– Твой сын чуть не сбил меня с ног, – пожаловалась женщина, – вы поругались? – Я не знаю, что делать с их дружбой с Линой. Она стала часто говорить о нем. Я боюсь возникновения привязанности. – Как бы ты на него не ругалась, но должна признать, что девочке стало лучше. И это началось с момента их знакомства. Она стала лучше питаться, спать, больше разговаривает, даже улыбается. – Да, ей стало лучше физически, но это не значит, что она начала правильно воспринимать реальность. – Не буду лезть. Это твоя пациентка и тебе делать выводы. У меня Захар устроил сегодня скандал, что я не дала ему ножницы. Видите ли, ему захотелось выстригать бабочек. Какой ребеночек, – засмеялась женщина. – С ним мой сын тоже общается. Я никак не могла подумать, что с его работой в больнице возникнут трудности. В жизни он мало с кем разговаривает, и друзей у него немного. Я не понимаю, откуда у него взялась эта потребность в больнице. – Люди здесь отличаются от других. Может, с ними ему легче находить общий язык. – Парадокс какой-то, – Евгения Сергеевна устало покачала головой, – он мне тут заявил, что мы только даем пациентам таблетки и больше ничем не занимаемся. Начитался статей псевдопрофесионалов в интернете и верит, что выставка рисунков и прочая ерунда – панацея от всех болезней. – А что тебя удивляет? Ты сама была такой, когда только пришла на работу. Хотела вести здесь уроки глины, танцев, каждую пятницу устраивать поэтические вечера. – Я была наивной и глупой. Еще толком не понимала, что у нас за профессия, а уже составляла гениальные планы терапии и верила, что смогу всех исцелить. – Чего тогда и возмущаешься поведением своего сына? Он хочет помочь девочке, и пусть. Пока что их дружба ничем не вредит. Кирилл был зол на мать, зол и разочарован. Они никогда не были друзьями, но молодой человек всегда испытывал к Евгении Сергеевне уважение. Прежде всего, из-за ее профессии. Всегда, когда кто-то спрашивал у него, где работает его мама, он нейтрально отвечал: "В психиатрической клинике". Реакция на такой ответ всегда была сильной. Все сразу начинали хвалить маму Кирилла и восхищаться ее непростой профессией. Со временем и сам юноша осознал, что работать психиатром нелегко. Осознание пришло после просмотра фильмов и сериалов, в которых присутствовали психи. Кирилл представил, что Евгении Сергеевне приходится каждый день иметь дело с невменяемыми людьми, а это даже опасно. Однако после работы в клинике парень увидел, что, помимо безумных психов, встречаются и безобидные пациенты, которым просто нужна поддержка. А их приравнивают ко всем и используют те же методы лечения. Разве это справедливо? Лина или Захар совсем непохожи на психов. Они хорошие люди, которые столкнулись с болью и не смогли справиться с ней самостоятельно. Разве правильно оставлять таких людей одних и давать им такие же сильнодействующие таблетки как другим. Кирилл не раз заставал Захара в непривычном состоянии: мужчина невнятно разговаривал и передвигался словно черепаха. Оказалось, что так его организм отходил от принятия препаратов. Всю свою злость Кирилл направил в процесс избавления клумб от сорняков. Бедные растения летели во все стороны от агрессивных рывков садовника. – За что ты их так? – Лина уже некоторое время наблюдала за действиями Кирилла. – Плохое настроение, – Кирилл не оторвался от своего дела, но стал вкладывать в процесс меньше агрессии. – Иди сюда, – Лина взяла молодого человека за руку и увела под дерево. Там они присели, и девушка протянула Кириллу один наушник, – меня всегда успокаивает этническая музыка. Гармоничное звучание народных инструментов, действительно, подействовала на Кирилла успокаивающе. А, возможно, присутствие Лины рядом сыграло свою роль. Она с улыбкой смотрела на парня и качала головой в такт музыке. – У меня часто появляется неприятное ощущение на душе, и становится страшно. Музыка всегда помогает, – рассказала Лина. Девушка заметила запутавшуюся травинку в волосах Кирилла и аккуратно ее убрала. Юноша смотрел на Лину с печальной улыбкой. Он никогда не сможет ее оставить. Она нуждается в нем, а, может, он в ней. – У тебя никогда не возникало чувства, что ты должен был родиться в другое время и в другом месте? – задумчиво спросила Лина. – Нет, у меня возникает немного другое чувство: что я должен быть именно здесь и сейчас, но не понимаю для чего. – Это еще паршивее. Может быть, тебе нужно искать подсказки вокруг. Это поможет понять, какая у тебя миссия. – Наверное, – улыбнулся Кирилл, – а в какое бы время ты хотела бы жить? – В 17 или 18 веке. Я бы хотела быть японской принцессой, которая в тайне самурай. Я мечтаю быть сильной и способной постоять за себя. И мне нравятся самурайские мечи. Помнишь, как мы искали толстые ветки, обтачивали их и сражались как на мечах? – Что? Мы такого не делали, – нахмурился Кирилл. – Да, как, – воскликнула девушка, – во время летних каникул в деревне. Бабушка еще всегда ругалась, что мы утаскивали ее самый острый нож, и ей приходилось готовить ужин тупым. Кирилл недоуменно смотрел на Лину. Он не знал, что сказать. Просто ждал, когда девушка сама поймет, что перед ней не тот человек, о котором она