— А откуда бы у тебя еще появились такие бредовые идеи? — Папа, я достаточно взрослая, чтобы у меня в голове появлялись собственные бредовые идеи. Для этого мне не нужен мужчина. — Это не смешно! — А ты видишь, чтоб я смеялась? — возразила она ему. — Можешь быть абсолютно уверенным, я сама додумалась до того, что нам нужно привлечь клиентов, чтобы удержаться на плаву. Даже если ты об этом совершенно не хочешь думать. Не прошло и десяти секунд, как кухонная дверь хлопнула и отец вышел из дома в приступе гнева. Брук покачала головой: — Это его типичная реакция! — Брук, — послышался печальный голос матери. — Вам не стоило так ругаться. — Это ты ему скажи, — возразила она матери. Мать присела на стул, с которого только что встал Ангус. Сейчас она выглядела грустной: — Если вы будете ругаться, это никому не поможет. Брук беспомощно взглянула на мать в поисках поддержки, потом уныло подняла и снова опустила плечи: — Почему он постоянно отказывается от моих идей? Я этого не понимаю! Мать провела рукой по аккуратно подстриженным волосам и слегка улыбнулась: — Дорогая, тебе нужно набраться терпения. Отцу в его возрасте непросто бороться, чтобы заработать на существование. Ты же знаешь, какой он гордый. Постепенно Брук начали мучить угрызения совести. Она стала сомневаться и привычно закусила губу: — Но я ведь его дочка, мама. И я просто хочу ему помочь! — Посмотри на ситуацию с точки зрения отца, — спокойно предложила ей мать. — Другие мужчины в его возрасте могут спокойно сидеть и наслаждаться закатом жизни. А он нет. Это означало бы продажу ресторана. Брук мгновенно остолбенела. От мысли, что можно потерять «Крэб Инн», у нее кольнуло сердце. — Мама… — В последние два года он регулярно получал предложения от больших сетей, которые хотели выкупить ресторан вместе с землей, но твоему отцу очень нравится «Крэб Инн». Он не может просто так продать ресторан, а потом наблюдать, как там всё обдерут и появится новый филиал ресторанной сети. — Почему же он никогда об этом не рассказывал? — поразилась Брук. — Ангус — взрослый человек и изо дня в день наблюдает, как ты печешься о ресторане. Милая, мужчинам тяжело принять помощь других людей. — Помощь других людей? — тяжело вздохнула Брук. — Я ведь не «другие люди», я его дочь. Салли Дэй со вздохом кивнула: — Видишь ли, его угнетает тот факт, что ты вынуждена нас поддерживать. Он наверняка спал бы спокойнее, если бы тебе не приходилось работать в ресторане. Брук потянулась через стол, взяла мать за руку и крепко сжала. — Мам, ты же знаешь, я с удовольствием работаю в «Крэб Инн», разве нет? Для меня эта работа не составляет проблем. — У тебя это не вызывает проблем, а вот отец себя упрекает, что ты жертвуешь собственной жизнью ради помощи нам. — Что за чепуха, — воскликнула Брук сдавленно. — Совершенно точно я не жертвую своей жизнью. «Крэб Инн» — это часть меня. Я бы нигде не работала с таким удовольствием, как там. — Даже в редакции какой-нибудь большой газеты? — осторожно спросила мама и проницательно посмотрела на дочь. Брук сглотнула, у нее в горле встал ком. — Даже там, — решительно заявила она. Наверное, когда-то давно у нее была цель — рассказывать о мировых новостях, как Кристиан Аманпур. Но мечта старшеклассницы развеялась еще в годы учебы, потому что журналистика оказалось далеко не такой гламурной, как ей раньше представлялось. Ресторанный бизнес доставлял Брук намного большее удовольствие, чем сидение в редакции и написание нудной статьи о городских собраниях. Брук не могла представить себе ничего лучше, чем стоять у плиты в своем заведении и обслуживать гостей. Мать ободряюще похлопала ее по руке: — Может, тебе стоит спокойно поговорить с отцом. Ему наверняка было бы лучше, если бы он знал, как ты счастлива в «Крэб Инн». — Господи, мам, — прошептала Брук и покачала головой. — Неужели папа