Но сейчас в моем сердце нет ничего. И даже память не подбрасывает моменты, за которые было бы стыдно. Аврора щурит голубые глаза, и тоже ищет в себе отклик на мое появление в ее доме. И только поняв, что я теперь безопасен для нее, приглашает в дом. – Ты нарочно не впускала меня? – спрашиваю, снимая ботинки у порога. – Льстишь себе! – усмехается. – Если бы в твоем доме жили дети, ты бы понимал, что они превращают в игру всё, что в нем происходит. – А с твоими шебутными детьми даже моя спокойная Настя превратилась в игроманку. Я иду за Авророй в комнату, слушаю ее, а мой взгляд скользит по ее фигуре и неожиданно на меня накатывает. Хватаю за руку, останавливаю. – Подожди. Давай поговорим. – Ты просил у меня прощение тысячу раз. Я пыталась простить тысячу раз, но не смогла. Потому что ты предал меня дважды. Один раз, когда бросил меня искать. Второй раз, когда не объяснил, что всё это время я жила с твоим братом на Дальнем Востоке. В третий раз ты меня предал, когда жил со мной в Москве, и не рассказал всю правду о том, что меня спас Кирилл. Не ты. Дем. Ты заставил меня верить тебе. Сделал из меня круглую дуру. Какого это ложиться в постель, и не знать, с кем. Ты заставил меня обманом полгода изменять Кириллу, – в голосе Авроры до сих пор боль. – Ты меня унизил. Я мужу не могла год смотреть в глаза во время секса, мне всё время казалось, что я снова и снова изменяю. Ты погрузил меня в ад! – Так ты не простила? – У меня нет выбора. Еве и Киру я сказала, что простила. Но я не могу. Прости… – Аврора вырывает руку и входит в гостиную, полную людей. – Познакомьтесь, брат Кирилла – Демьян. Шелест голосов проносится где-то рядом, а я думаю о том, зачем Рора сказала, что не простила и никогда не простит. Чтобы я жил и мучился? Чтобы думал о ней до конца своих дней? Кажется, ей удалось зацепить меня. Поймать на том, что так дорого – жить с чистой совестью. Теперь я этого лишен. Один-один. Поздравляю тебя, Рора. Тебе удалось отомстить. – Дядя Демьян, конфетку! – малышка с блестящей заколкой протягивает мне шоколадную конфету. – Таня, спасибо, – громко благодарю. Недовольный шелест проносится по гостиной, и замирает около меня и моей дочки. Таня глядит на меня блестящими глазками, подбородок трясется. – Я Аня… – лепечет с обидой. Блин! Стыдно-то как. Родной отец перепутал дочерей. Одновременно в меня втыкаются осуждающие взгляды. Чтобы мне больнее было. – Я Таня, – малышка, перепачканная шоколадом, материализуется рядом. – Простите. Простите. Зачем ты заколку нацепила? – не выдерживаю, наезжаю с обидой на Аню. – Тебя она ждала. Красивой хотела быть, – отвечает за племянницу Аврора и глядит победоносным взглядом. Рора – стерва! – У меня для вас много заколок и шоколадок, – вворачиваю быстренько, пока малышки не отвергли меня как чужака… Глава 33 Ева Кручусь перед зеркалом в модном бутике, с ужасом гляжу на себя «такую». Разбитную. Вульгарную. Алое платье в пол с полуоткрытой грудью, разрезом до бедра. – В таких платьях танцуют бальные танцы. Выгляжу нелепо! Мне тридцать три года, а у меня открыты спина, плечи, ноги. Что обо мне подумают?! – злюсь на всю эту ситуацию. Кирилл подходит, осматривает меня оценивающе. – Алый цвет тебе к лицу. А твоей фигуре позавидует любая модель. Лицу также. – Уверен? – Ева. Блин. Ты – модель, должна уже была привыкнуть за шесть лет к любой одежде! – У меня пунктик, последние годы я рекламирую только