думает. – А, прости, – Лина смущенно улыбнулась, – это мы с Ромой играли. Я все перепутала. До станции Кирилл добирался по привычному лесу. На велосипеде спустило колесо, и ему пришлось идти пешком. Прогнозы синоптиков оказались верными: предвиделся дождь. Тучи заволокли небо, вокруг сразу потемнело и стало холодно. Обычно дружелюбный лес стал казаться юноше пугающим и враждебным. Кирилла охватило тревожное чувство. В наушниках еще, как назло, играла песня Hoizer «In The Woods Somewhere», которая делала атмосферу еще более мрачной. Молодой человек прибавил шаг, не прекращая озираться по сторонам. Ему казалось, что какая-то неведомая сила, действительно, может утащить его в лес, и больше он никогда не вернется. Его тревожный сон стал явью. Только, когда с неба упали первые капли и остудили разгоряченное лицо, юноша успокоился. Кирилл остановился и отдался власти дождя. Глава 8 Не помечая тропы Все глубже и глубже в горы Буду я уходить. Но есть ли на свете место, Где горьких вестей не услышу? Сайгё Макс успел выполнить задание спора до дедлайна, но не остановился. Он также проводил время с Лесей: гулял с ней за ручку, устраивал романтические свидания в лесу и даже целовался. Только все это уже происходило по собственному желанию, а не по приказу Кристины. – Когда ты скажешь Кристине, что встречаешься с Лесей? – спросил Кирилл приятеля. Макс постоянно прятался у друга дома от своей бывшей девушки. Уже неделю парень игнорировал ее звонки и избегал встреч. – Я ее боюсь, – признался Макс, – может, просто сказать, что я умер? – Скажи ей хоть что-нибудь. Она долбит звонками не только тебе, но и мне. И ты мне здесь уже надоел. Я совсем не могу сосредоточиться, – в шутку сказал Кирилл. Конечно же, он был готов предоставлять приятелю убежище, сколько потребуется. – Твои слова меня ранят. Я обижен. Давай выясним отношения по-мужски, – предложил Макс и бросил Кириллу джостик. Парни уселись на пол перед экраном, потревожив сон Харли, и начали соревнование. Они могли целый день играть в приставку, не произнося ни слова кроме эмоциональных междометий и не менее эмоциональных нецензурных выражений. После такого времяпровождения становилось легче, как после приема у психолога. Молчание парней совсем не напрягало. Мужчины любят тишину. – А на чем это ты хочешь сосредоточиться? Написать любовное письмо своей подружке? – поддразнил друга Макс. На днях он нашел у Кирилла записку от Лины, в которой были ее размышления о жизни, приправленные японскими хокку и танка, – Почему она так странно пишет? Слово «сакура» у нее встречается миллион раз. Она что использует его вместе запятых? – Почему если человек выражается не как все, его сразу считают странным? Кто вообще придумал грани нормальности? – Ой все, Ромео, – замотал головой Макс, – философские темы обсуждай со своей чокнутой. А я бы что-нибудь пожрал. Кирилл усмехнулся. Макс никогда не рассуждал с ним на вечные темы, никто не рассуждал. А парню это было нужно, потому что в голове у него всегда вертелась куча мыслей и волнующих вопросов. Он постоянно что-то анализировал, чаще всего самого себя и свои поступки. – Кирилл! – из коридора донеся голос отца, – К тебе пришла Кристина. Где лежит все для петуний, ты знаешь. Макс вскочил с пола и побежал к окну. Кирилл крикнул, что одевается и чтобы Кристина немного подождала. – Ты куда полез? – спросил Кирилл друга. Тот уже открывал окно. Они находились на третьем этаже. – Все бэнч, там есть выступ, на который можно встать. Я так уже делал. – Когда? – в памяти Кирилла не было запечатлено такого момента. – Прошлым летом, помнишь, я уходил из дома. Вы тогда жили на даче. Я сказал, что перекантовался у Крис, а на самом деле две недели торчал здесь. – Почему ты просто не попросил ключи? – Это слишком сложно, – Макс уже почти целиком вылез за окно, – Я реально собирался остаться у Крис, родителей у нее не было, но мы поссорились и вот так. Все давай, Кэш, я погнал. Кирилл подошел к окну и несколько секунд наблюдал, как Макс ловко преодолел высоту. Затем он вышел в коридор и пригласил Кристину в комнату. Сначала девушка хотела устроиться на кровати, но там были разбросаны вещи. Тогда она присела на край стола: более подходящего места найти не удалось. – Я так понимаю, вы с Максом меня игнорите, – сразу начала разговор девушка. – Нет, почему, – Кирилл стыдливо потупил взгляд, – я просто всегда забываю где-нибудь телефон, а когда нахожу, звонить уже поздно. – Заканчивай этот бред, – Кристина выставила вперед ладонь, приказывая парню остановиться, – скажи мне прямо, что у него с тамблер герл? – Я не знаю, – соврал Кирилл, – лучше у него спроси. – Спросила бы, но этот трус гасится от меня уже две недели. Сначала хотя бы отвечал на звонки, а теперь совсем пропал. Я так понимаю, он прячется у тебя. – Макс заходил ко мне пару раз, – пожал плечами Кирилл. – Боже, какие вы трусы, – сморщилась Кристина, – Макс возомнил о себе, не знаю что. Чмошник без амбиций и денег, да на фиг мне за него держаться. Я уже давно хотела с ним расстаться, но лето, нужно было с кем-то тусить. – Если тебе был нужен Макс, чтобы вместе проводить время, зачем затеяла этот спор? Вы же несколько недель не виделись.