Что-то очень сложное и технологичное. Данилка был очень оживлён, радовался отцовскому вниманию и с интересом занимался конструктором. Муж ползал на коленях по полу наравне с сыном. Они сооружали какой-то тоннель для прохода поезда, и рассуждали, пройдёт ли сигнал управления на двигатель паровозика сквозь материал тоннеля. Я стояла в дверях Данилкиной комнаты и наблюдала с горечью за этой сценой. Почему-то мне в каждой фразе Владислава слышался иной подтекст. Потеря доверия в семье подобна ржавчине или плесени. Если уж попала она на фундамент здания, то незаметно меняет всю структуру материала. Так и мне. Вроде бы нужно радоваться вниманию отца к ребёнку, а мне почему-то хочется чуть ли не с кулаками на него кинуться. Или вцепиться в его растрёпанную шевелюру. Что же ты почти два месяца нам мозги полоскал, с каменным лицом вокруг нас ходил, словно чужой? Сына от себя отталкивал. А теперь мне больно смотреть, как Данил тянется к мужу. И обидно невозможно как. Тем временем Владислав заметил меня и расцвёл улыбкой. А я вздрогнула. Что это он? – Милая, ты дома? Присоединяйся к нашему строительству! – пригласил, взмахнув рукой. – Я… – хотела придумать повод отказаться, но глянула на Данилку, в его сияющие глаза и согласилась, – только переоденусь и вернусь. Я быстро! Как бы я ни относилась к мужу сейчас, портить вечер ребёнку не имела права. Переодевшись, присоединилась к строительству. Как девочке, мне доверили собирать кустики и деревья. И придумывать как можно украсить или оживить пейзаж. Вечер закрутился, протекая временем сквозь пальцы. Это было странно. Мы оба с мужем делали вид, что ничего не происходит, словно то, что мы сидим как можно дальше друг от друга – это случайное совпадение, а то, что мы стараемся разговаривать только с Данилкой, это тоже вполне нормальное поведение. После, уже перед сном, Владислав подошёл ко мне в спальне, когда я сидела на кровати и устроившись рядом, протянул мне бирюзовую коробочку с серёжками. С серьжищами… – Прости меня! Я всё осознал! – сказал он, проникновенно глядя мне в глаза. – Опять? – не сдержалась я. – Вероника! Я понял, как был неправ по отношению к тебе и к сыну! Я увидел сегодня себя будто со стороны, и решил немедленно, пока не поздно, попытаться исправить свои ошибки! Я убрал Ирину, больше её не будет в нашей жизни. Давай попытаемся, попробуем восстановить нашу семью. Ведь нам есть, что терять! – муж всё говорил и говорил, будто по писаному, а я чувствовала себя в театре абсурда. – Ты уволил Ирину Андреевну? – переспросила я. – Я перевёл её в другой отдел. – ответил он. Не понимаю, что происходит? Слишком много «Я» для меня одной. Владислав привлёк меня к себе и запустил руки мне в волосы. Затем прижал крепче и опустил спиной на кровать, прижимая своим тяжёлым телом к постели. Мне стало сложно дышать. То ли от тяжести его тела, то ли от его запаха, от понимания происходящего. Он склонился поцеловать меня и замер на минутку, разглядывая мои глаза. Что уж он в них увидел, не знаю, но это на его решимость не повлияло. И муж прикоснулся губами к моим губам. – Нет! Пусти! – я резко отвернула голову в сторону и упёрлась руками ему в грудь. Не хочу! Противно. Не верю! Обман! Мерзко! – Почему? – Спросил муж. – Не хочу! – посмотрела я ему в глаза. – Что же с тобой так сложно-то? Я ведь стараюсь! Постарайся и ты, пойди мне навстречу! – недовольно пробурчал Владислав, откатываясь с меня. А я испытала такое облегчение, что у меня даже закружилась голова. – Мы с тобой идём на корпоратив через три дня. Там будут приглашённые гости, возможно, партнёры. Я бы хотел, чтобы ты блистала и выглядела на все сто, – сообщил мне мой муж. – Поняла, – сказала я, отворачиваясь от него и закутываясь в своё одеяло. Почему-то стало ужасно обидно. Больно. Горечь собралась в горле едким комом. Закрыла глаза и сделала вид, что засыпаю. Слушала, как Владислав шуршал по комнате, как вздыхал и переставлял что-то на тумбочке. Ощущала, как просел матрац под его весом. Как он лёг на своей стороне кровати. Слёзы тихо стекали из-под