мысль о том, чтобы принять от меня помощь, хотя было ясно: он вот-вот развалится на части, да так, что потом никто не соберет. Но и позволить ему скончаться идиотской смертью тоже не могла, потому что во всем городе теперь вряд ли нашелся бы второй человек, который взялся бы за мое дело. Слишком оно становилось странным, а кредитов у меня по-прежнему не прибавилось. Эгоизм родил во мне благородный порыв спасти ближнего, даже если тот категорически против. Оставалось придумать способ спасения. — Если закончите работать раньше, чем я проснусь, настоятельно советую никуда не соваться и ничего не трогать. — Боннер прошел мимо меня по коридору, выскочив из кухни как ошпаренный. — В квартире много вещей, не предназначенных для рук простого обывателя. — Я не имею привычки хватать чужое, — ответила, открывая дверь в указанную им комнату. — Это скорее ваша прерогатива. — А мне положено рыться в чужом, — спокойно согласился некромант. — Работа такая. Не найдя достойного ответа на последнюю реплику Боннера, решила воспользоваться исконно женским оружием, приберегаемым мною на крайний случай, — сбежать с надменным видом, бросив напоследок: — Ой, все с вами понятно! Закрыв дверь изнутри, прислонилась к ней спиной и удивленно осмотрелась вокруг, слегка потрясенная обстановкой выделенных мне апартаментов. Вот он, минимализм во всей красе! Квадратное помещение оказалось практически пустым, если не считать узкую софу и небольшой стол со стулом посередине. Вместо окна здесь была визуализация — голографическая рама под старину, за которой виднелся лес. Рядом лежал пульт для смены обоев или режима громкости воспроизводимых звуков. Сейчас «за окном» тихо щебетали птицы и шелестела листва. — Спасибо за радушие, — скептически хмыкнув, пробормотала я, укладывая инструменты на пол и тут же забывая о месте нахождения. Задержав дыхание, достала из потайного кармашка ключ. Вставила его в замочек, провернула и услышала характерный щелчок… По спине пробежали мурашки, обосновавшись где-то в области затылка. Меня накрыли чувства предвкушения и радости, словно я наконец получила возможность встретиться с близким другом после долгой разлуки. — Ну, привет, — шепнула, медленно откидывая крышку чемоданчика с инструментами и жадно разглядывая его содержимое, позабыв обо всем на свете, кроме любимого дела. По прошествии некоторого времени я с улыбкой рассматривала результат собственной работы. Браслет выглядел как новенький, разве что стал на пару звеньев короче, чем был. Влив в него немало магии во время ремонта и реставрации, теперь чувствовала отклик и тепло, исходящие от металла. Обладатель такого украшения обязательно станет счастливее. Жаль, что это буду уже не я. По моим ощущениям, браслет больше мне не принадлежал, хотя и позволял прикасаться. Удовлетворенно вздохнув, я подняла взгляд и замерла от удивления. Надо же было забыть, где нахожусь! В первый момент даже испугалась, не понимая, что это за тюремная камера. Медленно поднявшись, потянулась и прошлась пару раз по комнате, разминая затекшие ноги и массируя спину. С непривычки болело все. Даже глаза слезились от напряжения. А еще безумно хотелось есть и спать. Слишком много энергии я потратила на ремонт маленькой вещи, так что теперь ощущала себя разбитой и слабой. Но физические страдания не шли ни в какое сравнение с испытываемым мною моральным удовлетворением. Дар вернулся ко мне окончательно, и теперь я вновь могла быть полезной. Возвращалась и уверенность в завтрашнем дне: артефактор никогда не останется голодным, тем более если отдается работе со всей душой. Тихая тонкая трель заставила меня вздрогнуть и посмотреть на дверь. Кто-то пришел к Боннеру в гости, надо же… Заранее сочувствуя бедолаге, я вернулась к столу и, убрав оставшиеся инструменты, закрыла чемоданчик на ключ. Прихватив его и браслет, вышла из комнаты и пошла на звук голосов, доносящихся из прихожей. Говорили двое: сам хозяин квартиры — всклокоченный и помятый, и мужчина, показавшийся мне сначала маленьким мальчиком во взрослой одежде. Пальто, брюки и классическая кепка сильно диссонировали с его ростом. Голос у карлика оказался красивый, с легкой хрипотцой, а вот на внешности природа сильно отдохнула. Его круглое лицо было словно слегка приплюснуто. Внимание мгновенно приковывали непропорционально крупный нос с горбинкой и тонкие ярко-красные губы. При звуке моих шагов карлик вскинул голову, и мы встретились взглядом. Я не удержалась и удивленно вскинула брови. Из-под козырька на меня смотрели большие карие глаза в обрамлении густых черных ресниц. Очень красивые и очень умные, проникающие в самую душу. — Добрый вечер, миссис Поук. — Тонкие губы гостя растянулись в приветливой улыбке. — Меня зовут Фил Гуни. Я приехал, чтобы выкупить ваши украшения. — Здравствуйте, — кивнув, я опомнилась и поспешила навстречу мужчине, протянув ему руку для пожатия. — Какая чудесная вещица. — Вместо того чтобы легко сжать мои пальцы, как того требовал этикет, карлик схватил меня за вторую руку с зажатым в ней браслетом. — Можно мне?.. В его взгляде