– Надо не забыть сделать фото, где вы с Максом держитесь за руки. Целоваться я вас заставлять не буду, – пообещала Карина. – Спасибо, – улыбнулась Леся, – не могу поверить, что участвую в игре этой стервы. Как ты вообще с ней дружишь? – Наверное, это привычка, – пожала плечами Карина, – мы дружим с седьмого класса. Я всегда была серой мышью и мечтала о популярности. Крис заметила меня и приняла в компанию. Она советовала, как одеваться, покрасила мне волосы. Это банально, но она, правда, помогла мне стать лучше. Внешне, по крайней мере. – Но она же такая пустая, – не понимала Леся, – и глупая. – Ты ее недооцениваешь. Крис очень расчетливая и умная по-своему. Сколько ее помню, она всегда любила придумывать всякие стратегии, как улизнуть из дома или как проучить училку по английскому, которая ставила ей плохие оценки. Иногда ее стратегии были по-настоящему жестокими. Она может дать человеку все, а потом забрать в один момент. И ты не знаешь, как быть дальше. – Любую сучку можно поставить на место, – заявила Леся. Карина лишь пожала плечами. Она знала Кристину и, если честно, даже боялась ее. Когда девочки вернулись, парни уже вовсю грелись у костра и жарили черный хлеб, насадив его на ветки. Карина подбежала к Кириллу и отобрала у него кусочек. – Ну ты хулиганка! – Кириллу пришлось достать из пакета новый кусок. – А я не сопротивляюсь! Забирай все! – Макс протянул Лесе свой хлеб, изображая пугливую дрожь. – Правильно делаешь, – кивнула Леся. – Макс, эта девочка круче тебя во всем. Тебе пора склониться к ее ногам, – пошутила Карина. – Я вам расскажу секрет, – Леся села на поваленное бревно, напротив ребят, – есть одна вещь, в которой он меня победил. – Не может быть! – Кирилл театрально закрыл рот рукой, – И что это? – Он сказал, что у меня слишком пацанские увлечения, и решил включить мой режим «девочки», заставив играть в приложение «Собери принцессу на бал». – Я знаю эту игру, – воскликнула Карина, – там нужно выбирать принцессе прическу, макияж, маникюр и подбирать платье. – Да-да, – кивнула Леся, – я собрала принцессу на троечку, и она смогла пойти только на бал к своей кузине. А Максиму поставили высший бал, и его принцессу Изабеллу пригласили на бал к самому королю. – Моя Изабелла это заслужила, – с гордостью заявил Макс, – я выбрал для нее диадему с фиолетовыми сапфирами. – Если бы мой отец сейчас тебя слышал, он бы тебе врезал, – засмеялся Кирилл. – Там так было написано! – воскликнул парень. Ребята только посмеялись на попытки Макса оправдаться. В конце вечера Леся взяла в руки гитару и спела несколько песен. Ее влажные разноцветные локоны падали ей на лицо и делали похожей на русалку. Кирилл наблюдал за пламенем огня, а, когда поднял взгляд, заметил, как его друг смотрит на девушку. Так Макс смотрел только на практикантку по литературе в шестом классе. Тогда он влюбился без памяти и на каждый урок учил наизусть стихотворения. Карина же поймала момент, чтобы сфотографировать Макса и Лесю вместе для отчета, когда юноша накидывал анимешнице на плечи свой бомбер, чтобы она не замерзла. Глава 7 Светлый день, но вдруг – Маленькая тучка, и Дождь заморосил. Мацуо Басё В наушниках Кирилла играли Sum 41 "Look at me", когда к нему подошел Захар. Он держал между пальцев небольшую веточку от дерева и затягивался ей. – Ты в курсе, что это не сигарета? – спросил Кирилл, вынимая наушники. – Я что идиот принимать ветку за сигарету? – обиделся Захар, потом усмехнулся, – Да, я сумасшедший, но с восприятием реальности у меня все в порядке. А это просто рефлексы. Ты неважно выглядишь, – заметил мужчина. – Я плохо спал: снились кошмары. – Что там было? – Сильный дождь, – Кирилл задумался, вспоминая детали, – тучи были черные-черные, дул сильный ветер. Мне даже кажется, что я проснулся мокрым. – Ничего хорошего это не предвещает, парень, – Захар сделал затяжку своей импровизированной сигаретой, – такой сильный дождь предрекает тревогу и большие трудности. Если бы ты сумел спрятаться, опасность бы миновала, а так нет: она будет поджидать тебя и своего не упустит. – Ты реально в это веришь? – усмехнулся Кирилл, – Какое-то это девчачье занятие – расшифровывать сны. – Вообще-то Фрейд этим занимался. – Наверное, таким способом он просто цеплял девушек. – Зигмунд Фрейд – великий человек, – заявил Захар. – Не спорю. Ведь подкат со снами, наверное, работает до сих пор. – Кстати да, – мужчина задумался, – мне много раз удавалось заинтересовать девушку таким разговором. – Вот видишь, – улыбнулся Кирилл. Однако, не смотря на внешнее спокойствие, его до сих пор била холодная дрожь. Будто он, на самом деле, промок под дождем и до сих пор не мог обсохнуть, – можешь преподавать пикап-мастерство, откроешь свой бизнес. – Бизнес – это отстой. Я занимался им несколько лет, и это такой геморрой. Особенно, если ты в этом полный профан. – Зачем ты вообще его начал? – Мы с моей девушкой решили пожениться, а ее отец – очень требовательный