Этот странный эффект янтаря. Он всегда вводил в ступор окружающих нас людей. Когда эмоции захлестывают, янтарный ободок из мелких искорок, что расположен кругом вокруг зрачка приобретает яркий цвет. – Двенадцать недель. Я пока не толстая, – глажу живот. – Или уже толстая? Похожа на пингвина? – прекращаю обнимать сестру, бегу к зеркалу, что расположено в ванной комнате больничной палаты. – Врешь! Я еще не растянулась, – встаю перед зеркалом то так, то этак. – Ты подумала, что скажут обо мне люди? – Ада испепеляет меня взглядом, когда возвращаюсь к ней. – Муж был в коме, а я забеременела? – Эм! – гляжу с нежностью на острые щеки и сухие впалые губы сестры. На ее безжизненные сухие волосы. Сердце обливается кровью. – Милая, – снова лезу обнимать сестру. Не сопротивляется, но встречает холодно. – Я… с ума схожу от душевной боли, когда гляжу на тебя. Ужасно видеть тебя в таком плачевном состоянии. Я привыкла к тебе сияющей, энергичной, радостной. Счастливой. Аделина шмыгает носом, и наконец, обнимает меня в ответ. – Ладно. Скажем, что я делала ЭКО. А ребенок… ну что я его потеряла. Как-то так. Надеюсь, вездесущие журналюги не прознают про тебя. По мнению всех ты по-прежнему живешь в России. Еще никто не в курсе, что ты приехала. Будет неплохо, если мы сумеем сохранить эту тайну. – Притворись мной, я буду тобой, – смеюсь я, отлипая от сестры. – Есть хочу. Бургер. Лучше два. – Понятно. Тебе лучше не брать в рекламу купальники и топы. – Худи? – Да, – смеется Ада, вытирая слезы с глаз. – Прости-прости, – снова извиняюсь. Уже за то, что заставила сестренку рассмеяться рядом с мужчиной ее жизни. Который сейчас не может порадоваться ни солнечному свету, ни прикосновению любимой невесты. Ни бургеру, в конце концов. Зато у меня сводит желудок от голода и страха за нашу затею». Так я стала фотомоделью. Тяжело выдыхаю, глядя на свои печальные глаза в зеркале. – Не пойдет! Демьян должен видеть меня во всей красе. В полном боевом раскрасе, – как скажет Танюха. Хочется верить, что мои черты лица обладают особым шармом, как скажет мой агент обо мне. Да и о моих дочерях. Усмехаюсь. Я бы назвала это по-другому! Некрасивых женщин не бывает. Простая внешность, плюсуем к ней шарм, харизму, добрую душу, известную в спортивном мире фамилию. Вуаля! Пора покорять мир. Только сегодня я желаю покорить не мир, а мужчину из прошлого! После мытья головы локоны на ней кудрявятся. Это главная изюминка в незаурядной внешности Евангелины Самсоновой. – Так! Этот штрих мы сегодня сгладим, – беру в руки щипцы, выпрямляю волосы. Работенка нудная, но я к ней привыкла за два десятка лет. Это для дочек – моделек – кудряшки – дар природы. Придают особый шик и милоту. А мне – взрослой роковой женщине не пристало являться в свет с харизматичными локонами. Не так поймут. Слишком фривольный и легкомысленный вид они придают. Хотя. Иногда, на семейной фотосессии, как правило на Рождество, мама просит нас не распрямлять кудри. Тогда получается большая дружная отара овец! Ибо у пацанов Ады тоже волнистые волосы. И я уверена на все сто, что их не рожденная малышка присоединится к самсоновской отаре. По-другому быть не может! Спустя два часа приготовлений спускаюсь на первый этаж, где расположилась уютная большая кухня-столовая. Где уже очешуительно пахнет вкусным завтраком. Утро такое утро. Обычно шумное и веселое, сегодня оно чересчур громкое, даже для меня. Пятеро детей, собранных в одном доме, в одной точке. Можно сразу стреляться. Но Аврора есть Аврора. Всем улыбается, всех успокаивает. Такая вся из себя хозяйка. Ева. Фу. Прекрати мерять с ней «хозяйственностью». Оставь Рору в прошлом! Глава 29 Ева Спустя два часа подъезжаем с Кириллом к двухэтажному лофту, в котором расположился офис компании «Самсоновы Ко» Раньше