появился странный пугающий блеск. Такой же наверняка бывал у меня, когда я начинала работу с новым предметом. Отступив на шаг, я вопросительно посмотрела на молчавшего все это время Боннера. Тот пожал плечами и, не прикрывая рот рукой, широко зевнул, обнажая зубы и глотку заодно. Скривившись от такого поведения некроманта, я протянула карлику браслет. — Прошу. Только он вряд ли… — Я хотела сказать, что вещь не позволит чужаку ее коснуться, потому что после реставрации приобрела свойства артефакта и в буквальном смысле чувствует хозяйку, но опоздала. Фил Гуни подхватил браслет и, бережно разложив на ладони, стал рассматривать, иногда дотрагиваясь до звеньев пальцами другой руки. Я потрясенно захлопнула рот и снова посмотрела на Боннера. — Он искатель, — снизошел до объяснений некромант. — Пристраивает вещи и людей в нужные места. Его талант — видеть суть. Поэтому практически любой артефакт с легкостью принимает Фила за своего. — О, — только и смогла вымолвить я. — Изумительно, — тем временем бормотал мистер Гуни, восхищенно поглаживая браслет. — Он прекрасен. И искрит силой. Я знаю, кому его предложить! — Предложить? — опешила я. — Но никто не говорил, что он продается. — Конечно, продается, — безапелляционно заявил карлик, — иначе для чего вы вдохнули в него новую жизнь? Чтобы он пылился в вашем чемоданчике? — Сколько дашь за него? — подал голос Боннер, даже не думая спрашивать моего одобрения. — Десять тысяч кредитов, — отозвался коллекционер. Глаза Адама на миг стали шире обычного. Оторвавшись от стены, на которую он облокачивался все это время, и сделав шаг вперед, некромант с любопытством заглянул через плечо Фила. — Договорились. Только кредиты вперед, и вещь возврату не подлежит. И только я хотела вклиниться и послать собственного адвоката куда подальше, чтобы не смел распоряжаться моими вещами, как карлик поднял глаза и, уставившись на меня, проговорил: — Мне нужно согласие мастера для покупки. Губы сами искривились в ухмылке. Гордо посмотрев на Боннера, сложила руки на груди и вскинула левую бровь, ожидая его просьбы. — Ну, по мне, эта безделушка ломаного гроша не стоит, — пожал плечами адвокат, возвращаясь к облюбованной ранее стене. — Нет так нет, дело ваше. Вот гад! А мне так хотелось услышать уговоры… Или похвалу. Ведь за предложенную сумму можно было купить автомобиль, пусть и сильно подержанный. Впрочем, спустя еще пару секунд до меня дошло, что именно Боннер работает в долг, а я сижу без денег. Не знаю, с чего вообще вдруг захотела его подразнить, это на меня было совсем не похоже. Все-таки общение с некромантом влияло на меня не самым лучшим образом. — Я согласна, — сказала, взглянув на замершего в ожидании карлика. — Но, как и говорил мистер Боннер, кредиты вперед. — Конечно! — засуетился Фил Гуни. — Это правильное решение, миссис Поук. Вещи должны приносить радость, тем более такие. И да, в качестве бонуса сделаю небольшую рекламу среди своих клиентов. Хорошие артефакторы не должны оставаться в безвестности! Я вяло улыбнулась и кивнула, нерешительно отступая к своему чемоданчику и чувствуя, что дальше в разговоре буду только мешать этим двоим. — На кухне, в шкафчике над раковиной, стоят банка кофе, сахар и турка, — словно невзначай бросил мне Боннер, тут же отворачиваясь к карлику: — Пройдем в кабинет, Фил, покажу тебе остальные драгоценности. — Всего хорошего, миссис Поук, — улыбнулся карлик, видимо поняв, что больше мы сегодня не увидимся. — Прощайте, Фил. Была рада знакомству, — ответила я, подхватывая свой чемоданчик. — О нет, до свидания, — поправил меня господин Гуни. — Я чувствую: мы еще встретимся. Я вежливо кивнула странному мужчине и отправилась на кухню варить нам с Боннером кофе. — Восемнадцать тысяч кредитов, — с такими словами некромант вошел в помещение спустя минут десять. — Хорошая сумма за хорошие украшения. — Отлично, — равнодушно кивнула я, глядя в окно. На улицу уже спустились сумерки, стирая очертания соседних зданий и превращая обыденную картину в нечто загадочное. — Шестьсот отдадим за билеты, — продолжал говорить Боннер, наливая себе остывший кофе в одну из найденных мною в шкафчике кружек. — Еще столько же — на возвращение. Примерно пара-тройка сотен уйдет на аренду авто. Нам нужно провести на Южном континенте всего несколько дней, так что, думаю, расходы будут минимальны. — Что бы я без вас делала? — сказала холодно, не оглядываясь. Не знаю, почему в моей душе нарастал негатив, давно не чувствовала себя такой злой, одинокой и униженной. Я понимала умом, что должна быть искренне благодарна некроманту за то, что он взялся выручить меня из деликатной ситуации, но вместо тепла и признательности испытывала лишь раздражение от собственной никчемности. Было отвратительно осознавать, насколько слабой и зависимой от чужого мнения я успела стать за последние годы… — Выпейте, — передо мной появилась та самая пластиковая баночка без этикетки. — Половины таблетки вам будет вполне достаточно. — Я что, похожа на девицу, которая употребляет подобные вещи?! — От возмущения я едва не взвизгнула.