верхнюю одежду, никаких купальников. Это близняшки обожают сниматься в бассейнах, а я нет! – Почему? – Кир делает вид, что облизывает мою грудь, плечи, бедра. – Вашу Машу! И ты туда же! Не смотри на меня как кот на мышь! – Ева, я спросил, почему не снимаешься в белье? Тебе тридцать с хвостиком, но выглядишь так, будто двадцати нет. Тебя надо судить за преступление перед всем мужским родом – не даешь насладиться своими формами! – Я давно знаю, что Демьян следит за моей жизнью. Не хотела его расстраивать голыми фотографиями, – признаюсь родственнику. – Вот как? Жалеешь засранца? – Да, – отвечаю честно. – Он же чертов ревнивец! Ты ведь помнишь, что он прилетал ко мне, когда я родила, и что из этого вышло. Скандал, оскорбления, обвинения в неверности. Даже с детьми не встретился! Пять лет назад, когда девчонки только родились, Дем прилетал к нам, чтобы присутствовать на родах и встретился в доме с Эриком. Что из этого вышло? Драка. Мордобой. Повезло, что Сиас не вызвал полицию, благодаря моим уговорам. Громко и долго звонит мобильный Кирилла. По ринг-тону понимаем, что на том конце провода Демьян. – Ты бы ответил ему, он же сейчас невменяемый! – прошу друга. Кир опускает свою ладонь поверх моей талии, шепчет: – Ты обалденная. Ванька будет нашим, и мы получим участок в Крылатском. Эмоции захлестывают меня, пока Кир отвечает Дему, набираю Аду: – Сестренка, как себя чувствуешь? Не тошнит? Доченька как? – Ева, ты не исправима. Издевку даже скрыть не можешь. Кирилл проболтался, да? – Да. Он же и мой друг! – отвечаю с гордостью. – У меня к тебе один вопрос, почему ты навешала на меня ярлык и всё время пытаешься продать? – меня захлестывают эмоции. – Так. Стоп. Вспомни, ты сама предложила стать мною. Какие теперь могут быть наезды. – Хорошо. Почему сейчас ты так поступила со мной? – Что не так? – рявкает Ада. – Фирма моя, но все деньги идут в общий котел. Мы все четверо имеем равные доли – я, Марат, Дем, ты. Думаешь, тех денег, что ты зарабатываешь на рекламе достаточно? Ты же отказалась участвовать в хорошо оплачиваемых «голых» сессиях. Ты не в курсе, что твои гонорары стали меньше, чем у твоих детей! За фотосессии близняшек платят вчетверо выше, чем за твои – монашеские. Хватаю ртом воздух. Не ожидала услышать от сестры подобные жесткие слова. Хоть от кого, только не от Аделины. – В конце концов, ты – свободная женщина. Можешь позволить себе флирт с любым мужчиной, никто не заставляет тебя прыгать в койку к мужику. А ради семьи можно выдержать пару медленных танцев с симпатичным мужчиной. Не будь я глубоко беременна Верочкой, и долго и счастливо замужем за Маратом, я бы сама рванула на эту вечеринку, – подводит черту Ада, чем добивает меня окончательно. – Я… я… – Что ты? Когда уезжала, клялась, что никогда, ни за что не простишь Демьяна. Что не подпустишь его к дочерям. Что-то изменилось, а я не в курсе? Скажи, вы вместе? – из голоса сестры исчезает сталь. В интонации сквозит надежда. Кусаю губы, гляжу на Кирилла. – Нет. Мы еще не помирились. Кирилл подтвердил, что Дем с кем-то встречался, что не был мне верен все шесть лет. И у меня включился какой-то барьер. – Ева! Шесть лет – большой срок. Если мужик не импотент, то ему нужно сохранять мужское здоровье. Выплескиваться. – Ты не понимаешь! – вскрикиваю я. – Ау! Я – жена Марата Дементьева. – Посчитать вслух все его измены? «-Милая, не стоит!» – слышу за кадром голос мужа сестры.