«Кстати, а откуда ты всё знаешь про сигнализацию?» – Будьте внимательны, ночью меня с вами не будет, – говорит она серьёзно. – И, если вы откроет дверь, не обрезав сигнализацию, сюда явятся люди пристава. – Извините, я просто засмотрелся. Она взглянула на него очень серьёзно и сказала: – Сделаете дело, и у вас будет возможность рассмотреть всё, как следует. – Очень на это надеюсь, – сказал Горохов также серьёзно. – Нужно всё сделать сегодня ночью. – Продолжает Людмила. – Завтра может приехать Брин. «Она, кажется, никогда не называет его мужем». – И завтра же прибывает караван за водой. – Караван будет завтра? – Переспрашивает Горохов. – Да, это точная информация. Водовозы уже в Александровске сегодня будут. – Отточено, – говорит геодезист спокойно, – значит, грабить будем завтра в ночь. Приставу будет не до нас. Он уже готовится к приезду каравана. – Горохов стал объяснять ей. – Если пристав умный, а на вид он именно такой, он разгадает наш нехитрый ребус с ограблением на щелчок пальцев. Да учитывая то, что я пытаюсь отвести от нас подозрения. Он возьмёт вас и чуть надавит… – Никуда он меня не возьмёт, – с вызовом сказал Людмила, – и ни на что не надавит. Она сказала это так уверенно, что Горохов призадумался на секунду, а потом спросил: – Это потому, что он человек Коли-оружейника, а Коля не против, что бы мы ограбили Брина и Ахмеда? Красавица поджала губы, скосила на него глаза неодобрительно. На такие провокационные вопросы она явно отвечать не собиралась. – Всё равно будем грабить в ночь, когда придут водовозы. Тут будет суета, нам будет так легче. – Принял решение Горохов. – Я боюсь, муж приедет. – Волновалась красавица. – Он первым делом придёт проверить, как дела в банке. – Тем лучше, тем очевидней будет ваша непричастность. Я думаю, что в день приезда он не кинется тут же отвозить товар, он хотя бы переночует дома. Она смотрела на него и не могла решиться, наконец, произнесла: – Ладно, может быть, вы и правы, я просто не хочу упустить случай. Бабкин спрашивает, как вам передать инструменты? Куда пригнать квадроцикл. Он хочет, чтобы всё потом вернули ему. Ну… Сделали всё за ночь и вернули. Геодезист опять подумал и потом сказал: – Правильное решение. Завтра ночью пусть подгонит квадроцикл к водораспределительной станции, которая на восточной дороге. Пусть меня не ждёт, поставит машину и уйдёт. А до рассвета пусть опять придёт – всё вернём ему. – Я прошу вас, будьте внимательны, накладок быть не должно… – Со всей возможной серьёзностью сказала Людмила. – Иначе… Горохов понимающе кивал. Он и сам знал, что будет иначе. Он прекрасно понимал, с кем имеет дело. Тут в банк вошёл человек, остановился в тамбуре. – Добрый день, – тут же ласково заговорила Людмила в микрофон. – Мы рады вас привставать в стенах Губахабанка. Будьте добры, оставьте всё своё оружие в корзине, что справа от вас. Горохов, не прощаясь, пошёл к двери. У него появилось ещё одно дельце, он уже день размышлял над ним, но вряд ли он сейчас мог застать нужного ему человека дома. Он хотел выспаться, но на всякий случай сначала сходил на западную, самую фешенебельную улицу города. Туда, где были рестораны и роскошные дома. Геодезист прошёл мимо нужного ему дома, не останавливаясь. У двери четыре звонка. Значит, в доме четыре жильца. Хорошо, что в таких домах над кнопками звонков стоят таблички и именами жильцов. Прямо как в Соликамске, в самом дорогом квартале. Он не стал таскаться по улице туда-сюда. На улице кроме него никого не было, это привлекло бы внимание. Он дошёл до конца улицы и повернул на север. Миша открыл ему дверь. – О! Ты пожрать принёс? А воды? Горохов дал ему баклажку воды, прошёл в дом. Скинул пыльник. – Паша с Валерой ещё не вернулись? – Не-е. – Отвечал Миша, не без радости разворачивая свежий хлеб. – По моим подсчётам к вечеру должны. Как там на улице? – Полтинник уже. – Да, тут у них жарко. – Согласился старатель. – Не то, что у нас. – А ты, Михаил, откуда будешь? – Да у нас вся ватага с Кирса, – ответил Миша, жуя жирный бутерброд из жёлтого хлеба с паштетом из саранчи. – Знаешь, где это? – Нет, не знаю, – признался Горохов. – Вот и никто не знает, – как-то невесело произнёс старатель. – А Омутинск знаешь? – Омутинск знаю, я там был. – Вот, Кирс дальше по реке, на север… Он хотел рассказать что-то про свой Кирс и Омутинск, но Горохов уже подошёл к ванне с серой слизью, в которой почти не было видно червяков. Вылезли они из ванны, что ли? Он запустил в слизь руку и сразу почувствовал удивительную сухость. Он вытащил из ванны руку полную слизи, стал её разглядывать: – Слушай, Михаил, а ты когда-нибудь видел такое? – Да нет, первый раз такое вижу. – Признался старатель. – В Кирсе так лечить ещё не умеют. Этот тут, на югах… – Верно, Миша, верно, – задумчиво произнёс геодезист, – только тут, на югах, такое увидать можно. За все долгие годы скитаний по пустыни он видел и шаманов, и лекарей, и настоящих докторов, но никогда, никогда Горохов не видел ничего подобного. Он стряхнул слизь в ванну. Она скатилась вся, почти не оставив ощущения влаги на коже. Поначалу он не придал значения тому, как этот странный, кривой и косой заика Валера его вылечил. Но это было, когда дело касалось его лично. Он не видел себя раннего, не помнил, что с ним тогда было. Но он видел товарища Миши, когда того уже вытащили из ванны. Судя по всему, когда его туда положили, у мужика не было четверти спины. Зажившая рана была огромна. Размышляя обо всём остальном, он уже не мог не думать о том, как с такой раной человека смогли поднять на ноги за три дня. Да как его вообще вернули с того света? – Слушай, если ты бывал в Омутинске… – Миша, – прервал его Горохов. – А ранение у твоего товарища серьёзное было? – Да он едва дышал, у него рёбра фонтаном из спины торчали… А чего ты спрашиваешь? – Ничего, мне нужно поспать пару часов. – Горохов постелил пыльник на верстак и стал укладываться. – А товар-то когда забирать будем? – Завтра, Миша, завтра в ночь, а сейчас мне нужно поспать два часа. – Понял, я буду тихо… Глава 27 На этой улице на сей раз были люди, и было их не так уж мало. Мужчины и женщины с детьми, прятавшиеся от дневной жары в домах, в сумерках стали выходить, чтобы пройтись, пообщаться. Они останавливались, чтобы поговорить и, разговаривая, поглядывали на проходящего Горохова. Да, выглядел он тут явно чужим. Геодезист не решился позвонить в нужную ему дверь, решил пройти дальше по улице и подождать, пока совсем стемнеет. И когда солнце уже стало скрываться, а люди с улиц ушли, он вернулся и, остановившись у нужной ему двери, нажал на кнопку звонка. Ждать пришлось долго, он уже подумал, что нужно нажать ещё раз, когда из коммутатора донёсся красивый, но строгий голос: –Кто? – Альбина, меня зовут Горохов, я дней пять назад был у Севастьянова, вы оформляли меня на буровую мастером. – И что вам нужно, Горохов? Эта фраза в её устах звучала очень высокомерно.