закрытых век на подушку. Я знала, что мой муж тоже не спит, но никто из нас не посмел повернуться друг к другу… А утром позвонила Ираида Александровна. Она, оказывается, вчера днём приехала в Москву, и мой муж её внезапно встречал. Я хмыкнула, так вот откуда дует ветер перемен в его вчерашнем поведении. – Вероничка! Я хочу с тобой встретится! Пожалуйста, привези ко мне внука. Я соскучилась! – лила мёдом моя свекровь. Знакомые «Я» пожаловали… – Завтра? – спросила я. – Сегодня! Сейчас! – экспрессивно ответила Ираида Александровна. – Сейчас Данилка в школе. А после школы у него сегодня бассейн. А вот после, к вечеру, завезу его к вам, тем более что завтра занятий не будет. – Жду с нетерпением! С подарками! Вас обоих! – сказала свекровь и положила трубку. Чёрт! Ещё нужно озаботиться подарками для неё и её мужа! Двенадцатая глава Поход в салон и приведение себя к лоску я решила совместить со свиданием с Маринкой. Она нашла мне юриста по семейным делам и очень его хвалила. Но отчего-то, проказливо хихикала, когда рекомендовала этого юриста. Говорила, что его кредо – заставить бывшего пожалеть. Посмотрим. Звучит ободряюще. Мне рядом с подругой становится немного легче. Будто та плита, крыша моего семейного дома, безнадёжной тяжестью придавившая меня в последнее время к земле, растворяется в Маринкином жизнелюбии. Я поймала себя на том, что считаю дни до самолёта, билеты на который, кстати, было купить не так просто. Мне, я так поняла, случайно повезло нарваться на отказ по брони именно на то число, что я планировала. И теперь я с нетерпением жду, когда поеду к маме. Ираида Александровна, к слову, была мягче булочки и слаще мёда. Так старательно меня нахваливала, что даже неловко. Никогда за десять лет нашего с ней знакомства я ещё не была такой «нашей девочкой», как в эту встречу. Свекровь хвалила и Данилку тоже. Он самый умный и самый красивый, и самый любимый её внук. Ну… Поскольку иных внуков рядом не наблюдается, то конечно, мой Данилка самый-самый. – Я так счастлива была, когда мой сын женился на тебе. Это было нашим спасением. Я верила, что он переболел этой профурсеткой и всё позади. Больше всего я боюсь повторения прошлого кошмара. И умоляю тебя, подумай, не руби сплеча! – сказала мне Ираида Александровна перед расставанием. – Я думаю, что уже поздно что-либо думать. Он любит её. Он ради неё готов на многое. Бросить к её ногам наше благополучие единым движением, лишь бы ей было хорошо. Что там рубить, если всё уже отвалилось? – с горечью произнесла я и добавила. – Я не буду стоять между ними. И я не буду запасной и удобной женой. Я себя ценю и не позволю так унизить. – Владислав обещал мне, что порвёт с Ириной! Клялся, что любит только тебя! – воскликнула Ираида Александровна. – Вы видели их вместе? Очень поучительное зрелище. Все иллюзии смывает в момент, – я тяжело, рвано вдохнула, пряча слёзы. – Единственное, что я не понимаю, так это – зачем? Зачем меня втянули в эти больные отношения? Если они любят друг друга, то почему сделали несчастными вокруг себя столько людей? За что? За что перекособочили мою жизнь? Мужа Ирины обидели, обрекли на безотцовщину моего Данилку? Сами извелись и перевернули старость родителей? Что за вселенский эгоизм и безответственность? Я не понимаю! Как так можно? Это же не по-человечески! Я всхлипнула, и Ираида Александровна, эта железная женщина, шагнув мне навстречу сжала мои плечи в своих объятиях. – Как бы ни сложилось, не лишай нас с Данилкой общения, пожалуйста! – попросила она. – Какой мне смысл лишать сына бабушки? У него их всего две. Если только ваше общение не во вред ему будет, – пожала я плечами и, наконец–то, покинула квартиру свекрови… К моменту, когда я вышла к Владиславу при полном параде, он успел немного занервничать. Но с уложенными волосами, которым в салоне слегка освежили цвет, сделав мой родной более глубоким и шоколадным, и в новом платье, весёлой вишнёвой шелковой волной обнимающим меня за талию, я чувствовала себя настолько уверенно, что восторг в глазах мужа восприняла как данность.