мужик. Он сказал, что не выдаст свою единственную дочь замуж за замухрышку-историка. Пришлось что-то придумывать, но ни к чему хорошему это не привело. – Ты историк? – искренне удивился Кирилл. Он всегда думал, что Захар журналист или писатель. – Десять лет преподавал историю в школе, – лицо мужчина прояснилось, – хорошие были времена. Мне очень нравилось быть учителем. Во время рассказа о каких-то событиях я любил придумывать разные детали. Типа Наполеон под мундиром носил розовые подштанники, а императрица Елизавета Петрова любила добавлять в коктейль петрушку. Мне нравилось добавлять безобидные мелочи. Они никак не влияли на историю, а учеников веселили. – Такие детали я бы точно запомнил, – согласился Кирилл, – жаль, что ты не остался учителем. Мне кажется, человек должен работать там, где чувствует себя на своем месте. – А лучше вообще не работать, – улыбнулся Захар. – Нет, работать нужно, или человек деградирует. Просто я не хочу ходить как зомби на работу, ненавидеть ее и каждый день мечтать застрелить своего начальника. Я хочу найти свое призвание. Пусть я даже буду также, как многие, работать с утра до вечера, может даже без выходных. Но, если я буду знать, что моя работа приносит пользу, я с этим справлюсь. Я хочу видеть результат своей работы, что он что-то значит для других. Тогда я буду спокоен. – И кем же ты хочешь стать, парень? – не понял мужчина. – Я не знаю, – пожал плечами Кирилл, – может, я вообще не способен приносить пользу. До обеда Кирилл успел подстричь кусты, обработать клумбы специальным раствором от вредителей и покрасить часть стволов деревьев краской. В положенное время для отдыха он хотел немного полежать в тени и съесть сэндвич. Планы молодого человека сорвались: Евгения Сергеевна пригласила его в свой кабинет. Пациенты обедали, поэтому внутри здания Кирилл никого не встретил. В пустом коридоре сильно пахло хлоркой. На дверях палат висели таблички с именами. Он наткнулся на комнату Лины и ее соседки. Их табличка была разрисована цветами и яркими узорами. Кирилл догадался, что дверь украсила Лина. – Что-то случилось? – сразу же спросил Кирилл, переступив порог кабинета. – Присядь, пожалуйста, я хотела с тобой поговорить, – в голове Евгении Сергеевны чувствовался серьезный настрой. В кабинете стояло большое количество горшков с цветами. Одно растение разрослось на столько, что его стебли захватили одну из стен. На другой стене висело несколько картин с умиротворенными пейзажами, а у самого стола располагался небольшой аквариум. – Они, правда, успокаивают? – Кирилл постучал пальцем по стеклу. На зов сразу же приплыла рыбка и что-то сообщила парню на немом языке, – Кажется, она говорит мне сматываться отсюда. – Прекрати, я хочу поговорить с тобой серьезно, – Евгения Сергеевна достала из стола лист бумаги и положила на стол. Это был рисунок Лины, – что ты можешь сказать об этом? – Вы используете рисунки Лины для психологических тестов? Разве на картинках не должны быть изображены пятна? – Она рассказала, что нарисовала нашего садовника. Насколько я понимаю, вы с этой девочкой близко общаетесь. Я же предупреждала тебя о контактах с пациентами. – Что за тупое слово «контакт», – Кирилл начал раздражаться, – мы общаемся, что в этом плохого? Каждому человеку нужен друг, особенно в таком месте. – Ты думаешь, что все так легко? Она не простой человек, а больной. У нее психологическая травма. Ей назначено лечение, а дополнительные переживания мешают выздоровлению. – Что включает ваше лечение? Бесконечные препараты? Для вас лучшее решение – вколоть человеку лошадиную дозу психотропных, чтобы не приносил проблем. Лина здесь уже сто лет, а вы до сих пор не рассказали ей правду! Ложь, ты считаешь, быстрее приведет к выздоровлению? – Не смей говорить такие вещи! – Евгению Сергеевну возмутили слова сына, – Мы образованные люди, которые знают свое дело. Ты не знаешь ничего! – Я знаю, что кроме лекарств здесь лечат пациентов только арттерапией! Закупились бумагой и красками и думаете, что этого достаточно. Куда убирают рисунки? Почему нельзя устроить выставку и пригласить родственников, это хоть немного отвлечет от боли. Когда вы перестали видеть в них людей? Они не просто пациенты, это люди, которые хотят вернуться к нормальной жизни! А вы смотрите на них только под одним углом. Один мужчина попросил у врача ножницы, чтобы вырезать из бумаги бабочек и украсить свое окно, а она увидела в этом опасность. Вы не даете людям возможности снова радоваться жизни и видите в них только психов. – Ты не Макмерфи, и нечего устраивать здесь бунт, – сказала Евгения Сергеевна спокойным тоном, – я запрещаю тебе общаться с этой девочкой, а также затрону вопрос о твоем увольнении. – Я буду делать то, что считаю нужным. В отличие от тебя, я, действительно, хочу ей помочь. Кирилл вскочил из-за стола. В дверях он столкнулся с коллегой Евгении Сергеевны. Судя по всему, она стояла у кабинета и подслушивала.