действительно считает, что я приношу себя в жертву ради ресторана? Ему следовало бы знать меня получше. Салли Дэй взглянула в сторону, а потом нежно добавила: — Отец страшно беспокоился из-за всей этой истории с Уиллом. Мне кажется, он не хотел тебя дополнительно нагружать. Теперь Брук в свою очередь внимательно посмотрела на дальнюю стену: — Уилл уже давно остался в прошлом. Уж из-за него-то не стоит переживать вовсе! Взгляд мамы вспыхнул, и, как и ожидалось, она спросила: — Раз уж мы подошли к этой теме: чем сейчас занимается твой великолепный постоялец? Брук надеялась, что вчера вечером отец не заметил происходящего на парковке, когда помешал им целоваться, но сейчас была не столь в этом уверена из-за многозначительной материнской улыбки. Стараясь казаться беззаботной, она лениво пожала плечами: — До того как я отправилась к вам, он исчез на кухне. — Могла бы его с собой привезти, чтобы не оставлять его в «Крэб Инн» одного. Кажется, мать решила, что у нее скоро будет зять? Брук, конечно, очень нравилось проводить время с Эндрю, но она не хотела строить нереальные планы сама и вселять надежду в маму. Мужчина, из-за которого она красила стену ресторана в сегодняшний выходной и который шикарно умел целоваться, скоро сядет в свой внедорожник и уедет обратно в Бостон. Он и без того поднял много пыли в ресторане — хозяйке точно не будет скучно, — но нельзя позволить случайному знакомому перевернуть всю ее жизнь с ног на голову. Против небольшого романа Брук ничего не имела, но она не желала позволить себе влюбиться. После расставания с Уиллом стало понятно, насколько важно в отношениях преследовать одни и те же цели. Она выросла в провинции и в большом городе чувствовала бы себя неуютно. Дрю же, напротив, был горожанином до мозга костей и, кажется, имел для своей фирмы амбициозные цели. Нет, они стали бы любовниками, на расставание которых можно было бы делать ставки. Поэтому Брук отмела мечты о совместном будущем и оставила Дрю сегодня вечером одного работать на кухне, а сама отправилась к родителям. Ей казалось очень кстати побыть сейчас от него на расстоянии. — Для человека, который не работает в сфере кулинарного производства, он подозрительно много времени проводит на кухне, — многозначительно улыбнулась мама. — Тебе стоит бережно относиться к такому мужчине. — Господи, мама, — простонала Брук. — Ты теперь тоже подалась в сводницы? Салли Дэй весело пожала плечами: — Дрю очень милый человек. Вежливый, услужливый… и такой привлекательный. — Мама! — Что такое? — мать цокнула языком. — Если я не вижу, что он прекрасно выглядит, то у меня вместо глаз два помидора. — Не думаю, что хочу продолжать этот разговор, — неохотно пробормотала Брук и нервно заерзала на стуле, потом пошутила: — А папа знает, что ты заглядываешься на мужчину моего возраста? — Во-первых, я на него не заглядываюсь, просто нахожу его весьма милым, а во-вторых, в жизни женщины есть вещи, о которых ей лучше не говорить мужу. — Ага. Какие, например? — спросила Брук, хотя понимала, что наверняка пожалеет о своем любопытстве. Глаза матери заблестели от удовольствия: — Никогда не стоит говорить мужу, что ты иногда охотно поглядываешь на молодых мужчин, что его залысины стали слишком заметны и… — она хитро улыбнулась, — что ты умеешь симулировать не только мигрень. — Мама, пожалуйста, давай без деталей! — простонала Брук. — Дочка, мы же взрослые, да и здесь все свои. — Думаю, мне уже нужно идти, — произнесла Брук и поднялась. — Если разговор пойдет в том же духе, я скоро отправлюсь лечиться. — И у пожилых людей бывает секс. Измученная Брук поморщилась и повесила сумку на плечо: — Не принимай на свой счет, мама, но для такого разговора мне нужно напиться. Мать добродушно рассмеялась: — Неужели мы вместе с Ангусом вырастили закомплексованную дочку? Брук провела руками по волосам: