– А как же дом? – встрепенулась она. – Придумаем что+-нибудь! – уверенно и решительно сказала я. И продолжила – Ма, я должна тебя познакомить с моим мужчиной! Он приехал со мной. И ждёт в холле сейчас. Давай я поговорю с врачом, узнаю о твоём состоянии, и спрошу, можешь ли ты спуститься вниз. Ты говоришь, что тебя скоро выписывают? – Что за мужчина, Вероника? – вычленила из моего потока главное моя мамочка, сверкнув на меня глазами. О! Узнаю! А то сидела совсем раздавленная. Состарившаяся. – Очень хороший мужчина, мама! – засмеялась я, обнимая и целуя её. – Я должна привести себя в порядок! Сейчас умоюсь и выйду в холл. – Тебе помочь? – Не настолько я беспомощна, спасибо! Я так рада, что ты приехала! Какая ты у меня умница! – улыбнулась мамочка. Вышла из палаты и сунула трясущиеся руки в карманы. Приживалка? В своём доме? Нахлебница? Раздавлю гадину! Сорок пятая глава Яр перехватил меня и, обнимая, отвёл к окну. В сторону. – Что произошло? – Катерина назвала мою маму нахлебницей и приживалкой. Мама после этого попала в больницу. – коротко пересказала я события, уткнувшись в его плечо. – Что ты думаешь делать? – Яр поднял моё лицо за подбородок и посмотрел в глаза. – Я пригласила маму в Москву. К себе. Сослалась на то, что нужна её помощь с Данилкой. Что я без неё не справлюсь сейчас. Мама пока ещё не решилась, но уже задумалась о такой возможности, – доложилась я. – Разумно. Скажи, как зовут твою маму? – Елизавета Алексеевна. – Пойдём поговорим с врачом? – улыбнулся Яр и поцеловал мои глаза. – Да, мама уверяет, что её собрались выписывать из этой больницы на днях. Не буду настаивать на продлении. Нам же лучше. Но качество здешнего медицинского обслуживания вызывает у меня… подозрение. – проговорила я, вытирая слёзы и приглаживая растрепавшиеся волосы. – И десяти дней не пролечили? – Ох! Я ведь и не знаю, когда маму положили в отделение! – спохватилась, оглядываясь на Ярослава. Лечащий врач мне не понравился. Возможно, я была предвзята. Или перекладывала на него общее неприятие ситуации. Но мне показалось, слишком уж поверхностно он отнёсся к пациентке. Давление стабилизовали? Стабилизировали! Всё. Можно выписывать. Но я не стала спорить. Я вижу этого человека последний раз в жизни. Что мне тратить на него свои силы? В Москве, когда мама согласится поехать, проведём полное обследование. Договорились о выписке на завтра во второй половине дня. Так! За сутки нужно всё подготовить к переезду. И всех… Мы беседовали с лечащим врачом минут десять. Ярослав уточнил-таки детали лечения, и врач ему с важным видом рассказывал о том, как важно принимать таблетки каждый день. Ага… Ладно. Молчу из последних сил. Яр взял меня за руку и легонечко сжал, даря поддержку. Волна нежности поднялась к горлу. Какое счастье, когда тебя понимают без слов! Вышли от врача, так и держась за руки, и сразу заметили мамочку, потерянно оглядывающуюся в коридоре. Яр сжал мою руку сильнее и сделал широкий шаг к ней навстречу. – Елизавета Алексеевна! Позвольте представиться, я Ярослав, друг и, надеюсь, в будущем муж вашей прекрасной дочери, – громко и внятно проговорил он, подходя ближе к маме. Мама как-то беспомощно сощурилась, на минутку став совсем старушкой. Моё сердце содрогнулось от острой жалости к ней. Ещё недавно, на Новый год, моя мама была совсем другой! Это как нужно было её гнобить? Тем временем Ярослав склонился, подчёркнуто церемонно целуя мамину руку, и она улыбнулась ему. Затем, подняв другую руку, ласково провела по волосам Яра и проговорила: – Береги мою девочку! – Не сомневайтесь! – Мам, врач тебя завтра после обеда выписывает. Соберёшься сама? Мы заедем в час дня. Хорошо? – проговорила я, скрывая слёзы. – Да, да. Я соберу всё. Не беспокойся! Идите уже! Не стоит лишний раз маячить в больнице! – оживилась мамочка, и задержав меня, проговорила, – одобряю! – Мама, помоги мне! Поехали с нами, пожалуйста! Прошу! – я обняла её, пряча своё лицо. Как же невыносимо видеть её такой слабой! – Хорошо. Ненадолго! Но нужно поговорить с мужем, – приняла решение моя мама. – Конечно! – обрадовалась я. – Спасибо! Я всё устрою, не волнуйся! Побежала догонять Яра, понятливо оставившего нас с мамой вдвоём. – Если ты прибьёшь эту Катерину, я помогу спрятать труп! – проговорил он глухо около нашей машины. – Спасибо! – я уткнулась в родное плечо. К нашему дому подъехали, вначале предусмотрительно пообедав в кафешке недалеко от больницы. Чтобы не отвлекаться по мелочам. Валерий Сергеевич был дома и открыл нам ворота, только мы вывернули из переулка. Ждал. – Как там Лизонька? Вы были у неё? – взволнованно спросил он. – Валерий Сергеевич! Моя мама попала в больницу с гипертоническим кризом после разговора с Катериной. Где, кстати, эта коза прячется? Катерина обвинила маму в том, что она приживалка при вас и нахлебница. И ушла, хлопнув дверью. Мама сама вызывала себе скорую. Где, чёрт побери, в это время были вы? – начала я говорить, сдерживая себя, чтобы не начать орать. – Как нахлебницей? – грузно сел на стул этот немолодой мужчина. – Где вы были, и почему мама была одна? – я села напротив него, стараясь не кричать. – Так в доме же. – он махнул рукой в сторону своего дома. – Валерий Сергеевич. У меня несколько вопросов по вашему бизнесу. Скажите, пожалуйста, сколько номеров в вашей гостинице? – спросила я. – Восемь. Девятый – некондиция, – быстро ответил Валерий Сергеевич. – Кто занимается управлением и размещением гостей? – Катерина. – Сколько у вас горничных и уборщиц? – Одна приходящая подруга Катьки, сама Катерина и Лизонька. – Кто готовит клиентам? – Лизонька. – Кто стирает за ними? – Лиза. – Кто получает прибыль?