фирма, принадлежащая Демьяну и Аделине, носила нормальное название, но после развода, сестра «наказала» моего мужа, потребовав сменить название на то, что придумала лично я. Теперь оба мучаются. Самолюбие бывшего пострадало, а Ада считает вульгарным и кричащим – называть фирмы своими фамилиями и именами. Фирма разрослась за это время. Занимается продажей спортивного инвентаря для тенниса, пошивом и продажей одежды для тенниса. Также продает другое спортивное оборудование. – Готова? – Кир наблюдает за тем, как я в третий раз за двадцать минут подкрашиваю губы помадой. Мое дыхание учащается. Неприятно, когда женщину торопят в такой важный момент! – Зачем спрашиваешь? Ты же хорошо меня знаешь. Разве по мне не видно, что я один сплошной комок нервов. Так уж сложилось, что при брате-близнеце бывшего мужа я никогда не сдерживаю эмоций. Ни положительных, ни отрицательных. Притворство ни к чему! Кир – сидел в тюрьме. Знает цену свободе и словам. – Ты удивительная девушка! (Кир знает, что не люблю, когда меня называют «женщиной»). Сама утверждаешь, что Дем тебе не нужен, а сама накрасилась и оделась как на фотосессию. Каждой клеточкой тела чувствую непростое состояние своей души. Главное, не сорваться! Не сломаться. Не показать бывшему, что люблю. Соскучилась. Готова простить. Кир открывает дверцу автомобиля, и в этот момент я ловлю его за руку. – У Дёмы за эти годы кто-то был? Женщина. Сердце пропускает глухие удары в ожидании ответа. – Что ты имеешь ввиду? Страсть. Влечение. Секс. Тебе соврать или правду? Кир явно растерян от моего натиска. Наши взгляды пересекаются, и говорят за нас то, что не выразить словами. Растворяюсь в желании услышать «нет», но вместо этого слышу: – Он же мужик, не импотент. Но точно знаю, что ни с кем не жил. В дом не привозил. Я же тебе показывал видео детской, которую он приготовил дочкам. Брат так ревностно относится ко всему, что должно достаться Танюше и Анютке, что ревнует моих дочерей к игрушкам своих детей. До которых они еще даже не дотронулись! Ты бы видела переживание на его лице, когда малютки займут домик во дворе, Дем сходит с ума, лишь бы они не испортили вещь! Ведет себя как ребенок. Ей Богу! Представляя такого мужа, заливаюсь заливисто смехом. – Звучишь дико, – подмечает напарник. – У тебя мандраж? Киваю. – В переговорах как на войне, приготовься. Сконцентрируйся. Ты – оружие. – Как? Что?.. – В переговорах все средства хороши. Ты должна помочь нам. Поэтому Ада тебя прислала! – Что?.. Это подстава? – Да. Помнишь Ивана Красовского? Того, что бегал за тобой в институте? – Тебе Демьян рассказал? – Да. И мы с Адой посовещались и решили убить двух зайцев одним выстрелом. – Вы – убийцы! – злюсь. Ревную. Когда это у Ады такая дружба крепкая сложилась с Кириллом, что он не рассказал мне об их тайном плане. – Почему я ни капли не удивлена, что сестра снова и снова использует мою внешность для получения благ и выгоды! И это при том, что у нас с ней одна мордочка лица на двоих! Радует, что Ада – бизнес-леди, а не сутенерша. Иначе… – Прекрати! Включи деловой настрой! Наша цель – получить четыре конкретных участка в Москве под строительство кортов. Решение зависит от Вани. Мы уже провели с ним холодные переговоры. Удивленно гляжу на Кирилла. Прям не верится, что это бизнесмен до мозга костей, до выглаженной рубашки – бывший матерый зэк. Которого лично я ввела в бизнес, чтобы насолить мужу. – И какой он сейчас этот Ванечка? – Не очень уступчивый мужик. Вредный, я бы сказал. – Поэтому вы решили поймать рыбку на живца? Демьян в этом замешан? – сверкаю гневно глазами. – Боже упаси тебя рассказывать ему сейчас об этом! Он на пределе. Истощен нервно. Всё, о чем может думать – как вернуть собственную семью. Заколебался притворяться бабой в твоих соцсетях.