— Вон там! — Галя кивнула в сторону коридора. — Я сейчас вернусь. Сделав дело, я вышла из туалета и, идя обратно, услышала голос Гали: — Не переживайте, все прошло хорошо. У вас родился прекрасный мальчик. — К Илоне сейчас можно? — раздался мужской голос, от которого у меня перехватило дыхание. В горле резко пересохло. Пальцы ног неожиданно стали неметь. «Нет, это не может быть мой Глеб», — приложив руку к груди, нервно посмеялась я и почувствовала, как быстро заколотилось сердце. Голос Глеба сложно было спутать с чьим-то другим: громкий, властный, заставляющий слушать его и не перебивать. И этот голос был точь-в-точь, как у него… Но это же бред! Мой муж сейчас на совещании и уж точно не мог быть отцом ребенка этой блондинки. Это просто невозможно. Выйдя из коридора, я резко остановилась и, выронив из руки сумку, во все глаза уставилась на мужа. — А вот и ваша спасительница! — радостно объявила Галя и указала на меня Глебу. Я застыла, забыв, как дышать. Отказывалась верить, что это происходило наяву. Мой любимый муж, мой самый близкий человек на земле, отец моей Сонечки стоял напротив и держал в руке пакет, из которого торчала упаковка подгузников… Глава 2. Выбирай! Юля Я смотрела на пакет, который держал Глеб, и чувствовала, как с каждой секундой слабели мои ноги. Бутылочка дорогой фирмы, японские подгузники, набор разноцветных сосок лежали на самом верху пакета, а еще из него торчал шелковый халат с биркой. Новенький. Брендовый. И тапочки с бантиками, лежавшие в прозрачной упаковке, тоже были фирменные… — Юль… — после затянувшийся паузы, начал муж. — Я не хотел, чтобы ты об этом узнала именно так. Думал рассказать тебе обо всем в отпуске. — В отпуске? — выдохнула я и подняла на него мокрый взгляд. — Ты хотел рассказать мне о своей беременной любовнице в отпуске, в котором мы должны были отмечать мой день рождения? Это твой подарок на мои двадцать пять лет? — Давай не будем устраивать здесь цирк?! — настоятельно попросил Глеб и, поправив галстук, грозно посмотрел на медсестер. — Я через час приеду домой и мы обо всем спокойно поговорим. — Спокойно? — вымолвила дрожащим голосом. — У тебя только что родился сын, а ты предлагаешь мне спокойно об этом поговорить? — Я разве не ясно выразился?! — процедил он сквозь зубы и, передернув острыми скулами, навис надо мной как скала. — Не нужно устраивать прилюдные разборки! Езжай в садик за Соней, а затем сразу домой. Я буду через час! Глеб направился в сторону коридора, а я смотрела в его широкую спину, обтянутую синим пиджаком, и не могла поверить в то, что секунду назад разговаривала с собственным мужем. У него только что родился ребенок от любовницы, но он вел себя так, словно это я его предала! Словно это я родила ребенка от любовника! Он как будто совершенно не чувствовал своей вины. Был холодным, жестким, как никогда прежде. «Хотел рассказать мне обо всем в отпуске?» — вкрутились в сердце его слова и из моих глаз вырвались слезы. В горле намоталась колючая проволока, пальцы рук превратились в ледышки, между ребрами болезненно кольнуло. Вполуха слушала поддерживающие слова Гали, ловила на себе сочувствующие взгляды медсестер, а вокруг меня рушился мир. Огромный мир, который мы с Глебом создавали несколько лет... Я познакомилась с ним незадолго до того, как он стал владельцем своего первого отеля. Всегда поддерживала его, говорила, что у него все получится и была рядом в трудные минуты. Сейчас у него больше десяти отелей в Москве, пять в Питере, и два в Сочи. Мы жили ни в чем не нуждаясь, сыграли свадьбу, а когда у нас родилась Сонечка, мы всю нашу душу вкладывали в нее и пытались забыть, какой ценой она нам досталась. И что после этих родов я скорее всего больше не смогу родить детей… Я знала, как сильно муж мечтал о наследнике. Еще в самом начале моей беременности он выбрал имя для будущего сына и обдумал дизайн его комнаты. Мальчуковой. Без мультяшных обоев, цветной мебели и ярких занавесок. — Нужно с детства приучить его быть настоящим мужиком! — говорил Глеб. — Никакой радуги в комнате! Поставим шкаф, стеллажи с книгами, письменный стол и кровать. Для парня этого будет вполне достаточно. Вот я и молилась всем святым, чтобы у нас родилась девочка. Пусть у нее будет настоящее детство: и радуга в комнате, и дюжина игрушек, и цветные шторы. Во время УЗИ, на котором нам сообщили пол ребенка, Глеб заметно помрачнел. До сих пор перед глазами стояла его натянутая улыбка. А когда после моих тяжелых родов врач настоятельно порекомендовал остановиться на одном ребенке, муж вообще не находил себе места. Я думала, что он никогда с этим не смирится, потому что всегда мечтал о сыне, но потом поняла, что ошиблась. Глеб не спускал Соню с рук. Души в ней не чаял. Для дочери выбирал все самое лучшее: наряды, игрушки, частный детский сад. Соню он, конечно, баловал, а вот мне делал тонкие намеки на то, чтобы привела себя в форму. Да, после родов я набрала несколько лишних килограммов, но я не могла потеть в спортзале, когда дома ждала грудная дочь. Из-за бессонных ночей я была выжата как лимон и мне было совсем не до тренировок и косметологов. Только сейчас, отдав Соню в садик, я стала возвращаться к жизни, но… видимо, поздно за себя взялась. Перед глазами снова встало лицо красивой и ухоженной блондинки Илоны. «Нашел себе куклу, которая родила ему долгожданного сына Богдана», — шмыгнула носом я и вышла из роддома. Несколько минут сидела в машине и приводила себя в чувство. Глеб сейчас с ней и со своим новорожденным сыном. От этой мысли сердце сжалось в тиски, а из глаз снова вырвались слезы. Я уже понимала, что между нами все кончено. Знала, что сейчас приеду домой, соберу вещи и мы с Соней уедем в поселок к маме. Но принять это пока никак не могла. В голове не укладывалось, что мы с Глебом скоро разведемся.